Ольга Литаврина - Сквозь игольное ушко (сборник)
А Веньке становилось все хуже. Теперь он не мог даже лежать толком: металлический штырь внутри, видимо, давил на размозженные ткани бедра, не говоря уже о пресловутом нерве!
Самым подходящим оказалось полусидячее положение. В нем Венька проводил теперь дни и ночи, абсолютно махнув на себя рукой. Заниматься даже статической гимнастикой из-за боли было невозможно, а значит, его неизбежно ждала инвалидная коляска, даже после сращения этой треклятой «вертлуги».
Глава 11. Нехристос воскресе
Спасение пришло, как всегда, неожиданно и в лице той же Любочки, о которой Венька уже знал, что она стажер на должности офис-менеджера у шефа и «досталась» ему от каких-то дальних родственников. Любочка была брюнеткой с очень белой кожей, худенькой и молчаливой. Говорила мало, но дело делала – Венька заметил – споро и хорошо. И, что очень важно, была незамужем! Любочка появилась у Веньки в самый разгар пьянок. Сделала вид, что не заметила его небритости и одичания, и дипломатично предложила «помощь знакомого нарколога». Сама не поленилась остаться на ночь, и сама же утром встретила мини-бригаду из двух медиков. Те со знанием дела поставили капельницы, промыли Веньку, добиваясь полнейшего вытрезвления, и с его, уже трезвого, согласия закодировали. Все неприятности кодировки, в том числе мгновенную потерю сознания при запахе спиртного, Венька даже не запомнил. Еще бы! Напоследок «для успокоения» ему сделали укол успокоительного – и оставили на тумбочке у кровати упаковку того самого злосчастного препарата-искусителя, названия которого Венька долго не мог запомнить и про себя называл его «препарат Х».
Так и началась совершенно другая история.
21 мая в каком-то блатном Центре геронтологии на улице Докукина уже новый хирург – из Склифософского, со смешной фамилией Щеткин – оперировал Веньку. Он снял весь гипс, достал давящий металл из сустава и вычистил раздавленные ткани во избежание воспалительных процессов. К тому времени Любочка, оформленная на работе в «учебный отпуск», почти постоянно находилась рядом с Венькой – то есть следила за поведением очередной сиделки, убиралась у него дома и доставляла в больницу домашнюю еду. К счастью, операция (на фоне «препарата Х») прошла превосходно. Остеомиелита не обнаружили. Да и восстановительный период хирургов радовал. Боли прошли, все шло хорошо и осталось только месяца через три-четыре прикрепить протез сустава к сформированной вертлуге. А пока, подержав недельку в стационаре, Веньку выписали домой, где его уже ждали друзья и довольная Любочка. Собрались даже «отметить» его возвращение, но Венька отговорился недавней кодировкой. У него в последнее время возникло стойкое неприятие спиртного. Тогда-то он думал, что это именно вследствие кодирования. Без выпивки компания как-то быстро распалась – осталась верная Любочка и преподнесла ему действительно бесценный подарок. Оказывается, те двое наркологов звонили, интересовались самочувствием Веньки и на всякий пожарный дали ей «телефончик». Телефон того самого тайного «склада медпрепаратов», где «препарат Х» и другие запретные лекарства «доверенные лица» могли закупать в неограниченном количестве!
Через пару дней Венька позвонил и, превозмогая мучительные боли, подъехал к назначенному месту. «Склад» находился в огромной тоскливой промзоне, в ангаре с какой-то ржавой железной дверью. Венька поежился: здесь и пристукнуть могут запросто – и никто не найдет. «Склад – ад…» – мелькнула неожиданная ассоциация. Приезжать в это подозрительное место часто совсем не хотелось, поэтому он затарился на все деньги, что были с собой. Обратно он вернулся на попутке, которую поймал ему хмурый мужик со склада. Запомнились его злые, цепкие и впрямь волчьи глаза. Да, похоже, Веньку потянуло куда-то совсем «не в ту степь»…
Рассказывать Любочке об этих своих впечатлениях он не стал.
В тот же день Венька впервые ощутил себя не на дне инвалидной ямы, а уже на середине пути к ее верхнему краю. Ему показалось даже, что подъем после такого падения ждет его неизбежный и необычайный.
Тем вечером у них был настоящий романтический ужин при свечах, и Венька с радостью ощутил себя мужчиной… Ночь прошла – лучше некуда. Утром Малышев сделал Любочке предложение и поручил за них двоих подать заявление в ЗАГС и договориться, чтобы расписали на дому.
Жизнь налаживалась, черт возьми!
