Анна Сызранова - Ненавижу женщин
Послеобеденное время, в офисе жарко и душно. Май, но все окна – на солнечную сторону. Помню, я сделала себе кофе, покурила и отправилась из небольшой бухгалтерии прокачивать Клиент Банк. Забыла упомянуть – единственным плюсом моей должности является то, что у меня есть отдельная комната, хотя и проходная. Вспоминаю шутку Татьяны Лазаревой:
«– Мне комнату в общежитии дали, 25 метров.
– О, большая комната, это 5 на 5 кв.м.?
– Нет, это 25 на 1.
– Что такая длинная?
– Да она проходная!»
Три попытки бросить курить сорвалось по причине того, что все, идущие на перекур останавливались рядом и махали перед моим носом сигаретой. Первого я посылала, на зов второго уже чуть приподнималась со стула, только усилием воли возвращая себя в кресло. Третий курящий с легкостью выманивал меня в курилку. Зато никто под ухом не орет по телефону. Только все самое необходимое – стол, стул, сейф, стеллаж, диван и много коробок с бухгалтерскими документами за предыдущие периоды.
Так вот, я отправилась в другую комнату прокачивать Клиент Банк, то есть смотреть, сколько же нам прислали денег. Глупость, конечно. Бухгалтер должен иметь возможность связи с банком, не отходя от рабочего места. Это я сейчас, с похмелья такая умная. Но что поделаешь, такой уж здесь ритуал. Вспоминается вроде бы реально поставленный эксперимент над мартышками. Или анекдот:
«Группу обезьян поселили в клетку. На потолке висела гроздь бананов. Когда какая-нибудь обезьяна пыталась достать фрукты тем или иным способом, включалась холодная вода и обливала всех. В конце концов, мартышки прекратили всяческие попытки достать бананы. Тогда одну из обезьянок заменили новенькой. Она практически сразу полезла за фруктами, но ее подруги ее остановили, помня о холодном душе. Далее заменили еще одну мартышку, потом другую. Через некоторое время в клетке не осталось ни одной обезьяны, облитой холодной водой. Но бананы висели нетронутые. Никто за ними не лазил и не разрешал лезть за ними. Потому что у них ТАК ПРИНЯТО».
Вот и я, как новенькая обезьянка, приняла правила игры, устроившись в «Телеком-Продвижение» главбухом. Вообще-то платежная программа должна быть установлена на компьютере основного пользователя, то есть, главного бухгалтера. Но здесь принято по-другому. Бродить по офису, как бесхозному ослику – пожалуйста, мы не гордые. Я достала из сейфа дискету с ключами Банк Клиента, и пошла в большую комнату. По дороге я вспомнила, что вся мужская часть офиса на встречах с клиентами и пригорюнилась. Просто пещерные времена, мужчины на охоте, женщины охраняют очаг. И ругаются.
Во втором помещении обстановка еще более спартанская, чем моя, хотя, казалось бы, куда скромнее. У них и дивана то нет. Письменные столы расположены по периметру, справа налево: менеджера Коли, заместителя Артура, директора Рустама Ивановича, Леши, системного администратора Дымыча, Иры Харченко и секретарши Светочки.
Света как раз вышла покурить. Это хорошо, ведь на ее компьютере установлен Банк Клиент. Неправильно все это – приходится каждый раз беспокоить человека, типа «Света, выйди из-за компьютера, дай мне прокачать Банк». Чувствую себя агрессором, выполняя свои должностные обязанности.
Я вставила дискету, набрала пароль, и, услышав писк модема (вот ведь прошлый век), приготовилась подождать.
Работу свою я люблю, и в бухгалтерии можно найти много интересного. Кто говорит, что финансы скучны, а бухгалтера – серые мыши? Перед налоговым инспектором, реализовывая свой талант актрисы, можно прикинуться женщиной, стоящей на грани слабоумия, и постоянно за эту черту заглядывающей. Навык дипломата находит свое применение в общении с клиентами. Дар писателя может быть реализован, когда строчишь многочисленные письма, приказы, договора и справки. Вопрос, чего ж это я с таким набором качеств работаю главным бухгалтером, мучает меня уже 10 лет.
Самый напряженный период – это балансы. Три квартальных отчета и годовой. На эту тему тоже много анекдотов, у директора самый любимый:
«– Что ж это у вас бухгалтер так хохочет и прыгает по офису?
– Это у него годовой баланс сошелся!»
