Майя Кучерская - «Сглотнула рыба их…» Беседы о счастье
Сейчас ей сорок три года. Дети выросли, получили образование. Сын ведет семейный бизнес, а Алина стала продюсером. Она по-прежнему прекрасна. Подняв на ноги детей, Алина снова вышла замуж, и похоже – счастлива в браке.
Мораль? Да вы уже, наверное, и так догадались – часто мы пытаемся найти закономерности там, где их нет. Раннее начало сексуальной жизни само по себе ничего не определяет. Важно, какая это девушка, какова ее личность.
М. К. Не искать закономерностей, не схематизировать – что ж, это мне близко. И пьеска напоследок, в которую я попыталась включить четыре описанных вами женских типа. Можно было бы назвать ее «О милости Божией», но не станем поминать имя Божие всуе, поэтому пусть будет просто «Четыре сестры».
Четыре сестры
В одном большом русском городе жили четыре сестры. Так случилось, что, хотя все они уже были взрослыми, по-прежнему жили вместе. В давно тоскующей по ремонту трешке, с мамой Ириной, преподавательницей музыкальной школы.
Муж ее, отец всех четырех девочек, оставил семью много лет назад – четвертая дочка, Алечка, часто болевшая и горько плакавшая по ночам, подкосила его и без того расшатанную нервную систему, и во второе от рождения Алечкино лето папа тихо переехал на соседний дачный участок, под бочок крупной, добродушной и, по счастью, совершенно бездетной вдовы Валентины. Она, впрочем, не будет играть в нашем повествовании никакой роли. Как и уставший от дочек отец.
Дальше Ирина растила дочек в гордом одиночестве. И вырастила. Музыкантом из них, правда, никто не стал. Алечка окончила художественное училище, чудесно рисовала и, кажется, под влиянием преподавателя по монументальной живописи, стала верующей. Ходила в храм, писала иконы и горячо молилась Богу о том, чтобы Он послал ей хорошего жениха. Но какие были ее годы – восемнадцать лет, можно было еще подождать, и Алечка терпеливо ждала. Старшая сестра, Маргарита, студентка второго курса мединститута, будущий педиатр, наоборот, ждать не желала и жила в свое удовольствие – нравы в институте царили свободные, а уж о том, как проходили ночные дежурства в больнице, где Рита подрабатывала медсестрой, целомудренно умолчим. Рита думала так: попадется кто стоящий, так и думать нечего, а пока… ни в чем себе не отказывала.
Следующая сестра, двадцатичетырехлетняя Людмила, сотрудница клиентского отдела местного банка, сестры называли ее «нашим бухгалтером», жила на два дома – выходные проводила в съемной квартирке своего ухажера, Василия, трудившегося старшим менеджером среднего размера компании, торговавшей в основном мобильными телефонами. Отношения Люды и Василия длились уже несколько лет, но Василий что-то не торопился жениться. Говорил: вот как встану потверже на ноги…
Старшая сестра, Ксения, замужем уже побывала, но через три года неведомых миру мучений развелась и вернулась жить под материнский кров. В прежней жизни Ксения была фотографом и журналистом, но после развода ей что-то не везло с работой, то и дело не складывалось, в конце концов она перестала напрягаться, каждый день ходила гулять и фотографировала всё подряд. Фотографии свои, впрочем, она никогда потом не смотрела и никуда не выкладывала. У Ксении никого, разумеется, не было, потому что на мужчин после неудачного замужества она «смотреть не могла».
Но вот у мамы Ирины с недавних пор появился поклонник, предприниматель Аркадий. Пятидесятишестилетний Аркадий был дважды женат; впрочем, по его словам, второй брак давно исчерпал себя, Ирина ему нравилась гораздо больше. Развестись с женой он пока не решался, но дарил Ирине приятные подарки и смешно шутил.
И тут наступила весна. Небесные легкие расправились, природа задышала глубоко, солнце пекло все жарче, земля отогрелась. Зацвели подснежники, возле теплых колодцев пробилась первая травка; птицы всех мастей и расцветок вернулись домой из дальних стран и щебетали каждое утро так сладко и нежно, что прямо за пасхальным завтраком в храме Алечка получила предложение руки и сердца от их регента, Михаила. Алечке и самой Михаил очень нравился, но она и думать не смела.
Рита в эти весенние дни впервые в жизни по-настоящему влюбилась в Сашу из хирургической ординатуры, и так, что сама позвала его замуж – Саша с радостью согласился.
Василий пошел на повышение, возглавил компанию взамен отбывшего покорять Москву руководства и на радостях попросил Люду стать его женой.
