Наталья Пяткина-Тархнишвили - Гаманчо (сборник)
– Дела или тела? Что, пытаешься доказать, что юн и сексуален, несмотря ни на что? Небось, со студентками кофе пьёшь, зажимаешься?
Жизнь Милочки изменилась в одночасье, и свои накачанные губки она обиженно поджимала. Масштабы катастрофы ей пока были непонятны. Она считала, что ушёл только Матвей, а всё остальное, всё вокруг – её. Всё останется при ней. Всё-таки у них двое детей! Да и как она подружкам скажет! Какой позор! А их общие друзья, что они подумают! Его она даже про себя не обзывала. Он такой наивный, её Медвежонок, его окрутить – не проблема. Но она этого никак не ожидала. Такое унижение!
Матвей признался сразу во всём, когда встречал её с детьми в аэропорту. Нёс вещи и говорил. Милочка сначала даже и не поняла, так спокойно он это говорил. Он же тихо добавил:
– Мил, не надо. Я всё решил и переехал уже. У девочек всё будет.
Девочки щебетали, несли свои покупки из duty free. В одинаковых платьицах и панамках, загорелые и весёлые, они радовались возвращению.
– Просто не косметолог, а домашний психотерапевт, – желчно произнесла Мила.
Мысли в её голове отчаянно метались, путались, накалялись, злились, не понимали, спрашивали и делали выводы. Это не укладывалось в голове. Матвей теперь не её. Он ушёл. Он с другой женщиной. Инга. Она же старше на семь лет и такая неизящная. И совсем не весёлая. Он же так любит, когда я веселюсь. Косметичка! Стало совсем жалко себя. Потекли слёзы. Сразу, сильно, текли и текли. Они шли к машине, молчали. Посмотрела на дочек, стало ещё больнее.
Дома большей части одежды Матвея действительно не было. Девочки почувствовали грусть, жались к маме, держа свои мешочки. Глаза были на мокром месте. Всё было грустно, больно и невыносимо. В носу защипало. Матвей всех чмокнул на автомате.
– Завтра заеду к одиннадцати. Деньги на полке у телефона, еда есть. Купил всё, что любите, полный холодильник. Бабушка вечером заедет.
Он был расстроен, понимал, что всё нехорошо. Наверное, этого всё равно было не избежать. Надо было к родителям девочек завезти, было бы проще. Зазвонил телефон. Инга.
– Ну как там? Встретил? Чего молчишь?
– Да, встретил уже. Всё сказал, так что… Неприятно, сначала даже растерялся. Я в офис, у меня дела. До вечера, в общем, Ингусь.
– Зато сразу, без вранья.
– Да, ты права.
– Про квартиру сказал?
– Да она плакать стала, не до этого. Завтра заеду и скажу. Ингусь, мне не хочется сейчас говорить об этом. Неприятно. Давай вечером, ладно, кисуля?
Кисуле было спокойно и хорошо. Она знала, что будет так, как она хочет. В их большую квартиру переедут они с Максимкой, конечно. Инга по-своему всё обустроит. Милочка с девочками переедет в небольшую двухкомнатную квартиру Матвея, которую он давно купил и до этого сдавал. Естественно, он будет им помогать. И ремонтик косметический надо будет сделать. Конечно, с модными бутиками и белым золотом Милочке придётся завязать, но в остальном… И родители Матвея помогут.
Он совсем её, молодой, добрый, обеспеченный. Свою квартиру Инга решила сдавать, пусть деньги копятся. Она уже и новую машину присмотрела себе. Белую «хонду аккорд». Матвей ей предложил выбрать машину в подарок. Инге импонировал её спортивный вид. «Угнала тебя, угнала, ну и что же тут криминального?»
– Цены немного приподниму, раз уж я буду на такой машине.
Инга обзвонила всех клиенток, сообщила, что вскрывает ампулы, – запись на ботокс росла. Гель, перманент, массаж, обёртывание, водоросли, аминокислоты. Красота требует жертв, усилий, работы над собой и новых инвазивных методик[9]! «Задницу пристроить хочет каждый, и ничего в этом стыдного нет! – думала Инга. – А клиенткам надо меньше болтать о своих мужиках, сами же всё и рассказывают, столько за неделю наслушаешься этого грязного белья!»
Через два года Милочка умерла от сердечного приступа. Несчастная, она не смогла справиться с вроде бы обычной жизненной ситуацией. Она потихоньку спивалась и эти два года как-то просуществовала при поддержке свекрови и тайной помощи Матвея. Инга даже не хотела слышать имени «этой слабой женщины, которая может так пить, имея двоих детей». Взять в дом её девчонок Инга отказалась. Матвей не настаивал. Девочек забрала бабушка. Ещё через полтора года Инга ушла от Матвея, в одночасье и по-английски, живёт с модным молодым фотографом, фотографируется, подмигивая, сексуально высунув язык, путешествует и чувствует себя превосходно.
