Анатолий Изотов - Верка
Поезд подбирался все ближе и ближе к центру Венгрии, это ощущалось по все нарастающей плотности населенных пунктов с непонятными для чтения названиями, по атмосфере и оживленности на вокзалах, по пестрым одеждам и лицам людей. Но до Будапешта было еще далеко, – об этом напомнил Милош, посоветовавший госпоже Вере сходить в ресторан, заверив, что обед ничего не будет стоить, специальный заказ обойдется совсем недорого – заплатить за него можно в рублях, и обслуживать ее будут исключительно на русском языке. Кроме того, проводник предложил обменять несколько сот рублей на форинты. Это привлекло Веркино внимание, потому что официально ей разрешили обменять небольшую сумму, только ощутить реально курс иностранной валюты она еще не могла и восприняла предложение проводника без особенного энтузиазма. От ресторана она не отказалась, как из-за любопытства, так и из желания съесть что-нибудь существенное.
В вагоне-ресторане сидело всего две пары, и их обслуживал официант средних лет, одетый в яркий костюм. Он быстро подошел к Верке, положил перед нею красивое меню и собрался было отойти, чтобы дать посетительнице выбрать заказ, однако она спросила:
– Я могу попросить настоящий венгерский гуляш и фужер токайского вина?
– Конечно! Желаемое вами блюдо как раз поспевает. Какой гарнир велите подать?
– Лучше хлеб.
– А булочка, особая венгерская, вас устроит?
– Конечно!
Официант удалился, Верка стала смотреть в окно. Она впервые почувствовала трепетное волнение от скорой встречи с Анталом. Ведь, по сути, она ехала к нему, к своему возлюбленному, коллеге и принимающей стороне, а возможно, и к соратнику по политическим убеждениям и даже союзнику по классовой борьбе. Ей не хотелось задумываться о том, что она не имеет права открываться перед ним, напротив, казалось, он поймет все сам и станет ее помощником. Хотя иногда в глубине души копошился червь сомнений и возникал вопрос: на чьей стороне Антал и не вступил ли в заговор с контрреволюцией? Но эти рассуждения были ничто в сравнении со сладостным предчувствием близости с любимым человеком. И она начинала представлять, как они встретятся, куда поедут, где и как она будет жить. По легенде ее сначала должны поселить на вилле, находящейся на территории советского торгового представительства, в Будапеште, а потом она переедет на квартиру, принадлежащую винодельческому предприятию Антала, но в каком городе или поселке будет находиться эта квартира, ей не сказали. Главное сейчас заключалось в том, что Антал должен встречать ее на вокзале.
Официант принес гуляш, назвав его «сегединским», и вино. Верка была удивлена и обрадована столь огромной, красивой, пахучей и аппетитной порцией. Ела она медленно, с удовольствием и даже с наслаждением. Вино оказалось отменного вкуса, в нем улавливался незнакомый тонкий аромат, повышенная, в сравнении с крымскими сортами, вязкость и меньшая сладость. Она посидела еще минут десять и подозвала официанта, чтобы расплатиться, тот ответил, что обед входит в стоимость билета, но намекнул на чаевые. Это в первый момент смутило гостью, в следующую секунду она нашлась: положила на стол пятьдесят рублей и вышла.
Верка возвратилась в свое купе, села у окна и стала вновь созерцать чудную страну. Большой город еще не обозначился никак, напротив, в пейзаж словно откуда-то из-за горизонта стала врываться широкая степь, чуть-чуть похожая на украинскую равнину где-нибудь под Херсоном. Правда, пейзаж, простирающийся за окном, существенно отличался от нашего, и, прежде всего, аккуратными постройками, чистенькими загонами для скота, асфальтированными дорогами, ровными ирригационными сооружениями и тем, что в каждом квадратном метре земли чувствовалось присутствие хозяйской руки.
Пригороды столицы появлялись постепенно: сначала в виде островков, застроенных трехэтажными домиками, их сменили группы более высоких домов, выстроившихся вдоль дороги, затем потянулась сплошная стена зданий, которая часто прерывалась зелеными бульварами. Но вот показались холмы, увенчанные замками, и широкие улицы, и поезд словно вдруг врезался в центр неимоверно красивого города – такого Верка никогда раньше не видела и даже не представляла. Теперь казалось, что по нему мчит не международный экспресс, а медленно движется обычный трамвай и ему уступают дорогу потоки автомобилей и толпы прохожих. Наконец почувствовалось интенсивное торможение, стали проплывать перроны, входы в тоннели, и вот за поворотом выросло величественное здание вокзала.