Так оно и пошло. Каждый день Малышев глотал две таблетки своего препарата утром и две на ночь. Боли стихали. Беспокоило, правда, чувство общей угнетенности, мир как-то вылинял и потерял краски. Жить в этом сером мире было неуютно и даже страшновато. Но ведь боли-то особо не мучили… И вот уже Любочка с восторгом наблюдала, как он, «преодолевая себя», днями ходит по квартире со стулом, разрабатывая ослабевшие мышцы. И на работе поползли слухи о «выдержке и терпении» Малышева, о том, что он «поставил себе целью полностью восстановиться» и прославиться, «как Дикуль».
В таком режиме пролетело незаметно полгода. Веньке запомнились только многосерийные фильмы, которые он просматривал от скуки – читать пока не мог, не получалось сосредоточиться. Первый – «Бандитский Петербург». Там еще прослеживалась хоть какая-то интрига. А второй – и вовсе откровенная мыльная опера. Фильм «Простые истины» – о любви в старших классах, сладкой и красивой, как конфета в пестрой обертке. Под эти фильмы хорошо мечталось: что ногу залечат капитально, на работе повысят оклад за его «героическое прошлое», и заживут они с Любочкой в новенькой двушке на Тульской, «аки голубки». Смешно – но в хорошем настроении и организм лучше восстанавливается, и время летит быстрее.
Конечно, нашлись знакомые в Царицынском ЗАГСе. И конечно, необычную свадьбу на дому отметили по полной программе. Пригласили знакомых, мать и тетку Веньки. Мать впервые испытывала гордость за непутевого сына. Еще бы – самый веселый, самый галантный, восстанавливается, как уверяют хирурги, «необычайно быстро»! На что тетка поджимала губы…
Венька на своей свадьбе к рюмке не притронулся, чем поразил всех окончательно и бесповоротно! А приглашенный шеф и вовсе удивил всех самым замечательным подарком для «молодых»: торжественно зачитал свеженький приказ об открытии «дочерней структуры» их учреждения – детского досугового центра – в помещении бывшего детсада на Большой Тульской улице, закрытого из-за недостатка дошколят. Директором досугового центра назначался, естественно, «господин Малышев»!
Лиану Геннадьевну выделили ему в помощницы как организатора. До выхода Малышева с больничного она взялась подготовить предварительные списки сотрудников, расписание работы групп и объявить набор воспитанников через бесплатную газету Донской управы.
Все поздравляли мужественного и скромного героя-экстремала, «второго Дикуля», а Любочка даже прослезилась от таких новостей. Впервые за долгое время Малышев почувствовал себя счастливым. Он и впрямь был уже на краю чуть не поглотившей его жизнь ямы – а дальше лестница вела только вверх! Хотелось даже отпить с гостями шампусика, но мешало стойкое отвращение к спиртному.
Проводив гостей и оставшись наедине с молодой супругой, Венька не утерпел и заперся в ванной, где хранил свои запасы «Иксушки», как порой говорил он. Снова эта серая пелена перед глазами, бесцветный мир. Но ведь болеть-то не будет…
Первая брачная ночь получилась феерической…
Глава 12. Точка отсчета
Недели через две после свадьбы Любочка купила новые ходунки, а еще через месяц оформила в кредит машину. И Малышев, пострадавший герой и солидный отец семейства, с шиком ездил в свой центр, особо не замечая ограничений в движениях. Женщины-сотрудницы суетились вокруг него, торопясь напоить крепким чаем или кофе, проверяющие органы (даже всесильный Педнадзор!) отменяли штрафы при виде руководителя с ходунками. Да и местные газеты благосклонно делали скидки на рекламу. Так что центр довольно быстро приобрел известность. Дети толпой потянулись в его кружки, благо цена за занятия, вследствие полученных центром государственных субсидий, радовала самых средних родителей.
А дальше – больше. При случайном общении Венька, словно раненый герой сериалов, очаровал известную в Москве бизнес-леди Анастасию – и уже в скором времени ее любимый внук Никита приступил к занятиям (китайским языком). И сразу же у центра появилась ощутимая поддержка окружной власти, а от Департамента культуры посыпались различные гранты и зарубежные турне для призеров. Все это еще больше повысило рейтинг центра, и все плотнее окружали Веньку дамы-почитательницы, все откровеннее была лесть в его адрес, и все внимательнее и грустнее смотрела иногда Любочка, числившаяся уже его личным секретарем и водителем.
Правда, случилось это не от хорошей жизни. По утрам движение в Москве закупоривали пробки. И однажды как-то, по дороге на работу, Венька с Любочкой (тогда еще не сидевшей за рулем) решили оставить железного коня и пересесть на метро. Благо от «Тульской» до их станции шла прямая ветка. Хотели – как лучше. Получилось – сами знаете как…
