Галия Мавлютова - Моя еврейская бабушка (сборник)
– Ешьте-ешьте, а ты, Генусик, рюмки-то освежай! – И спешила к плите.
Вся кухня была заставлена кастрюлями, сковородами, латочками, жаровнями и противнями. Повсюду высились горы продуктов. Алла завела на даче два холодильника (лишь бы отвадить соперницу), которые громко урчали и кряхтели, замораживая и сохраняя продукты впрок.
К середине августа муж с подругой заметно округлились. Оба лениво сидели в шезлонгах и вяло переговаривались. Ушли в никуда разговоры о философии и литературе, закончились стихи, сошли на нет дискуссии и споры. Недоколотые дрова безнадежно валялись у ворот, прохожие сельчане тихонько прихватывали по полешку «на ход ноги», не догадываясь, что за ними зорко следит хозяйкин взгляд. «Всех достану, гады проклятые, все дрова обратно принесете, а этих красавцев, как свиней откормлю!» – вихрем проносилось в Аллиной голове, когда она с подносами выбегала на летнюю веранду.
Незаметно прошло лето. Потихоньку стали накрапывать дожди, обещая, что совсем скоро начнутся затяжные, осенние. В конце августа безнадежно растолстевшая Галя бесследно исчезла. Она не звонила, сотовый не отвечал. Гена продолжал обжираться в одиночку. Алла уже подумывала, как бы поубавить ему рацион: «А то еще заболеет, диабет какой-нибудь подхватит, возись с ним потом. Экий боров жирный! Пора переводить его в другой режим».
– Ген, а почему к нам Галя перестала ездить? – сказала Алла, подливая водку в опустевшую рюмку.
– А она домик себе купила, в Карташевской, совсем недорого, и кредит не понадобился, – сообщил муж и вновь погрузился в поглощение пиши.
Алла внутренне возликовала и тут же вылила водку обратно в бутылку. «Все жалобилась, что средств у нее нет, дескать, одинокая, на жизнь не хватает… сразу денежки нашлись. Все, кончились мои мучения. Полный каюк разлучнице! Пусть диетничает в своей Карташевской».
– Хватит пить, иди-ка с дровами разберись, вон они, до сих пор у дороги валяются. Люди половину уже по домам разнесли, – ее голос звучал сухо и неприязненно, глаза завострились, как концы у лыжных палок. Гена встрепенулся, посмотрел на жену…
Он поднялся, послушно сходил в сарай, взял топор, и вскоре из-за забора раздался методичный стук. «Агеевна была права, напрасно я ей тогда денег пожалела, старушка, голодает, наверное», – деловито размышляла Алла, убирая стол с веранды. Кастрюли и сковороды надолго залегли на дно кухонного шкафа. Оставшиеся продукты Алла спрятала в морозилку, отключила второй холодильник и легла в гамак.
– Ген, а здесь есть почта? – крикнула она, лениво приподняв голову.
Муж тупо и методично стучал топором по суковатому пню. Тот не поддавался.
– Есть, – наконец отозвался он.
– Вот вам адрес, вот деньги, отправьте срочный перевод! – Алла протянула в окошечко старую газету с адресом и деньги.
– А кому отправить? – спросила девушка из «окошечка», растерянно теребя пятисотенную купюру.
– Как это кому? Агеевне, кому же еще…
С умиротворенным сердцем возвращалась Алла на дачный участок. Отвадила-отвадила-отвадила. Спасла семью. Спасибо Агеевне, научила уму-разуму. Старуха рекомендовала кормить и поить подругу Галю до отвала, чтобы у разлучницы брюхо выросло. Хорошо, что послушалась старуху, в итоге разлучница вместе с брюхом отвалила по другую сторону от железной дороги. Нам с боевыми подругами не по пути!
Женщина-победительница шла по улице, размахивая натруженными руками с алыми ногтями. Издалека казалось, что руки у нее в крови.
Санкт-Петербург-Карташевская, 22 июля 2009 годаСтранная свадьба
Она взяла его лицо в полукольцо ладоней. Они стояли на лестнице, женщина – на ступеньку выше. У нее утонченное лицо, подчеркнутое легким макияжем, завитки волос на щеках, высокие скулы овеяны ароматом любви. Бежевые перчатки до локтей, платье кофе с молоком, высокая прическа. Он высокий, сутулится, слегка смущен.
На парадной лестнице Дворца бракосочетаний сегодня много народу. Все-таки сочетаться браком удобнее в выходной день. Несколько свадеб выходит одновременно из трех дверей. Организаторы точны в действиях, толпы гостей и приглашенных проходят строго по расписанию: пока одна свадьба направляется по лестнице, вторая уже скрывается за высокими дверями, а третья скромно ожидает окончания церемонии предыдущей, выглядывая десятками глаз из-за полуоткрытых дверей. Юные пары раскованны и открыты чувствам, на возбужденных лицах пляшет радость: наконец-то они обрели законные права друг на друга. Гости спешат за молодыми, стараясь соблюсти необходимую для этих случаев торжественность.
