Алексис Винг - Ваниль и терпкий запах корицы
За один день в моей голове всё перевернулось с ног на голову. У меня сложилось впечатление, будто я жила неправильно и все свои прожитые 20 лет потратила впустую. Безусловно, я была под впечатлением от увиденного и пережитого, но уже тогда я начала осознавать, что хочу, чтобы каждый прожитый мною день имел смысл. Не хочу ни о чём жалеть и, даже если смерть придёт за мной, я буду знать, что сделала хоть что-то полезное, что хоть какие-то свои мечты осуществила. За попытки никогда не будет стыдно, усилия никогда не будут потрачены зря. Ведь даже наши ошибки преподают нам уроки, учат нас жизни. Пусть стыдится бездейственный, пусть жалеет безучастный.
Тарий был полностью повержен. Те его люди, которые остались в живых, с радостью сдались нам и присягнули на верность. Казалось бы, все теперь заживут счастливо и беззаботно, вот только не до веселья было тем людям, которые не встретили после битвы своих родственников, которым пришлось молиться за души тех, кто уже не с нами.
Я устроила всё так, чтобы каждого воина похоронили по христианским традициям и священник подготовил траурную мессу в память о погибших в бою. Было решено отложить все увеселительные программы, народ не приветствовал своих победителей, а прятался по домам и скорбел по своим братьям и мужьям, падшим в сражении.
Многие подумали, что всё это было сделано подобно игре на публику. Но никто другой не мог чувствовать того, что чувствовала я: я каждый день ощущала, как по моим белоснежным ручкам течёт кровь тех, кто погиб в этой войне. Я чувствовала дыхание ангела смерти, держащего в руках список тех невинных людей, которые из-за меня не встретят больше своих близких. Мне казалось, что в этой битве умерла частичка меня самой. Я ходила всё это время отрешённой и какой-то отстранённой, словно витала где-то в воздухе, провожая умерших на тот свет. Бог не пришёл ко мне во сне, хоть я его об этом просила. Он не хочет смотреть в глаза той, которая решила, что имеет право распоряжаться чужими судьбами. Я чувствовала себя разбитой и если бы не новые заботы и обязанности, которые обрушились на меня, я бы совсем сошла с ума.
Глава VI
Возвращение ко двору
Я помню всё как в тумане. Бесконечные приветственные речи, встреча гостей, скипетр, мантия, помазание, причащение, корона. На меня надели этот тяжёлый головной убор, признак моей власти в королевстве, и я поняла только сейчас, сколько на меня возложено обязательств. Эта корона была моим оружием, которое в то же время является моим собственным смертельным клинком. Оно будет ранить меня каждый день моей жизни, т. к. теперь я перестала быть свободным человеком. Моё будущее предрешено, я не смогу делать то, что захочу, не смогу быть тем, кем захочу, не смогу любить и выйти замуж за того, кого полюблю. Хотя я это и раньше знала. Но теперь всё это было официально. Я буду делать всё то, что соответствует интересам моего народа и королевства. Леди Элизабет перестала существовать, теперь я – её величество Элизабет из рода Ванкуверов, королева Креонии.
Конечно же, первым делом я раздала всем воинам почести, наградила особо отличившихся, подарила титулы своим советникам и начала устраивать выгодные браки, чтобы все мои сторонники были взаимосвязаны и моих будущих детей окружали только благородные семьи. Происхождение в наше время имеет чуть ли не самое главное значение: без титула или известной фамилии к тебе не будут относиться с уважением, тебя не будут приглашать ко двору, и вряд ли кто-то вообще будет знать о твоём существовании. Всем будет плевать, болен ты или мёртв. Для других ты не будешь существовать.
И ко мне многие стали относиться по-другому, когда я стала королевой. Ведь кто знал, чем мог обернуться этот бой, я могла вовсе проиграть войну или даже умереть. Интересно, кто бы из моих теперешних советников и близких друзей сдался Тарию и просил его о помиловании. Единственный, в ком я была уверенна, был Энтони. Я знала, что этот человек в случае моей смерти продолжал бы бороться за то, во что я верила. Если бы он даже проиграл, то предпочёл бы смерть служению этому заклятому врагу моего отца. В его верности я была совершенно уверена.
