Роман Медведев - Иллюзия вечности
– Все доберутся до него и ты тоже.
– Как там?
– Там все по-другому, – тут урод отпрыгнул от меня на расстояние недосягаемости. Опустился на передние лапы и, широко раскрыв пасть, громогласно завопил…
5 День в городе. Военные
Я проснулся от того, что кричал как резанный, сидя на диване и вытянув вперёд руку. С вытаращенными глазами в дверь вскочил в одних трусах Сашка.
– Филин, ты чего?! – он схватил меня за голову.
– Сон… – я пытался отдышаться и смахнул пот со лба. – Это сон. Я в порядке. – Убрав руки друга, я встал на подкашивающихся ногах.
Прошёлся по комнате. С каждым шагом ко мне возвращалась уверенность.
– Что за сон, то? – Сашка испуганно смотрел на меня.
– Да откуда мне знать?! Просто долбанный сон. Хватит об этом, – я сел на диван и, обретя контроль над собой, оглядел собственное тело. Крови не было.
– Сколько времени? – я спросил друга, и сам повернулся в сторону настенных часов.
– Полдесятого.
– Сашка, мы живы, – я обнял друга. – Это, чёрт побери, самое главное!
Окончательно раскачавшись после сна, я помог Саше немного прибраться в квартире. Больно было смотреть на то, как со стоявшими в глазах слезами, мой друг прятал подальше из виду родительские вещи и фотографии. Он уже осознал и смирился с тем, что этих людей больше не будет рядом. Никогда. Я, чем мог, старался подбодрить его. Но он справлялся неплохо и сам.
С прощанием было покончено. Пускай пыльная антресоль вместила в себя не все атрибуты прошлой жизни, но всё же душевная боль друга вскоре притупится за неимением их. Я вновь вспоминал себя. Чего хотелось в те минуты, часы и дни мне. Затем мысленно переносил собственные ощущения на Сашу. Оказалось, даже такой опыт мог быть полезен.
Настал новый день, а с ним и новые заботы. Взамен опостылевшей учебе в ВУЗе нате вам бессрочные каникулы. Гуляй – не хочу.
На поверку же оказывалось, что гулять особо некогда. Дамоклов меч неизбежности должен был предопределять каждый наш шаг, каждый поступок.
Во время завтрака раздался телефонный звонок. Мой друг пошёл к аппарату.
Он вернулся через минуту: – Дочь дяди Жени звонила. Сказала, что он не приедет. У него тоже началось… – Саша вздохнул. – Сейчас все мои перемрут. Что же это за срань господня?! – Он врезал кулаком по столу. С края брякнулась о пол фарфоровая статуэтка японки с веером. Ее отколовшаяся голова подкатилась к моей ступне.
– Я вчера думал о происходящем, Стаф. И знаешь, что самое поганое? От этого нельзя убежать. Мы можем только свыкнуться с потерями. Это адски тяжело, но ради самих же себя мы должны сберечь силы. – Я поведал Сашке об услышанном по телевизору. Против фактов не поспоришь – мы все уже изменились без всякого на то желания. Оставалось только принять всё как есть и надеяться на благополучный исход.
– Ты думаешь, жизни на земле конец?
– Вряд ли. Это было бы вопиющим беззаконием по отношению к эволюции. Наверняка скоро ситуация стабилизируется, останутся… те, кто останутся. И начнем всё заново. Мы с тобой ещё не успели дописать историю наших жизней, и я не хочу сдаваться раньше времени. Надеюсь, мы сможем сами что-то изменить в своём отношении к произошедшему, и прожить так, чёрт возьми, чтобы не было больно за упущенное время. Пока оно ещё у нас есть, – я потрепал друга по голове. – Надежда умирает последней. Не будем хоронить себя раньше времени. Используем то, что есть. Мы не останемся одни, понимаешь!
– Наверно да. Не понимаю только, что мы-то можем сделать?
– Что можем? – я встал и заставил его подняться. – Выйти на улицу проветрить мозги и найти холодного пивка. У меня похмелье – пара свежего солода не помешает.
Прежде чем покинуть квартиру, мы обмолвились о маршруте. Решено было навестить аптеки и запастись продуктами. Когда Сашка запирал дверь, я вдруг опомнился:
– А у тебя есть автоответчик?
– Нет, – Саша замер с ключом в руке. – Точно. Могут близкие звонить.
– И это тоже. Слушай, я вчера с Ольгой разговаривал.
– С прежней что ли?
– С ней. Мы договорились встретиться, если её мамаша ничего ни учудит.
– Эта старая жопа ещё жива? Вот ведь! Другим за облака, а эта ещё нас переживет.
– Не то слово! Так вот, Ольга будет звонить тебе, а нас может не быть, понимаешь? Нам надо где-то достать автоответчик.
