Татьяна Веденская - Ягодка, или Пилюли от бабьей дури
– Просто оставь меня пока в покое. Я потом приеду. В сентябре.
– Ты – в сентябре, Кирилл – в сентябре. Что происходит?
– Ничего, – в очередной раз ответила она.
После сотого «ничего» Константин предложил пойти на семейную психотерапию. Правда, сначала он всерьез обдумал вариант, который предлагала мать, Ольга Ивановна.
– Чистить ее надо. К бабкам. Порча на ней.
– Что это? – опешил Константин. – Порча? Что, жучок завелся, что ли?
– Дуралей ты, сына. Ешь картошку. Надо дом святить. А потом вести ее к народной целительнице. Чакры чистить. Я знаю одну, она в пятом поколении ведьма, любую порчу снимет. Заодно увидит, если у нее кто есть.
– Мать, ты в своем уме? Светку – к ведьме? Это же Светка моя! – грохнул по столу Константин.
Мать фыркнула и пожала плечами. Ей Светка-то никогда не нравилась, у нее для любимого сыночка была такая невеста! Племянница ее старой приятельницы из тридцать седьмой квартиры. Ну, чего уж теперь. Теперь только пожинать плоды.
– Как хочешь. Только вот смотри, как бы она окончательно не сбрендила. Порча, знаешь, дело такое…
– Не сбрендит, – неуверенно отмахнулся Константин. Мысль о том, во что неожиданно превратилась его прекрасная, стабильная, налаженная столькими трудами, годами жизнь, ранила сильнее, чем ножом. Вариант с ведьмами и гадалками Константин отверг. Ждать у моря погоды он больше тоже не хотел. Тучи-то сгущались. И тут ему попался на глаза этот сайт. Черт его знает, почему именно этот.
Он начал вообще с того, что, сидя на работе, в душной и пыльной Москве, безо всяких признаков дела – в такую жару кто же будет картонные коробки покупать, – вбил в строку поиска «Яндекса» фразу: «Что делать, если жена свихнулась». Дальше – больше, оказалось, что многие конторы предлагают помощь в такого рода острых ситуациях. Правда, пришлось поменять слово «свихнулась» на «стала как-то странно себя вести», а потом на «замкнулась в себе». Конечно, сразу же экран запестрел словом «депрессия», заставив Константина поморщиться. Уж слишком все это было как-то… глупо, что ли. Ну какие депрессии? Муж, семья, дом – полная чаша. Но делать-то, опять же, что-то надо. А тут этот сайт, простой, даже примитивный. С точки зрения программирования – вообще полная чушь. Простейший редактор, пара фотографий, даже непонятно, как он повелся. Может, потому, что там какие-то рекламные призывы были менее рекламными, более человеческими, что ли. Там предлагали консультирование онлайн и, в отличие от остальных подобных сайтов, на его сумбурное, странное, практически бессмысленное письмо ответили почти сразу.
«Судя по тому, что вы написали, ситуация серьезная. Как давно это происходит?» – ответил невидимый консультант Эвелина. Наверное, выдуманное имечко. Эвелина, хм.
«Думаю, что около… – Костя задумался. Оказалось, что жена сходит с ума действительно уже довольно давно. – Наверное, полгода точно».
«Это плохо. Она жалуется? Скандалит?»
«Нет, она уехала. Сидит на даче. Скажите… м-м-м… Эвелина, а может, это действительно порча? Черт его знает».
«Порча? – расхохоталась собеседница. То есть, расхохоталась она, конечно, вот таким способом – ???».
«Нет?»
«Порча бывает только имущества. Остальное – ересь гадалок, чистая разводка. Изначально эта теория наложения порчи пошла от цыган. Их методы вымогательства предполагали запугивание жертвы. Боясь кар небесных и невидимой порчи, жертвы легче расставались с деньгами. Нет, вашей жене нужен психолог».
«Да? – нахмурился Константин. Для него, честно говоря, и психолог, и психиатр – одна фигня. – А ей не навредят? Я слышал, как людей закалывали до бессознательного состояния».
«О боже. Вы из какого века? – «восхитилась» Эвелина. И подробно разъяснила разницу между этими двумя, принципиально разными науками. Может быть, после этого разговора Константин и решился попробовать. Попытка ж не пытка? А Эвелина отвечала так уверенно, так профессионально… по Интернету».
– Семейная терапия? – удивилась Светлана, когда Константин предложил ей это как бы между делом, без нажима и всяческого пресса. Голос у нее был ровный, спокойный. Такой, будто бы в любой день, в любое время суток она только что проснулась и еще не совсем пришла в себя. Константин испугался, что она ответит категорическим отказом на этот, прямо скажем, прозрачный намек. Однако и тут она его удивила. Неприятно удивила.
– Ну, если ты хочешь, – моментально согласилась она и предоставила ему самому все решать, организовывать, договариваться о времени и месте. Пообещала только прибыть в назначенный день и час, что и сделала без опозданий и капризов. Такое ощущение, что между ней и внешним миром была воздвигнута стена. Прозрачная, но крепкая, ударопрочная, не пропускающая ни звуков, ни эмоций. Внешне Светка выглядела лучше, чем когда-либо за последние годы. Она чуть-чуть похудела, расправилась, лицо ее было спокойно, как озеро в безветренный день. Загорела, опять же.
