Маша Трауб - Наша девочка
– Это хорошо. Я тоже заметила, – ответила тетя Соня. – Слава богу…
– Что-то скучно, – вдруг объявила Наталка в один из солнечных дней. Она уже успела замучить Багиру и подросших котят, развесить белье на веревке и потренироваться в метании ножика. Моя подружка сидела на земле, скрестив ноги по-турецки, и бросала нож в землю так, чтобы он вошел вертикально.
– Почему скучно? – спросила я, поскольку хитрая физиономия Наталки не предвещала ничего хорошего.
– Надо что-то придумать, – заявила она.
– Что?
Мне было очень хорошо и спокойно. И я ничего не хотела придумывать. Мне даже скучно не было. Вот ни капельки.
– А давай концерт устроим! – Наталка схватила только что аккуратно развешанные, без единой складочки, простыни и изобразила из них нечто, похожее на занавес.
– Какой концерт? – Меня начало подташнивать от плохого предчувствия.
– Пока не придумала. Но ведь концерт – это здорово! Ты что умеешь делать? – Наталка завернулась в простыню и начала кружиться.
– Ничего, – призналась я.
– Так не бывает, – отмахнулась Наталка. – Петь умеешь?
– Нет, то есть умею, но очень тихо.
– Ладно, а давай сделаем акробатический номер! Ты заберешься мне на плечи или я к тебе на плечи. Как в цирке!
– Наталка, или ты, или я сломаем шеи.
– Тогда… тогда мы будем танцевать!
– Я не умею танцевать народные танцы.
– А кто говорит про народные? Тоже мне премудрость. Никто и не удивится – все умеют танцевать. Иначе как ты жениха встретишь, если танцевать не будешь? Ладно, я тебя потом научу. Это легко. Даже малявки умеют танцевать.
Наталка изобразила несколько движений, но явно не женских.
– Это я как мужчина танцую, – объяснила она, ловко крутанувшись в повороте. – Как женщина не люблю. Неинтересно. Ходи туда-сюда и руками покачивай.
Моя подружка показала, как танцуют женщины.
– А по-моему, очень здорово, – возразила я. Наталка мне показалась невероятно красивой, когда танцевала. Мне тоже захотелось так научиться, и я решила попросить тетю Соню – она наверняка мне не откажет.
– Да что там красивого? – возмутилась Наталка. – Мне нравится, как мужчины танцуют. Они и с кинжалами могут танцевать, и с саблей. Вот это здорово! Надо другой танец выбрать!
– Какой?
Наталку было не остановить. Если она что-то задумала, то точно исполнит.
– А давай индийские танцы танцевать! – объявила она. – Как в кино! Вот тогда все точно удивятся. У нас никто такие не танцует!
– Как же мы движения выучим? И где музыку возьмем?
Наталка задумалась, и я решила, что мне удастся избежать участия в этом сомнительном концерте. Но Наталка, как я уже говорила, была такая упертая, что даже тетя Соня обзывала ее барашком.
– Я знаю! – воскликнула Наталка и подпрыгнула на месте. – Пластинка есть у Мишкиной мамы, это точно. А движения выучим в кино. Сходим несколько раз и запомним.
– Откуда у нас деньги на кино?
– Как это откуда? Папа подарил давно. Только я не тратила, хранила на всякий случай. Все, побежали.
Наталка кинулась прочь со двора.
– Вы куда? – остановила нас тетя Соня.
– В кино! Мы все сделали!
– Ну идите. Наталка, только на обратном пути зайдите к тете Тамаре, скажите, что у Тамика зубки режутся, пусть даст что-нибудь. Потом в магазин – хлеб купите. И я запрещаю покупать у цыганок петушки на палочке! Понятно?
– А мороженое можно?
– Можно.
Мы прибежали в кинотеатр и как раз успели к началу сеанса. Изо всех сил я пыталась запомнить движения, но у меня ничего не получалось. Танец мне не нравился, не то что Наталкины движения! Но сказать об этом своей подружке я не могла, не хотела ее разочаровывать. После сеанса мы сломя голову побежали к тете Тамаре, в магазин и домой. Выгрузили все тете Соне и опять побежали в кинотеатр, чтобы успеть на еще один сеанс.
На самом деле бежала Наталка, я только успевала ее догонять. Это она так придумала – в день два раза в кино попасть, чтобы побыстрее движения запомнить. От такой беготни я уже не то что движения, ничего не запоминала – ноги гудели, и я отчаянно хотела домой, к своему вязанию.
– Я запомнила, но лучше сходить еще раз, для верности, – объявила Наталка после второго сеанса и понеслась покупать мороженое. Я уже плелась следом.
– Ты чего? – удивилась моя подружка.
– Наталка, я не хочу выступать. Я боюсь – я никогда в концертах не участвовала. И кого мы позовем? Где будет выступление? Разве кто-то придет? Мы же опозоримся!
