Александр Малашкин - Глас Времени
Лабберт прикусил губу и оглянулся по сторонам. Затем ненароком перевернул записку. «ЧЕГО ВСТАЛ? БЕГИ!»
Записка упала на теплящиеся угли и загорелась.
Лабберт скрылся в темных ноябрьских переулках Мюнхена…
Глава 1
Зашторенная комната тиха и свежа. Выключенный телевизор, стакан воды и широкая двуспальная кровать. Тремя секундами ранее на нее плюхнулся человек.
Ухо уютно притиснуто к мягкой подушке, плечи чувствуют прохладу свежей простыни. Организм в предвкушении сладкого сна. Но сквозь туман слышится какой-то нервирующий треск: не то дятел стучит, не то сосед долбит перфоратором. Мужчина в постели не успевает уснуть и застревает где-то посередине. Если человека пытаются разбудить в таком состоянии, сознание мечется, подобно загнанному зверю, и не ведает, как поступить. Поддаться слабости и крепко заснуть, или же подскочить и разобраться, в чем дело? Иосиф выбирает второе. Он поднимается на ноги и только через пять секунд понимает, что причиной этого противного треска является вовсе не привидевшийся дятел, воплощенный в неусидчивом соседе – это звук дверного звонка, искаженный сонным сознанием. Иосиф сжимает кулаки и, шлепая тапками, выбегает из спальни. Звонок в дверь раздается снова. На этот раз настойчивее.
– Вы с луны упали?! – кричит Иосиф, еще не дойдя до двери. – Ну, сейчас я вам…
Даже не посмотрев в глазок, он в ярости стискивает зубы и с размаху дергает шпингалет. Им овладевает злость. Ведь друзья и знакомые знают: в это время суток старину Иосифа лучше не тревожить, поскольку старина Иосиф подолгу засиживается за работой и ложится под утро. В образовавшуюся щель тотчас протискивается черная перчатка, пальцы вцепляются в край двери и рывком распахивают ее. Иосиф в гневе от такой наглости. Как ни странно, ему даже не приходит на ум, что это вполне могут быть грабители. В этом плане он спокоен, ибо уверен: в его холостяцкой квартире особо воровать нечего; он въехал недавно и не успел обзавестись ценностями.
– Что вы себе позволяете? – выпаливает он в бешенстве. Его взгляд все еще прикован к перчатке. Кажется, так и смотрел бы на нее, не заговори с ним ее обладатель.
– Мы должны забрать вас, собирайтесь! – говорит грубый мужской голос. Иосиф молниеносно вскидывает глаза и видит перед собой, то, чего в природе быть не может. По крайней мере, в нормальной природе. На площадке стоят двое в черных блестящих плащах, один в фуражке с орлом вместо кокарды, второй в стальной каске, на руках красные повязки с черной свастикой на фоне белого круга. Иосиф думает, что ему это снится, и собирается развернуться, однако голос второго гостя заставляет остановиться:
– Schnell, schnell!
Иосиф тотчас узнает знакомый язык. Еще бы, ведь он школьный учитель немецкого.
– Ja-ja, – усмехается Иосиф.
Он считает, что это шутка, разыгранная его учениками, и полусонную злость вытесняет теплый позитив.
– Оригинально придумано! Но где вы раздобыли фашистскую форму? Ограбили музей на Поклонной горе?
– Форма нашей доблестной родины. Нашей партии! – грубовато отзывается тот, что в фуражке.
Иосиф окончательно выходит из полусна и понимает: перед ним не ученики-старшеклассники, это дядьки за сорок. Они даже старше его самого. Но что им нужно? У первого чуть распахнут плащ и видна кобура, у второго на плече висит автомат. Иосиф смекает: образец – не музейная бутафория с извлеченными внутренностями, это самый настоящий боевой пистолет-пулемет MP-40. От него на весь подъезд пахнет оружейной смазкой.
– Если вас ко мне направила ваша партия – убирайтесь в задницу! Я с нацистами дела не имею! Если я работаю школьным учителем немецкого языка, это не означает, что я приверженец тех самых взглядов. Боже, как глупо так думать…
На шум выскакивает сосед.
Слесарь Алексей Николаевич маячит волосатым пузом.
– В чем дело? – спрашивает он, поглаживая лысину. – Вы кино снимаете? Про войну?
– Так точно! – поворачивается к нему немец в фуражке с орлом. – «Гости из прошлого» называется. Слышали о таком? Нет? Только цыц! – это я по секрету.
– Все, понял, ухожу, – бормочет сосед и закрывает за собой дверь. Но, не успев повернуть ключ, вновь открывает. От лысины отражается свет энергосберегающей лампочки.
– А свободной ролишки случайненько не найдется?
– Нет, уважаемый, – по-русски отвечает невозмутимый немец. В его голосе чувствуется легкий акцент. Любой другой не поймет, но Иосиф в этом деле собаку съел. – Все роли расписаны.
Дверь захлопывается.
Иосиф хочет крикнуть соседу, чтобы тот вызвал полицию, но человек в каске предостерегающе хватается за оружие.
