Мария Линдеманн - Личный дневник Маргариты
– Ну, расскажи! – вцепилась мне в рукав Настя.
Конечно, я изменилась! – поднималась я к маме после встречи с Машей К., которую я была очень рада видеть после, как будто, полувекового расставания. За эти полгода я сначала прошла три круга ада, потом пережила сильнейшую депрессию и начала свою жизнь сначала, окончательно «закопав в могилу» старую…
Я сама не заметила, как дошла до маминого подъезда, хотя я раньше всегда не торопясь прогуливалась по этим местам даже, если доезжала на такси.
Я резко развернулась назад, чтоб заполнить этот пробел и нос к носу столкнулась… С Машулей…
Моему изумлению не было предела!! Как такое вообще возможно??? Ну, как мы могли встретиться?
– Ты?! ТЫ, что тут делаешь? – спросила я у неё, а она у меня.
Временами мне кажется, что моя жизнь похожа на тупую американскую комедию!
И мы вместе заржали. И с этим смехом ко мне, как будто, вернулась часть меня. Долгожданная и родная. Та моя не очень приглядная грань, которую я зарыла в землю, но которая моим призраком до сих пор живёт там, где я больше никогда не появлюсь. Та моя «блядинка», которая живёт в каждой женщине, которую внешне я никогда не покажу, скорее, внешне я выгляжу, как мой антоним.
Кто-то её прячет, кто-то выставляет напоказ, а кто-то даже не разрешает ей быть. Эта моя грань сразу проснулась и блеснула своей самой яркой частью, как Машина красная помада…
Замечали, насколько по-разному человек себя ведёт с разными людьми и в разных местах?
Это, потому что люди – алмазы, мы все многогранны, но кого-то уже огранило время, и кто-то уже брильянт… Ну, а кто-то навсегда останется стёклышком… Стразом…
– Давай, ты первая! – шагнула мне навстречу Машуля.
– Где-то это я уже слышала! Ты мне всегда уступаешь! – хитро улыбнулась я и соврала: – Я приехала на три дня к маме, по очень важному делу. Давай, теперь ты!
– А я тут ненадолго заходила к одному барсику… Ну, ты понимаешь, да?
– Агаааааа!
– Соскучилась, поди… По такому… Да?
– Ну, есть маленько…
– Ой! Ну, мне уж не пизди… Маленько… Чё, я тебя не знаю, что ли?! Клуб ночами снится, да?
– Да!!! Машуль, я до сих пор собираю музыку для стрипа и храню в шкафу свои старые стрипы, – затрясло меня.
– Меня так ломало без тебя… Недавно полночи ревела… Вспоминала твою прошлую денюху… У тебя же послезавтра! Давай, в «Рае» отметим? А сегодня встретимся с кем-нибудь из наших!! Обожрёмся кокса и отожжем в «Рае», как раньше!! Давай!! Ты представляешь, как это будет круто?
Мне стало жарко… Меня, как будто, опьянило. Даже ещё без кокса, а просто от ожидания этого вечера…
А может, ну его на хуй, этот тренинг?… Я уже чувство вала запах «Рая»… Какой же он сладкий… В груди поселился тяжелый камень… Я хочу… Очень хочу…
В голове яркими искрами начали зажигаться воспоминания… Это напоминало разноцветный фейерверк, который, наверное, никогда во мне не потухнет…
Но я вспомнила тот листок с желаниями, который я час назад отдала Маше К., а ведь я была так уверена в себе и в каждом из них. Каждое слово я писала искренне! А сейчас я искренне хочу назад… Туда… Там я уже была!!!
Там я уже была! Сказала я себе и удалила Машулин номер телефона. Хотя я очень её люблю. Когда мы встретились, у меня ёкнуло, как у тебя на старого любовника. Хотя… В нашем случае, это уместное сравнение.
Надо идти дальше, ведь меня ждёт то, что я написала на листочке. То, что мне действительно нужно. То, что имеет ценность.
И нельзя… Нельзя ради минутной слабости потерять то, что есть уже сейчас, а ведь я уже и так сделала немало. Это будет слишком высокая цена.
Я не готова её заплатить.
– Мари, у тебя болит зуб?
– Да, мам, у меня болит зуб, который давно уже пора вырвать. С корнем.
P. s, но я до сих пор собираю музыку для стрипа и храню в шкафу свои старые стрипы.
– Ты, почему трубку не берешь?
– Ну, вообще-то, я была на тренинге…
– А, может, нет? Может, ты в «Рае»…
– Да я даже не думала об этом…
– Чего-то у тебя голос не очень бодрый…
– Меня там били, слабо пошутила я.
– Ты, может, любовь свою старую встретила?!
– Вот, как ты думаешь… – внезапно даже для самой себя спросила я, – почему ты мне столько лет не звонил, а потом, раз – и дозвонился… Когда тебя Ева попросила?
– Нифига ты вспомнила…
– Да, потому что я три года не меняла номер телефона… Вдруг, ты позвонишь… Я всю жизнь только тебя люблю, дурак… Ты – единственный мужчина, кого я вообще любила… Как ты меня бесишь!!! Вообще ненавижу…
– Ты чего ревешь-то?!
