Ирина Щеглова - Амриты
– Здравствуй, здравствуй, – почему-то обрадовалась женщина. Бабушка рылась в сумке, наконец, она достала Настину карточку, протянула женщине. Та сверилась со своими записями. Бабушка, склонившись к ней, что-то сказала негромко, но Настя уловила, снова бабушка назвала Настю «недоношенным ребенком». Докторша на секунду замерла, потом кивнула и:
– Вы подождите, – велела она бабушке, – а ты, Настя, проходи сюда, – она открыла еще одну дверь, а за дверью оказался плотный черный занавес. Настя оглянулась на докторшу. Та кивнула: смелее! Настя отодвинула занавеску, за ней густой полумрак. Настя вступила в него с опаской. И сразу же вспыхнул свет.
Эта вторая комната очень большая, заставленная неизвестными Насте приборами. Посередине комнаты – кабина с круглыми стенами. Настя остановилась и стала рассматривать кабину с интересом.
– Хочешь войти? – спросила доктор.
– И что будет? – недоверчиво уточнила девочка.
– Я тебе кино покажу, – рассмеялась женщина. – Не бойся, мы просто проверим твое зрение.
Настя недоуменно оглядывала стены. Зрение проверяют не так, Настя знала. На стене должен висеть плакат с буквами разного размера. Доктор показывает на буквы, а ты отвечаешь. Но никакого плаката с буквами не наблюдалось.
Настя заглянула в кабину, решилась и с неохотой уселась на круглый стул внутри.
– Садись удобнее, – посоветовала женщина, – клади сюда подбородок, так, смотри на этот экран, ты будешь видеть картинки и рассказывать мне о них, договорились?
– Да…
Настя внимательно смотрела на экран, и действительно, вскоре на нем появились картинки: сначала самые простые, похожие на рисунки малышей, потом картинки становятся сложнее, они мелькают, Настя едва успевает говорить о том, что она видит. А видит она очень яркие пейзажи, цветы, деревья, животных. Картинки вспыхивают и гаснут, сменяя друг друга. Настя увлекается. Она забывает о том, Где она находится, забывает о докторше, бабушке, о своем плохом настроении. Так бывает, когда смотришь очень хороший фильм в кинотеатре.
Но вот, она слышит голос:
– Спасибо, Настя, ты отлично справилась!
Экран гаснет. Настя с сожалением отодвигается от него.
– Устала? – спросила доктор.
– Нет, – ответила Настя, сползая со стула.
– Завтра придешь?
– Приду, – пообещала Настя.
– Прекрасно! – улыбнулась доктор.
И снова приподнимается занавес, свет гаснет за спиной, на несколько секунд наступает почти полная темнота. И Настя оказывается в первой маленькой комнате.
Доктор передает Настю бабушке. Назначает время следующего сеанса. Она так и говорит: «сеанс». Потом они тепло, почти по-родственному прощаются, и Настя с бабушкой выходят на улицу.
– Ну, что там с тобой делали? – спросила бабушка, она казалась слегка испуганной. Бабушкино беспокойство удивило Настю.
– Картинки показывали, – она пожала плечами.
Бабушка успокоилась:
– Вот, видишь, ничего страшного, – сказала она.
– Ба, а зачем завтра приходить?
– За результатами, – ответила бабушка.
– А-а-а, – протянула Настя.
* * *Девочка с бабушкой ушли, двор вокруг особняка пуст.
Обитая дерматином дверь открылась, выпустив беловолосую докторшу, она спустилась с невысокого крыльца, огляделась, и, удостоверившись в том, что рядом никого нет, быстро поправила крохотную сережку в левом ухе.
– Это она… – негромко сказала женщина.
Восемь лет спустя
Страница из дневника одиннадцатиклассницы Насти Афанасьевой
Вы думаете, что человечество еще не открыло «эликсир жизни»? Помилуйте! Бессмертные давно существуют среди обычных людей и активно участвуют в жизненном процессе.
В бессмертии, как таковом, сложного-то и нет ничего; наши организмы, точнее, их клетки, запрограммированы на смерть, иначе не будет развития, эволюция прекратится, опять же, куда девать такое количество людей? Представьте себе: что произойдет, если люди перестанут умирать? Но, это проблема, в общем-то, социальная… Какое скажите дело Господу Богу до наших социальных проблем?
