Татьяна Эдел - Секс, любовь, шизофрения?
Чем дольше женщина всматривалась в окно, тем темнее становилось на сердце..
Наконец крепкая фигура мужа вынырнула из снежной круговерти. Он шел, чуть покачиваясь, и маленькая надежда на благополучный вечер затеплилась в ее душе.
Кинулась открывать дверь, включила в кухне свет. Он вошел, скинул бушлат и, расставив широко ноги, воззрился на жену.
-Есть будешь?– тихо спросила она.
-Подавись ты своей едой, сука проклятая,– заорал он и кинулся бить ее с такой силой, будто это был кулачный бой.
Мария вскрикнула и закрыла по привычке лицо руками. Теперь он бил и ногами, и когда его сапог впивался в ребра, она дико вскрикивала и тяжко дышала.
-Не тронь мамку!– раздался вдруг крик старшего сына.
Муж обернулся, на мгновение бросив свою жертву. Мальчик стоял, подняв над головой табуретку, в глазах слезы, лицо исказила гримаса боли.
-Ах, ты, щенок, на отца руку поднял?– взревел мужчина и быстрым движением схватил табуретку. Но мальчик держал ее намертво. Тогда отец схватил сына и вместе с табуреткой швырнул об стену. Подросток упал как подкошенный. Пол окрасился кровью. Громко кричали младшие дети в спальне.
-Щенок, – еще раз устало процедил мужчина, слегка пнув мальчишку ногой и… упал замертво.
Мария отбросила топор, так удачно попавший под руку, и склонилась к сыну.Мальчик был в сознании, лицо в крови, рука неестественно вывернута. Он тихонько мычал с закрытым ртом, боясь заплакать, в глазах плескалась невыразимая мука.
-Сыночек, сейчас, не плачь.
Мать кинулась за полотенцем, намочила, вытерла осторожно ему лицо. Из рассеченной губы и носа текла кровь. Рука висела плетью. Мария схватила платок, сложила вдвое, завязала узлом на плече мальчика и тихонько вложила руку. Витя побледнел и даже заскрипел зубами. Потом она еще обвязала его шарфом вокруг туловища, чтобы обеспечить неподвижность локтю. Нашла лейкопластырь, заклеила губу и положила кусочки льда на нос.
-Сыночек, ты встань, пожалуйста тихонечко. Иди попробуй уснуть, а утром в больницу пойдем.
Поддерживая ребенка, отвела в спальню. Положила две большие подушки и полусидя уложила мальчика. Поцеловала всех троих, спите дети. Вышла на кухню, усталым взглядом обвела место побоища и присела на лавку. Ее благоверный валялся у печки.Разуть его наверно надо, а то утром орать будет, подумала она и склонилась к сапогам. Неестественная тишина насторожила женщину. Она прислушалась. Еще не веря в происшедшее, тронула его за руку. Рука отвалилась в сторону, стукнув костяшками об пол и известив громко, что в дом пришла настоящая беда. Все еще надеясь на что-то, Мария наклонилась к груди, чтобы послушать биение сердца. Тишина была ей ответом.
Она не испугалась, безразличие, граничащее с безумием, охватило женщину.Снова села на лавку и тупо уставилась в черное окно. Вдалеке загромыхал состав. Мария, будто очнувшись и в одну минуту поняв, что нужно делать, принялась действовать. Она быстро оделась сама, натянула бушлат на неподвижное тело мужа, шапку, и потащила волоком на улицу. Он был тяжелый и сделать это было нелегко. Сбегала в сарай, принесла санки, завалила мужа, привязала ремнем и, сгибаясь под тяжестью этой страшной ноши, двинулась в темноту ночи.
Снег, так кстати валивший весь вечер, вдруг прекратился и на небо выплыла огромная красавица луна, освещая все вокруг. Мария торопилась. Она знала, что должна успеть до прибытия следующего поезда, потому что потом до самого рассвета поездов больше не будет.
Санки катились весело, но иногда груз вдруг заваливался на очередной кочке и ей приходилось останавливаться и выправлять поклажу. Время неумолимо бежало. Совсем выбившись из сил, Мария все же успела затащить тело на насыпь и положить на рельсы. Потом, не оборачиваясь побежала домой. Санки тянулись следом.
Ранним утром раздался стук в дверь, пришел участковый.
-Мария, собирайся,– устало и печально сказал пожилой милиционер дядя Паша.
Она не стала спрашивать куда и зачем. Медленно оделась, потом, словно очнувшись, жалобно сказала:
-Витеньку к врачу надо, у него рука видно сломана.
-Да отведут, не волнуйся. Эх, девка, чего ж ты санки-то хоть не спрятала, ведь на снегу следы прямо к твоему порогу и привели.