– Nicht! – оскаливается он. Иосиф замечает белые зубы, среди которых притаился один золотой.
– Ладно, ладно… нихт-нихт…
Иосиф медленными шагами отступает вглубь квартиры, заглядывает за угол и видит трехлинейную винтовку Мосина, приставленную к стене. Из глубины дверного проема немец наставляет на него автомат.
– Нихт… нихт, – продолжает шептать Иосиф. – Подождите, голубчики… подождите, родные. Будет вам и родина, и партия…
Рука Иосифа тянется к винтовке. Он хватает и вскидывает ее как заправский солдат. Но немец в фуражке уже здесь. Мосинка упирается в плащ. В руке напротив пистолет Люгера.
Они стреляют одновременно, но, кажется, пуля настигает Иосифа первым.
– Очнись! Скотина, очнись! – кричит склонившийся над Иосифом второй немец в каске. – Чего разлегся, мразь этакая? Притворяться вздумал?! Знаешь, кого ты подстрелил?
Солдат выражается по-немецки, но Иосиф отлично его понимает.
– Очнись… Очнись! – он пинает Иосифа в бок тяжелым сапогом. – Очнись! Слышишь? Я забью тебя до смерти!
Еще пинок, еще… Голос немца становится каким-то женским. Затем милым и даже ласковым. Иосиф открывает глаза и видит женщину, сидящую возле него в пассажирском кресле самолета. Она тычет его в бок.
2– Очнитесь… Мужчина, вам плохо? Я вызову стюардессу.
– Нет-нет, подождите. Со мной все в порядке, – заверяет Иосиф, хотя сам не шибко-то верит в это.
– Вас трясло. Вы громко кричали.
– Всего-навсего скверный сон, – отмахивается он.
Иосиф приподнимает голову, оглядывает салон, и видит, как на него смотрит пара десятков удивленных человеческих глаз. Жутко неловко.
– А что я такого кричал? – смущенно интересуется он у соседки.
– Да так, ничего особенного… Что-то про родину и партию.
Монотонно гудят двигатели. За иллюминаторами плывут белые облака.
«Все хорошо. Это всего лишь сон, – про себя успокаивается Иосиф. – Слишком странный, конечно, но все же обычный сон»
Впереди две недели путешествия по Германии. Он долго ждал этой поездки.
Сейчас июль 2015 года. В Москве было жарко. В Мюнхене обещают дождь. Иосиф закончил свои школьные и репетиторские дела и полетел в заслуженный отпуск, в страну, которую мечтал посетить уже добрый десяток лет, с тех самых пор, как стал преподавателем немецкого языка в старших классах.
Он одинок. Жена два года назад ушла к другому мужчине. Сказала, что больше не может терпеть его вечной увлеченности делами, которые не приносят доход. «Либо ты начинаешь зарабатывать, либо я от тебя ухожу», – говорила она каждое утро, когда он брал чемоданчик, в котором педантично хранил учительские принадлежности, и уходил на работу. «Ты как проклятый учишь тупых сосунков и ничего с этого не имеешь! – кричала она. – Пойди-ка, устройся в дом к богатеньким, там хоть платить будут. А то так и помрем: жалкий учителишка и его истощавшая жена». Терпеливый Иосиф долго выносил ее сцены – что для нормального мужчины, в общем-то, сложно – и, наконец, в один незабываемый вечер позвал ее к столу и высказал все, что о ней думал. Ошарашенная женщина в тот же вечер хлопнула дверью.
Он пил горькую целый месяц, месяц не появлялся и в школе. Но, просохнув после очередной одинокой попойки, решил взяться за дело. Сперва извинился перед директором и вернулся за кафедру. Крики и наставления истеричной женушки даром не прошли: он взялся обучать детей из состоятельных семей. Немецким языком Иосиф владел как родным. Временами даже почитывал Гёте и Гессе в оригинале. Его везде принимали как специалиста высокого класса и хорошо платили. Особенно «богатенькие». Иосиф умел увлечь предметом, и дети были просто в восторге. Ну, а родители, у которых имелись деньги, дивились на своих довольных и, главное, познающих чад, и платили, не скупясь. Так, всего за год Иосиф пересел с автобуса на «БМВ» и переехал в приличное жилье. Бывшая жена, спутавшаяся с каким-то коммерсантом, который вскоре прогорел и оказался нищим, бесновалась и кусала локти. Разбогатевший Иосиф великодушно отдал ей старую квартиру на отшибе Москвы и после процедуры развода попросил забыть о себе навсегда. Еще целый год пахал как папа Карло, почти не видя белого света. И что говорить – сильно измотался. Другой женщины так и не нашел, и это понятно, когда так вкалываешь. Зато твердо решил: вернувшись из поездки, сразу удариться в поиски. Денег он скопил достаточно для безбедного существования какое-то время. Нужно найти хорошую женщину, родить ребёночка, а всё остальное подождет. Иосиф – человек самостоятельный, ему не нужна кухарка или прачка, вечно сварливая, вечно недовольная и сумасшедшая. Ему нужна романтичная, понимающая особа, готовая разделять его тонкий философский характер.
