Леонид Гришин - Возвращение
– Ну, ты, давай бухти мне что ты там хочешь, а я пока рэп послушаю.
Сначала я попытался его словами образумить, потом попытался наушники у него отобрать. А он мне:
– Ты на кого руки протягиваешь. Я сейчас папе скажу, тебе голову отвернут.
Я посидел, посмотрел на него, а на следующий день пошёл в школу, в которой он учился, встретился с его преподавателем, а он мне так и сказал:
– Ты чего хочешь, мы их тут не учим, мы им оценки ставим… Попробуй ему поставь двойку или трояк – он тебе такое устроит! Мы пытались разные методы использовать, но всё кончалось тем, что приходил отец и говорил: «Ты что, считаешь моего сына дураком?»
В общем, бегут все учителя из той школы…
Но проблема ведь не только в учениках, но и в нас самих. Все те знания, которые мы имели, выветриваются из головы вместе с алкоголем. Лариса, ты запомнила тех трёх, которые со мной сидели рядом? Дима – химик, доктор, Вадим и Юра – атомщики. Мы уже друг друга по именам называем – совсем деградировали… Помнишь, как в детстве говорили: «Бывшие – это те, которые были в то время благородные люди». Те дворяне, которых пролетарии называли «бывшие», раньше и составляли общество. А теперь нас, учёных, те, которые сейчас правят, называют бывшими – «бывшие строители коммунизма»…
Виктор вдруг поднял на меня глаза:
– Заболтал я тебя что-то…
Я посмотрела на часы. Поезд должен был отойти через десять минут.
– Виктор, где ты живешь?
– Здесь и живу, – он улыбнулся, показав грязные зубы, – когда выпрут отсюда, а нас частенько выгоняют, то в теплоцентрали…
Грустная получилась тогда у меня встреча… Я оставила ему денег и ушла. В дверях я обернулась – он с жадностью доедал то, что осталось. Я села в поезд и думала о том, как жестоко обошлась судьба с теми, кого раньше называли «светилами науки». А что я могу сделать?
В Москве на переговорах у меня в голове была эта встреча, я всё никак не могла забыть фразу Виктора о том, что они сегодня – «бывшие люди».
Глава четырнадцатая
Даже спустя несколько дней я не могла забыть о моей встрече с Виктором и его фразе о том, что мозги учёных почти «выветрились с парами алкоголя». Я долго думала об этом и о том, что я могу со всем этим сделать. Мыслями я возвращалась к своему прошлому, вспоминала, что и я когда-то была выброшена на задворки жизни. И если бы не та старушка, которая возродила меня… А могу ли я помочь учёным? Что я могу сделать? Пожалуй, лаборатории дать я им не смогу, но вот сохранить их жизнь и попробовать возродить их – на это средств у меня хватит.
И тут я придумала, что мне делать с турбазой… Интересно, можно ли там жить? С этими мыслями я приехала на базу и поделилась ими с Андреем Ивановичем. Больше мне советоваться было не с кем. Марина уехала в Питер, а Елены Ивановны уже два года как нет… Андрей Иванович и его жена за короткое время стали для меня как родные…
Они выслушали меня внимательно и ответили, что жить на турбазе, безусловно, можно, но они тогда спросили меня, не боюсь ли я того, что эти люди здесь устроят. Ведь несмотря даже на то, что раньше они были другими, сегодня люди деградируют быстрее, чем воспитываются. Но в целом они поддержали меня, сказали только, что для обслуживания такой группы людей потребуется женщина, которая смогла бы стирать и готовить…
Я пообещала им, что обязательно найду для них какую-нибудь семейную пару. Собираясь уезжать, я поинтересовалась, как поживает тут Пётр Васильевич.
Андрей Иванович посмотрел на свою жену и сказал:
– Вы знаете, тут в ваше отсутствие происходили странные вещи. Я пытался поговорить с Петром Васильевичем, хотел узнать, откуда он и чем раньше занимался. Но он почему-то не хочет или не может ответить на этот вопрос. Я даже в какой-то момент подумал, что у него будто бы память стёрта, потому что до определённого момента он не помнит абсолютно ничего! А сам он очень грамотный человек. С женой моей разговаривает по-французски. Чисто случайно моя жена сказала что-то по-французски, а он, и сам, наверное, не замечая, стал отвечать на французском. Я для эксперимента взял и несколько фраз сказал по-английски, а он и по-английски мне ответил… А о том, что руки у него золотые, я вам даже и говорить не буду. Кстати, вот, посмотрите, – Андрей Иванович протянул мне лист, – если есть возможность, приобретите. Это Пётр Васильевич попросил.
