Мила Романова - «Аленка» шоколадка
Промотавшись по магазинам в поисках подарков и особенно фирменного торта, я еле успела в аэропорт. Посадка уже шла полным ходом, когда я подъехала к зданию аэропорта. Быстро собрав сумки, я пристроилась в длинную очередь.
В голове блуждали воспоминания, и на душе поднялось смутное волнение. Я вспомнила, как также стояла когда-то в очередь на регистрацию вместе с маленьким Филей и Владиленом.
«Совсем как в другой жизни… И не со мной все это было…»
Сколько же с тех пор воды утекло!
Так, продолжая погружаться в воспоминания, я не заметила, как оказалась в самолете, и как объявили взлет. Самолет легонько качнуло, и я почувствовала, что мы оторвались от земли. Это было последнее, что я запомнила, прежде чем провалится в глубокий сон. Проснулась оттого, что красивая молодая стюардесса просила пристегнуть ремни – самолет шел на посадку.
Чтобы окончательно проснуться – посмотрела в иллюминатор. О! Это было грандиозное зрелище. Темное небо, темная земля и только яркие точки огней далеко внизу. Москва с высоты нашего полета была похожа на огромного светящегося паука с длинными лапками, или на огромную мишень… Нет. Оба эти сравнения мне не понравились, и я решила, что Москва – это огромное кружево, сотканное огнями на темном сукне ночи.
Вовчик и, правда, встречал меня прямо у входа. Он стоял с букетом роз и улыбался до ушей.
Я очень рада была его видеть, однако удивляло одно – Вовчик был один, без Лары. Я настолько привыкла видеть вместе эту неразлучную парочку, что очень удивилась, увидев одного Вовчика.
– Камила, как долетела? – он бросился ко мне. Пытаясь одновременно забрать у меня сумки, вручить мне цветы и обнять, он беспомощно барахтался и смешно пыхтел.
– Хорошо долетела. А где Лара? Почему ты один? – я спокойно забрала у него букет, потом вручила ему торт и смачно чмокнула Вовчика в щеку.
– Пойдем, пойдем, – Вовчик продолжал суетиться, – сейчас все расскажу.
Мы отыскали машину Вовчика в длинном ряду припаркованных, несмотря на ночь автомобилей, погрузили сумки и пакеты, и, наконец, сели в машину.
– Так что случилось? – продолжала расспросы я. «Сейчас, сейчас…», – Вовчик замолчал, и стал старательно маневрировать в потоке машин, которых, несмотря на позднее время, было много. Я ему не мешала – водителю мешать нельзя. Сидела и рассматривала картины за окном.
Да, за те пять лет, что меня здесь не было, Москва здорово изменилась: выросли новостройки, появились новые районы, а старые улицы отреставрированы и приведены в порядок. «Солидно и очень впечатляет», – думала я, – «настоящая столица большой страны».
Мои мысли прервал голос Вовчика.
– Камила, ты единственный надежный друг и только ты можешь нам сейчас помочь.
От такого вступления мне стало не по себе.
– Это ты о чем? – спросила.
– Лара очень больна, – продолжил Вовчик. – Мы перепробовали все возможные способы лечения, но результата нет. Наступает временное улучшение, а потом – бац… и еще хуже…
– Чем? Чем она больна? – перебила я.
– Врачи говорят, что это рак… – Вовчик замолчал.
Молчала и я, потому что все слова куда-то пропали… Они были такими глупыми и пустыми, как и все другое… рядом с дыханием смерти. Мне стало страшно.
Минут пять мы молчали, потом Вовчик стал говорить:
– Камила, ты же знаешь, как я ее люблю. Я без нее не смогу, понимаешь? Не смогу. Ей уже сделали операцию и провели химиотерапию, но болезнь возвращается. Она была у лучших врачей в Москве, лежала в самой дорогой клинике. А результата нет! Понимаешь? нет! Я готов отправит ее за границу, продать все, что у меня есть, лишь бы она была жива и здорова.
– А почему я узнаю об этом только сейчас? – спросила я. – Мы же разговаривали по телефону много раз?
– Лара не хотела тебе говорить. Ты же знаешь, какая она! Самостоятельная!
Я посмотрела на Вовчика и в свете мелькающих фонарей, увидела на его щеках слезы.
– А тут, представляешь, – продолжал он, – бумаги какие-то пришли для тебя. Вот Ларка и решила тебе позвонить. А я думаю – это просто Бог так решил. Вот сейчас приедет Камила и все будет хорошо… Правда ведь? Скажи, правда?
Я не знала, что ему ответить, Он был похож на отчаявшегося ребенка, который цепляется за соломинку.
Чем я могу помочь? Я же врач по образованию, и лучше других знаю, что такое рак…
Да, я конечно же могу поддерживать морально, но этого слишком мало, тут нужны оперативные и действенные меры.