Это, конечно, неправда. Проблема, сойдется баланс или нет, актуальна для главного бухгалтера первого-второго года (жизни в профессии). Далее беспокоят совершенно другие вещи. Дети болеют именно тогда, когда ты должна, хоть умри, до пятнадцатого числа текущего месяца сдать отчет в Фонд социального страхования (ФСС). До двадцатого – сдать отчет в инспекцию по налогу на добавленную стоимость (НДС). До двадцать восьмого – отчет по налогу на прибыль, и, наконец-то, все остальное, весь баланс, до тридцатого числа. Сейчас еще хорошо – упразднили обязательные отметки на балансе Фондов Занятости, Медицинского, Социального страхования, и Пенсионного. Раньше, прежде чем сдать баланс, надо было еще отстоять очереди из таких же, как ты, злых и потных бухгалтеров в эти фонды, чтобы поставить отметки на бланк. Только потом идти в налоговую инспекцию. А если у тебя двадцать фирм? А они – в восьми разных районах города?
Так четыре раза в год. Это только кажется, что редко, в реальности, от баланса до баланса только успевает глаз перестать дергаться у подавляющего количества моих коллег, если не что похуже. Как хорошо, что сейчас май, отчет за первый квартал сдан. О полугодовом надо будет думать только в июле.
А вот импровизировать в этой профессии не получится. Есть план счетов и соответствующий набор проводок. Бланки, на которых сдается отчетность, изменяются раз в три месяца. Поэтому каждый квартал следует посещать специальные семинары, на которых разъяснят порядок их заполнения.
В качестве развлечения я занималась минимизацией налогообложения. Абсолютно законным способом. У меня получалось неплохо. К сожалению, лично мне это пользы никакой не приносило. Вся экономия шла в карман директору. Такие вещи со стороны бухгалтеров воспринимаются как норма, к сожалению, а не как бонус, за который неплохо бы и премию отстегнуть.
Мои тяжкие раздумья прервал телефонный звонок. Тряхну стариной, вспомню молодость. Я когда-то с секретарши начинала:
– «Телеком – Продвижение», слушаю.
– Здравствуйте, а Свету можно услышать?
Женский голос спрашивает нашу красавицу, фамилии не называет, значит, звонок личный, можно особо не церемониться:
– Оны вышла, кажется, покурить. Перезвоните, пожалуйста, позже.
Погруженная в свои мысли, я едва соображаю, что ответила. В конце концов, если что-то срочное, ей всегда можно перезвонить на сотовый телефон. Ходит она, курит, понимаете ли, в восемнадцать лет, затягиваться сначала научись.
Вошедшей с перекура Светочке я, понятное дело, своих соображений не озвучила. Сказала только, что ей звонили, и освободила ее рабочее место.
Через десять минут грянул гром. Оказывается, Светочке звонила ее бабушка, которой не полагается знать, что ее любимая внученька курит. Я, соответственно, выступала в роли злодейки, подставившей невинное существо под прародительский гнев.
Каюсь, не подумала. В голову не пришло. Искренне стыдно. Домашний цветочек Светочка в гневе влетела ко мне в бухгалтерию. Я даже извинилась. Что там, я даже предложила позвонить бабушке и сказать, что я, клюшка старая, все напутала, курить выходила Ира, а наша Светочка была в туалете. Уж не знаю, что там услышала в итоге бабушка, но ситуацию мы как-то заровняли.
К обеду в офис ввалились, Леша с Колей. При них и разыгралась безобразная сцена, которую устроила мне Ирка Харченко. Это был (с моей точки зрения) апогей нашей вражды.
Я уже приняла от менеджеров подотчетные деньги, неистраченные ими с проезда. Очередная организационная тупость нашего директора, требующая моего присутствия в офисе с девяти утра. Зачем – не понимаю, ведь связно говорить, а, главное, мыслить, я начинаю не раньше, чем в десять. Но необходимо выдать мальчикам мелочь на проезд. Давно думаю – может быть, делать это в конце дня? Тогда я могу не бежать на работу к девяти, и поспать подольше? Нет, не получится – вечером иногда мальчишки не показываются в офисе – так наматываются по городу, что сразу проезжают домой.
Я в это время сидела за Светочкиным столом и прокачивала Банк Клиент в третий раз за день. Поверьте, не по собственной инициативе. Знаю девушку, которая прокачивает банк и по тридцать раз в сутки. Но у нас опять-таки принято следить за тем бурным финансовым потоком, вернее, за тем ручейком безнала, который протекает через расчетный счет организации. С очередного перекура в офис влетела Ирка Харченко, и, усевшись ко мне лицом за Лешин рабочий стол, спросила меня:
– Ольга Андреевна, Вы всегда любите делать людям гадости?
Сказать по совести, да. Люблю пакостить, не скрою. Иногда я ощущаю себя прямо-таки реинкарнацией старухи Шапокляк. Но в данный момент к дискуссии подобного рода я была не готова, и опешила:
– В каком смысле? Что я сделала?
