Райдо Витич - Скиф
Света взвизгнув, повисла на шее Скифа и впилась ему в губы.
– Боже, как я соскучилась! Владик, солнышко! – прощебетала вроде не громко, но так, что и глухой услышал. И крепко обняла Скифа, прильнула к нему, зашептав какую-то мурню, рассчитанную не на посторонние уши, а на посторонние взгляды – все видели лишь ее сияющее от счастья лицо, любовь во взгляде сродную обожанию и трепетные, доверчивые объятья.
– Пойдем мой хороший! – потянула его за руку к машине.
Дверца схлопала, машина уехала. А Маша как встала парализованная увиденным, так и стояла.
Кабан уже рот закрыл, плечами повел, ошарашено глянув на друзей: фигассе!
А Маша все стояла.
Ей казалось, что она умерла. Дальше просто нет смысла жить, потому что она увидела ту, с кем Скиф. И Маша ей даже до набоек на каблучках не дотягивала.
Все рухнуло, кончилось не начавшись. Эта «златовласка» сбежавшая с обложки самого элитного модного журнала не оставила ей и тени шанса.
Девушка с трудом спустилась с крыльца и двинулась домой, не соображая, куда идет и зачем. Душа была мертва, сердце перестало биться, потому что не видело в том смысла. Оно умерло в тот момент, когда Скиф обнял свою красавицу и они поцеловались на виду у всего техникума.Спектакль удался. Троица смеялась, обсуждая инсценировку и, все трое были очень довольны. Света не взяла с Влада и копейки, поцеловала в щеку, тормознув у метро.
– А ты шалун! – рассмеялась и дала по газам.
Скиф был доволен и уверен – Маша отстанет от него раз и навсегда. И завтра уже не будет смотреть на него как закланная овечка, лезть со своей заботой и вниманием.Так и произошло – Маша не лезла. Она вообще не пришла на занятия ни завтра, ни послезавтра, ни через три дня, ни через четыре.
Скифу стало не по себе. Мало ли что надумала себе дурочка, а если еще и натворила? Девчонки вообще народ впечатлительный, придумают себе принцев, потом сильно расстраиваются, что придуманное с реальным не стыкуется.
Парень слинял с последней пары и решил навестить Машу. Плевать, что она себе придумала, главное, чтобы не натворила. Стоило убедиться.
Дом и подъезд он помнил, да и квартиру не забыл. И вскоре стоял перед дверью, жал на звонок. Открыл знакомый мужчина, оглядел гостя с ног до головы, задерживаясь на каждой детали одежды, словно модельер, мечтающий поменять имидж своей модели. Пожевал губы, с трудом переварив грейдеры и шипастый ошейник, и тяжело уставился в глаза парня:
– Чего?
– Я к Маше.
– На хрена?
– Вот и я думаю… Она дома?
Мужчина шагнул на площадку и, Скифу показалось, что он сейчас получит знатную выволочку, но за спиной Машиного брата показалась женщина:
– Миша, кто там? Мужчина вмиг передумал и отступил назад в квартиру:
– Рекламный агент…
– Я к Маше, однокурсник, – влез Скиф, прерывая ложь Михаила и, удостоился неласкового взгляда. Плевать. Мать Маши оказалась более приветлива:
– Так что же стоите? Проходите, проходите. Машенька немного приболела, но будет рада вас видеть.
Скиф оттер плечом мужчину и шагнул в квартиру.
– Маша! К тебе пришли, – постучала в комнатную дверь женщина. – Вы проходите, проходите. Я сейчас вам чайку сделаю.
Женщина ушла хлопотать на кухню, а Скиф просто толкнул дверь и привалился к косяку, игнорируя сразу и уединение девушки, и неприязнь взгляда ее брата.
Маша явно не ожидала увидеть Влада – вздрогнула, отрываясь от компа, зрачки расширились:
– Ты?
– Угу, – сунул зубочистку в рот и прошел в комнату, развалился в кресле. – Чего прогуливаешь?
Девушка нахмурилась, долго молчала, поглядывая на парня и, вздохнула:
– Тебя видеть не хотела, – отвернулась опять к ноутбуку.
– Чем же не мил?
Рука, зависшая над «клавой» опустилась. Девушка захлопнула леп-топ и повернулась к гостю, уставилась хмуро, тоскливо:
– А ты не понял? В том и дело, что всем мил. Болею я тобой, понял?
Пока не переболею, в техникум не вернусь.
Скиф прищурил глаз, погонял зубочистку во рту и выплюнул на палас:
– Мне показалось ты гордая и умная, а ты такая же дура, как все.
– Да, Скиф, я дура, я конченная идиотка, потому что вляпалась в тебя и ничего с этим сделать не могу. У тебя своя жизнь, тебе вообще плевать на всех вокруг. Ты крутой, ты умный, ты свободолюбивый. Ты у нас за всех и гордый и смелый, – почти прошипела, сверкнув глазами, и стихла. – Как там твоя блондинка? – спросила уже спокойнее.
