Андрей Бехтерев - Реанимация
Алексей быстро сделал бомжу инъекцию и подошел к Горцу. Горец спал. Алексей, кивнув сам себе, вернулся к шкафчику и набрал еще один шприц. «И его убьет. Как бы успокоить этого придурка. Наверное, лучше не дергаться. Может быть не заметит меня». Алексей воткнул шприц Горцу в живот, чуть выше заморозки. Звук был такой будто проткнули картонную куклу. Горец напрягся и издал нечленораздельный звук. Медбрат ввел раствор.
И тут он посмотрел на Рому. Их взгляды встретились.
– Не надо, – вслух сказал Рома.
– Что не надо? – зло улыбнулся Алексей. – Если б ты знал, что тебе не надо?
Медбрат, громко стуча тапками, протопал к шкафчику. Горец, привязанный ремнями к кровати, стал трястись. Бомж тоже стал вопить. «Блин, а как же книжка? Не может же все так глупо закончиться. Господи, мне же нужно книжку написать», – думал про себя Рома, поняв, что следующим убьют его. Он смотрел на спину Алексея. По ней бежали зеленые огоньки. Медбрат повернулся и снова посмотрел на Рому. Рома не отвел взгляд.
– Алеша, подними меня немножко, пожалуйста, – внезапно попросила новая больная, лежащая рядом с бомжом.
Медбрат с готовностью подошел к ней и поменял угол наклона кровати. Потом он подошел к Роме с пустым шприцом.
– Ты что делаешь? – испуганно спросил Рома.
– Хочу кровь взять. Очень люблю кровь брать, – выпучив глаза, сказал Алексей и отсоединив капельницу взял кровь через катетер.
Потом он вернулся к шкафчику и стал что-то заполнять в журнале.
– Как хорошо. Как мне нравится, – заорал вдруг бомж. Он стал кататься по кровати словно кошка в течке. Горец тоже воодушевился. Более того простыня там, где интимное место резко поднялась. У Горца была эрекция. Он заулыбался и стал стонать.
«Ёх ты, – с облегчением подумал Рома. – Похоже, я чуток ошибся. Это вовсе не яд. Что-то более интересное. Может себе попросить? Хотя лучше не надо».
Алексей, заполнив журнал, вернулся к медсестре в соседнюю комнату. После примирительного шепота пошли чмоканья, а следом характерные стоны и заскрипела кровать. Похоже, Алексей оказался не таким уж лузером.
16. Up!
Настало утро. Обход снова возглавляла Татьяна Владимировна. «Выписываем сегодня. Все у него хорошо», – сказала она про Рому. Рома улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ. «Но подождите, – неожиданно вставил Арапчонок, тоже присутствующий на обходе, – Он же…» «Нет», – испугался Рома. Он не ожидал такой подставы. «Всё у него хорошо, – решительно перебила предателя Татьяна Владимировна, – Выписываем». Против выписки никто не возражал. Похоже, он уже намозолил тут всем глаза.
Потянулось время ожидания. Увезли бомжа, тетку напротив, а за Ромой никто не приходил. Рома хорошо помнил, чем закончилось прошлое ожидание и поэтому был предельно сосредоточен.
Было 31 декабря. Весь медперсонал стал собираться домой. За Еленой Сергеевной заехал муж и они поехали на какой-то прием. Одна за другой уходили медсестры. Все поздравляли друг друга с наступающим, смеялись, целовались. За Ромой никто не приезжал. Хор Турецкого гремел во всю мощь. «Рома, Рома. Пока-а-а-а» – пела эльфийская красотка. Объявилась скрипка, а чуть позже и флейта. Рома сжав руки в кулаки сначала считал до ста и назад, потом просто стал молится. «Господи, помилуй, Господи, помилуй, Господи, помилуй», – повторял он, прислушиваясь к звонкам во входную дверь. За ним никто не приезжал…
Наконец, за ним приехали. Пришла Татьяна Владимировна с его медицинской картой. Нарисовался Арапчонок.
– А вы с меня это снимите? – спросил Рома, показывая на свои провода.
– Конечно, – сказал Арапчонок и стал «раздевать» Рому. Больше всего больной хотел избавиться от двух трубок: из носа и из члена. Но Арапчонок только отклеил от спины супер-пупер ампулу и отсоединил капельницу.
– И всё? – расстроился Рома.
– Сейчас уберу, – Арапчонок сбегал за каким-то устройством, напоминающим шприц и вытащил наконец трубку из члена. – А это пускай останется. В хирургии уберут, когда посчитают нужным.
Арапчонок показал на катетер на шее и трубку из носа. Катетер не сильно мешал, но трубка из носа была уже невыносима. Возражать было бессмысленно. Рома снова лег на кровать.
– Тебя еще не вылечили. В хирургии неделю-две полежать надо будет. И смотри не чуди там. Чуть что, тебя опять сюда вернут, – сказал Арапчонок, сдвинув брови.
«Да пошел ты», – ответил про себя Рома.