Что меня ещё удивило, так это подвиги Эдварда Белкрафта. Он собственноручно убил моего врага, отправил своё войско в гущу активных боевых действий. Почему? Я ведь не ожидала, что он хоть что-то сделает в этой битве. Мне даже стыдно как-то было, ведь я грезила о том, что сама убью Тария, и моё войско разобьёт его. Но без помощи Эдварда, признаюсь честно, я бы не смогла победить. Я могла предположить, что принц присоединится к битве в последний момент и станет на сторону того, кто победит. Но Эдвард поступил более чем благородно и выполнил все условия нашего договора.
Казалось бы, после всех этих событий я совсем забыла о том, что собиралась обмануть наследника престола Лавадии. С этой мыслью к моему горлу подступал комок, мой организм протестовал. Я знала, что не могу просто взять и отдать свои земли чужому королевству, но, с другой стороны, вряд ли я буду слыть после такого обмана хорошим союзником, мне будет сложно рассчитывать на поддержку других королевств в случае войны с Лавадией. Поэтому я решила, что новой войны не выдержу, и лучше всего мне будет следовать условиям договора. К тому же, северные графства нашего королевства считались почти собственностью короля Ричарда. Большая часть населения переезжала жить в Лавадию и с увеличением рождаемости их королевству не помешали бы дополнительные земли. Люди могли бы спокойно вернуться к себе на родину и не тесниться в больших городах Лавадии. По сути, мы ничего не теряли. Но мне всё равно было сложно отдать те земли, которые я совсем недавно получила во владения.
Принца я не видела с самой коронации и даже на ней мы мельком взглянули друг на друга. У меня появилась куча дел, которые необходимо было срочно решить. За время отсутствия правителя в королевстве появилось множество неразберих. Налоги были увеличены до предела, многие церкви разрушены до основания, средства в государственной казне были раскиданы по карманам сторонников Тария. Я должна была всё привести в порядок. И хоть раньше я этим не занималась и лишь издалека наблюдала за тем, как мой отец справляется с делами королевства, мне кажется, у меня неплохо всё получалось.
Мы урезали налоги, отобрали часть земель тех, кто предал моего отца, и продали их различным графам, а на вырученные деньги начали строительство новых церквей. Народ словно проснулся от долгой зимней спячки. Если раньше все боялись даже из дома выходить, то сейчас в нашем королевстве снова наступил мир. Все славили свою королеву и молили Бога о том, чтобы никакие напасти больше не настигли нас. Я молила о том же.
Раньше я не считала себя религиозным человеком, но после того, как я побывала на войне, я будто стала ближе к Богу. Иногда, как мне казалось, я слышала его подсказки. Возможно, это был просто голос моего разума, но я действительно верила в то, что познала Бога, побывав на настоящей битве. Кроме всех прочих забот я постепенно приближалась к щепетильной теме: касательно моего замужества.
Люди, конечно, закрыли глаза на то, что я – девушка и правлю страной сама. Но это пока. Им нужно быть уверенными в том, что мой род продолжится, а для этого нужно было выйти замуж и родить своему мужу детей. Господи, как же я не хотела думать сейчас о браке! Я буквально из кожи вон лезла для того, чтобы избегать вопросов касательно выбора выгодного мужа со своими советниками.
Я не могла и не хотела думать о том, что мне придётся ложиться в постель с тем, кого я не люблю. На войне, пусть даже я помню её только отрывками, т. к. от зловоний у меня кружилась голова и подкашивались ноги, я думала лишь об одном человеке. Странно, но когда я думала, что погибну, я вспоминала лишь о том, что мне говорил накануне принц Эдвард.
Я вспоминала его приятный мужской баритон, его чувственные и вместе с тем грубоватые мужские руки. Я пыталась вспомнить каждое его слово, каждый вздох, чтобы понять, были ли его признания искренними. Я так боялась ошибиться и обжечься, что не назначала встреч с ним, так как не смогла бы выдержать его испытующего взора. Даже мой друг Энтони заметил, как я переменилась. Как-то он зашёл ко мне в библиотеку, когда я переводила молитвенники с латинского языка на родной. Он взглянул в мои красные глаза и грустно заметил:
– Ваше величество, прошу меня извинить за назойливость, но, быть может, вам стоит показаться врачу?
Я не сразу обратила на него своё внимание. Медленно и лениво я повернула голову и взглянула на своего помощника:
– Мой дорогой друг, вам не о чем беспокоиться. Это обычная усталость. Я не совсем привыкла быть королевой.
– Тогда, возможно, вам стоит подумать о том, чтобы нанять больше помощников или…?
– … или выйти замуж? – Я закончила за него фразу.