Они вышли из дома и медленно пошли, каждый думая о своем. Дядя Паша от всей души жалел горемычную, его жена частенько костерила убиенного. Да и вся деревня сочувствовала Марии за его издевательства. Толку только от этих сочувствий не оказалось, а вишь, что получилось. Теперь ребятишек в детдом отдадут и кто из них вырастет, одному богу известно. И бабенка молодая ведь еще. Как ей теперь с этим жить. Эх, горе горькое.
В душе Марии звенела пустота, она вся была наполнена ею, а мысли застыли густым туманом. Страшный кусок жизни закончился и стало как-будто легче, но дальше снова была темнота и не будет ли она страшней прежней?
Прошло восемь месяцев.Марию выпустили из тюрьмы, признав убийство по неосторожности в целях самообороны, и дали лишь три года условно. Она забрала детей домой. На следующий же день собрав необходимые вещи, они сели в поезд дальнего следования, уносящий их в южный город к тетке, в новую жизнь.
Пусть никто и никогда вокруг не будет знать, какое страшное прошлое было у моих детей. Они начинают новую жизнь и вырастут добрыми, настоящими мужчинами, так думала Мария, с грустной улыбкой глядя на сыновей, дружно уткнувших носы в окно вагона.
Веселенький отпуск
Медленно тянулся январь. Обычное посленовогоднее состояние, когда надежды на загаданные желания еще не торопятся сбываться и неудержимо тянет покинуть сутолоку городской жизни и понежиться под ласковым солнышком. Долго не раздумывая, я обратилась в ближайшее турагентство и заполучив горяще-горячий тур, кинулась в сборы. Времени особого не было.
Произведя ревизию нарядов и купальников, осталась вполне удовлетворенной. Семь дней это не месяц, захочется что-нибудь новенького, куплю на месте.
Последней точкой в сборах была аптека, где проживали на полках зубные пасты, щетки, кремы для и от загара и еще масса необходимой на курорте мелочи.
Пролетела вихрем, сметая с полок баночки и тюбики, особо не присматриваясь к ценам и прочтению свойств и рекомендаций. Главное, чтобы тюбик был маленький. Никогда не понимала людей, загружающих полчемодана туалетных принадлежностей, готовясь в недельную поездку. Один мой знакомый даже при полетах за океан возил с собой огромное махровое полотенце, объемом в небольшой чемодан. Любил им оборачиваться после душа. А догадаться купить подобное на месте было слабо.А у меня крайность в обратную сторону –чем меньше груза, тем комфортнее себя чувствую, не лошадью запряженной, по крайней мере.
Итак, защитные кремы, зубная паста и щетка в сумке, к полету готова.
Ах, славный райский уголок Доменика, встречай жаждущих твоего тепла.
Уже в самолете встретила попутчиков, и обрадовалась, и почувствовала себя почти счастливой. Теперь одинокое гуляние под шум волн мне не грозило.
Разместились в соседних домиках. Везде чистота, красота, море беззаботных улыбок и ни одного сурового лица. Воздух густой влагой обволакивает словно покрывалом, море волнами заигрывает, не жизнь, а сплошное наслаждение.Ночь спала как убитая. В голове поселилась пустая безмятежность. Вот бы мне ее дома разыскать и подружиться. А то как ложусь спать, выключу свет и вот тебе словомешалка в голове заработала. Как стиральная машина включается.Будто все мысли за всю жизнь в один момент в гости пришли. И что интересно, частенько много хорошего приходит на ум, приходится вскакивать и записывать, а то утром точно не вспомню. Обидно же будет, додумалась до чего-то стоящего и забыла, нет, уж, я лучше запишу.
Утро улыбалось, теплое море ждало в свои объятия. В прекрасном расположении духа я порхнула в ванную. Мурлыкая веселенький бодрящий мотив, схватила новую зубную щетку и от широты души выдавила на нее большую колбаску пасты. Песенка застряла у меня в горле, когда я поняла, что во рту происходит что-то ужасное и непонятное. Было ощущение, что вместо пасты я запустила в рот алебастр или клей вместе с цементом и теперь мне приходит каюк. Вытаращив от страха глаза, и открыв рот, насколько это было возможно, я схватила салфетки и принялась счищать, выцарапывать с зубов эту, так называемую, пасту. Изодрав все десны и язык, я, наконец, отдышалась и надев очки, взяла тюбик, чтобы прочесть свойства его содержимого. Правильно говорят, что спешка хороша при ловле блох. Это точно, теперь проверено на горьком опыте. Оказалось, что я купила действительно клей, а не зубную пасту. Клей для скрепления зубных протезов. Спасибо, что еще быстро среагировала, а то бы отдыхала с залепленным ртом. А с другой стороны, глядишь, похудела бы на пару килограмм, тоже неплохо.
