Сергей Семипядный - Следствие ведут шулер и массажистка
– Или коварнее, – добавила Жанна.
Жек удивлённо обернулся.
– Хочешь сказать, это могла быть и женщина?
– Вполне.
– Но в таком случае нам не удастся существенно сократить количество подозреваемых! – возмутился Жек.
– Есть и иные способы сократить их количество.
– Это какие же?
– Убили одного, убили второго. Следовательно, можно предположить, что убьют и третьего, и четвёртого. Тот, кто останется в живых, и есть маньяк-убийца.
– Ты предлагаешь ждать, когда всех поубивают? – поразился Жек.
Жанна пожала плечами.
– А почему бы и нет? Раз пошла такая пьянка, режь ещё пол-огурца. А мы подождём, благо в баре ещё полно всяческого пойла, причём неплохого качества.
Жек задумался, осмысливая слова Жанны. Он усиленно морщил лоб, стремясь понять, насколько предложение помощницы согласуется с той ролью, которую он взял на себя, явившись в этот дом. Жанна предлагает отправиться снова в бар и ждать дальнейшего развития событий. Жек не отказался бы сейчас чего-нибудь выпить, ибо от увиденного голова шла кругом и жутко першило в горле, однако…
– Однако путь пассивного ожидания… – Жек принялся чесать в затылке. – Может, наоборот необходим элемент наступательности.
– Вот я и говорю, – кивнула Жанна, – что по чуть-чуть и снова вперёд. Наша тактика уже приносит свои плоды. Оглянись, одним козлом уже меньше.
– Так я не понял, ты предлагаешь по чуть-чуть и вперёд или всё-таки ждать, когда маньяк остальных перережет?
Жанна посмотрела на Жека с тем выражением на лице, с каким глядят на неразумное дитя, сказавшее явную глупость.
– Ну ты и тормоз! Я хотела сказать, Пётр Аркадьич, что вы не догоняете, – поправилась Жанна, оглянувшись на Александра Ивановича. – Необходимо действовать по обстоятельствам. А обстоятельства такие…
– Какие?
– Ну, сам… сами видите, Пётр Аркадьич. Кругом трупы, кровь и полный мрак. Я уже за себя бояться начинаю, хотя я и при исполнении. – Произнося последние слова, Жанна почему-то обернулась и погрозила пальцем Александру Ивановичу. Кулебяка смущённо потупился, потом хотел что-то сказать, однако Жанна вновь погрозила ему пальцем и проговорила: – Вы это… Вы знайте, что со мной такие номера не проходят. Я, к вашему сведению, в таких переделках побывала, что вам и не снилось, уважаемый. И если вот это вот, то, что на полу и в луже крови, для оказания давления на следствие, то зря. Да. Я выведу вас на чистую воду. Я…
– Но ведь я тут ни при чём. Я… – начал оправдываться Кулебяка.
– Да ну? А кто от него, от убитого, когда он ещё живой был, подзатыльники принимал с благодарностью? Не вы ли, уважаемый? А? – подступила к нему Жанна. Потом она обернулась к Жеку и заявила: – Кстати, кандидат номер один. Мотив – месть. Железный мотив. Пусть напишет чистосердечное признание и дело с концом. Надо уговорить его, Пётр Аркадьич.
– Но… – замялся Жек.
– Да в нём весу не больше пятидесяти. Я на глаз вижу. Я даже сама могла бы, честное слово. Кстати, хочешь… Хотите, Пётр Аркадьич, я тут момент истины устрою? – Жанна вдруг удивительно резво приблизилась к Кулебяке и ухватила его за рубаху. – А ну иди сюда, любезный!
– Жанна Александровна! – попробовал остановить её Жек, однако безуспешно. Спустя секунду Александр Иванович уже был повержен на ковёр в непосредственной близости от трупа.
– Ты это сделал, пакостник? – зловеще зашипела Жанна. – Ты? Признавайся! Ну! «Да» не слышу!
– Жанна Александровна, я… Это не я, Жанна Александровна! – запричитал Кулебяка.
– Не слышу «да»!
– Это не я!
– Ах не ты?! – Жанна покрепче ухватила несчастного за воротник рубашки и попыталась ткнуть его, словно кота нашкодившего, мордой в лужу крови, однако Александр Иванович проявил недюжинную изворотливость и быстро-быстро отполз в сторону двери.
– Нет, нет! Это не я!
– Да помоги же, остолоп! – закричала на Жека Жанна, забыв о субординации. – Стоишь пнём тут!
Жек нерешительно сделал несколько шагов по направлению к Жанне, однако Александр Иванович успел вырваться из женских рук и с воплем убежал.
– Ну, калоша, что? Сел в калошу? – разозлилась Жанна. – Ещё ментом называешься! Я, женщина, колю преступника, а он топчется, как придурок, и сопли жуёт! Я же его чуть не расколола! Трудно помочь было? Самую-то малость, а? Ы-ых! Лови его теперь в этих пампасах многокомнатных.
