Елена Сазанович - Циркачка (киносценарий)
ПАГАНИНИ: Примерь, КАПА.
КАПА: Нет, ПАГАНИНИ. Это плохая примета, заранее примерять.
ПАГАНИНИ: Чушь! Нас теперь ничто не сможет разлучить! Я готов терпеть даже твое безбожное вранье. Надеюсь, ты не пошутила, что согласна стать моей женой?
КАПА: Надеюсь, нет.
ПАГАНИНИ: И мое поражение на конкурсе тебя тоже не остановит?
КАПА (ласково гладя его по щеке): Напротив, ПАГАНИНИ! Наконец-то у меня появится повод поддержать тебя в трудную минуту. Но, увы! (она притворно вздохнула). Ты непременно выиграешь.
ПАГАНИНИ: Непременно, КАПА. И брошу к твоим ногам золотой скрипичный ключ. Кстати, его можно получить только раз в жизни. Но ты мне должна пообещать одну вещь. Пообещай, КАПА.
КАПА: Я никогда ничего не обещала, ПАГАНИНИ. Но, ради скрипичного золотого ключа…
ПАГАНИНИ: Поклянись, девочка, что ты больше не станешь выступать в цирке. Я теперь в ответе не только за тебя.
Она умоляюще на него посмотрела.
КАПА: Да ты что, ПАГАНИНИ, ты что? Первое время несложные трюки не повредят. Даже наоборот.
ПАГАНИНИ (вцепившись ей в плечи и повысив голос): КАПА! Перестань! Ты тоже, ты тоже теперь в ответе не только за нас… ты не имеешь права рисковать. Ты знаешь, я его уже вижу. Твои жесты, твоя улыбка, твои веснушки… Поклянись!
Она опустила голову и пробормотала.
КАПА: Хорошо, клянусь.
ПАГАНИНИ (приподняв ее подбородок): Посмотри мне в глаза, КАПА.
КАПА (приложив руку к груди): Я клянусь, ПАГАНИНИ, своим сердцем. И немножко сердцем Шопена. Оно все же лучше моего. Ему можно доверять больше.
Класс консерватории
ПАГАНИНИ и учитель сидят у рояля. Его крышка закрыта.
УЧИТЕЛЬ (пристально глядя): ПАГАНИНИ…
ПАГАНИНИ: Я слушаю вас, учитель.
УЧИТЕЛЬ: Скажи, мой мальчик, ты смог бы жить без музыки?
ПАГАНИНИ (замахав руками): Ну что вы, учитель! Да я… Вы же меня знаете…
УЧИТЕЛЬ (нервно барабаня по крышке рояля): Не спеши с ответом. Ты знаешь, в жизни… В жизни всякое может случиться. Что-то может сломаться внутри тебя. Я говорю не просто о музыке, ты меня понимаешь. Я говорю о возможности сочинять, постигать. Звук за звуком, аккорд за аккордом (учитель еще громче стал барабанить по крышке рояля. Выходила какая-то мелодия). Я говорю о том, что доступно только тебе. Это трудно выразить словами. Но если что-то произойдет в твоей жизни, и дальше – бессилие, дальше слом, тупик. Потеря способности придумывать свой мир. Скажи… Тогда… ты сможешь жить? Просто жить и все?
ПАГАНИНИ молчал, опустив голову.
УЧИТЕЛЬ заиграл на закрытой крышке рояля. Это был Шопен. ПАГАНИНИ медленно повернулся к учителю. И ответил уверенно.
ПАГАНИНИ: В любом случае жизнь будет продолжаться. Жизнь это ведь не только музыка.
УЧИТЕЛЬ опустил руки, покачал головой.
УЧИТЕЛЬ (с металлическими нотками в голосе): Хорошо, ПАГАНИНИ, оставим этот разговор.
ПАГАНИНИ: Я обязательно выиграю этот конкурс, учитель.
