Татьяна Огородникова - Брачный контракт, или Who is ху…
Неужели все так плохо, скажете вы, неужели не осталось больше благородных рыцарей, которые готовы начать жизнь с чистого листа?!
Как же, как же, конечно, они есть. Во всяком случае, не раз в порыве откровений мне приходилось слышать: «У меня все оформлено на жену, в случае чего я начну жизнь с нуля!» Позволю себе усомниться в том, что благородные зайчики не кривят душой. Действительность немного грустнее. На жену в лучшем случае оформлена часть недвижимости и пара машин, что по приблизительной оценке составляет примерно месячный, ну пусть полугодовой доход супруга. Поэтому они, fuck them, правы, когда говорят, что уйдут со связкой любимых книг и бутылкой подаренного пятидесятилетнего молта. Погнали дальше. Куда же они уйдут? Наверное, в коммунальную квартиру старшей сестры в надежде на свободную раскладушку, или к маме в Тушино, чтобы заодно получить порцию утешения, или к подружке на съемную квартиру, или в общежитие к другу? Нет, нет и нет!
Первую пару месяцев они перекантуются в люксовом номере самого дорогого отеля (средняя стоимость приличного номера около тысячи евро, слава богу, с завтраком). Кроме того, некоторые издержки пойдут на обновление гардероба: свободному мужчине – молодежную одежду! В это же время будет произведена покупка и ремонт холостяцкой квартиры (о холостяцких квартирах и офисах следовало бы написать отдельный трактат). Таким образом, первичные затраты на одинокое проживание за полтора-два года будут адекватны оставленной вам на всю жизнь сумме. Даже если они просто арендуют приличную квартиру на пару лет, то при средней стоимости это обойдется вашим детям в четверть лимона в год.
Ни в коем случае не имеем в виду, что парень, нарушив семейное равновесие, должен уйти в монастырь и терпеть лишения во искупление грехов. Наоборот, пусть ему будет комфортно и спокойно, но перед уходом не мешает убедиться, что мамаше не придется зарабатывать на пропитание на паперти. Картинка неплохая: мамаша просит подаяния у монастыря, а папаша, в очередной раз исповедавшись и причастившись, жертвует многие тысячи во благо неизвестных страдальцев.
О религиозных пристрастиях
Денис разговаривал дома только матом. Ну, конечно, некоторые слова, которые не имели матерных аналогов, Дэн тоже употреблял, но их было значительно меньше. Еще в его лексиконе присутствовали профессиональные термины: Денис был банкиром.
Он всегда считал, что сделал огромное одолжение Ире, взяв ее в жены. Конечно, девушка не была безродной сиротой, у нее были папа и мама, правда, не в Москве, в Волгограде, ну и что? Оттого, что Денис был коренным москвичом, имел квартиру на Тверской и зарабатывал приличные деньги, его отец не перестал быть шизофреником, у которого каждую весну и осень случались обострения. Даже его собственная жена, железная леди Инна Максимовна, не выдержала и сбежала от семьи в съемную квартиру.
В эти времена свекру жизненно необходимо было присутствие близкого человека рядом, потому что, бывало, он уходил из дома, и только счастливый случай спасал его от попадания под машину или в приют для слабоумных. Близким человеком на это время становилась Ира. А еще она была близким человеком своему маленькому сыночку Ванечке. Второе состояние, в отличие от первого, было перманентным.
Ира не кривила душой, по крайней мере перед собой, когда говорила, что любит Дениса. Пускай ее любовь была основана на трезвом расчете и благодарности, это не отменяло преданности и уважения, которые не всегда сопутствуют пылкой животной страсти.
Денис, возможно, предъявлял повышенный спрос к супруге, но и до брака Ира понимала, что некоторая деспотичность присуща ее избраннику. Поначалу ей это даже нравилось, ведь принимать самостоятельные решения Ира не умела никогда. Для этого существовали мама и папа. А теперь их полностью заменил Денис.
Зато он был надежным, перспективным и богатым. И конечно, тоже любил своего сыночка. Еще он любил Бога.
Поначалу эта любовь не затрагивала никого из домашних, только изредка Денис брал Иру и Ванечку с собой в церковь, где они проводили максимум полчаса, ставили свечки, смотрели на красивые иконы, слушали песнопения, иногда разговаривали со служителями. Но со временем все это превратилось в серьезную проблему.
Отец семейства не всегда был подвержен истовой вере. Как-то раз у него угнали дорогую машину, потом, сразу после покупки, еще одну, и Дэн, посоветовавшись с духовным отцом, согласился, что лишение материальных ценностей – это наказание за недостаточно уважительное отношение к ценностям моральным, а именно к вере. С тех пор Денис стал поститься, молиться и соблюдать религиозные обряды так, будто готовился принять постриг. В его кабинете, оборудованном по последнему слову техники, появилось множество старинных дорогих икон, церковных книг и записей песнопений.
