Степан Вартанов - Времена и формы (сборник)
Я деликатно помог ученому подняться с пола и, будучи прежде всего журналистом, попытался его разговорить. Это оказалось несложно. Рассказ о моем полете на Луну вызвал у Гиндилиса взрыв жизнерадостного смеха, я уже прикидывал, как озаглавить интервью, как вдруг двери лифта раскрылись, и мы увидели в нем все тех же африканцев, изумленно на нас глядевших. Затем двери закрылись и кабина вновь ушла.
Я рассказал доктору о своих наблюдениях по поводу русской поговорки, и наконец решился на прямой вопрос:
– Ну а ваше мнение, доктор? Что есть Сигнал? И что будет на конференции?
Мой собеседник усмехнулся:
– На конференции не будет ничего интересного, можете мне поверить. Что же касается моего мнения… Вы ведь журналист? – спросил он, указывая на мой значок. Я кивнул. – Могу лишь обещать, что вы напечатаете это первым, – загадочно произнес он. – Но вот когда… право, я еще не решил…
Тут глаза его изумленно расширились, и он уставился на что-то за моей спиной. Я обернулся.
Створки дверей лифта опять разошлись, явив миру все тех же африканцев. Затем двери захлопнулись вновь.
– Почему они ездят туда-сюда?! – озадаченно произнес Гиндилис.
Я улыбнулся:
– Предлагаю обмен, доктор. Я отвечаю на ваш вопрос, а вы – на мой. Согласны?
Ученые – в чем-то дети. Ответ последовал немедленно.
– Согласен, – сказал мой собеседник. – Итак?
– Все очень просто, доктор. В этом лифте слабое освещение.
– Я заметил.
– Кнопки белые, и цифры на них тоже белые…
– Вы хотите сказать?..
– Далее. Не знаю, кто проектировал этот лифт, но панель с кнопками он разместил с явным чувством юмора. Выходите, друзья! – приветствовал я бессменных пассажиров. Ответом было гробовое молчание, затем двери захлопнулись в третий раз. – Так вот, насчет кнопок, – продолжал я. – Где ищет их нормальный человек, войдя в лифт? На уровне своих глаз. Здесь же они почему-то находятся на уровне бедра.
– Забавно, – протянул мой собеседник, сдерживая смех.
– И это еще не все. Нумерация кнопок здесь – «П», «М», и лишь потом – 1, 2, 3… а наши бедолаги, похоже, этого не знают, не видя белых цифр на белом фоне…
– Они путают этажи!
– Они не успевают нажать на кнопку! – мягко поправил я. – И тут вступает в действие последняя особенность этого лифта. Не получив в течение какого-то времени команды, он закрывает двери и едет сам, делая остановки на каждом этаже.
– Прелестно, – расхохотался Гиндилис. – А почему они не вышли?
– Потому, – пояснил я, – что в этом заведении лифтовые холлы всех этажей похожи как две капли воды. Они просто не знают, где находятся.
– Да… – покачал головой ученый, – и вы все это заметили?!
– Я же журналист! – гордо произнес я. На самом деле я был в этом отеле неделю назад и «заметил» все эти особенности на собственной шкуре, но что-то удержало меня от того, чтобы в этом признаться. – Однако, – произнес я вслух, – теперь ваша очередь меня просвещать.
– Ну что же, – улыбнулся Гиндилис. – Нам предложили создать спутник «Гость», и мы его создали. Однако, вместо того, чтобы информировать об этом событии своих хозяев, он… э… проигнорировал наши ожидания.
– НАСА считает, что в программу компьютера вкралась ошибка, – робко вставил я.
– Чепуха, – усмехнулся доктор Гиндилис. – Там нет никаких ошибок, я убежден в этом. Ваша задача имеет очень простое решение, больше того, она имеет прототип на Земле.
– Прототип?
– Представьте себе вирус. Сам по себе он абсолютно нежизнеспособен, но, попав в клетку определенного вида, воспроизводится в ней за счет ее ресурсов. – Он проводил задумчивымвзглядом кабину лифта и продолжал: – Где-то и когда-то во Вселенной родился Сигнал. Мы не знаем, кто и зачем его послал. Это и не важно. А важно то, что, встречая на своем пути цивилизацию определенного типа, достаточно романтичного, точнее, доверчивого, этот сигнал выступает в качестве вируса, заставляя ее строить спутник типа «Гость». Вот и все. Все! Мы стали жертвой паразита!
– А-а! – Я вцепился пятерней себе в шевелюру. – Купили! Господи, как же нас купили!
– Почему – купили? – спросил Гиндилис. – Ведь мы знаем теперь: первое, там, откуда пришел Сигнал, есть цивилизация, похожая на нашу, второе; там, куда он ушел, возможно, тоже. И кроме того, третье, мы знаем язык Сигнала, который отныне наш с ними общий. Но мне пора, – произнес он, взглянув на часы, – до свидания и удачной статьи.