– Да ты что! У вас в городе, что ли, дети не выступают? Как это где выступать? Да прямо перед кинотеатром, на площади! Чтобы все видели! Тут и веревка есть, видишь? И места много. Да и людей полно мимо кинотеатра ходит, нас увидят. Я уже все придумала. Мы повесим на веревку простыни, и будет занавес. Мы всегда летом представления устраиваем – поем, танцуем, фокусы показываем. И нам потом за это деньги дают и конфеты, между прочим! В прошлом году мы так выступили, что на новую леску и крючки хватило.
– А почему ты у тети Сони или у дяди Давида не попросишь денег?
– Так это же неинтересно. Лучше ведь самим заработать. Да мама ни за что не даст на леску. А я еще новый ножик хотела купить. Дамик обещал свой продать, швейцарский, настоящий.
– Врет, наверное, что настоящий.
– Может, и врет, но ножик отличный. Складной. Там даже штопор есть и штык.
– А зачем Дамик хочет такой нож продать?
– Ему фонарь на велосипед нужен. И шина, чтобы по Тереку плавать. Знаешь, такая здоровенная, черная. Ему Костик обещал такую шину продать.
– А Костику что нужно?
– Не помню уже, но точно что-то нужно.
– Но ведь можно просто поменяться.
– Так кто же меняется такими вещами? Вот ты чего хочешь?
– Не знаю. Ничего.
– Так не бывает, чтобы ничего. Ты подумай хорошенько.
– Ну, наверное, нитки ирис для вязания. Я видела в магазине – такие красивые!
– Вот! – обрадовалась Наталка. – Устроим концерт, и будут тебе нитки.
– Я у тети Сони хотела попросить.
– Ты мне сестра или нет? Ты со мной? – Наталка резко затормозила и строго на меня посмотрела.
– Сестра, с тобой, – обреченно вздохнула я.
– Тогда побежали к Мишке и остальным.
– Зачем?
– Как зачем? Ну ты что? Нам нужна пластинка с музыкой, значит, нужен проигрыватель и кто-нибудь, чтобы пластинки ставил. Еще нам нужен ведущий, который будет нас объявлять. И, естественно, нам нужен раджа.
– Кто? Какой раджа?
– Как какой? Перед которым мы будем танцевать. Чтобы совсем все было по-настоящему! Раджой, я думаю, Костик согласится быть. Он сядет на подушку и будет на нас смотреть.
– Наталка, я правда боюсь. Я же никогда ни перед кем не выступала. А вдруг я не смогу? Или движения забуду? И я устала. У меня ноги болят. Честно.
– Ладно, иди домой и начинай репетировать. А я сама с мальчишками договорюсь. Напомню им про шину и фонарик, быстро согласятся.
Я поплелась домой и легла спать. Утром меня растолкала Наталка и объявила, что она обо всем договорилась и все согласны участвовать. Дамик даже согласился разжечь костер из тряпок и керосина, как будто он факир. Мишка взял на себя музыкальное сопровождение. Костик согласился на роль раджи, а Тимур – ведущего.
– Знаешь, как нас будут объявлять? – мечтательно сказала Наталка.
– Как?
– Артистки из Индии Ната и Кара! Вот как! Здорово звучит?
– Почему Ната и Кара? – не поняла я.
– Как это почему? Как Зита и Гита!
– Лучше просто артистки из Индии. – Я поняла, что мне остается только согласиться.
– Теперь давай придумаем костюмы!
Наталка залезла в шкаф и достала купальники – один раздельный, один цельный.
– Можно мне цельный? – попросила я, еще не понимая, что она удумала.
– Ладно. Нужно сшить юбки. Я думаю, можно взять старые занавески. Мама их на зимней кухне хранит. А верх обшить мишурой.
– Мишура – это на новый год.
– Ну и что? Главное, чтобы блестело все!
– Хорошо, я сошью юбки и мишуру пришью.
– Вот и отлично. Тогда я буду придумывать танец! Выступление завтра, в четыре часа.
– Как завтра?
– А когда еще? Конечно, завтра! Кто нам надолго даст проигрыватель и пластинку?
На следующий день на площади перед кинотеатром мы разбили наш передвижной театр. На веревку повесили простыни, за которые тетя Соня наверняка бы убила Наталку. А также за то, что она стащила помаду и тушь. Тушь – в коробочке с кисточкой – пошла на усы для раджи. То есть для Костика. А помада – нам, чтобы нарисовать круги на лбу. Наталка не удержалась и тоже накрасила ресницы, потому что в кино у всех индийских женщин были длинные черные ресницы. Фломастером мы нарисовали черные стрелки вокруг глаз, вокруг талии обвязали старые тюлевые занавески, которые я превратила в подобие юбок. Мишура, которую я пришила к купальнику, кололась и щекотала. Но вроде бы получилось красиво.
