Наталья Симонова - Перепутаны наши следы (сборник)
– Да, да, – закивали супруги.
– Так стучите кулаком. Она на ваши шорохи не реагирует. С бодуна небось.
Галя забарабанила кулаком, и тут же раздались звуки шаркающих шагов и резкий голос поинтересовался, что надо.
– Нам Надю! – крикнула Галина, как могла дружелюбно. – У нас дело.
Заскрежетал отпираемый замок. Дверь распахнулась так резко, что Галя и Игорь едва успели отскочить, чтобы не быть прибитыми. Из квартиры повеяло затхлым жильем. А с порога угрюмо уставила на них щелки глаз рыжая веснушчатая хозяйка.
– Ну, – рявкнула недобро. – Я Надежда. Че дальше?
– Надюш, мы к вам. А вы меня не помните? Мы же вместе… Ой, ну позвольте нам войти. Мы вот тут подарки для вас принесли… – Галя подняла пакет, в котором угадывались очертания большой бутылки мартини и каких-то закусок.
– Заходи, заходи давай, – обрадовалась Надежда. – То-то я вижу, вроде знакомые…
Она зыркнула строго на соседку и захлопнула за гостями дверь.
– Так че, говоришь, мы с тобой-то, где вместе-то?
– Надь, да что ж в коридоре стоять, давай, что ли, на стол по-быстренькому сообразим, выпьем, поговорим. – Галя, мигом сориентировавшись, рванула в кухню и захлопотала, мельком осматриваясь, кинулась поспешно доставать припасы из пакетов, не желая терять инициативу.
– И то, – потащилась за ней довольная Надежда. Нечасто ее выходной день начинался так удачно. – Тебя как звать-то? Мужик твой, что ли? Че как неродной стоит? Садись, нальем тебе!
– Да он не пьет, – объяснила Галина.
– А че так? Больной, что ли? – Надежда почему-то захохотала. – Иль за рулем?
– Вот-вот. За рулем он.
– А-а! – завистливо откликнулась Надежда. – Вот мы, значит, какие, богатенькие!
– Да ты садись, Надь. А я Галя, помнишь меня? Давай, давай, выпьем сейчас, поговорим обо всем, – частила Галина. – Ну! За встречу, да? Давай!
– За встречу! – воскликнула быстро переключившаяся Надька.
– Давай, давай, закусывай, – потчевала Галина. – Вот буженинка, бери, хлебушек, вот говядинка…
– Да подожди ты с закусью! Тут за рулем, говоришь, – так тогда с приехалом! – Надька снова расхохоталась неизвестно чему. Очевидно, это были ее дежурные шутки.
– Ну давай, – согласилась Галя, отпивая чуть из мутного стакана. – Рассказывай, Надюш, как живешь?
– А че это тебя моя жизнь интересует? – насторожилась Надежда.
– Ну а как же? Хорошо сидим, что ж про жизнь не поговорить?
– И то правда! – со смехом подтвердила Надька.
– Ты как – одна тут живешь или с мужем? – развивала успех Галя.
– Какое с мужем, – отмахнулась хозяйка квартиры, сердито подпирая рукой щеку. – Где тот муж! Ушел, подлюка! С дочей живем.
– А-а! С дочей? Ну это хорошо. Давай за дочино здоровье!
– Давай, – одобрила Надежда. – Слушай, я не могу, че твой хмырь на меня смотрит? Влюбился, что ль? – Она опять залилась смехом. Видно было, что смеяться и гневаться Надежда готова прямо на ровном месте, без повода и без разбега.
– Ну, за дочку твою! – лихорадочно напомнила Галина.
– Ага, за дочку! – Надька с готовностью осушила стакан. Галя старалась наливать ей поменьше и уже опасалась, что с такой скоростью Надька быстро наберется и о деле будет говорить неспособна. Но та вдруг воскликнула: – А что за нее пить-то… как там тебя?
– Галя, – подсказала Галина, вся превращаясь от волнения в нервный клубок.
– Ох, Галка, кабы ты знала, каково мне ее растить-то одной? Ведь этот же кобель, папаша ее, сбежал, а она же вся ж в него, зараза!
– Да что ты!
– Вот те и что! Ну вся, вот вся в папашу своего, козлину этого! Только дай да дай! Вот вынь ей, соплячке, да положь! Веришь, только на нее и горбачусь! Ну, давай за то, чтобы этому козлине яйца поотрывало!
– А лучше бы дочка твоя на тебя похожа была! – перебила Галя.
– Ага, – согласилась польщенная Надежда. – Да только никогда такого не будет, – буркнула, выпивая. – Потому что Анька-то моя вся в папашу. И такая же зараза бессердечная, как он, растет. Вот он бы и воспитывал ее! – разоралась она без всякого перехода. – Вот бы и растил! Так ведь хрен же! Нужна она ему, как же! Да кому она еще, дрянь малая, нужна, кроме матери? А не в меня, это точно! Я ж помоложе-то краси-ивая была! Да и сейчас еще – сама видишь, – самодовольно откинулась Надька. – Вон твой-то как меня глазами ест! – опять расхохоталась жизнерадостная хозяйка, подмигивая обоим гостям попеременно.