– Светка? А что ей?
– Значит, твою девушку Света зовут.
– Что-то еще интересует?
– Не огрызайся, и так тошно, – отвернулась, потерла пальцами крышку ноутбука. – Зачем ты пришел? Какая тебе разница была я на занятиях или нет?
– Списывать не у кого, – брякнул.
– Ааа! Так и подумала.
– Хорошо, значит, излечиваешься от дури.
– Любовь для тебя дурь? – посмотрела нехорошо. – Не любишь ты свою Свету. Ты вообще, знаешь, что это – любить?
Глаза Скифа сузились, превратившись в щелки, лицо стало жестким, отталкивающим:
– Любовь… У вас в башке только она, а где вы ее в жизни видели? Сидишь мне тут, уши трешь, – уставился в упор тяжело, давяще. – Одна тема на все времена. Не задолбало? Кроме нее еще что-то в жизни предполагается? Получение профессии, например, работа, карьера?
– У каждого свои приоритеты, Скиф… Уходи, а? Не могу я тебя ни видеть, ни слышать. Себя ненавижу, за то что так тупо вляпалась в тебя, как муха в паутину! Ты же робот, гот отмороженный. Тебе начхать на людей, они для тебя тьфу и растереть.
– Потому что романтической чухни с тобой не разделяю?
Девушка смолкла и отвернулась. Повисла пауза, в которой была слышна баталия Михаила с матерью за дверью. Женщина хотела пригласить гостя к чаю, а мужчина уверял ее что перетопчется прохожий.
– Зря я пришел, – поднялся Скиф и двинулся к выходу.
– Влад! – окликнула в миг встрепенувшаяся девушка, вскочила, рванув за ним, и замерла, как только он обернулся:
– Тебе, правда, было интересно, что со мной?
– Не – а. Просто сессия на носу, – бросил и вышел из квартиры не попрощавшись.
Маша постояла и вернулась к себе в комнату, забродила по ней, раздумывая над странным посещением. Впрочем, что взять со Скифа – он сам по себе странный и все его действия такие же.
Каким он был в ту субботу? Блеск, фейерверк шуток и драйва, рисковый, смелый и в то же время тонкий, интеллигентный. И о чем только они с ним не говорили! Маша была поражена, что парень разбирается фактически во всем, имеет очень тонкий вкус, начитан так, что она рядом с ним почувствовала себя глупой и серой.
А в понедельник он опять превратился в отвязного придурка, грубияна и пофигиста.
Может в этом все дело? Но зачем Скиф тщательно прячет того Влада, удивительного, идеального, неповторимого? Может потому что в того нельзя не влюбиться, а он не хочет толпы поклонниц, у него и так хватает желающих провести с ним время. Может поэтому и отодвинул Машу, что та видела, какой он на самом деле?
И пришел ведь, значит, забеспокоился, значит не так уж наплевать ему на нее.
Девушке показалось, что за всем этим скрывается какая-то тайна, и даже подумалось, что Скиф… голубой.
От посетившей ее мысли девушка осела в кресло в прострации.
Ей верилось и не верилось. С одной стороны, быть не может – та же Света тому пример. С другой… А что Света? Кто она? Что о ней и их отношениях известно? Ну, прибежала, прыгнула на шею, поцеловались… Но не слишком ли картинно это выглядело, не слишком ли вызывающе, словно выставляя на показ? Ведь в остальном он отчужден к девушкам, груб настолько, что мигом отталкивает. Это что – мил с одной, с другой свин какой-то? Но Скиф один, их не десять в одном теле. Невозможно быть уродом и умницей одновременно, одно все равно бы перебивало другое, прорывалось в речи и манерах.
Манеры! Насколько резок он в колледже и насколько был мягок, когда они гуляли по набережной. Почти женственный…
А его познания в плане моды, а как он выбирал духи или кивал Маше на классную шмотку в витрине. И ни разу не проводил заинтересованным взглядом красивую девушку, а их в парке было если не каждая, то через одну. Голову можно было свернуть!
Маша потерла лицо: Боже мой, а Скиф-то – голубой!
Эта мысль засела в ней занозой. Она многое объясняла и прощала Скифа и была как лекарство девушке. Но в том и дело, что Маша лишь предполагала, а ей было жизненно необходимо знать точно.
И она пришла на занятия. Две пары наблюдала за Скифом, убеждая себя что права, но так и не убедила до конца. И не выдержала, спросила прямо. Склонилась к уху на лекции и прошептала:
– Скиф, ты гей?
Парень дернулся, уставился на нее недоуменно и растерянно, забыв про записи лекции. Минут пять хлопал ресницами, изучая девушку, словно она неизлечимо больная, а ему, как врачу нужно срочно решить – отправить ее на эвтаназию или продолжить мучить.
– Ну, ты дураааа, – протянул. – Всяких видел, ты всех переплюнула.
Сгреб сумку за лямку и попер через всю аудиторию, наплевав на препода. Осел на противоположном конце класса рядом с Гриней.