– Да, если только в магазине, но у нас на пару денег почти ничего.
– Ты думаешь, деньги еще чего-то значат? – я вызвал лифт, и тот отозвался металлическим скрежетом тросов.
– Деньги всегда что-то значат, Филин. Уж поверь мне на слово!
На улице солнце светило, трава зеленела, и разносились трели птиц. «У них тоже есть избранные?!» – подумал я, припоминая вчерашние сводки.
Сашка жил неподалеку от центра города, поэтому мы пешком двинулись к некогда самым оживлённым улицам. По пути мы встречали людей, в основном таких же молодых, как и сами. Невольно, я отметил, что вчера их было больше на улице. И, показалось, что значительно больше. А ведь это центр города.
Лица некоторых из тех, кто встречался нам по дороге, были украшены пластырями, и не составляло труда заметить, что под одеждой их тела стянуты повязками.
Я отметил, что исчез знакомый с детства монотонный гул автомагистралей. Стихли громкие голоса. Смесь привычных с малых лет звуков сменилась почти полной тишиной. В сравнении с прошлым – безжизненный город. И это, принимая во внимание его размер, не так далеко от истины. Саша соглашался с моими наблюдениями. Он ведь вчера вовсе не выходил. Поэтому контраст был очевиден.
Обратили мы внимание и на то, что беспорядка на улицах не было. Ни брошенных поперёк дороги машин, ни разбитых витрин. Даже урны стояли полупустыми на своих местах. В остальном наблюдались лишь следы привычного бескультурья в виде окурков и рваных упаковок под ногами. Это уже не мусор в Москве. Это её шерсть.
На каждой значимой дорожной развязке стояли военные патрули. То и дело мы встречали наряды милиции с автоматами наперевес. Некоторые из призванных под ружье были в наглухо застёгнутой форме, и только лица в кровоподтёках выдавали начавшийся у них процесс «вспоминания». Мне искренне было жаль вояк. Несчастных не отпустили по домам даже в таких обстоятельствах. А может, именно в это время в них и была необходимость? Но мои ли интересы они охраняют на улице?
По каменным лицам командиров не было заметно благожелательности к прохожим. Они на службе. Будут мочиться кровью, но выполнять приказ. Эти парни не внушали доверия. Как и те, кто рассовывали по грузовикам трупы.
Солдат мы встретили и у крупного универмага. Впятером они монтировали металлический щит на место витрины и укрепляли двери.
– Клонируют их, что ли? Мы с тобой гражданских встретили меньше, чем этих. – Сашка кивнул в сторону патруля.
– Они держат ситуацию под контролем, – я ухмыльнулся. – Думаю, у них есть чёткая задача, но это военная тайна.
Мы уже почти прошли мимо очередного патруля, когда мой друг выкинул столь привычный для него фортель.
– Да чего думать то? У них и спросим, – не успел я остановить его, как он спрыгнул с тротуара на дорогу и пошёл на другую сторону.
– Эй, мужики! – приближаясь, мой друг начал кричать четырём военным, стоящим у фонарного столба.
Тут же, сказав что-то остальным, от патруля отделился и зашагал навстречу Сашке усатый лейтенант. Я бросился вдогонку за другом, почуяв неладное.
– У меня вопрос, – Саша вальяжно подплыл к лейтенанту.
– Оставайтесь на месте, – военный вытянул вперёд руку красноречивым жестом.
– О’кей. На месте так на месте, – Сашка остановился посреди дороги. Я подскочил сзади и встал рядом.
– Я вроде как живу по конституции и потому имею полное право на информацию… Мне говорят о том, чтобы я был спокоен и не волновался за судьбу страны. Но вот в чем загвоздка: мои глаза подсказывают совершенно иное! Успокоиться, наблюдая за окружающим, как-то не получается. Меня удивляет такое количество солдат на улицах города. В чем здесь причина, хотелось бы знать? И правда ли, что ситуация держится под контролем?
– Всё верно. Ситуация под полным контролем и всё, что от вас требуется – это вести себя в рамках установившегося порядка, – показалось, что лейтенанта не смутило бы даже если бы Сашка между делом продемонстрировал ему свой голый зад. Без эмоций он чеканил слова, стоя навытяжку.
– Тогда ответьте мне вот на какой вопрос: почему по улицам разъезжают военные машины и собирают мертвецов по всему городу?
– А меня волнует: для чего вы забираете неизвестно куда больных и не даете им самим решать, что делать – сдохнуть или лечиться? – я тоже подключился к атаке.
Лейтенант не отвел взгляда: – Я не отвечаю на такие вопросы. Всё о происходящем вы можете получить из средств массовой информации. Мы не уполномочены комментировать сложившуюся ситуацию, – он невозмутимо посмотрел на моего друга. – Теперь можете идти своей дорогой. Честь имею, – военный кивнул и развернулся.
