Александр Снегирёв - Как мы бомбили Америку
– Да… секунду. – Запах стал улетучиваться, как сладостное виденье, удержать которое нет никакой возможности. Я отрезал торт и протянул нож Женуарии. Она принялась слизывать шоколад своим широким языком.
К вечеру явилась Марианна с большим свертком. Она торжественно развернула бумагу и позвала всех полюбоваться покупкой. Это был Терминатор в метр высотой, с обрезом и ободранной кожей на лице, из-под которой сверкал красный глаз. Терминатор был голый, в одних сапогах. Огромный член был в полной боевой готовности. Марианна установила скульптуру на разделочный стол.
– Хорош, а?!
Бельмондо сразу вышел. Марианна налила себе и нам с Юккой по рюмочке кофейного ликера.
– Мне бы такого мужика! – басом заявила Женуария. – С такой пушкой!
– Обожаю военных, – хихикнула Джерри.
– Он сильный! Он всегда побеждает! – не могла нарадоваться Марианна, чокаясь рюмочкой с прибором Терминатора.
– Умение побеждать – вот что отличает настоящих мужчин, – жена Бельмондо одарила Юкку выразительным взглядом.
Вошла Олимпия.
– Что это?
– Скульптуру купила.
– Редкая вульгарность!
– Тебя забыла спросить, дорогая невестка.
– Как тебе не стыдно, у тебя же муж!
– А чего мне стыдиться?
– Притащила голого мужика. Ты о Георгиасе подумала?
– Ты меня не учи! Со своим мужем разберись!
– У нас с Лаки все в порядке!
– Весь город знает, как у вас в порядке. Особенно нью-йоркские мальчики! – съязвила Марианна.
– Заткнись, шлюха! Здесь чужие! Он же твой брат!
– Как ты меня назвала?! А ну повтори! – Марианна пихнула Олимпию в грудь.
– Отвали!
– Твою дочь трахал весь город, а я шлюха!
– Ах ты мразь! – Олимпия вцепилась Марианне в волосы. – Сука!
– Дамы, прекратите!
Женуария схватила Олимпию, Джерри – Марианну.
– Тебя взяли с улицы! Будешь вякать, оставлю без куска, слышала?! – вопила Марианна.
Все происходило у распахнутой двери в зал, где были хорошо видны удивленные лица гостей. «У нас фешенебельный ресторан, а не забегаловка. Лакшери плэйс», – вспомнил я слова Марианны, произнесенные ею в день нашего знакомства.
Победа
Сцена на кухне не давала мне покоя. Я долго не мог заснуть, видя перед глазами Олимпию, вцепившуюся в Марианну, и голого Терминатора. В ушах звучали оскорбления, которыми женщины осыпали друг друга.
– Вот что в жизни главное? – спросил я у Юкки во время утренней уборки комнат.
– В смысле? – мой друг был рассеян, в уме он подсчитывал заработанное за последние дни, складывал с тем, что уже скопил, и прибавлял к этому возможный доход оставшейся недели.
– Вот Марианна вчера заявила, что в мужике главное – умение побеждать…
– Она меня уже достала. Смотрит все время, намекает… Видеть ее больше не могу!
– А по-моему, победа – вещь сомнительная. Как думаешь?
– Слушай, не грузи! Какая разница. Главное – бабки.
Несколько минут мы молчали. Я пылесосил. Потом взялся менять простыни.
– Победа – это ловушка, фикция.
– Не знаю, мне насрать. – Юкка никак не мог покончить с расчетами.
– Если ты все время побеждаешь, ты теряешь самоконтроль, становишься заносчивым. Я победил, значит, я прав! Победа туманит разум. Ты начинаешь гордиться своей победой, ничего вокруг не замечая. Отмечаешь годовщины, обрастаешь новыми историями о собственных подвигах, живешь прошлым. А в это время тот, кого ты победил, осознает промахи и развивается. Победитель расслабляется и деградирует, проигравший вырывается вперед.
– Ага.
Я застелил кровать и уселся на край.
– А знаешь, что самое интересное?
– Что?
– Что победа часто оказывается не тем, что ожидал. Мать мне рассказывала про свадьбу своей институтской подруги. Все было чин-чинарем: тамада, «горько». Когда решили букет невесты кидать, все бабы сбежались. Но одна была самая активная. Подруга матери, нападающая институтской сборной по баскетболу. Ей этот букет до зарезу был нужен. Мать говорила, что она ужас как замуж хотела, а никто не брал. Больно здоровая. Она, естественно, прыгнула выше всех, схватила букет мертвой хваткой и… пол был скользкий, там кто-то «оливье» уронил, и она – фигакс! – как долбанется со всей дури спиной об угол стола.
– Ага.
– Девятнадцать лет лежала парализованная, в позапрошлом году умерла.
– Ага.
– Вот тебе и победа…
– Ага.
– Ты согласен?
– Ага.
– Ты тоже так думаешь?!