Я пробежалась глазами по листку. Он содержал список разных деталей и инструментов, необходимых для ремонта и других работ: трубы, вентиляж, штуцера и другое…
– Да, видите ли, какое дело, – добавил Андрей Иванович, – здесь перед тем, как началась разруха у нас в России, вон там, – он показал рукой в сторону реки, – была пробурена скважина. В ней нашли термальный источник с температурой около 75-ти градусов. Её в прошлом заглушили из-за безденежья. Газа у нас уже давно нет по причине неуплаты, поэтому поздней осенью и зимой приходится топить буржуйку… Сейчас вот тоже холодно уже… Так Пётр Васильевич эту скважину расконсервировал и в домик провёл от этой скважины отопление! На этом термальном источнике он хочет запустить котельную. А вот там, ниже по реке, он устроил купели и каждый день там по утрам купается. Мы вот с бабкой тоже пристрастились к этим тёплым ваннам… Очень приятно. Рекомендую вам попробовать. Что ещё сказать? Очень внимательный, добрый человек. Вы сами видели, что даже мои бульдоги злющие к нему как котята. И даже сейчас, где бы он что-нибудь ни делал, они возле него так и крутятся. Я даже не понимаю: как это так – мои собаки, которые любого чужака могут разорвать, к нему так и льнут. Ко мне они так не относятся, как к Петру Васильевичу! Я вот о чём сейчас подумал, Лариса Викторовна, сюда раньше, в застойные годы, приезжали дети, которые занимали какие-то места, участвуя в олимпиадах и конкурсах. Призёры получали путёвку и проводили каникулы здесь. Раз вы не можете дать вашим учёным лаборатории, то может быть стоит дать им учеников?
Я задумалась над этой идеей. В самом деле, быть может, если здесь будут ученики, которым учёные захотят передать свои знания, то не будут у них мозги «выветриваться с парами алкоголя»? Я подумала и решила, что устрою на турбазе олимпиаду среди детей, которые живут в детских домах во всей округе. Андрей Иванович поддержал меня.
Через день я уже ехала с Петром Васильевичем в микроавтобусе в Ростов. Там мы не без труда отыскали Виктора и остальных – физиков, атомщиков и двоих биологов. Все примерно одного возраста, лет им каждому было по сорок. Долго уговаривать их мне не пришлось. Про учеников я им пока не говорила. Андрею Ивановичу я поручила купить для них одежду, личные вещи, а также попросила его рассчитать расходы на питание и проживание. Довольно быстро я нашла и молодую семью, которая жила у каких-то своих дальних родственников, как говорится, на «птичьих правах». Поэтому предложение моё они приняли с удовольствием и за умеренную плату переехали на турбазу со своим маленьким сыночком, которому было всего лишь полтора годика.
Глава пятнадцатая
Прошло десять дней с тех пор, как учёные поселились на турбазе. Однажды утром мне позвонил Андрей Иванович и попросил срочно приехать, сказал, что учёные, конечно, с годами не потеряли хватки, но свои силы они направляют не на то…
Когда я приехала, поняла, что имел в виду Андрей Иванович. Я нашла учёных в целости и сохранности, но… абсолютно, как говорят, в дрезину пьяных!
– А что вы удивляетесь, Лариса Викторовна, – недоумевал Андрей Иванович, – это же учёные. Они вмиг сообразили, что находящийся неподалёку термальный источник можно использовать в своих целях. Набрав в лесу ягод, они нагнали себе самогонки. А результат этого вы можете видеть сами.
Хорошо ещё, что детей мы сюда не успели привезти. А то чему бы они их научили? Самогонку гнать?
– Раз вы решили нести за них ответственность, значит надо их лечить, – сказал Пётр Васильевич.
Андрей Иванович согласился, но признал, что сделать это будет, конечно, сложно. К счастью, он вспомнил, как когда-то давно один из отдыхающих в разговоре упомянул человека, который, по рассказам, чуть ли не десять лет прожил в пещере. Делал он это лишь потому, что война оставила на нём незаживающие следы. Снилась она ему каждую ночь, и семья его от этого сильно страдала. Ему пришлось уйти и скрываться от людей, чтобы никому не причинить вреда. И настолько он «слился» с природой воедино, что получил чудесные способности, в том числе и умение избавлять людей от алкогольной зависимости. Семья его впоследствии разыскала, и сейчас они живут счастливо. Жена его – врач. В его отсутствие окончила институт и защитила докторскую диссертацию. Всё это время она занималась исследованиями в области нейрохирургии в надежде когда-нибудь найти любимого и освободить его от тяжелых воспоминаний, от эха войны…
Эта история произвела на меня впечатление. Ведь не раз уже приходилось слышать о чудесах и природных феноменах. Я решила, а почему бы и нет?
