Лилия Каширова - Ангел-хранитель (сборник)
Последний раз опять по телефону в кабинете орал, да так громко, что слышно было во всем доме: «Деньги в оффшерах, в оффшерах!» На меня он вообще внимания не обращает, я для него как мебель. Какие такие Ошеры? То ли острова такие, так ведь недавно с женой на Мальдивах были. А кто их разберет? Вот только уж не придется у них больше работать, – вздохнула она.
– А платили хорошо и исправно, – и Варвара вспомнила, как в последний раз, убирая у них в биллиардной, решила подвинуть столик, что стоял сбоку, да неудачно, столик качнулся на ножках, его сильно тряхнуло, и вдруг маленькая железная штучка упала на пол из-под стола. Варвара повертела ее в руках и спрятала в карман, решила спросить у Витьки, знакомого сантехника и по совместительству электрика, что это такое, ведь вечерком обязательно забежит выпить пивка, а уж он – то все знает. Отдать Сергею эту штучку она, на всякий случай, не решилась.
– Ну, и дура же ты, – закричал Витька, когда она дала ее ему. – Так это же прослушка!
Он быстро схватил, похожую на большую кнопу вещичку, и бросил ее в стакан с водой.
– Ты с ума сошел! Как я ее поставлю на место? Про это я и хотела тебя спросить, – опешила Варвара.
– Никак, тебе лучше забыть дорогу в этот дом. Ты же к тетке в Тулу собиралась, так и езжай к ней.
– Да у меня денег маловато, – ответила Варвара.
– Одолжу я тебе 200 евро, подвернулась подработка подходящая, отдашь, когда сможешь, ты бы и сама заработала, да вот тебя больная рука подвела!
Варвара благодарно посмотрела на Виктора, настоящий мужик, хоть и работяга, но в технике разбирается. Сколько компьютеров уже собрал из всякого старья и продал. И работают нормально. Никто не жалуется.
– Взять что ли у него деньги? Давно его знаю, не зануда, – обдумывала ситуацию гордая и независимая Варвара. А сердце сжималось и болело, душе не хватало кислорода. Столько лет здесь живу и все не могу привыкнуть! А как уедешь? Вот и Наташки нет. Вдруг вернется, и где она будет меня искать? Да и где же мне там жить?
Лет восемь назад, когда Варвара была длинноногой и стройной красавицей, она встретила Виктора в доме, где была няней, гувернанткой и уборщицей одновременно. Хозяйка Илона – молодая красивая блондинка, у которой мать русская, а отец – француз. Муж, Макс, – беспутный сын какого-то крупного российского банкира.
Жили они в «умном доме», кругом пульты, кнопочки, и вдруг что-то не заладилось с этими кнопочками. Сколько же специалистов они приглашали, чтобы отремонтировать их, уже хотели новую систему покупать, но кто-то порекомендовал им Витьку, не хотели, но просто для шутки пригласили его. И что же? Витька нашел место, из-за которого вся система барахлила.
Витька – простой работяга, одетый в дешевую робу, да еще запросил так мало денег, все это было унизительно для этого семейства. Варвара ему потом говорила:
– Дурак, тебе, надо было раз в пять больше брать, тогда бы тебя зауважали. На что Витька отвечал:
– А на что мне их уважение? Да и их деньги мне особенно не нужны, просто хотелось познакомиться с этой установкой. А деньги, если надо, я всегда заработаю.
Варваре понравился такой ответ. Она часто вспоминала свою жизнь в «умном» доме. Сегодня в Таллинне, завтра в Лондоне или в Москве, и везде «умные особняки», повар из Италии. У хозяев личный самолет, садишься и высаживаешься через особый вход и выход, никто ничего не досматривает, а только все улыбаются и кланяются.
Илона всегда увешана бриллиантами, а уж какие наряды она носила, красавица! И все при ней: и ум, и красота, и обаяние! А какое образование! Разговаривает хоть по-английски, хоть по-французски.
Но до чего ж несчастна! Варвара не раз видела, как она потихоньку рыдает, но молчала. Как всегда карьера у Варвары закончилась внезапно. Илона «уехала по делам», то есть к косметологу, массажисту и парикмахеру, она не любила делать это дома и говорила: «Хочу побыть среди людей». Варвара уже и не помнит, зачем она побежала наверх и нечаянно заскочила не в ту комнату, она всегда путалась среди этого множества комнат. Заскочила и остолбенела, увидев в кровати двух мужчин в разгаре их мужской страсти, один из них был муж Илоны – Макс, другого, рыжего голландца, она часто видела в доме. Варвара выскочила, как ошпаренная.
– Фу, какая гадость! Ее чуть не стошнило.
На следующий день ей объяснили, что она не соответствует должности и рассчитали. А с Витькой они с тех пор друзья, хорошие друзья, но не больше.