Поезд еще не успел остановиться, а Верка уже увидела Антала, затем Владимира и, судя по жестам, еще нескольких встречающих. Едва открылась дверь вагона, как Антал вскочил в него, и вскоре его сияющее лицо показалось в купе. Верка бросилась в его объятья, никого и ничего больше не замечая. Появление Владимира она все же заметила, опомнилась, легонько выскользнула из одних объятий, чтобы тут же попасть в другие. Подошли еще двое мужчин: представитель нашего торгпредства (Верка знала: это ее связной и непосредственный начальник по спецзаданию Сергей Владимирович Антонов) и руководитель советских специалистов, работающих в Венгрии по оказанию технической помощи, Андрей Андреевич Назаров. Соотечественники вежливо поздоровались с Верой Павловной, спросили, приятной ли была дорога, выказали восторг по поводу ее теплой встречи с венгерскими коллегами и предложили помощь в выносе из вагона ее багажа. Чемоданы и сумки были распределены между четырьмя встречающими, и через пару минут Верка ступила на венгерскую землю. Все направились к небольшому автобусу. По пути Андрей Андреевич коротко проинструктировал Верку, как следует вести себя в Венгрии. Она поняла, что во время пребывания в Будапеште ей необходимо ставить лично руководителя в известность обо всех поездках по стране и далеких передвижениях, а по возвращении докладывать, то есть рассказывать обо всем, что увидела, на какую тему велись разговоры с венграми и сопровождающими лицами, и освещать все то, что она посчитает нужным. Так требуют правила пребывания советских граждан за рубежом. Верка внимательно прислушивалась к наставлению и одновременно смотрела в окно на мелькавшие пейзажи чудесного города. Вскоре автобус свернул с широкого проспекта и остановился в небольшом дворике.
– Вот мы и приехали, – сказал Антал и открыл дверцу автобуса.
– Это, Вера Павловна, ваша резиденция, – Андрей Андреевич показал на дверь двухэтажного домика. – Здесь уютно, светло и совсем близко от центра.
– Спасибо! Я сразу приглашаю всех на чай! – искренне предложила Верка.
– Нет, нам с Сергеем Владимировичем пора заняться другими делами, а вас мы передаем коллегам по виноделию. Завтра мы за вами заедем. До свидания! – суховато ответил руководитель.
– До свидания! – мягко произнесла она.
Через минуту Антал открыл дверь и пропустил хозяйку, потом Владимир внес вещи и почти тут же попрощался. Верка не успела опомниться, как почувствовала горячий поцелуй своего любимого, она ответила ему и неожиданно для себя разрыдалась. Антал попытался ее успокоить тем, что разжал объятья и поспешил показать комнаты.
– Подожди, – притянула его к себе, – давай немного посидим, я ведь не просто соскучилась по тебе, я хочу сначала насмотреться в твои глаза, хочу поверить, что все это – правда, хочу расспросить о многом, ну хотя бы о главном, а потом упасть в твои объятья и не расставаться никогда. Я боялась, что меня начнут опекать наши, а они оказались такими тактичными. Просто не верится!
– Это потому, что ты приехала к нам, на мое предприятие, и вашим не положено вмешиваться в наши производственные отношения. Тебя хотели поселить в квартиру на территории торгпредства СССР, а мы настояли на этом коттедже.
– Мне это лестно слушать, на самом деле я привыкла жить скромно.
– Не исключено, что в торгпредстве все комнаты прослушиваются, да и ты была бы ближе к всевидящему оку. Но кому какое дело до нашей любви!
– Тогда все понятно! Показывай скорее квартиру!
– Вот здесь гостиная, напротив – спальня, там – кухня, рядом ванная, за ней – туалет. Наверху еще две комнаты и кладовка, но они пусты. В гостиной есть телефон и, конечно, новенький радиоприемник «Родина». Можешь заказать переговоры даже с Симферополем и слушать Москву, Париж, Лондон…
– Какая роскошь! Хочешь узнать мое заветное желание по жилищу? – неожиданно спросила Верка.
– Пожить на моей даче? – не задумываясь, ответил Антал.
– Точно!
– Угадай, почему я угадал?
– Потому что это и твое желание!
– Ты – истинный телепат! Вообще-то я застолбил почти две недели нашего пребывания в Шиофоке. Но это будет уже в ноябре, когда вода в Балатоне не совсем комфортна для купания.
– Мы обязательно будем купаться в твоем любимом озере днем и ночью, осенью и зимой.
– Верочка, все возможно, но мне скорее хочется тебя поцеловать!
