Рами Юдовин - Ветер в ладонях. Возвращение
Неожиданно она почувствовала тупую, ноющую боль внизу живота, вскочила с кресла и убежала в ванную. Осмотрев себя, обнаружила небольшую опухоль в области паха, села на пол и расплакалась. "Беда. Надо ехать в больницу. Кто с ребенком останется на ночь? Сиделку сейчас не найти, подруг беспокоить неудобно". После недолгих колебаний решила позвонить.
Буравчик вздрогнул от звонка. Медленно, как будто боясь разочароваться, посмотрел на табло мобильного аппарата и победоносно оскалился. Он выждал несколько секунд, как можно равнодушней ответил, предложил помощь и выбежал на проспект в поисках такси. Необходимо срочно вернуться домой, скоро привезут его девочку, которую не видел три недели, но самое главное, он увидит жену.
"А если она обманула и вовсе не больна, а просто хочет избавиться от ребёнка? Может, девочка мешает им заниматься сексом? – скрипнул он зубами. – Да я болен, если ко мне приходят такие мысли".
Вечерняя улица дышала поздней осенью, небесная вода, неровно растекающаяся по тротуару, отражала свет фонарей. Странник брёл по пустынным улицам, не обращая внимания на лужи.
Жёлто-красные листья,
Светофоры и площади.
Было время, когда мне хотелось спокойствия.
И теперь я не верю, что всё переменится,
Но зато я уверен, что всё это кончится.
А вороны кричат сквозь небесные трещины, Ниже только дожди, облака и иллюзии. Вот стоит у дверей незнакомая женщина. Взгляд её сквозь меня безразличен как мумия…
Я верю плохой погоде, Ведь дождь – это тоже кайф. Я чувствую, время уходит, Превращаясь в последний трамвай…
Ночь измеряет лужи Огнём улетающих звёзд. Я никому не нужен… Всерьёз…
"Что со мной!? – одёрнул себя Странник. – Отчаяние недостойно! Если унываю, значит, перестал доверять Провидению. А может просто не хватает таблеток, которыми меня пичкали. Возможно они влияют не только на тело, но и душу? Ведь душа связана с телом, как пуповина матери с ребёнком. Через пуповину проникают добро и зло. Фильтры ещё стоят, но не всё задерживают, они загрязнились. Надо чистить. Вот и проникла мерзость, которая влияет на моё сознание".
Здесь много послушных граждан, И каждому нужен наркоз… Долгая, долгая жажда Депрессивный психоз…
Деревья станут золою, Долги обратятся в прах, И новую веру построят На безымянных костях…
Две тысячи лет одиночества, Лезут из лопнувших жил. Мне кажется, Я, когда-то здесь был…
"Вот прорвало", – рассмеялся Странник и ускорил шаг. С каждым движением становилось легче. Он вышел на небольшую площадь с ярким освещением. Посредине возвышалось искривлённое дерево, поддерживаемое небольшим столбом, рядом с ним – изящная скульптура женщины с кувшином. Возле каждого металлического столика было по два стула. Гость уселся за крайний столик. Подошла усталая, но улыбающаяся, совсем ещё юная девушка лет восемнадцати.
– Кофе и шоколадное пирожное, пожалуйста, – заказал Странник.
– Уточнение: два кофе и два пирожных, – раздался голос из темноты, от которого посетитель вздрогнул. Да и официантка испуганно отшатнулась.
– Вот решил составить тебе компанию как в добрые, старые времена, – Солдат блаженно рухнул на стул.
– Что ты творишь, человек? – сжал губы Странник.
– Ты о чём? – удивился товарищ.
– Ты убиваешь людей. По какому праву? Ты кто? – Странник перешёл на свой родной язык.
– Я убил погромщика и насильника. Малой кровью остановил обезумевшую толпу, которая действовала по своему произволу. А наша задача пресекать произвол! Люди не могут делать всё, что заблагорассудится. Иногда вам надо об этом напоминать. Иначе придут хищники и потребуют своих прав, и мы не сможем вас защитить. А договариваться с ними – неблагодарное занятие.
– Я говорю о Председателе. Он тоже погромщик и насильник?
– Это ты накликал на него беду. Впрочем, он сам виноват, нарушил свои обязательства и законы гостеприимства, вероломный человек.
– А фотография? Научился у колдунов с островов тыкать иголками? – не переставал возмущаться Странник.
Между тем официантка принесла на подносе кофе и пирожные. Солдат бросил на неё жгучий взгляд, от которого молодая девушка покраснела, но удовольствия скрыть не смогла и ответила ему не менее призывно.
– Буравчик должен был догадаться, с кем имеет дело. Чтобы добиться желаемого, люди готовы заключить договор с тьмой, прекрасно понимая на что идут. Ради своей страсти сами станут тыкать иголками не только в картинку, но и живого человека.