В свои неполные пятьдесят она все еще мечтала о большой любви и ясно представляла себе ЕГО образ: прямой и открытый взгляд, ослепительная улыбка, серьезный, но веселый. О том, могут ли совместиться эти два качества, она не думала.
Она представляла, что однажды он подойдет к ней, обнимет и посмотрит ей в глаза взглядом, проникающим до самого дна ее души и наполнит ее светом и любовью. Она свято верила в это.
А Витька… Ну, никак не подходил под этот образ, хотя он не раз предлагал ей сойтись.
– Ну, что, ты одна и я один, давай сойдемся, вместе будет легче и веселее. Но он, как и большинство мужчин, не понимал, что путь к сердцу женщины прост, ну, совсем прост, как все гениальное, но труден. Нельзя начинать совместную жизнь с таких слов, как «давай сойдемся».
Эти мысли вернули Варвару в молодость. Вспомнила она себя на чьем – то юбилее. Толпа народу, застолье, и она с длинной косой, что было редкостью в то время, села за стол на первый попавшийся стул и вдруг услышала приятный баритон около своего уха:
– Я увидел Вас, и другие женщины для меня не существуют.
– Как банально! – недовольно ответила она, медленно поворачивая голову в сторону говорящего. Повернулась и утонула в его больших, синих, бездонных глазах, обрамленных черными ресницами. А темные волосы и синие глаза у мужчины всегда сводили Варвару с ума.
Мужчина был лет тридцати пяти с добрым и умным, немного усталым лицом. Одет в серый дорогой костюм, галстук в тон костюму, темно-синяя рубашка, скромно и красиво. Он взял ее руку и поднес к губам – извечный символ уважения, поклонения и любви к женщине.
– Николай, – представился он.
– Варвара, – заиграла музыка.
– Потанцуем, – пригласил Николай.
И они понеслись в вихре вальса, земля ушла из-под ног Варвары. А полет продолжался. Полетели они на родину Николая, на Урал, на прекрасные озера, где целую неделю плавали, ныряли, рыбачили, варили уху, катались на лодке. Жили на какой-то роскошной базе отдыха. И, конечно, любили друг друга. Но этого было мало, захотелось на море. Полетели в Крым. Красота, горы, массандровские вина, теплое, бархатное море. И, конечно, любили друг друга. Однажды утром Николай встал очень бледный, пошатнулся, схватился за спинку стула и сел на него.
– Что с тобой? – испугалась Варвара.
– Видно, перегрелся вчера на пляже, – ответил Николай. – Ничего пройдет. И прошло, и опять все пошло как в вихре вальса. И вот пришел день, когда Николай сказал:
– Все. Мое время истекло. Надо возвращаться. Варвара ни о чем его не спрашивала и только ответила.
– Хорошо. И уже в аэропорту, перед посадкой каждого из них в свой самолет, она тихо спросила.
– А свой адрес ты мне оставишь? Он что-то написал на листочке, вырванном из записной книжки, и дал ей.
– А я могу к тебе приехать? – смотрела на него с надеждой Варвара.
– Тебя не пропустят туда – это секретный объект. Но ты не волнуйся, я найду тебя.
Крепко поцеловав Варвару, он побежал на посадку. Жизнь остановилась для Варвары, ей казалось, что она умерла. Все делала автоматически. А писем все не было. Писала каждый день. Но ответа не было.
– Что же делать? – думала Варвара. Появилась тошнота. Врач сказала, что она беременна. Поехала к родителям. Жила как во сне. Родилась девочка, Наташка, с большими синими глазами как у Николая. Больше Николаю Варвара не писала, потеряла надежду, да и все время занимал уход за Наташкой. И вдруг письмо. Дрожащими руками Варвара вскрыла конверт, а там листочек, на нем напечатано, что Давыдов Николай Петрович скончался от лучевой болезни.
Это было, как удар молнии. Теряя сознание, Варвара прилегла на постель, постаралась успокоиться. Она снова взяла этот страшный листочек бумаги, посмотрела на дату, справка была выдана ровно год назад. Сейчас Наташке шесть месяцев. Значит, он умер, когда у нее было только 3 месяца беременности. Заглянула снова в конверт и увидела в нем еще один тоненький бумажный листочек. Развернула. Это было его небольшое письмо. Варвара почувствовала сильное биение сердца, закружилась голова, ноги стали ватными, но, собравшись с силами, она прочитала:
«Моя любимая и единственная, когда ты получишь это письмо, меня уже не будет в живых. Я не мог тебе писать ложь, а правда оказалась уж очень жестокой для нас обоих. Я не хотел посылать тебе письмо раньше, так как ты была беременна, а наш ребенок должен родиться крепким и здоровым, поэтому я не стал волновать тебя. Запомни, все мои мысли только с тобой одной и здесь на земле, и в том мире, куда я скоро уйду. Я верю, что ты еще будешь счастлива!
