Ева Ланска - Жена пРезидента
– Господа и дамы! Судари и сударыни! Модели и инженеры их туш! А кто-нибудь ваще помнит, по какому поводу мы тут пьянствуем? Уверена, что нет! И это прекрасно! Светлая голова, чистая совесть и здоровая печень – залог стабильности! Однако ж с целью придания некой концептуальности нашему безобразию я намерена сказать тост! Попрошу всех найти свои бокалы и по возможности поднять!
Народ, обалдев от неожиданности, расселся кто где. Модели, сидящие на коленях своих ухажеров, повернули одинаковые лица к выступающей Лизе. Стало так непривычно тихо, что было слышно журчание фонтана в простенке между двумя огромными окнами гостиной, задрапированными плотными бордовыми шторами.
– Итак тост! Короткий! – Лиза горько улыбнулась. – Предчувствую, женская половина компании меня поймёт с полуслова! – в унисон с журчанием сказала Лиза. – Его, наверное, следует произносить с армянским акцентом, но поскольку в моем генеалогическом древе армянских ветвей не обнаружилось, я воспользуюсь южным диалектом финского. Боюсь обмануть ваши ожидания. Однако всё просто, дорогие мои. Представьте же прекрасную яблоню. А женщины как яблоки. Самые вкусные наливные висят на самой макушке дерева и наслаждаются прямыми лучами солнца. Многие мужчины не хотят лезть на дерево за вкусными яблоками, потому что боятся упасть и убиться. Вместо этого они собирают падалицу, которая не так хороша, но зато доступна. Поэтому яблоки на макушке думают, что с ними что-то не так, хотя на самом деле они великолепны. Им просто нужно дождаться человека, который не побоится залезть на верхушку дерева. Так выпьем же за то… – Лиза выдержала паузу, – чтобы женщины научились ждать и знали себе цену! Да будет достоинство женщины отмечено свыше и вознаграждено!
Девушки зааплодировали и закричали: «О!»
Лиза раскланялась.
– Кстати, о женском достоинстве. Между прочим, Лизавета в чём-то права, – выступил из темноты Давид.
Он сидел в кресле, широко расставив ноги, и крутил в пальцах пустой бокал. Стекло бокала отбрасывало огоньки, и они перескакивали по диагонали на его светлый джемпер, джинсы и затухали на сидящих рядом людях. Новые огоньки бежали по той же траектории. Иссиня-черные, распущенные по плечам кудри Давида, его смуглое лицо и блестящие глаза в купе с журчанием фонтана дополняли картину «Сбор аборигенов у священного ручья в полнолунье».
– Абсолютно известный факт, – тоном знатока продолжил Давид. – Если женщины не имеют достоинства, то грешат они гораздо больше. Не в смысле количества, а в смысле тяжести греха. Уж если женщина пустилась во все тяжкие, она не остановится. Ее грехи всегда весомее и за всю жизнь их наберется не на один адский котёл. Мужчина переспал со случайной знакомой и забыл ее. Все мужики изменяют. Это не грех, а так, удовлетворение минутной похоти. Женщина же может долго, сознательно вести тайные игры с несколькими мужчинами, клянясь каждому в чувствах! Женщина вообще подлое и продажное существо. И не надо кидаться душить меня лифчиками. Я не обвиняю, я констатирую факт и даже где-то их понимаю. Иначе им не выжить. Женская доля незавидная…
Саша смотрела на разговорившегося друга мужа с удивлением. Обычно он помалкивал в его присутствии. Да, он был женоненавистником и всем женщинам предпочитал свою Анджелину Джоли – маленькую уродливую собачку трудно выговариваемой очень дорогой породы, которую назвал в честь актрисы. Хотя был ли этот факт честью для Джоли-актрисы – вопрос спорный…
– Это твоя Анджелина разоткровенничалась после порции «Педигри» по поводу грехов? – съязвила Лиза.
– Я не кормлю свою девочку таким дерьмом.
– Ну-ну, так и что там с несчастной женской долей?
