Алексей Рябчиков - Путь
Ему стало немного прохладно. Михаил снова посмотрел на звёзды, съежился, а потом зашёл в дом.
– Прогулка перед завтраком, – с веселым выражением лица сказал Василий, когда Михаил появился в комнате.
–Захотелось подышать свежим воздухом, – ответил Михаил, смотря на стол, за которым уже сидел Андрей. Михаил подсел рядом с ним.
– А мы вчера с Андреем закончили о смысле жизни разговаривать – продолжил Василий – И он говорил, что сделает вывод. Сделал?
– Нет, что то в голову ничего не лезло – ответил Андрей.
– Жаль. Очень жаль, – произнёс хозяин – вы тут немного посидите, а я скоро приду.
Василий вышел из комнаты.
– Где Иван Николаевич? – спросил Михаил.
– Спит ещё – ответил Андрей.
–Что то мне не хорошо – произнёс Михаил.
– Рана болит или голова? Вот у меня страшно болит голова.
– Ничего не болит, просто на душе не хорошо очень.
– А о чём думаешь?
– Вот именно, что не о чём. Просто не хорошо – соврал Михаил, он думал о смерти.
Со второго этажа медленно спустился Иван Николаевич. Он дошёл до стола, постоял немного, потом сел и сказал:
– Ехать надо! Мне что-то неспокойно.
– И вам тоже? –удивленно произнёс Андрей.
– А кому ещё? – спросил старик.
– Мне, – ответил Михаил – Что-то тоже не спокойно. Как бы дорога нас не подвела.
– Да бросьте вы! – произнес Андрей – Это же всё ерунда.
– Не скажи – ответил старик – Когда один это ерунда, а вот когда двое – это уже плохо. Помню давно это было. Решили на охоту пойти. Я, Валька Икимов и Юрка Серебров. А у меня и у Вальки предчувствие было какое-то плохое. Но мы под это дело – он стукнул пальцем по шее – плюнули на предчувствия и пошли. Юрка на одну ветку залез, а Валька на соседнею, ну а я никуда не полез, с земли прицелился. Значит сидим, тишина, в озерце утки плавают. Мы значит стрельнули по ним, утки вверх взлетели и полетели в нашу сторону, как раз между деревьями, где Валька и Юрка сидели. То ли Валька забыл, то ли специально. Он взял и стрельнул в пролетающею мимо себя утку, как раз в сторону Юрки, а потом слез с дерева, и мы добычу стали собирать. А Юрка что то не слезает. Ну мы его звать стали, а тут бах! – старик ударил ладошкой по столу – Он с дерева падает на землю, пластом, мёртвый. Вот так вот и сходили на охоту. А послушались бы предчувствие, все бы целы остались.
– Я чего то не понял – сказал Андрей – предчувствие было у вас и Вальки, а умер Юрка. С такой логикой получается, что я скоро умру.
– Тогда нам бояться нечего! –воскликнул смеясь Михаил, хлопая Андрея по плечу.
– Это точно! – улыбнулся Иван Николаевич. Одного он утаил, не было на охоте никакого Вальки, был он и Юрка. И Юрку он всего лишь подстрелил в плечо. Сам не зная почему он приукрасил эту историю, как обычно делал Аркаша, его сосед. И в душе он даже обрадовался тому, как ловко её рассказал.
Открылась дверь, потом показалась большая сковородка, а за ней сам хозяин, который утвердительно произнёс:
– Так ничего не говорите. Сначала завтракаете, а потом едете.
Он поставил сковородку на стол, в которой ещё брызгалась жиром в разные стороны яичница из десяти яиц жаренных на сале.
– Андрей – произнёс хозяин – Вы очень интересно рассуждаете, но вашим мыслям не даёт выразиться, извините за прямоту, скудный словарный запас. Поэтому я разрешаю вам взять любую книгу с полки, какую захотите.
– Я вчера приметил у вас на полке Эмерсона, – проговорил, жуя, Андрей.
– Я в вас не сомневался! – усмехаясь проговорил Василий – стоящая книга – он дошёл до книжной полки, взял нужную книгу и принёс её, но в руки Андрею не дал – сначала поедите, а потом я вам её отдам.
– Знаете – проговорил Андрей – я понял кое что. Людям не нужно знать настоящий смысл жизни. Они всё равно в него не поверят. Так же как африканец не поверит, что земля круглая.
Василий задумался, а Михаил откидываясь на стуле сказал:
– Это твоя единственная здравая мысль за всё время пути.
Иван Николаевич встал из за стола:
– Спасибо за хлеб и соль. Но нам надо торопиться, ехать.
– Буду рад видеть вас ещё – сказал Василий, отдавая книгу Андрей – Пойдёмте, я вас провожу.
Михаил не смог встать с первого раза, очень сильно болела рана. Лишь со второй попытки, превозмогая адскую боль, он поднялся. Перед глазами всё поплыло. Сделав пару шагов вперёд, он почувствовал, что его ноги подкашиваются, он остановился и замер. Головокружение стало проходить, он продолжил путь за всеми, но рана болела очень сильно. Михаил понял, что вскоре умрёт. Первый раз с момента ранения он это понял, и эта мысль сильно его напугала.