– Спасибо, – задумчиво произнес я. – Космический грипп, надо же… А ведь, знаете, вашу аналогию с вирусом можно продолжить.
– Да? – вежливо осведомился ученый. – И как же?
– Мы переболели, – выпалил я, – и у нас выработался иммунитет.
– Иммунитет к гриппу?
– Ну да!
– А как насчет кори, ветрянки и этого, как его… гепатита Б? – улыбнулся мой собеседник.
Через две недели ЛРТ принял первое «святое письмо»…
Экологический аспект
…Снится нам трава, трава у дома,
Зеленая, зеленая трава…
Выведя корабль из гиперпространства, Андрей, как и полагалось по инструкции, включил приемник на свободный поиск, послушать, что делается в эфире. Эфир оказался изрядно засорен. Писки, свисты, шумы и немелодичные вопли сливались в сплошной пульсирующий гул, на фоне которого кто-то кого-то вызывал на рыбьем языке. И так было на всех частотах. Андрей недоумевающе пожал плечами, и включил локатор. Однако вместо привычной картинки, на экране возник стремительно меняющийся цветной узор.
– Надо разобраться, – пробормотал Андрей. Однако вышло так, что разбираться ему не пришлось. Подал голос компьютер, и сообщил, что, во-первых, на планете используется не менее полутора миллионов различных языков и кодов, ровно столько он насчитал в эфире, а во-вторых, неизвестный объект активно идет на сближение, и орбиты пересекутся через двадцать секунд. Андрей крякнул, и схватился за рычаги аварийного пилотажа.
Когда преследователь остался далеко позади, компьютер сообщил, что, по его рассчетам, масса объекта составляет около ста мегатонн. Гнать такую массу с таким ускорением…
И Андрей решил держаться от него подальше…
…Зато посадку он совершил – любо-дорого смотреть. Снижение, зависание, выжигание зоны безопасности – все с точностью до миллиметра. Наконец рев двигателя смолк.
– Теперь можно и осмотреться, – произнес довольный Андрей, и небрежно коснулся клавиши внешнего обзора. И едва не вывалился из кресла. Лишь рука, повинуясь давным-давно закрепленным навыкам, бросала в изумленно раскрытый рот космонавта таблетки из аптечки: успокаивающее, снотворное, слабительное, рвотное…
Затем Андрей поперхнулся, выплюнул пригоршню таблеток, и принялся щипать подлокотник кресла.
Вокруг звездолета расстилалась унылая степь, поросшая то ли мхом, то ли травой, серой и хилой с виду. То тут то там поблескивали лужицы черной, даже на вид грязной воды, лишь усиливающие общую безысходность пейзажа.
А в степи стояли корабли. Звездолеты. Много. До самого горизонта. Всех мыслимых форм и размеров. И немыслимых – тоже.
– Внимание, гости! – произнес компьютер. И действительно, перед андреевым звездоелтом, заложив крутой вираж, опустился летательный аппарат, более всего напоминающий ступу, только вместо бабы-яги в ней сидел человечек, маленький и печальный.
– Так, – сказал Андрей. – Надо идти.
Он поспешно натянул скафандр и направился к выходу.
…Вблизи человечек оказался еще печальнее, чем на телеэкране. Без лишних церемоний он вытащил из кармана маленькую красную коробочку и прижал ее к плечу андреевого скафандра. Коробочка прилипла.
– Теперь мы сможем понимать друг друга, – грустно произнес человечек.
– Я очень рад, – с чувством произнес Андрей. – Позвольте мне, от имени человечества планеты Земля…
– Знаем, проходили! – махнул рукой человечек. Контакт? – он посмотрел Андрею в глаза сквозь пластик шлема. – Ясное дело, контакт!
– А… – произнес Андрей.
– Почему вы уклонились от орбительного посадочного модуля? – перебил его человечек совершенно безнадежным голосом.
– Посадочного чего? А, понятно… Ну, видите ли, – Андрей развел руками, – у меня все-таки ядерная ракета…
– Ядерная… – человечек всхлипнул. – Надо же, дрянь какая… – И тут, к величайшему ужасу Андрея, он заплакал.
– Ну что вы, – неуверенно забормотал космонавт, – ну не надо, ну пожалуйста… – опыта утешения плачущих инопланетян у него явно не хватало.
– Все! – всхлипывал человечек. – Все прилетают! И у всех ядерная! Пи-мезонная! Ква-а-ркова-а-я!!! – уткнувшись росом в грудь собеседника, он разрыдался.
– И все… – переводила красная коробочка бессвязные причитания, —… Контакт!.. Их бы… контакт!.. мордой!.. С добрыми намереньями!..
Отплакавшись, и слегка успокоившись, человечек горестно повздыхал и произнес:
