Игорь Леденёв - ТАЙНА ЗОЛОТОГО ОРЛА
Томину, голос разума даже подсказал блестящую мысль: переждать в лесу до темноты, а под покровом ночи, незамеченными, пробраться на Белую беседку. Так риск будет минимальным, но Дима не слушал голос разума. Его вели чувства, подняли и на крыльях понесли навстречу опасности. А в голове звучала, бесконечно повторяясь, как поломанная пластинка, одна фантастическая фраза:
«Неужели я действительно увижу настоящего царя. Нет. Это невозможно…»
Охваченные волнением, ребята не заметили, как дорога, вильнув и выгнувшись, остановилась перед железнодорожным переездом. Возле перегона низкая деревянная будка, рядом – выцветший шлагбаум. Ошарашенный смотритель, не мигая, долго глядел на странных путников.
За переездом, лента дороги стремительно убегала вдаль, вдоль одноэтажных, покосившихся домишек. Людей заметно прибавилось. Попадавшиеся навстречу прохожие с удивлением рассматривали друзей, но основная масса народу шла в том же направлении.
– Да ведь это ж та самая Зеньковская улица, – тихо сказал Дима.
Андрюша в ответ улыбнулся.
Загородная, не мощеная Зеньковская пестрела, как центральный проспект. С обеих сторон улицы, развёрнутые под разными углами, стояли неисчислимые телеги с опущенными хомутами. Остроносые крыши грязно-белых, холщёвых палаток терялись вдали. Возле телег паслись кони, нервно пощипывая вытоптанную траву. За палатками поднимались седые дорожки дымков от костров. Воздух наполнился дымом, и дышалось тяжело.
– Слушай, Димка! Тут целый палаточный городок, – воскликнул Андрюша.
– Городище, – откликнулся Дима.
– Мегаполис, по местным меркам.
– Ты разве не помнишь, крестьяне со всей губернии посылали делегатов на встречу с царём? – язвительно спросил Дима.
– Ага. Как сейчас помню, – иронически ответил Андрей и добавил: – А ты откуда знаешь? Чай не жил ещё в то время.
– Чай не жил, но чай читал об этом событии.
Пройдя метров сто, увидели слева огромную прямоугольную поляну полностью набитую разношерстным людом. Возле дороги – небольшая трибуна, оцепленная полицейскими, и только там немного свободного места. Перед трибуной суетятся фотографы, устанавливая на треножниках громоздкие фотоаппараты. Виднеется массивная кинокамера. За трибуной тихо переговариваются холёные господа, очевидно местные чиновники.
– Смотри! – Дима указал на кинокамеру. – Прогресс уже на высшем уровне.
– Ага, – засмеялся Андрюша. – Ещё, чего доброго, попадём в кинохронику 1909 года.
Толпа пестрит красками и оттенками, словно палитра самобытного художника. Запылённые крестьяне из окрестных деревень, горожане в добротной одежде, строгие военные и множество нищих. Выделяются широкоскулые бородатые мужики и колоритные бабы в цветастых платках. Толпа гудит, как растревоженный улей, нетерпеливо ожидая царя.
Основная масса народу уже собралась, но отдельные ручейки ещё стекаются в это клокочущее озеро, вынуждая толпу плотнеть. Ребята подошли и попробовали затесаться в толпу. Куда, там! Народ стоит так плотно, что не пробиться и на сантиметр. А до трибуны ещё очень далеко. К сожалению, ребята пришли слишком поздно, но к счастью на них никто особо не обращает внимания. Все увлечены ожиданием встречи с государем.
Дима выше Андрюши, поэтому, взглянув через головы, первым заметил в конце улицы ползущие чёрные машины. Одна, вторая, третья, четвёртая, пятая. Издалека, машины походили на выползающих из норы жуков, что усердно перебирают лапками и выбирают лучшую дорогу. Прошло какое-то время, но машины, словно приклеились к месту и находились ещё далеко. В толпе послышался гул волнения. Шум нарастал. Задние напирали на передних. Пробиться сквозь более плотные ряды стало ещё сложней.
Наконец, машины медленно увеличились до естественных размеров, подъехали к трибуне, тихо остановились. Из второй вылез подтянутый офицер, проворно подскочил к задней дверце и элегантно распахнул. Оттуда неспешно вылез человек среднего роста, в фуражке и мундире полковника русской армии. По толпе пробежал гул восторга. А когда человек выпрямился, все увидели строгий профиль с рыжеватой, аккуратной бородкой. Толпа взорвалась овациями. Все узнали русского царя Николая ii. Из других машин так же стали выходить люди, и свободное пространство возле трибуны постепенно заполнилось.
Особенно привлёк внимание энергичный человек, невысокого роста с чётким профилем и аккуратными усами.
– Смотри, вон – Столыпин, премьер-министр, – сказал Дима, указывая Андрюше на этого человека.
– Именно таким я его и представлял, – улыбнулся Андрей.
Но все взоры были прикованы к царю.
«Этого не может быть! Живой царь!» – неумолимо звучало в Димином мозгу.
Сердце неистово билось. В висках бешено пульсировала кровь. Николай поклонился народу и медленно направился к трибуне.
Томин вспомнил, как в Полтаву приезжал президент Украины Виктор Ющенко. Чёрный, фешенебельный Мерседес. Сам Ющенко за рулём. Мордовороты-охранники, бесчисленные машины сопровождения, куча ментов, как в форме, так и в штатском. Перед ним, приезжал премьер-министр Янукович. Тогда перекрыли всё движение в центре, и многие опоздали на работу.
Царь тем временем взошёл на трибуну. Воцарилась полнейшая тишина. Люди, молча, лицезрели государя. Николай поздоровался, поздравил всех с двухсотлетием Полтавской битвы, остановился на важности этого события для русского государства. Провёл параллели с сегодняшним моментом, а также пожелал мира и благополучия. Говорил неторопливо, мягким и спокойным голосом. От него веяло неподдельной интеллигентностью, искренностью и порядочностью.
Стало слышно – рядом прожужжала муха. Все, затаив дыхание, слушали императора. Глядя на русского царя: доброго, порядочного, умного человека, чьё имя после смерти причислили к лику святых и, зная, что будет с ним после революции, глаза Димы наполнились слезами. «Невообразимый мечтатель» глянул на Андрюшу. В Андрюшиных глазах тоже сверкали слезинки. Первый раз Дима видел друга в таком состоянии.
Томину безумно захотелось крикнуть: «Беги! Беги быстрее из этой забытой Богом страны! Тебя зверски убьют через двенадцать лет! Расстреляют в упор вместе с женой и детьми!» – но слова застряли где-то в горле.
В глазах потемнело. Виски вот-вот разорвёт молотом бьющая кровь, а Николай медленно спустился с трибуны и направился к ожидавшим его крестьянам. Царя провожали приветственными криками. Стоял невообразимый шум.
– Мабуть грошi розкидати не будуть, – с досадой сказал стоящий рядом коренастый мужичок с взлохмаченной бородой, бомжевого вида.
Толпа слегка качнулась. Началось движение, люди стали расходиться, многие подались вперёд, в надежде протиснутся к царю. Появились бреши. Царь с кем-то живо беседовал.
«Надо любой ценой спасти царя!» – безумная мысль, как молния, прожгла Димино сознание.
«Спаситель» рванулся вперёд, в освободившееся место между людьми, но дальше протолкнуться оказалось не просто. Всё же Дима протискивался, активно работая локтями и плечами.
– Ти чого пхаєш! – услышал в свой адрес от низкорослого седоватого мужичка.
Не обращая внимания на реплику, «наш боец» шёл вперёд упорно и напористо. Джинсы слегка увлажнились, колени дрожали от напряжения, волосы слиплись на висках.
Толстая баба в цветастом платке сердито крикнула:
– Куди лiзеш, чортяка! Хiба царя не бачив!
Солёная струйка пота, преодолев бугорок под виском, медленно потекла по щеке. Перед глазами весело плясали солнечные зайчики, мембранно преломляя пространство, но Томин, чуть не рассмеялся. «Хiба царя не бачив», вроде в то время можно «бачить» царя каждый месяц, а вечером пересмотреть встречу помазанника с народом по телеку или в Интернете. Хотя газеты и фотографии в то время уже были.
В толпе поднялось медленное броуновское движение. В этом движении возникали новые и новые бреши, в них, как быстрая молекула, заскакивал «наш герой».
– Чего спешишь? – услышал Дима Андрюшин голос, с трудом перекрывающий нарастающий гул. – Царь до ночи будет разговаривать с народом. Успеем ещё поговорить с Николаем.
– А ты откуда знаешь, что до ночи? – с иронией, спросил Дима.
– Читал, – засмеявшись, ответил Андрюша.
Симпатичная женщина в цветном платке, стоявшая рядом, явно слышала диалог друзей. Она с интересом глянула на Андрюшу и хитро улыбнулась. Дима перевёл взгляд на женщину. Красивое, с правильными чертами лицо кого-то мучительно напоминало. «Наш следопыт» интуитивно почувствовал, женщина знает всё.
После разговора, Дима стал продвигаться гораздо медленнее, когда осталось преодолеть шесть-семь рядов, стали хорошо видны выразительные силуэты жандармов.
«Как же их пройти?» подумал Дима.