УЧИТЕЛЬ: В таком случае, до отъезда больше не думай о музыке. И ни в коем случае не приближайся к роялю. И даже не слушай музыку. Ты должен увезти с собой здравый рассудок и здравое сердце. Сходи куда-нибудь, отвлекись. Тебе это теперь обязательно нужно.
УЧИТЕЛЬ уже громко забарабанил на закрытой крышке рояля Шопена.
ПАГАНИНИ улыбнулся.
ПАГАНИНИ: Я схожу в цирк. Там уже моя невеста не выступает. И я хочу увидеть цирк без нее. Может быть, я тогда смогу его понять, и даже полюбить.
Он вслед за учителем забарабанил по крышке рояля Шопена. Они играли в четыре руки.
На арене волны нежного, мягкого света растеклись по сцене. Послышалась музыка Шопена. И в эти волны нырнула рыба в золотой чешуе с лицом прекрасной женщины. Она плыла по этим волнам, выпрыгивая на поверхность и погружаясь вниз…
В зрительном зале – полная тишина.
Женщина-рыба вновь взметнула вверх, прямо над местом, где сидел ПАГАНИНИ.
Он столкнулся с ней взглядом. И узнал Капу.
Она пошатнулась, попыталась удержаться, но камнем полетела вниз.
Зрители ахнули.
ПАГАНИНИ схватился за голову. Слезы застилали реальность происходящего.
Словно во сне, туманно и расплывчато, толпа бросилась на арену. Словно во сне слышались оглушительные крики толпы, вой «скорой помощи».
Он заткнул уши и, шатаясь, направился к выходу.
Квартира Паганини
ПАГАНИНИ, оцепенев, сидел в своей комнате на полу, глядя в одну точку. Оглушительно звенела музыка Шопена. ПАГАНИНИ заткнул уши. Тишина. Ослабил ладони. Оглушительная музыка. Ее звуки стали сливаться воедино, в один пронзительный гудок.
Это был звонок в дверь.
ПАГАНИНИ, шатаясь, подошел к входной двери. Машинально открыл дверь.
ГРИШКА и ВЛАД ворвались в прихожую, запыхавшись.
ВЛАД: Старик! Ты еще не знаешь? Мужайся, старик!
ВЛАД попытался пройти в комнату, но ПАГАНИНИ решительно встал на его пути.
ПАГАНИНИ (холодно): Я все знаю.
ГРИШКА (недоверчиво): Знаешь?
ВЛАД (кричит со злостью, вцепившись в плечи ПАГАНИНИ):Ты был там! Сволочь, ты там был! Ты все видел! И не поехал с нею!
ПАГАНИНИ тоже вцепился в плечи Влада. И встряхнул его. ГРИШКА попытался их расцепить. ПАГАНИНИ оттолкнул его, и он отлетел в сторону.
Его очки слетели на пол.
ГРИШКА (чуть не плача, ищет на полу очки): ПАГАНИНИ, поехали в больницу. Там уже ВИКА…
ПАГАНИНИ (резко): Эта циркачка жива?
ГРИШКА (нацепив очки на нос): В общем, несколько переломов… И…
ПАГАНИНИ (зло усмехаясь): Ну и прекрасно! От переломов еще никто не умирал.
ВЛАД: Ах ты сволочь!
ВЛАД замахнулся. ПАГАНИНИ успел перехватить его руку. И зашептал прямо ему в лицо.
ПАГАНИНИ: Да, ВЛАД, от переломов еще никто не умирал… И с ней все будет в порядке. Она всегда выходит из воды сухой. Но другие… (его голос дрогнул)
ВЛАД отступил на пару шагов назад, испытывающе вглядываясь в его лицо.
Но (тихо): Да, она будет жить, ВЛАД, но она, понимаешь, лишила жизни другого! Ребенка! Невинное существо! И ради чего, скажи, ВЛАД, во имя чего?! Ради честолюбивого желания поразить любопытных зевак! И ради этого она лишила жизни… Впрочем, она не только его лишила жизни…
ПАГАНИНИ махнул рукой. И уже громко добавил.