– Тренинг тяжелый очень…
– Легко только знаешь, что?
– Знаю, – тяжко вздохнула я…
Тяжко, потому что…
Потому что косячить легко, а исправлять трудно…
Знать всё легко, а делать то, что знаешь – трудно, зачем? Я же и так знаю…
Виски пить легко, кокс нюхать… А вот совершать поступки – сложно…
Легко всё знать,
Но трудно сделать,
Легко сказать,
Самой не верить.
Легко соврать,
А правдой мерить,
Но это жизни не изменит…
Мне хотелось сочинить целую охапку стихов, но я бы всё равно не смогла передать то, что было у меня на душе…
Мысли пузырьками шампанского взрывались у меня в голове.
Похоже, со стрипом я попрощаюсь навсегда…
Сбудутся все мои желания, но именно это мне и страшно…
Что, как раньше, теперь точно не будет…
Меня пнули, и я полетела с высокой горы…
Ненавижу всех… Особенно тебя. Маша!
Когда-то здесь висел постер «Раммштайн», и, чтоб мама его не выкинула «что за ужасы у тебя тут! Ты же девочка!», я приклеила его на суперклей, за что отхватила по первое число. С этим глупым воспоминанием я словно бы улетела на восемь лет назад и четко вспомнила тот день, когда я взяла с этой самой полочки паспорт и ушла жить к Маше…
Как много прошло времени… Как будто целая жизнь… А что было бы? Что было бы, если б тогда администратор из «911» потеряла бы мой номер телефона… Или просто не смогла бы дозвониться… Или я бы не взяла трубку…
Что было бы? Кем бы я сейчас была? Кем бы я работала? Как бы я выглядела? Была бы у меня семья? Какой был бы мой муж? Были бы у меня дети? Какая бы одежда была бы на мне сейчас одета? Какого бы цветабыли бы стены у меня дома? Чтобы я ела на завтрак и как бы я разговаривала? Что бы было???
«Ты словно родилась для стрипа, – всплыл Машин картавый голос в памяти. – Когда рисуют стриптизерш, рисуют именно таких! Худых и с длинными волосами! У тебя даже талант – есть и не толстеть! ТЫ родилась для клуба!»
А может быть, действительно, я должна была быть там? Ведь зачем-то занёс же меня туда ветер… Только вот, зачем?
Сейчас, конечно же, здесь всё по-другому… Давно уже нет этого постера, и сделан ремонт цвета хаки. Сейчас это комната мальчишек…
– Мааааам!
– Мари! Ну, что ты кричишь всё время!
– Мааааам, а я у тебя единственная девочка! Круто, да?
– Круто, круто…
– А, давай, я тебе расчешу волосы?
– Тебе же уже не семь лет!
Я схватила расческу и начала расчесывать мамины длинные коричневые густые волосы до пояса. У неё такие же, как у меня, только… Только она раньше никогда их не красила… И тут я всё поняла…
– Мам… Я сильно плохая дочь да?
– Нет. Дочьне плохая… Совсем не плохая…
– Это из-за меня, да?
– Просто так в жизни ничего не бывает… ферштэйн?
– Ферштэйн…
Тоже самое я подумала сама себе час назад, и сейчас это повторила мама, но всё-таки…
И снова загаданное желание» хочу увидеть и исправить все ошибки, которые я совершала в жизни»!
Интересно, когда-нибудь я начну загадывать материальные желания? Ёжик в животе поскрёб своей лапкой… Я вздохнула, эх, будет трудно, но ладно… Что уж теперь… Давайте!
Конечно, я не запомнила всё, что было на тренинге, но я решила, что лучше знать хотя бы чуть-чуть, но делать это, делать даже, если лень, или душит страх, или это кажется сложным, чем очень много знать и не делать ничего. Пусть, я не самая умная девочка, но мне и не надо!
Но остается только самый главный вопрос-«куда себя девать?».
Как быстро летит время, когда глубоко задумаешься, да?
Вот уже каких-то пару часов, – и я увижу Диму! НАКОНЕЦ-то, как мы стали близки за то время, пока мы были так далеко…
– Девушка, вам помочь? – это был молодой парень в белой майке и с очень загорелыми руками.
– Конечно!
– Класс!!!
Весь остаток пути мы разговаривали, раз мы оказались рядом.
– … Ну, это сто лет назад, когда я ещё танцевала, – неудачно, совершенно не подумав, закончила я свою фразу и сразу пожалела об этом.
Как я и ожидала, сразу начались расспросы, где, когда и как.
– А есть фото?
– Конечно, есть, но я не могу тебе их показать. Я там не одета.
– То есть всем можно, а мне нельзя? Это же интернет! Ну, пожалуйста.
– Ну, ладно, смотри, – открыла я ему сайт клуба, который до сих пор меня не убрал со своей главной страницы.
– Это ты такая?! – загорелись у него глаза.