А двое на лестнице застыли на ступеньках, ничего не замечая вокруг, будто невзначай переместились в другое измерение, где никого рядом нет, только они, ведь мир существует для влюбленных, а их всегда только двое. Рядом кипит предсвадебная сумятица, но они выше суеты. Все происходящее в зоне действия плавно обтекает мужчину и женщину, изо всех сил пытающихся задержать в вечности сладкое мгновение.
Она все еще держит его лицо в полукольце своих ладоней. Фотограф суетливо поправляет ей прядь волос, чтобы сделать удачный снимок, но она не обращает внимания, будто это не ее касаются чужие пальцы. Словно вокруг никого нет. Дворец пуст. Ни одного живого человека в ближайшем окружении. Только она и он. Он и она. Руки в длинных перчатках, сложенные в изящный замок, нежно и крепко удерживают краткий миг.
Они смотрят друг на друга испытующими взглядами, будто спрашивают самих себя: правы ли они, вступив на одну ковровую дорожку наравне с юными и наивными, ведь любое начинающее поколение всегда остается юным и невинным, несмотря на неуклюжую «продвинутость».
Она без слов спрашивает его, застыв в ожидании ответа, а он словно прислушивается к себе, ведь в ней он не сомневается. И у него сомнений больше нет. Он мысленно говорит ей об этом. Они разговаривают глазами. Когда-то они уже проходили все это. У них были свадьбы и поцелуи, радость на лицах и восторги, невинность и наивность, но все это было в прошлом, давным-давно. Они уже забыли об этом, будто все происходило не с ними. Сейчас у них другая свадьба. В красивом дворце, с нарядной лестницей.
Этот дом принадлежал когда-то очень знатному человеку. Никита Всеволодович Всеволожский, хозяин дворца, был другом Пушкина, они вместе служили в Коллегии иностранных дел. Она тоже здесь, неподалеку, через два дома, под номером тридцать четвертым по Английской набережной. В этом доме бывал юный Пушкин. Здесь танцевали и влюблялись, страдали и любили. Под высокими потолками до сих пор витает дух людей из прошлого, они позаботились о будущем, оставив свои нетленные чувства благодарным потомкам в качестве свадебного подарка.
А сейчас во дворце рождается новое чудо. Великая любовь должна скрепиться узами законного брака. Она смотрит ему в глаза, она клянется ему в любви, она благодарит его за любовь, пытаясь без слов сказать всему миру, что, наконец, обрела свою мечту.
– Мама-мама-мама!
Людской шум вдруг заглушает звонкий детский голосок. К паре, застывшей перед объективом фотографа на парадной лестнице Дворца бракосочетаний на Английской набережной, бежит маленькая девочка. Свадебные церемонии вежливо расступаются, а девочка ловко скользит между ног гостей, нетерпеливо отталкивая руки взрослых, спешащих поймать бегунью. Дама в бежевых перчатках словно нехотя отняла руки от лица избранника. Детский голос вернул невесту в привычное измерение.
– Лелька, зачем ты сбежала от няни? – спросила дама, опускаясь на колени перед девочкой.
– Мама-мама-мама, я потерялась, хорошо, что я тебя нашла! – воскликнула девочка и крепко прижалась к матери, обнимая ее за шею.
– Леля, не шуми, – сказал жених, поправляя галстук. Мужчина явно смущен, он никак не освоится в непривычной обстановке. Слишком много народу, много гостей, чересчур торжественная обстановка. Хорошо, что взяли на церемонию маленькую дочь.
– Пора-пора! – хором загалдели распорядители, подталкивая жениха с невестой к дверям.
Оттуда уже выглядывают гости, которые успели пройти в зал раньше. Жених с невестой торжественно вошли в распахнутые двери, держа дочь за руки. Ее присутствие придало свадебной процедуре естественности, превращая формальную церемонию в акт высокого торжества любви. Гости умиленно взирают на необычную семью: не часто во Дворце бракосочетаний можно встретить молодоженов средних лет. Фотографы защелкали камерами, норовя отработать заказ, частые вспышки солнечными бликами заплясали по стенам и лицам гостей и приглашенных. Девочка присмирела, с любопытством озираясь по сторонам. Когда торжественная часть была окончена и гости бросились с поздравлениями, новобрачная сказала, обращаясь ко всем:
– Все, что я делала, делаю, и буду делать, все ради нее, из-за нее, для нее! Это смысл моей жизни, моя любовь и моя мечта. Все в ней, она – моя жизнь и судьба! – Она подняла дочку на руки, демонстрируя миру материализовавшуюся мечту.