На улице во всю грело осеннее солнце, стоял особенный запах времени года. У каждого времени года есть свой неописуемый запах, по которому все знают какое время года на дворе. Василий попрощался со своим гостями за руки, показал им дорогу моста. Телега тронулась с места, но она уже не скрипела привычно колесом…
Василий, проводив гостей, сел на скамейку во дворе. Посмотрел в голубое небо.
– Здоров! – услышал он голос соседа. Маленького мужичка, вечно курившего папиросы и ходившего в тулупе, в любое время года. – чего родственники твои?
– Здорово, Михалыч – ответил Василий – Просто люди хорошие, переночевали и уехали. А ты от куда путь держишь?
– С моста иду. Баба моя пришла с речки, говорит что под мостом то ли лешего, то ли ещё кого видела. Я ходил смотрел.
– Ну и как увидел?
– Ну их – сосед сплюнул – Я его ни разу не видел, а она как пойдёт, так сразу и видит. Сочиняет поди.
– Да кто их поймёт – сказал Василий – может ты не в то время ходишь?
– Может…А пойдём-ка сходим на рыбалку на речку, возле моста удочку закинем. Рыбу наловим, а может и этого лешего увидим.
– Пойдём только соберусь.
– Мне тоже надо – сказал Михалыч, переминулся с ноги на ногу, кинул папиросу на землю и рассуждая добавил – Люблю рыбалку! Сидишь в тишине, замер, а жизнь сквозь тебя идёт – он снял шапку – Погода сегодня разгулялась. Ну жди, я через минут десять готовый здесь прям стоять буду – он пальцем показал на место рядом с собой, а потом, закуривая новую папироску, поковылял к себе.
– Хорошо – улыбаясь ответил Василий.
Василий встал, вспомнил о словах Андрея, снова улыбнулся и пошёл собираться на рыбалку…
Единственный мост, проходящий через речку состоял из двух больших брусьев, перекинутых через овраг, по которому текла речка и из маленьких досок, набитых еле как с большим расстоянием друг от друга. Также от одного берега до другого с обоих сторон моста была натянута веревка, на высоте около метра от досок. Эти две верёвки были нужны, чтобы люди за них держались, пока шли по мосту.
Старик остановил лошадь и слез с телеги. Он подошёл к самому началу моста, пощупал рукой доски и почесал затылок. Затем он прошёл до середины моста, хорошо, что мост был не слишком длинным, и вернулся назад.
– Андрей, – сказал Иван Николаевич – Пойдёшь сзади телеги. Смотри чтобы колеса не съехали с досок вниз. Как покажется, что будут съезжать. Кричи громко.
– Хорошо –ответил Андрей, слезая с телеги.
– А ты, Михаил, ляг посередине телеги, или лучше сядь. И поглядывай, чтобы она шла за мной, не сворачивала.
– Может ещё чем помочь? – спросил Михаил.
– Пока этого хватит – ответил старик.
Иван Николаевич взял лошадь за поводья и медленно повел за собой. Андрей пошёл следом за телегой, смотря очень внимательно на колёса. Дойдя до начала моста, лошадь встала, как вкопанная и не захотела идти дальше.
– Родимая – принялся уговаривать её старик, гладя по голове – Ну пойдём мы же тут все вместе, если упадём то вместе. А вместе и умирать не страшно. Тем более я тебя аккуратно поведу – он отошёл от лошади, посмотрел на неё и направился вперёд по мосту – Ну пойдём.
Повинуясь уговорам, лошадь пошла по хлипкому мосту, за ней поехала телега, колеса которой то и дело проваливались в дырки между досок. От этих проваливаний телега подпрыгивала, и Михаил чувствовал себя как в поезде, идущем по рельсам. Андрей следил за колесами. Но они шли довольно ровно, и поэтому он стал больше осматривать природу. Природа выглядела очень красиво, особенно река, вода которой переливалась под лучами солнца. Андрею даже показалось, что он видит рыбу, плавающею в воде. Резко телега остановилась.
– Гляди-ка – крикнул Иван Николаевич.
Андрей залез на телегу, чтобы увидеть, отчего остановился старик. В самом концу моста, стоял человек, если можно было его таким назвать. Он был весь грязный, длинные нечёсаные волосы свисали практически до пояса, всё лицо было укутано такой же грязной бородой, ногти были длинные, лицо было желтое и глаза такого же цвета. Одет он был в лохмотья, толком не прикрывающее его тело. Человек смотрел на них в упор, потом погрозил пальцем, что то мыча, и резко побежал прямо на телегу, Михаил бросился отрывать гроб, чтобы достать ружьё. Иван Николаевич попятился назад, вместе с лошадью. А человек всё бежал на них, мыча что-то. Раздался выстрел, человек замер, отошёл чуть назад и упал. Лошадь от испуга бросилась вперед, Ивана Николаевича отбросило вправо, и только верёвки не дали ему упасть в реку. Андрей же выпал из телеги, и упал на мост. Пробежав до конца моста и ступив на землю, лошадь остановилась, словно вспомнив о хозяине.