– Что?
– Спрашиваю, ты со мной согласен? Насчет победы?
– Сань, я считал, я не слушал.
Я плюнул и вышел на свежий воздух. У меня имелась специальная бумажка, где я отмечал убранные комнаты. Я достал ее, сверился с номером на двери и вычеркнул «307».
Неприятности
Наступили наши последние дни в Америке. Поток туристов стал ослабевать, но страстей в греческой семье только прибавилось. После драки Олимпии и Марианны произошло сразу два неприятных события: я порезал руку, и в холодильной комнате стало пропадать пиво. Начну по порядку. Придя на рабочее место, я обнаружил, что сменщик Джон не заготовил накануне салаты, а официантки уже выстроились за ними в очередь. Я принялся в панике хватать мытую зелень из раковины и материть Джона. Спешка сделала свое – я смахнул с полки вазочку для мороженого, она разлетелась на мелкие кусочки, которые осыпали заготовленную зелень. Весь дневной запас был уничтожен. Я принялся выгребать зелень из раковины – в руки тут же впились осколки. Прибежала Марианна.
– Что ты натворил, Алекс?!
– Вазочка разбилась… зелень испорчена…
Марианна разозлилась, будто вазочка была зеркалом тролля и один из осколков угодил ей в глаз.
– Ты, недотепа, вычищай раковину скорее! Неси новую зелень из холодильника! И не забудь надеть резиновые перчатки, не хватало, чтобы ты все тут кровью заляпал!
Когда я вернулся с ящиком зелени, полупрозрачные перчатки успели побуреть от наполнившей их крови. Марианна строго сказала:
– Сорок долларов! Из твоей зарплаты мы вычтем ровно сорок долларов! Столько стоят испорченные тобой продукты!
Вскоре ко мне подошел Бельмондо.
– Слушай, Алекс, ты не в курсе, куда девается пиво из холодильника?
– Какое пиво?
– Пиво, которое хранится в холодильнике с продуктами.
– Не знаю.
– Оно пропадает, это не твоих рук дело? – Бельмондо смотрел мне прямо в глаза.
– Нет. Зачем мне ваше пиво?
Он не отводил взгляд.
– Эй, я же всегда у тебя на виду! Какое пиво?
– Меня не проведешь! Я не забыл ту историю с золотым кулоном! У меня тут везде камеры! Даже в туалете! Я вижу, как ты булочки ешь. Сегодня же просмотрю пленку, – пригрозил Бельмондо и ушел к своей плите.
Дом с привидениями
Через несколько дней Бельмондо как ни в чем не бывало отвез нас в бар. Это было первым развлечением за три месяца труда и скитаний.
– Школьники вернулись с каникул, бары полны молодежи. Вам надо развлечься, я покажу вам одно местечко.
Мы согласились и после работы втроем отправились в город. Проезжая мимо дома с темными окнами, Бельмондо притормозил.
– Это тот дом, над которым появляются инопланетяне.
– Ух ты!
– Здесь я видел Мадонну. – Я повернул голову и всмотрелся в лицо грека. Ни капли иронии. – Хотите, подождем, может, нам повезет – увидим что-нибудь.
Неподалеку, поеживаясь на ночном сентябрьском ветерке, собирались туристы.
– Который час?
– Без пятнадцати полночь.
Мы принялись ждать. Минуты тянулись мучительно медленно. Показалось, что прошла целая вечность, прежде чем я снова взглянул на часы.
– Без десяти.
Мы снова смолкли. Вдруг меня стал одолевать необъяснимый страх. По спине поднималась какая-то жуть. Я украдкой бросил взгляд на Юкку и Бельмондо, их лица были напряжены, Бельмондо кусал губы. Юкка мял ладони. Похоже, они тоже боялись. Я решил промолчать.
Прошло еще пять минут. Я обратил внимание, что толпа туристов почему-то редеет. Неужели и они струхнули?
– Может, поедем выпьем, а? – неожиданно предложил Бельмондо. – Чего тут торчать, детские байки.
– Да, поехали, а то холодно, – с радостью подхватили мы с Юккой.
Бельмондо завел мотор без одной минуты полночь. Я обернулся. Туристов совсем не осталось. Только в одной из машин, стоящей напротив, сидела девушка. Это была Лица.
Бар
Я кивнул. В баре, переполненном веселыми студентами, стоял дикий гам. Пьяные парни и девицы хохотали во все горло, обнимались, целовались и ласкали друг друга у нас перед носом. Мы были словно монахи, перед которыми разыгрываются сцены дьявольских искушений. Мы были слишком измождены для флирта.
– Если бы вы знали, парни, как здорово, что вы приехали! – расчувствовался Бельмондо.
– Ладно тебе, не преувеличивай.
– Вы напомнили мне молодость. Я ведь был таким же, как вы. И мне рюмку принесите! – крикнул Бельмондо официанту. – Поведу осторожно.
Мы чокнулись, выпили.