Вы спросите: «А какое нам дело, до всяких там преемственностей поколений и эволюционного развития!? Мы жить хотим! Мы не хотим, чтобы наши тела были столь подвержены разрушению; мы боимся болезней, старости, немощи и смерти!» Конечно, вопросы вполне правомерные, человек, благодаря своему инстинкту самосохранения, не желает исчезнуть, оставив после себя лишь пыль и прах. В бессмертие человеческой души и вечную жизнь после смерти верят не многие, а умирать страшно, ой как страшно смириться с конечностью себя любимого. И никакие уговоры здесь не помогут, только безграничная вера, или полное равнодушие ко всему. Это я так, предполагаю…
Бунт против смерти и вечная жизнь вечного тела – золотая мечта человечества, (прошу прощения за избитую метафору).
Мне было лет тринадцать, когда мой отец рассказывал о научной гипотезе, якобы, вычитанной им в какой-то брошюре. Там говорилось о запрограммированности клетки на смерть. Так вот, клетка тоже бунтует против смерти, и этот бунт выражается во всем нам известном заболевании – раке. Раковые клетки – не что иное, как восстание против смерти. Вам никогда не приходило такое в голову? А кому-то пришло. Если предположить, что та гипотеза, вовсе не гипотеза, не научное предположение, а уже свершившееся открытие, страшно засекреченное, но все-таки просочившиеся в печать. Хотя, возможно, эта случайная информация вовсе не была случайной, скорее, наоборот.
Итак, продолжаю допускать: бессмертные существуют! Для того чтобы получить бессмертие, оказалось достаточным перепрограммировать генетический код, и клетки организма перестали стареть, то есть: процесс регенерации и деления клеток может продолжаться бесконечно долго, а раз идет постоянное обновление, то нет ни старости, ни смерти.
Конечно не для всех. Нельзя всем, пока… Я думаю, что и дальше всем нельзя будет.
Они – бессмертные, отбирают тех, кому «можно». Отбор – одна из главных задач у бессмертных. Ведь надо выбрать самых лучших и достойных. А, может, наоборот, тех, кто больше заплатит.
И еще, я думаю, у бессмертных существует определенная проблема. Эдакий пунктик: у них не может быть потомства. То есть, конечно, в свое время все репродуктивные функции у них работали, а затем, когда они переступили эту черту человеческого возраста – все. Организм молод, здоров, прекрасно регенерирует, борется с любыми вирусами, но он абсолютно стерилен.
Именно поэтому мы им еще нужны. Человечество поставляет новых бессмертных.
Для отбора существуют наблюдатели, это те из бессмертных, которые работают в школах, детских учреждениях, институтах. Выбирают лучших, или наиболее подходящих, не знаю. Следят, конечно, и за научными лабораториями: «как бы чего не вышло…».
Почему отбирают детей? Да потому, что ребенка проще «исправить». Бессмертие – это не просто пилюлька на ночь, это довольно длительный комплекс процедур, после окончания, которого ваш организм полностью обновляется. Можно сказать, что бессмертный, это уже не человек, это некое сверхсущество с довольно широкими возможностями. Представьте себе, что ваше тело все время живет в том же ритме, в каком вы жили в детстве, или ранней юности. Выпал зуб, не беда, на его месте тут же вырастает новый; никакого отложения солей, варикозного расширения вен, никаких камней в почках, холецистита, мигреней, и вообще, никаких других гадостей, подстерегающих человеческое тело на каждом шагу. Заманчиво, не правда ли?
Настя еще раз пробежала глазами написанное, кивнула удовлетворенно и потянулась всем телом. Все. Она опустила крышку ноутбука и, откинувшись на спинку стула, оттолкнулась, и отъехал от стола. Лет с двенадцати у нее появилась привычка записывать свои мысли. Сначала, конечно, это были дневники, но потом в семье появился компьютер, который Настя освоила в рекордно короткий срок. Так что, в конечном итоге, компьютер перешел в ее безраздельное владение. Все равно в семье кроме Насти им никто не умел пользоваться.
А на ноутбук Настя заработала сама. Летом занималась переводами. Отчим приносил ей с работы груды документации на английском и немецком языках. Настя без труда справлялась с этой работой. Языки ей давались легко. Ей вообще все легко давалось. Ей не надо было заучивать параграфы, стихи и правила. Вся информация после первого же прочтения аккуратно укладывалась у Насти в голове и не терялась.
– У тебя память хорошая, – говорила мама.
Мамины страхи относительно Настиного здоровья давно были забыты. У Насти появился маленький брат. Малыш часто болел, и все мамино внимание теперь было обращено к нему. Но Настя не обижалась. Да и на что обжаться? В свои шестнадцать Настя не знала, что такое высокая температура, не понимала, как это, когда болит горло. Иногда, если очень не хотелось в школу, она симулировала болезнь. Ей верили, жалели, разрешали не ходить на уроки. Она же довольно долго читалась слабенькой. Еще бы: недоношенный ребенок!