Впрочем, для окружающих Дэн оставался успешным бизнесменом с очень тонким чувством юмора. В компании он умел шутить так, что люди буквально катались со смеху, при этом лицо у автора шуток оставалось непроницаемым, будто он не сказал ничего смешного. От этого было еще веселее.
Не смешно было только Ирке, потому что она знала, что дома будут совсем другие шутки.
– Почему я должна выполнять все эти обряды, тем более зачем это нужно Ванечке, он же маленький, все равно не понимает ничего, только устает?
– Замолчи, пожалуйста, и слушай совета умных людей. – В этом смысле следовало расшифровывать ответ: «Заткни свое е…, если своя балда не варит, делай, что говорят те, у кого варит!»
Ира не знала, как бороться с этим «помешательством», и думала, что со временем оно пройдет. Но, к сожалению, со временем становилось только хуже. Чтобы не допустить разлада в семье, Ира стала делать вид, что потихоньку сдается, по крайней мере в домашних условиях согласна почитать великие обряды и не мешать другим.
Раз в неделю Денис приносил домой просвирки и первое время наблюдал, как Ира и Ванечка с серьезными лицами жевали пресное тесто. Утро, вечер, завтраки, обеды и ужины начинались с молитвы. Однажды Ванечке сильно досталось за то, что он схватил со стола какой-то кусок, не дослушав молитвы и не перекрестившись. Рукоприкладство в отношении ребенка было применено впервые. Даже не руко-, а ложкоприкладство: Денис, окончательно войдя в образ домостроевца, схватил со стола большую мельхиоровую ложку и коротко стукнул ею по лбу Ванечки. Огромная синяя, потом зеленая, а вскоре пожелтевшая шишка пару недель напоминала о правилах хорошего тона, принятых в семье.
Ирина все надеялась, что пыл пройдет, но понимала, что за последний год у них произошли слишком радикальные изменения. Ей было запрещено все: ходить в магазины, делать макияж, пить вино, надевать красивые вещи и так далее. Да в общем нетрудно было запретить все это, так как денег Денис давал впритык: на хлеб и молоко. Ира научилась вести двойную жизнь: в присутствии мужа и без него. Втайне она решила устроиться на работу, уж совсем было невмоготу вымаливать каждую копейку. Это притом, что все прекрасно знали, что Денис зарабатывает столько, сколько большинству и не снилось. Правда, и себе парень позволял только самое необходимое: представительский бронированный Mercedes с удлиненным кузовом был не роскошью, а суровой необходимостью. Ира поначалу думала, что в автомобиле оборудован дорожный офис: небольшой столик, компьютер, телефон, факс и прочие чисто деловые прибамбасы.
По большому счету в машине и располагался дорожный офис – маленькое подобие оригинала. Только вместо компьютера был телевизор с видео и аудио, вместо письменного стола – довольно удобный раздвижной двухместный (на всякий случай) диван, а вместо факса с телефоном – мини-бар со всевозможными напитками и специальным потайным ящичком для презервативов. Вернее, ящичек предназначался для сигарет, но сигаретами Денис не пользовался. И без компьютера по большому счету мог обойтись, так как был уверенным пользователем только игры в покер. Чтобы водитель и охранник не мешали работать, пассажирский салон отделялся звуконепроницаемой зеркальной перегородкой. Для экстремальных поездок был предназначен джип в аналогичном бизнес-стиле.
Слава богу, да простит нас Денис, Ирина не была у него в офисе, где аквариумы с экзотическими рыбками и небольшими акулами с разнообразной растительностью служили стенами переговорной – или стены служили аквариумами. Конечно, только завистливый и мелкий человек мог бы отнести к роскоши этих милых холоднокровных, которые, всем известно, помогают снять напряжение и расслабиться перед тем, как перейти в следующую комнату рабочего помещения – переговорную. Здесь располагался бар с настоящей стойкой и великолепной аудиосистемой, уютный диван и огромная ваза с постоянно обновляющимися ягодами и фруктами. Мужики любили полакомиться клубничкой по окончании сложных переговоров. На всякий случай, чтобы особенно уставшим было за что ухватиться при падении, рядом с барной стойкой был вмонтирован металлический шест. Это пространство было закрыто глухой стеной, которая, при нажатии на специальную кнопку, раздвигалась и открывала взору другую удивительную картину и возможность расслабиться после трудового дня.