– Да уж… – неопределенно подтвердила Галя. Игорь молчал, сдерживая приступ ненависти. – Так ты бы дочь ему и отдала!
– Кому? – не переставала хохотать Надька. – Твоему хмырю, что ли? – Ее прямо крючило от собственного остроумия.
– А что? Он детей любит.
– Ха-ха! Детей он любит! Он знаю чего любит! – зашлась Надька. Так, что даже закашлялась.
– Ну ты даешь, – Галя постучала ее по спине. – Веселая ты баба, Надюш.
– А то!
– А дочка у тебя – веселая?
– Да откуда! – вскинулась Надежда. – Говорю же, не в меня она, в папашу! И то не знаю в какого! – Новый приступ смеха снова свел усилия Галины на нет. – Она же как эта… Как ну эта… Ну как ее… ик… – от смеха и выпивки Надьку разобрала икота, – …о! Как мокрица, вот! Ха-ха-ха… Ну говорю же, в папашу вся, дурында…
– Так и отдала бы ее папаше.
– Ага! Нужна она ему! Да мне бы хоть куда, хоть к папаше, хоть… Но кому она нужна-то, кроме матери? Кровиночка моя…
– Мне нужна! – выпалила Галя. – Мне нужна дочь твоя.
Надька испуганно примолкла от неожиданности.
– На органы? – тихо уточнила она.
Игорь вскочил. Галя схватила мужа за руку, усадила на прежнее место.
– Господь с тобой, дура! Какие органы! Я удочерить ее хочу! Я мать ее родная!
– Кого? Мать родная? – вскочила теперь уже Надежда.
– Да! Да! Я ее мать! Я, а не ты! Я родила ее, а ты украла!
Надька рухнула обратно на стул и молча уставилась на Галину.
– Я родила Аню, – жестко произнесла Галина. – Я. А ты вдвоем с нянькой украла моего ребенка. Подменила.
Надька сидела как громом пораженная и все молчала.
– Значит так, – очень внятно продолжала меж тем Галя. – Мы готовы забрать у тебя девочку. Тебе она в тягость. Мы готовы, – она сделала паузу, – даже дать тебе немного денег, чтобы ты могла… – Галя осмотрелась, – привести вот хоть дом свой в порядок. Я еще раз повторяю: немного. Немного денег. И мы отказываемся от уголовного преследования за кражу нашего ребенка. – Она опять сделала паузу, надеясь, что Надька способна осмыслить то, что ей говорят. – Но с условием! Ты со своей стороны подпишешь официальный отказ от родительских прав. И просто объяснишь всем, кого это будет интересовать, что тебе воспитывать дочь одной не под силу. Вот то самое, что ты нам здесь говорила. После этого мы Аню удочерим.
Надя тупо смотрела в лицо Галине и вдруг встрепенулась.
– А че это немного, а? – с ходу заголосила она. – Че это немного денег-то за мою кровиночку?!
– Какую кровиночку, дура ты долбаная! – заорал неожиданно дотоле молчавший Игорь. – Ты что, не понимаешь, чем тебе все это грозит?!
Надежда опала на стуле, в испуге глядя на как бы вдруг оживший манекен. Потом обратилась к Галине.
– Да как же можно? – проблеяла она. – Я ж ее растила, ничего не жалела…
– Заткнись! – рявкнула Галина. – И учти – только вякни что-нибудь – засужу! Имей в виду, санитарка роддома Крайнова – твоя подельница – уже дала показания, как вы все это с ней провернули. И все, что ты тут нам наговорила про дочь, – все на диктофон записано. Так что, если что – пойдешь за свои дела в колымский лагерь. А срок я тебе обещаю! В общем, если ты хочешь жить спокойно, да еще избавиться от ненужного тебе ребенка, да еще и НЕМНОЖКО денег… – Пауза была очень выразительной, Галя смотрела в глаза пьянице с ненавистью, – так имей в виду, – закончила она уже спокойнее: – Сиди тихо и делай что тебе говорят!
* * *Наиболее трудное было впереди. Нужно было как-то объясниться с Татьяной Ивановной, Галиной матерью, души не чаявшей во внучке – в их Аленке. И еще сложнее – нужно было объясниться с самой Аленкой. А самое-то страшное, потому что непонятно вообще, как такое возможно, – самым страшным казалось, познакомившись с ничего не подозревающей Анечкой, убедить ее, что она теперь должна жить с ними, в чужом для нее доме, да убедить еще, что так будет хорошо и так будет правильно.
Дальнейшие трудности были тоже очевидны и в сознании Галины всплывали одна за другой. Но она даже не хотела пока об этом думать. Задачей номер один было перевезти девочку к ним. И эта комплексная проблема занимала теперь все ее помыслы.
* * *– Аня, Анечка! – Галя опять стояла у ворот школы, на этот раз вместе с Игорем, и пыталась привлечь внимание дочери, медленно бредущей по двору. – Анечка, здравствуй! Мы к тебе.
Девочка удивленно поздоровалась, остановилась в растерянности.
– А мы к тебе, Анюта… – повторила Галина, не зная, как начать.