Аркадия бросила, наконец, его вторая супруга, и он то ли от внезапного освобождения, то ли немного в отместку, но тут же сделал предложение Ирине. Ирина, поразмышляв и посоветовавшись с дочками, согласилась.
Все они отмечали свадьбу в один день – арендовав городской парк и ресторан в этом парке. На свадьбе гуляло полгорода. Фотографии невиданного свадебного пира, сделанные, конечно, несколько ожившей по такому поводу Ксенией, появились во всех местных и даже нескольких столичных газетах, но главное, облетели весь интернет. Ксения сделалась знаменитостью, предложения о работе посыпались со всех сторон, даже со стороны неприступной Москвы, и вскоре Ксения снова покинула родной дом, вошла в столице в моду, и – невероятно, но спустя недолгое время отправилась замуж, за молодого и веселого велогонщика, на этот раз счастливо.
От нее, во время фотосессии в честь скорого выхода нашей книги о счастье, мы и узнали эту удивительную историю замужества четырех сестер и их мамы.
Часть II
В семье
Глава шестая
И вот они вместе
М. К. Даже удивительно, как долго мы обсуждали, что происходит до брака, сколько препятствий ожидает двух людей на пути к семье. И все же, несмотря ни на что, многие решаются произнести эти слова: «Будь моей женой». И даже слышат в ответ: «Согласна».
Начинаются смешные волнения – свадебный наряд, кольца, приглашение гостей, меню свадебного пира… Новые, неразрешимые вопросы! Куда, например, в какое место на голове и как пристегнуть фату? Когда я выходила замуж, никто почему-то не мог мне этого объяснить, пришлось покупать специальный механизм с расчесочкой и белым цветком. По случаю, в магазине для новобрачных в городе Наро-Фоминске! В Москве я такого найти не могла. Но это всё глупости, конечно. Главное было другое. Ясно помню свое предсвадебное состояние, это постепенное погружение в совершенно новое ощущение: я, прежде папина и мамина, потом сама по себе, своя, теперь была не папина, не мамина, не своя, а Сашина. И это отделяло меня от целого мира тонкой невидимой пленкой, но отделяло вместе с ним, моим женихом. Потом светлая песнь венчания, речи и счастье первых дней – золотистое на просвет. Тогда я не понимала, что так будет не всегда, тогда и не подозревала, что никакой семьи у меня пока нет, что семью предстоит строить и строить, жила как жилось. Но нажмем на «паузу», мемуары когда-нибудь еще напишу, а пока обратимся к нашей следующей теме – семейной.
Итак, он и она вместе, живут вдвоем, официальными женой и мужем. И пообещали друг другу так и жить всегда, бог даст, до самого конца. В этом обещании, в этой готовности идти рука об руку – столько надежды, веры. И все, кто женился по любви, кто действительно женился, соединившись с любимым, любимой впервые после свадьбы, знает, испытал эту сладость начала, медового месяца длиной в неделю, несколько месяцев, иногда в год. Хотя мне знакомы две пары, у которых медовый месяц не кончился и десятки лет спустя. Но это дар, чудо, а чудеса случаются редко. Обычно все по-другому.
Сквозь золотое покрывало проступают первые недоумения. Он-то оказывается… дальше пусть каждый вставит свое. Например, улегшись на диванчик, любит вечерами смотреть по телевизору боевики. А она – читать. Но комната – только одна. Она готова уйти с книжкой на кухню, «пиф-паф» и вопли с экрана ей мешают, он хочет, чтобы она никуда не уходила и лежала с книжкой у него под бочком. Или он, оказывается, привык к тому, чтобы завтрак ему подавали в постель, но и она тоже. И у него и у нее были очень любящие мамы. А тут вдруг надо заботиться о другом. Но ни тот, ни другой ангелом-мамой быть не согласен. Пелена постепенно спадает. Ах, вот ты, оказывается, какой. Ах, вот ты какая…
И начинается, не побоюсь этого слова, крестный путь друг к другу, к встрече и соединению двух людей какие они есть, подлинных. Теоретически всё просто. Хорошо известная мне по опыту православная теория семейного счастья вообще элементарна: уступать друг другу, наперегонки друг другу служить. В этом жертвенном служении растворятся все недовольства, вся ваша разность. Вы согласны, что это и есть самый надежный путь к семейному счастью?
Т. Б. Хорошо уступать, если уступается, если после этого не хочется отыграться. Я уступила, а теперь ты уступи мне! Ты почему мне не уступаешь?! Хорошо служить, если воспринимаешь это служение радостно. А если это не так? Тогда это двойной обман – и себя, и мужа обманываешь, как бы подставляешь вместо себя другую личность. Не я – какая я есть, а какой должна быть на моем месте хорошая, правильная жена. Ну как-то мне не верится, что подмены могут привести к счастью.