– А какие бумаги мне пришли? – спросила я, чтобы сменить тему.
– Бумаги? Какие бумаги? – переспросил Вовчик.
– Ну, ты сказал, что мне пришли какие-то бумаги?
– А-а… ты об этом, – Вовчик разочарованно замолчал.
– Извини, – сказала я, – я понимаю, что у тебя сейчас в голове другое. Не обижайся, – я похлопала Вовчика по плечу.
И вдруг само собой у меня вырвалось:
– Вовчик, она обязательно поправится. Веришь? Мы обязательно что-то придумаем.
Вовчик резко затормозил. От неожиданности я подпрыгнула на сидении. Он вырулил к обочине и остановился. Потом развернулся ко мне, обнял и заплакал как ребенок, повторяя: «Я верю, верю… Я знал, что ты приедешь, и все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо… И Лара поправится».
В ту ночь мы совсем не спали. Мы все втроем сидели у компьютера и искали в Интернете все, что можно было найти по способам лечения этого страшного заболевания.
Лара очень изменилась с тех пор, как мы виделись в последний раз. Она очень похудела, одежда на ней висела, лицо стало серым. И даже всегда торчащие паклей рыжие волосы теперь отсутствовали, а на их месте был беззащитный «ежик».
Она не хотела говорить о своей болезни, но держалась из последних сил.
– Ларочка, вот посмотришь, Камила обязательно что-нибудь придумает, – повторял постоянно Вовчик.
Лара вымученно улыбалась и молчала. Уже было совсем светло на улице, когда я уснула. Мне приснился сон: горы, речка, деревянный дом на берегу. Мы с Ларой стоим возле дома, и вдруг дверь дома открывается и на крыльцо выходит маленькая девочка в розовом платье с длинными белыми волосами. Она улыбается и смотрит на нас огромными голубыми глазами.
– Здравствуй, маленькая принцесса, – говорю я.
Девочка улыбается и берет нас за руки. Все вместе мы заходим в дом. В доме пусто и просторно. Прямо напротив двери за столом сидит мужчина средних лет, в простой одежде. Его взгляд строг, а голова абсолютно лысая.
– Я жду вас, – говорит он нам, – давно жду. Приезжайте, – суровое лицо смягчает улыбка. – Приезжайте скорее, время не ждет…
Девочка, что привела нас, повторила за ним тихим эхом: «Приезжайте…» и погладила меня по руке. Я проснулась. Ласковый луч солнца скользил по моим рукам, лицу и волосам. За окном слышались звуки города – жизнь продолжалась.
Я встала и тихо прошла на кухню. Там нашла кофе, чашку и поставила чайник. Села у компьютера.
Теперь я знала, что нужно искать. Место: предположительно Алтай, врач – человек с медицинским образованием, но использующий нетрадиционные методы лечения… и… лысый…
Еще через сорок минут и после третьей чашки кофе я нашла то, что искала. Я встала, потянулась и вслух сказала: «Лара, у нас все получится…». И вдруг мне привиделся маленький силуэт в розовом платьице… «Маленькая принцесса!» – позвала я. В моем воображении нарисовались огромные синие глаза и светлые волосы…
– Приезжайте… – отозвалось пространство тихим эхом…
ГЛАВА 13. МАЛЕНЬКАЯ ПРИНЦЕССА
Все люди делятся на тех, кто верит в судьбу и тех, кто считает, что свою судьбу он вершит сам. Я отношусь и к тем и к другим одновременно.
Я верю, что судьба написана каждому из нас где-то там, далеко, кем-то великим и загадочным. И мы идем по этому пути, от одного пункта назначения к другому. Да, иногда мы можем что-то изменить в своей судьбе. Это, похоже, на то, как человек выбирает, чем ему добраться от одного города в другой: поездом, самолетом или автобусом; человек может выбрать себе настроение, с которым он будет ехать, и даже решить, что он будет делать в дороге… А, иногда не доехав до конца, может выйти на чужой станции… Мы облегчаем или усложняем себе путь, придумываем себе отговорки, меняем попутчиков, но как бы мы не изворачивались, рано или поздно, все равно достигнем пункта конечного назначения…
Кто-то в этой дороге становится мудрее, а кто-то обижается на жизнь, кто-то радуется, а кто-то плачет… Только у всех у нас начальным пунктом является «рождение», а конечным пунктом – «смерть». И все мы в этом равны.
Я стала часто задумываться о смысле жизни, о судьбе, о том, почему все так с нами происходит. Часто стала задавать вопросы окружающим. Мало кто отвечает. Чаще пожимают плечами, иногда говорят – судьба. Вовчик в таких случаях говорит другое (не совсем понятное мне слово) – карма. Так или иначе, но почему-то у нас у каждого свой неповторимый путь и только свои способы решения простых и сложных задачек, которые преподносит нам жизнь.