– Доля жалкая. Жизнь большинства женщин укладывается в формулу четырех «бац», как я это называю. Каждая девушка мечтает о прекрасном принце с самого детства. Бац! в двадцать три – двадцать семь у неё ребенок от какого-то козла, бац! ей тридцать два, ребенок уже в школе, а этого козла и след простыл. Бац! – и ей сорок. И хоть она, может, и встала на ноги, да уже и шмотки не так сидят, бока свисают и туфли жмут, и никому больше не нужна. Бац! В сорок пять из неё сосет деньги очередной подонок, а еще через десять лет она стоит с сумками и бабками у подъезда и обсуждает молодежь. И жалеет о том, что не просила денег у мужчин, а строила из себя непродажную. И настоящую фирменную сумку, а не подделку смогла купить сама себе только в сорок пять, а пальто кашемировое в пятьдесят. Все искала любовь, которая и была-то у неё всего два года за всю её горемычную жизнь. Но вот вопрос, который напрашивается сам собой: а нет ли в этом высшей справедливости? Не заслужили ли это все женщины своим потребительским отношением к нам, мужчинам? И ответ тоже на поверхности: заслужили. Что отличает человека от животного, спрошу я у вас? И вы мне ответите: умение любить. Только человек способен испытывать это чувство, вдохновляться, писать картины, музыку, гениальные стихи. И замечу, что под человеком имеется в виду мужчина. Только мужчина! Я было засомневался и решил исследовать этот вопрос. Общаясь с представительницами прекрасного пола, я не смог не поддаться искушению покопаться в их психологии. Женская логика манила меня новыми темами для хохм. Но обнаружил я гораздо большее и совсем не смешное. Известно, что в силу исторических причин мужчина ухаживает за женщиной, тем самым выказывая свое чувство к ней. Но бывает, что и женщина любит мужчину, с ума по нему сходит, ревнует, а он, козел, пускается в загул. Она бьет себя кулаком в грудь – «я тебя люблю», а предмет обожания становится все холоднее. И если вы посмотрите в его глаза, то найдете там разочарование и испуг. Вот тут-то я и сделал печальный вывод и ответственно заявляю: женщины не умеют любить. Мужчина ухаживает за женщиной – это всеми признается как норма. Но кто-нибудь видел, чтобы женщина уделяла такое же внимание мужчине? Истинно любящий готов на всё, чтобы доказать свою любовь, но истинно любящая не может придумать в ответ ничего, кроме как «ну давай, сегодня можно». Женщина борется за свои права, лезет в шахту, служит в танковых войсках, работает министром. Все-то она умеет. Но любить – нет! Почему на асфальте под балконом написано большими буквами: «Маша, я тебя люблю», – но никогда «Ваня, я тебя тоже». Потому что любить – удел мужчины. Традиция завоевания женщины от прыганья на задних лапах вокруг ее пещеры до названия ее именем звезд испортила женщину, сделала ее капризной. Я пытался вспомнить времена, когда женщины что-то могли. И не вспомнил. Кто-то вспомнит жен декабристов. Но это время расцвета Великой Эмансипации и дело было политическое, так что пример не удачен. Все остальные примеры из области литературы: Ромео и Джульетта, Тристан и Изольда. Более того, все образы идеальной женщины созданы авторами-мужчинами. Женщины в литературе разные: роковые, стервы, нежные, робкие, но все любящие, потому что мужчины вкладывают в своих героинь свои чувства. Возникает вопрос: а может ли вообще реальная женщина любить с точки зрения устройства ее духовной сферы? Начинаем рассуждать: любовь – это творчество, способность чувствовать. Стало быть, логично, что чем больше человек творчески одарен, тем сильнее он способен испытывать и выражать это чувство. И что же мы имеем? Кто мне назовет женщин-поэтесс с мировым именем? Ахматова и Цветаева? Многие считают лирику этих поэтесс скорее мужской, особенно у Ахматовой. Давайте припомним парочку женщин-художниц. Великих, а не тех, кто цепляет мужские гениталии на крест с криком «Искусство вечно!», да простит меня Елизавета Саволайнен. Единственный женский пример Фриды Каллос на миллионы мужских выглядит неубедительно. В общем, их мало. Что это как не блеклость видения мира? Бывают ли женщины композиторы? После длительного обдумывания вспоминают Пахмутову. Хороший пример, но по сравнению с музой Бетховена – туфта. Итак, что получается? Женщины бесчувственны. Они скудны в выражении своих чувств, уверены, что одного их пассивного присутствия достаточно, чтобы мужчина сходил от них с ума. И только если воспринимать женщину, как воспринимаю ее я, то есть как товар, а не как человека, всё встает на свои места. Моложе, сиськи стоят, значит, дороже должна быть. Вот и вся правда, – закончил свой спич Давид, и его хрустальный бокал послал по диагонали последнюю партию цветных огоньков.