Пришел санитар и повез его на волю. Татьяна Владимировна на прощание махнула ему рукой, а Рома зачем-то послал ей воздушный поцелуй…
17. Новогодняя Хирургия
Романа привезли в туже палату, где он был до реанимации. Было тихо, как в раю. Где-то играл телевизор. За стенкой болтали пациенты. Но это не нарушало тишины, а наоборот делало ее более основательной. Ни казаков, ни бабок, ни хора Турецкого, ни эльфов, ни скрипачей – никого не было. Вся потусторонняя братия осталась в реанимации. Это означало что Ромины глюки были не его личными. Иначе они переселились бы в хирургию вместе с ним. Следовательно, версия о том, что на скрипке играет дух умершего в реанимации скрипача была не такой уж и неправдоподобной… Но Рома не стал развивать тему глюков. Было не до них. Ему не терпелось начать новую жизнь.
Как только транспортировавший его санитар ушел, Рома сел на кровати и осмотрелся. Состав палаты полностью изменился. Через кровать сидел чернокожий парнишка и тыкал пальцем в телефон. Напротив, закинув руки за голову лежал еще один темнокожий парнишка. Он ничего не делал. Просто рассматривал потолок. Рядом с ним сдвинув брови уткнулся в ноутбук молодой араб. Если бы не перебирающий свои пожитки обычный дядя лет 50 с синим носом, то компания выглядела бы совсем экзотично.
Удивляться было некогда. Рома поставил ноги на пол и обмотавшись одеялом решительно встал. Он пролежал 5 дней и по идее ему нужно было заново учится ходить, но не пришлось. Его только пару раз чуть качнуло, когда делались первые шаги, а так он спокойно держал равновесие.
Первым делом Рома подошел к окну. Снег выпал, но его было немного. Тут и там чернела земля. Рома стал ходить взад-перед по узкому проходу между кроватями. Каждый новый шаг придавал ему сил.
Вещи приносить ему никто не торопился. Рома решил напомнить о себе. Он высунул голову в коридор. В метрах 15 от палаты за стойкой регистратуры о чем-то болтали две немолодых медсестры.
– А где мои вещи? – громко окликнул их Рома, выйдя в коридор совсем. – Я – Бугаев из реанимации.
Медсестры недоуменно посмотрели на него.
– Смотри. Папуас, – сказала одна из медсестер другой, и они громко засмеялись. Рома замотанный в одеяло, босиком, взъерошенный, грязный, с трубкой торчащей из носа, действительно, выглядел диковато.
– Я в туалет хочу, – соврал Рома на всякий случай.
– Иди, ложись. Сейчас принесём, – сказала одна из медсестер.
Рома вернулся в палату и сел на кровать. Минут через 5 медсестра притащила большой мешок с одеждой. Кроме всего прочего там были ботинки и куртка.
Первым делом Рома вытащил из мешка небольшой пакет в котором была его сумка, телефон и планшет. Телефон разрядился. Рома поставил его на зарядку. Потом одел майку, трусы, шорты и, обув тапки, пошел в туалет. Надо было что-то решать с носовым катетером. Ждать пока его снимут не было сил. В туалете никого не было. В воздухе плотно висел табачный дым. «Трубка идет через нос в рот, потом в горло до желудка, а дальше в кишки. Если я потяну сейчас за конец, торчащий из носа, то она должна спокойно вытянутся», – думал Рома, пытаясь представить свои внутренности в виде схемы. Теоретически все было просто, но вероятность того что где-нибудь застрянет была. Рома задумался на тему «а стоит ли рисковать», а его руки, тем временем, не спрашивая разрешения, ухватились за конец трубки и потянули ее. Через несколько секунд трубка была благополучно вытащена. Ощущения были только приятные. Трубка была в слизи и пахла не очень. Рома бросил ее в железную урну и на радостях что есть силы пнул урну ногой. Единственной помехой на пути к бегству остался катетер на шее. Больной потрогал его и вспомнил про лужу крови. Снимать его самостоятельно было слишком рискованно.
Рома вернулся в палату. Наконец-то он сумел включить телефон. Непринятых звонков было немного. Единственное от Веры было 23 звонка. А так почти ничего важного. Рома тут же набрал Веру. Она собиралась вместе с Лизой ехать к нему. Рома хотел ее отговорить, но жена уже всё решила. Рома хотел сказать, что вернется домой вместе с ними, но в палату зашла санитарка и Рома решил не палится, отделавшись полунамеками.
Потом Рома включил планшет и проверил почту. Потом написал два письма заказчикам, которых надо было срочно успокоить, чтобы не растерять заказы. Потом Рома стал одеваться. Ему ужас как хотелось на улицу, хотелось глотнуть холодного воздуха, взять в руки снег. Он быстро оделся и вышел в коридор. Никто на него не обращал внимания. Рома дошел до лифта и нажал на кнопку. Лифт пришел быстро. В нем уже стояло двое врачей. Они тоже ехали на первый. Рома зашел. Втроем было тесновато.