ПАГАНИНИ: И, пожалуйста, больше никогда не упоминайте при мне ее имя! Никогда! Слышите, никогда!
Он быстрым шагом вышел в свою комнату, плотно прикрыв за собой дверь.
Друзья непонимающе смотрели на закрытую дверь комнаты.
Комната Паганини. Вечер
ПАГАНИНИ стоял у окна. Капли дождя медленно растекались по стеклу. Слышался стук дождя, барабанящего по подоконнику. В такт ему ПАГАНИНИ забарабанил пальцами по стекольной раме.
Улица Парижа. Дождь. Зал консерватории в Париже
В большом переполненном зале ПАГАНИНИ играл свою музыку.
Москва. Коридор консерватории
ПАГАНИНИ понуро бредет по коридору, опустив голову. Вяло сжимая в руке золотой скрипичный ключ.
Навстречу ему бодро шагает учитель.
УЧИТЕЛЬ: ПАГАНИНИ!
Тот вздрагивает и поднимает голову. Поспешно протягивает скрипичный ключ.
ПАГАНИНИ: Это вам, учитель.
УЧИТЕЛЬ крепко обнял его.
УЧИТЕЛЬ: Нет, мой мальчик. Он твой, он по – праву принадлежит тебе.
ПАГАНИНИ упрямо покачал головой.
ПАГАНИНИ: Возьмите, учитель. Его выиграли вы. Ваш ум, ваш талант и ваше терпение.
УЧИТЕЛЬ: Не говори глупости! И никогда не отказывайся от того, что заработал честно. Завтра все может быть по-другому.
ПАГАНИНИ приблизился к огромному окну.
За окном – утренняя заря.
ПАГАНИНИ поставил приз на подоконник.
ПАГАНИНИ: В таком случае, пусть он украсит консерваторию. Мне просто повезло. Вдруг повезет кому-нибудь еще.
ПАГАНИНИ резко развернулся и пошел прочь.
УЧИТЕЛЬ: ПАГАНИНИ!
ПАГАНИНИ оглянулся.
УЧИТЕЛЬ внимательно вглядывался его уставшее, хмурое лицо.
ПАГАНИНИ: Но это не значит, что жизнь закончилась, учитель. Утро наступает всегда, хотим мы этого или нет.
Скрипичный ключ стоял на подоконнике. За окном виднелось утреннее небо в солнечных бликах.
Ресторан. Вечер
ПАГАНИНИ, ГРИШКА, ВЛАД и ВИКА сидели в ресторанчике, у крайнего столика у окна.
ВЛАД поспешно наполнил бокалы.
ВЛАД: Ну что, старики, за победителя!
Они чокнулись бокалами.
ПАГАНИНИ: За проигравшего победителя.
ВЛАД (поспешно себе наливая еще): Не понял.
ГРИШКА (вцепившись зубами в курицу) Ты бы хоть нам показал… Ключ этот. Потрогать бы его, что ли.
ПАГАНИНИ (махнув рукой): Да что там показывать. И не золотой он вовсе. Так, фальшивка. Впрочем… Впрочем, как и вся моя музыка.
ВЛАД (заплетающимся языком): Ты это брось, старик. Ты только начинаешь. Твою музыку уже признал мир. И еще знаешь, сколько будет… твоей музыки…
ПАГАНИНИ усмехнулся. Повернулся к Вике, взял ее за руку.
ПАГАНИНИ: Спой, ВИКА.
ВИКА недоуменно обернулась.
Старенькая сцена, старенький рояль, пьяная публика.
ВИКА: Здесь?!
ВЛАД ободряюще похлопал ее по плечу.
ВЛАД: А почему бы и не здесь?
ВИКА приблизилась к сцене. И, поводя оголенными плечами, мило улыбаясь, запела низким, чуть хрипловатым голосом какую-то старомодную песенку об ушедшей любви.