Все молчали. Кто-то от услышанного, кто-то от длины и заумности прозвучавшей речи, усваиваемой нетрезвыми мозгами не иначе как частями и с глубокомыслием на лице…
– Нет, ну так-то это, наверное, слишком, но все же факты… не поспоришь… – путано высказался Борис, придавленный моделью, которая как ни в чем не бывало посасывала коктейль.
Лиза шагнула на середину и подняла руку:
– Господа! Я снова прошу слова: у нас же равноправие, не так ли? Распинаться на тему «Сами вы козлы бесчувственные» мне, право, скучно. Хотя примеров исторических и литературных найдется предостаточно. Я посвящаю алаверды всему миру. Миру, который придумали мужчины и которым они же правят! Мужчины, вы строите систему, вы достигаете больших успехов, ваш мир красив и роскошен. Власть – какая прекрасная иллюзия всемогущества, сладчайший из соблазнов. Но я, как истинная нонконформистка, все-таки скажу: ваши игры хрупки и мимолетны. Мир – игрушка, жизнь – игра, всё лажа, кроме ядерной бомбы. Ну, давай, долбани! Чем ты будешь владеть, когда все сдохнут?! Вы строите новый мир, чтобы массы верили в вас, и сами вы верите, что этими массами правите. Люби Родину, мать твою! Правильно, народу – пахать и верить, а вам – блага. Вы покупаете машинки, домики, живых кукол и прочие товары. Да, всё товар! Искусство – тоже товар. Сильные мира сего и мусор человеческих ресурсов – тоже товар. Вы привыкли, что вокруг вас марионетки, что бабы клюют на бабки и вы хозяева этой жизни. Ан нет! Это глюк. Мир сильнее вас, и вы сдохнете в луже собственной мочи так же, как подзаборная дрянь. Ладно, пока вы – миродержцы. А если массы взбулькнут и перевернут ваши машинки с охранниками, что вы будете делать? Да, сегодня ты крутой, весь мир для тебя, и ты не сомневаешься, что на каждой вагине ценник. А я завтра встала из твоей постели, спустилась в переход на Манежке и совокупилась там с самым жутким бомжом, а потом опять пришла к тебе! И ты не узнаешь о моем приключении, зато вы теперь равны! В моей власти уравнять бомжа и высокооплачиваемого топ-менеджера крутого инвестиционного фонда! Да простит меня Давид, его доблестный работник. Знаешь такое словечко «онто-тео-телео-фоно-фалло-лого-центризм», нет? Читай Дерриду. Ломай зубы о постструктуралистский хаос! Я баба. И у меня есть, что противопоставить твоей вере в незыблемость фаллического столпа, – это месячные, схватки и роды. Это беспощадность природы и времени, это изменчивость Хаоса, в конце концов. Ваши хрустальные замки стоят на зыбкой почве, а попытки верить – как держаться за воздух. Всё, что ты построишь, как бы ты ни верил в вечность плода рук своих, – всё можно разломать. Так и передайте папе! Культура вообще – это множество белых мертвых мужчин с комплексами. Иконостас. Отец, сын и дух, а мать должна быть исключительно девственной. И конечно же, требуется верить в то, что так надо. А какова роль женщины в вашем мужском мире? Самка для воспроизводства – раз, пустоголовая кукла с безвольно открытым силиконовым ртом – два, третий типаж пострашнее – конкурент. И здесь вы будете сражаться насмерть за свое право вешать ценники на вагины, навешивать ярлыки и править миром! Всё это продиктовано вашим чёртовым мужским шовинизмом! Отец, сын, дух… Во имя овса и супа и свиного уха! – Лиза залихватски опрокинула в себя содержимое бокала, словно из граненого стакана, и поставила его, громко стукнув им о стеклянный стол.