– Ну, ты готова?
– К чему? – спросила она, но ответа не стала ждать, склонилась и принялась что-то выискивать в сумке.
– Ты какая-то совсем чужая, – сам не зная почему, сказал Костя, с недоумением глядя на нее.
Тут открылась дверь, и их встретила эта самая Эвелина. После первых же нескольких слов стало ясно, почему она так активно работает через Интернет. С ее-то внешностью уютного домашнего кролика, с ее-то тихим голоском и мягкими движениями рук в реальном мире она бы вообще осталась без клиентов. Кого такой психолог может в чем убедить? Костя сидел на обычной коричневой кушетке из «IKEA» и сожалел. Светлана, напротив, чувствовала себя вполне комфортно.
– Так в чем же, собственно, проблема? – спросила Эвелина, уютно сложив пухлые ручки на коленках.
Светлана пожала плечами:
– Трудно сказать. Если бы я знала, в чем проблема, я могла бы ее решить. В двух словах – я ничего не хочу.
– Вы так спокойно об этом говорите, – улыбнулась Эвелина.
Константин подался вперед и спросил:
– А вы действительно квалифицированный психолог? Можете что-то показать? Какие-то там лицензии или что у вас бывает?
– О, бдительность никогда не помешает? – снова улыбнулась Эвелина и достала из шкафа, приставленного к стене кабинета, какие-то папки.
Константину сразу стало неудобно, но он все же пересмотрел ни о чем ему не говорящие бумажки. Возникла пауза. Эвелина вздохнула и предложила:
– Почему бы нам не начать сначала? Когда это началось? – Потом она подумала и добавила: – Я предварительно называю проблему «это», но пока что мы с вами еще не выяснили, в чем, собственно, проблема.
– Все началось с дивана! – вставил Константин, повергнув в изумление психолога.
– С дивана?
– Нет, не с дивана, – возразила Света. – С тебя.
– С меня? – поразился теперь уже Костя. – Это у тебя кто-то есть. – Он повернулся к Эвелине. – У нее кто-то есть. Я уверен.
– Почему?
– Она больше со мной не спит.
– Это так? – спросила Эвелина.
Света помолчала, глядя в окно, а потом вдруг решилась. В конце концов, что, если эта странная Эвелина действительно что-то смыслит. Может, это ничего, попробовать хоть здесь объясниться?
– Так что? Не хотите говорить об этом – имеете право. Это семейная терапия, а не суд присяжных. Просто скажите, что вы думаете.
– Что я думаю? Да, я с ним не сплю. Но только не потому, что, как он выражается, у меня кто-то есть.
– А почему же тогда? – подтолкнула ее Эвелина.
Светлана вздохнула и задумалась.
– Знаете, а я на даче иногда сутками могу вообще ни о чем не думать. Странно: ведь говорят, что человек просто не умеет не думать. Что хоть какие-то мелочи должны же быть в его голове. А я – не думаю. Сижу и смотрю на деревья. Варю варенье. А ведь мне есть о чем подумать. Вот сын у нас дурит, уже третью неделю торчит в квартире друга, делает вид, что самостоятельный. Дочь нужно покормить обедом, на пляж отвести. Я делаю это, но как-то…
– Механически? – помогла Эвелина.
– Да, механически, – кивнула Светлана. – И я не могу сказать, что мне плохо. А с мужем… поймите, дело не в том, что у меня никого нет. С некоторых пор меня и самой нет. Я не могу, просто не могу больше делать вид, что все хорошо. Да, не могу. Мне плохо дома, мне плохо с тобой. – Она повернулась к Косте, который сидел, вжавшись в диван, и наблюдал за своей женой, которую почему-то вообще перестал узнавать. Как будто какая-то другая женщина в теле его любимой, знакомой и родной жены.
– Вы чувствуете, что не любите своего мужа? – вдруг задала вопрос Эвелина. Вопрос вопросов, ответ на который Светлана мучительно искала и не могла найти.
– Нет? – сощурился Константин. – После всех этих лет.
– Подождите, не надо на нее давить, – нахмурилась Эвелина.
– Я не люблю себя, – покачала головой Светлана. – Мне пусто и одиноко с самой собой. Нет, я не могу сказать, что я не люблю Костю. Скорее, я забыла, как это делается. Понимаете? Я смотрю в зеркало и не узнаю себя. Кто это – какая-то взрослая, усталая тетка, считающая какие-то цифры на калькуляторе. Что есть моя жизнь? Я стою в очередях в налоговых инспекциях, боюсь ошибиться в расчетах. Не могу скопить денег на сапоги. Он говорит – я не сплю с ним? А разве мы спим, то есть, простите, разве мы занимаемся любовью? Я как-то целый вечер вспоминала, когда мы с ним последний раз целовались. Не формально, в щечку, а так, как когда-то. Вот в губы, страстно. Чтобы хохотать в кровати, обниматься, смотреть друг другу в глаза.