– Кто ты такой? – в очередной раз устало спросил Странник. – Я не верю, что ты Божий ангел.
– Ты вырос на легендах, и поэтому о сути вещей мало знаешь. Сам должен понять, хотя бы то, что тебе показывают, – весело огрызнулся товарищ. – Меня ждут. Скоро вернусь.
Он стремительно зашагал к девушке, сидевшей на ступеньках входа в ресторан.
Первым порывом Странника было желание бежать с этого места, держаться подальше от человека, вообразившего себя невесть кем, но разум исследователя заставил его задуматься: "Солдат пытается сломать стереотипы моего мышления. Зачем?"
– Осуждаешь? – спросил вернувшийся Солдат, прихлёбывая остывший кофе.
– У меня нет таких полномочий, но я не понимаю.
– Ты ограничен. Думаешь, что существуют либо святые ангелы, либо злобные демоны. Мир не делится на белое и чёрное. Полная цветовая слепота на физическом уровне встречается редко, но на духовном уровне сплошь и рядом. В чувствительном к свету слое сетчатки есть два вида рецепторов. Колбочки ответственны за восприятие цвета. Они работают, если цвета имеют достаточную яркость. В сумерках колбочки не работают. Другие рецепторы – палочки – воспринимают только черно-белое изображение. Они более чувствительны к свету.
– Сейчас сумерки, – отстранённо произнёс Странник. – Зачем она тебе?
– Мне удовольствие, я же всё-таки мужик, ей незабываемое впечатление, а им – качественное потомство. У вас скоро вообще начнутся проблемы с репродуктивной функцией. Вы поглощаете слишком много излучения и жрёте всякую отраву.
– Может быть, – поджал губы Странник. – Но таким, как ты, я не хочу быть и не буду. Жизнь – водоём, и нам дан выбор – загрязнить его или очистить.
– А может лучше не трогать, если не знаешь, как очищать?
– Главное знать, что именно загрязняет и держаться от этого подальше. Хочешь совет? – спросил Странник.
– Это даже интересно, – его товарищ широко улыбнулся, обнажая бесподобные, ровные зубы.
– Этот мир вам не принадлежит. Вы пришли на готовое и не надо вести себя как хозяева. Решать за нас, что лучше, что хуже. Ставить и поддерживать людей, которые продвигают ваши идеи, проливать потоки нашей крови …
– Дом был запущенным и бесхозным, – перебил его Солдат. – И уж точно не ваш. А вы мало чем отличались от братьев ваших меньших. Поверь, вас было непросто адаптировать к условиям окружающей среды. Это мы обучили вас всему и вложили способность к творческому мышлению.
Странник долго смотрел на Солдата, улыбнулся, покачал головой:
– Не каждому духу следует верить. Боюсь вам многие поверят. Не вы вложили в нас способность к творчеству и абстрактному мышлению. Это способность изначальна была в нас, пусть в зачаточном состоянии. Возможно, вы нас как-то подкорректировали, но, кстати, не вполне удачно. Мы в отличие от наших братьев меньших, на ровном месте можем сломать ногу. Без творческих способностей пещерные люди не могли подстричь или подвязать чёлку, чтобы она, падая на глаза, не закрывала обзор. У них не было шерсти, и они вынуждены были укрываться от холода одеждами. Не было острых клыков, но люди изобрели ножи и копья, а для этого снова нужен творческий подход. Наши слабости сделали нас самыми сильными среди всех живых существ на планете и без вас.
– Люди несовершенны, но надо внимательно читать инструкцию по эксплуатации. Вы должны развиваться и достигнуть должного уровня. Мы помогали вам выживать, но пришли они и все изменилось. Ваши тела им понравились, ваш дух – энергия жизни – представляет для них большую ценность.
– А для вас? – спросил Странник.
– И для нас, но в отличие от них, мы любим вас, потому что вы наши братья. Человек наподобие мобильного телефона. Тело – корпус аппарата, аккумулятор – дух, чем мощнее батарея, тем сильнее срок службы телефона, но самое важное – это сим-карта. Корпус можно совершенствовать, батарейку менять, но на сим-карте, то бишь душе, вся важная информация.
– Но ведь информацию можно записать и на корпус?
– Можно, но корпус уязвимая вещь, с ним надо обращаться осторожно, он всего лишь защитная оболочка. Бывают продвинутые, многофункциональные корпуса, но для них требуется совсем иная подзарядка, чтобы телефон подольше прослужил, а то быстро сдохнет.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Не мы создали дыхание жизни, но мы внесли свои коррективы и усовершенствовали тело, вы самые выносливые на этой планете существа.