Лёжа под навесом у моря, Оля с удовольствием наблюдала за тем, как муж шёл к морю. Спортивный, уверенный и неторопливый. Когда она смотрела на него, ей было и смешно, потому что она понимала, что он и сам себе нравится, и приятно, потому что это был Он. Чёрно-белые плавки с цветочным узором. Модник! Ей часто казалось, вернее, она так думала, что ждала и искала его всю жизнь. При этой мысли всегда подходили слёзы…
Для счастья человеку нужно не так уж мало, как обычно принято думать. Это романтики, которые всё восторженно выражают словами, придумали, что нужно мало. Всё должно совпасть, буквально всё, и… уместиться в одном человеке, и потом ещё несколько пунктов. С собой надо быть честным – для счастья нужно много, особенно после тридцати.
Так, какой сегодня день? Среда или четверг? «Счастливые часов не наблюдают», – подумала Оля, улыбнувшись. Оглядевшись вокруг, заметила несколько пляжных картинок. Женщина лет пятидесяти с симпатичным длинноволосым парнем в небрежно, но специально-эротично подвёрнутых шортах с виднеющейся резинкой трусов «армани», немки лет семидесяти – все четверо топлес, читают газеты и блестят маслом для загара. Приятная загорелая супружеская пара лет пятидесяти, муж робко оглядывает проходящих девушек, но без явного увлечения процессом. Две молодые женщины с мамами и детьми, причём бабушки с детьми на «второй линии», молодые красавицы в шляпах в первом ряду; сейчас это модно – вывезти бабушек на отдых, чтобы те занимались с внуками. Восточная чета с двумя сыновьями подросткового возраста – все мужчины в тёмных шортах до колен, все, не скрывая, осматривают женщин. Поодаль – явно молодожёны, вдвоём уютно устроились на шезлонге, делают селфи, шепчут друг другу на ухо. Три женщины средних лет, крупные, в полном комплекте золотых украшений, постоянно жуют, официант, простимулированный финансово и закреплённый ими за собой, подносит им розовое вино, они за всеми наблюдают и сто пудов комментируют. Арабской наружности молодой мужчина, стильный и брутальный, с большой золотой цепью, в красных плавках-боксёрах и прекрасных солнцезащитных очках. Абсолютно один, загорает стоя. Три хорошенькие юные девушки – смеются, фотографируются и оценивающе поглядывают на молодых мужчин, одна из них такая худенькая, что к ней хочется подойти и поговорить о том, что она должна лучше питаться. Тем не менее пьют шампанское. Бодрая молодая пара, вероятно, из Казахстана, во всяком случае, Казахстан сразу приходит на ум при их виде – спортивные, смуглые, в бейсболках, девушка вдвое ниже молодого человека, топлес, в плавках-стрингах, ни на кого не обращают внимания, её тело упруго, грудь буквально торчит вверх и вместе с открытыми всему миру ягодицами напоминает блестящие, крепкие яблоки. Трое очень татуированных мужчин, постоянно полулежат на шезлонгах, пьют минералку, в воду идут вместе, ни на кого не смотрят, беседуют меж собой. Сколько же на свете непохожих, разных людей!
Открыла планшет, посмотрела почту, зашла в Контакт, лайкнула фотографии знакомых, сделала пару комментов, среди фоток у друзей увидела знакомое лицо на фотографии. Что?! Свадебная фотография! Бывший муж женился. «Хорошее же приобретение сделала его новая жена», – лукаво улыбнулась Оля.
«Чао! Улетаем в свадебное путешествие», – было написано на странице в Контакте в статусе у его новой носатенькой жены. Это было комично, скорее даже трагикомично. Через пару лет после развода с Олей у него родился ещё один ребёнок. Тоже мальчик. «Так, по случаю, специально не планировали», – говорил он, не любитель использовать средства контрацепции. «Детишки должны рождаться тогда, когда сами решат». Это, конечно, позитивная философия, но… С его матерью он познакомился по дороге из суда, сразу после развода с Олей. Бывает и так. Подвёз, по приколу называл её Матильдой, она дня через два переехала к нему, да так и задержалась. Почему-то он так и не женился на ней. Вполне симпатичная, говорил, что хорошо готовит. «Не то что ты». И вот – абсолютно новая женщина, теперь уже законная жена.
Забавно, как у него меняются картинки в жизни. Наверное снова начнёт плодиться… Хорошо плодиться просто так, без обязательств. Теперь из солидарности жалко ту, на которой не женился. И ребёнок снова брошенный.
Курьёзно то, что все как-то устраиваются, никто не грустит в одиночку, и ничей незабываемый образ не проносится через всю жизнь, как бы нам ни хотелось быть единственными и неповторимыми. Стало немного грустно. «Костюм – так себе, без шика, обычный свадебный костюм, и улыбка такая же…»