– Но кто тебе сказал, что это он убийца? – попробовал оправдаться Жек.
– А мне никто и не должен был говорить! Кроме него самого! Да, он должен был мне заявить, что убил этого урода. И этого, и того. Ещё бы чуть-чуть, и он бы сознался. Я хотела его рылом в кровищу засунуть. И он бы не выдержал, потому как слабак. Тебя бы так. А? Ты бы не сознался?
– Я – нет, – довольно твёрдо ответил Жек. – Я бы не сознался, так как не убивал.
– Нет? – искренне удивилась Жанна и, покосившись в сторону трупа, со вздохом призналась: – А я бы не смогла. Я бы всё на себя взяла.
– Ну так возьми. Бери на себя, и покончим с этим.
– Но я ж не убийца!
– Эх, логика бабья! – помотал головой Жек.
– Что? – нахмурилась Жанна. – Что за наезды? Хочешь, чтобы я свалила? Да если свалю, ты ни в жизнь не найдёшь убийцу.
– Или убийц, – сказал Жек с усмешкой.
– Убийц? – удивилась Жанна. – Но мы же решили…
– Да мало ли что мы решили! – перебил её Жек.
Жанна опять нахмурилась, потом погрустнела.
– Да, – проговорила печально после паузы, – возможно, их не один, даже, может быть, не два. Слушай, мне даже страшно. Куда же мы попали? Давай, Жек, выпьем и всё обдумаем. Пошли, а?
– Пойдём.
Они вышли в коридор и натолкнулись на молчаливую группу обитателей квартиры.
– Вы почему здесь? – удивился Жек, встретив неожиданное препятствие на пути к бару.
– Что вы сделали с Александром Иванычем? – строго поинтересовалась хозяйка квартиры. – Вы же его до смерти перепугали.
– Ну не убили же, – с усмешкой ответила Жанна. – А вот он, похоже, да.
– И вовсе не похоже, – возразила Маргарита Степановна. – Как раз у него-то алиби имеется. Он после обеда всё время у меня на глазах находился. Мы разговаривали с ним. Так что он Андрея Сергеича как раз и не убивал.
– Если не он, то кто же? – ненавязчиво поинтересовалась Жанна.
Маргарита Степановна молча пожала плечами. Остальные также не проронили ни слова.
– А почему все здесь? – спросил Жек.
– Ну а как же? Александр Иваныч так кричал жутко, – ответил за всех Борис Андреевич.
Они слышали, как кричал Кулебяка. Это естественно. А шум борьбы, в результате которой наступила смерть Андрея Сергеевича, слышал ли кто-нибудь. И Жек задал возникший в его голове вопрос присутствующим. Оказалось, никто не слышал. Только Галина Викторовна, и то смутно. Потому что издалека.
– Как же так? Этого же быть не может. Там же пыль столбом стояла. Там же всё разбросано и перевёрнуто.
Жек в недоумении переводил взгляд с одного лица на другое, затем посмотрел на «коллегу». Жанна торжествующе усмехнулась, мол, что я тебе говорила, в смысле – тут любого можно брать и колоть, пока не сознается. Колоть-то можно, мысленно же не согласился с Жанной Жек, но даст ли это ожидаемый результат? Ведь убийцей-то является кто-то один, ну, двое, возможно, вряд ли больше. А не слышали криков жертвы, которая (который) наверняка кричала (кричал), все, то есть целая толпа местного народа. Да, без ста граммов не разберёшься.
Жек приосанился и строгим голосом распорядился:
– Попрошу каждого из вас взять лист бумаги и расписать по минутам, кто и где находился после обеда.
– И с кем. В том смысле, что кто может подтвердить, – добавила Жанна не менее официальным, чем Жек, тоном.
– Строят из себя, – глядя вслед Жеку и Жанне, усмехнулся Никита. – Обыкновенные менты.
– Да нет, они какие-то не такие, – возразил Шурик.
– Какие это не такие? И пьют, и бьют. Так что результата ждать не приходится. Как думаете, Борис Андреич? – Никита оборачивается к Борису Андреевичу.
Борис Андреевич, не ответив, нерешительным шагом направляется следом за Маргаритой Степановной.
– Ритуль!
Маргарита Степановна резко оборачивается.
– Я же просила не называть меня так!
– Но ведь он… Его больше нет. И даже этот…
– Полагаешь, это что-то меняет? – перебивает его Маргарита Степановна. – Имею в виду наши отношения.
– Нет, я… Конечно, нет. Я, Ри… Маргарита, я должен тебе сказать… Я же всегда молчу.
Маргарита Степановна решительным жестом останавливает Бориса Андреевича.
– Во-первых, ты не молчишь всегда, как ты выразился, а во-вторых… – Маргарита Степановна замолкает и, судя по всему, продолжать не намерена.
– Ты сказала «во-вторых», – напоминает Борис Андреевич.
– Я сказала – ты понял. А теперь ступай.
