Маша Трауб - Чужой ребенок
– Обещаю.
– Звони сейчас.
Игорь позвонил Ларисе и сказал, что «все кончено». Она ответила: «Хорошо».
Сцена отъезда повторялась еще дважды. Инна собирала вещи, Илюша плакал, Игорь матерился. Те же крики, те же обвинения.
После последнего скандала, когда Илюша свалил на кровать все свои игрушки и так и заснул, они сидели на кухне. Сил ругаться уже не было.
– Ты не хочешь со мной жить? – спросила Инна.
– Нет.
– Ты считаешь, что я не права?
– Да.
– Мы Илью измучили.
– Я буду вам помогать.
– Мне лучше уехать?
– Да.
– Хорошо.
Утром следующего дня Игорь не выдержал и ушел – пусть делают что хотят. Он потер грудь – болит, давит. Пошел на пруд, сел на лавочку, закурил. На пруду дети кормили уток, мамы разговаривали, чинно прогуливались дедушки, бабушки хватали детей за рубашки – чтобы в пруд не свалились. В местной палатке Игорь взял пива. Выпил. Легче не стало. Взял еще. После водки отпустило. Уже пьяный он напугал мальчика и его бабушку. У мальчика отвалилось на самокате колесо, и ребенок стоял и отказывался идти пешком. Бабушка, всплескивая руками, пыталась приделать колесо на место. Игорь подошел, присел и стал подкручивать гайку.
– Тебя как зовут? – спросил он мальчика.
– Денис.
– А у меня, Денис, сына забирают, – сказал Игорь.
Мальчик шмыгнул носом и протянул руку к самокату. Игорь уже докрутил гайку, но самокат не отдавал. Видимо, мальчик решил, что странный дядя хочет забрать его себе.
– Отдай самокат, – попросил ребенок.
– А у тебя папа есть?
– Есть.
– А у моего сына папы больше нет. Понимаешь? Потому что его мама так решила.
– А самокат у него есть? – спросил мальчик, подумав, что дядя хочет взять игрушку не себе, а сыну.
– Не знаю. Вроде бы был.
– Отдай самокат, – опять попросил мальчик. Игорь наконец выпустил его из рук.
– Ой, спасибо вам большое, мы пойдем! – подскочила бабушка. – Денисик, скажи дяде «до свидания».
– До свидания, – сказал Денис.
Игорь вернулся домой. Самокат Ильи стоял в прихожей. «Дома», – подумал Игорь и почему-то обрадовался. Но дома никого не было. Вещи разбросаны, обувь валяется, шапки, шарфы лежат горой. «Надо позвонить Инне и сказать про самокат», – решил он и пошел искать телефон. Заснул на кровати Ильи, в которой так и валялись его игрушки.
Он позвонил Ларисе. Приехал. Посадил в машину и привез «домой». Лариса ехала «посмотреть», как Игорь живет. Жил. Поставить для себя жирную точку и уехать.
На кухонном столе лежала записка – для нее. Инна по пунктам расписала все – любимые блюда Игоря, необходимые витамины, регулярность смены постельного белья, размер обуви и воротника рубашки…
– Она что, издевается? – спросила Лариса.
Игорь хотел что-то ответить, но в дверь позвонили. Приехала Ника с новым бойфрендом. Лариса из сумбурных рассказов Игоря в машине узнала, что Ника не смогла жить в одной квартире с новорожденным братиком и решила жить отдельно. Иван снял дочери квартиру. Правда, без мебели.
– Привет, – поздоровалась Ника с Ларисой, – мама так и сказала, что ты уже здесь будешь.
– Мы только что приехали, – начала оправдываться Лариса.
– Инна сказала, что я могу забрать диван, кресла и журнальный столик.
– Хорошо, – ответила Лариса.
– Что значит «забрать»? – возмутился Игорь.
– А что? – не поняла Ника. – Инна сказала, что ты не против. Мы уже и машину заказали.
– Делайте что хотите, – сказал Игорь.
Бойфренд с шофером начали вытаскивать диван. Ника ходила по квартире и оглядывалась.
– А полки тебе нужны? – спросила племянница у Ларисы.
– Нет, – ответила она.
– Отлично. Забираю. Машинку стиральную отключили?
– Не знаю.
– Ладно. А то Инна просила завезти ей по дороге. И еще она забыла сервиз и книги свои.
– Да, только я не знаю где, – сказала Лариса.
– Инн, – набрала номер Инны Ника, – а какой сервиз? Ага. Поняла. А ты еще что хотела?.. Еще она хотела телефон и телевизор, – передала Ларисе пожелания Инны племянница.
– Я лучше поеду домой, – сказала Игорю Лариса.
Ника командовала бойфрендом и шофером. В опустевшей комнате пыльными квадратами остались следы бывшей жизни.
– Не уезжай, пожалуйста, – попросил Игорь. Он курил на кухне и в происходящем не участвовал.
– Помоги, что ли? – попросила Ника Игоря. Бойфренд с шофером пытались вытащить стиральную машинку, загнанную между раковиной и тумбочкой. Техника не вытаскивалась.
Игорь даже не повернулся в ее сторону.
Ника с бойфрендом наконец уехали. Игорь зашел в комнату и оглядывался так, будто впервые оказался здесь. Зазвонил телефон.
– Ты не ответишь? – спросила Лариса. Телефон продолжал звонить.
Игорь махнул рукой. Мол, ответь ты.
– Але? – подняла трубку Лариса.
– Это Лариса? – спросил женский голос.
– Да.
– Это Инна.
– Здравствуйте.
– Вы видели список, который я вам написала?
– Да.
– Впишите туда витамины.
– Какие?
– Я продиктую.
– Не надо.
– Надо. Он бросит вас и вернется ко мне. Я хочу, чтобы он вернулся здоровым. Вы должны за ним следить. Витамины ежедневно. Горячее на обед – ежедневно.
– Вы понимаете, что говорите?
– Возьмите ручку и записывайте. Там несколько названий. И нужно сдать анализ на холестерин.
– Простите, – сказала Лариса и положила трубку.
– Кто звонил? – спросил Игорь.
– Инна.
– Забыла занавески?
– Нет, сказала, что ты больной и тебя нужно поить витаминами. Еще сказала, что ты меня бросишь и вернешься к ней. И ты ей нужен здоровый.
Игорь промолчал.
– А почему ты на ней не женился?
– Ты уже спрашивала.
– А на мне женишься?
– А ты хочешь?
– Хочу.
– Странно.
– Почему странно? Совершенно нормально. Все хотят выйти замуж.
Он опять не ответил. А она не сказала ему, что ее зацепило. Вся эта свистопляска. Эти дурацкие звонки и записка. Лариса захотела доказать себе, Игорю и его семье, что она – не просто так. Что она лучше Инны и Лены, вместе взятых. Было и еще одно чувство – она добилась того, чего хотела. Значит, не зря все эти годы ждала. Последнее слово осталось за ней.
Они стали жить вместе. Купили новую мебель, телефон и телевизор. Но для Ларисы ничего не изменилось. Никакой семьи не получалось. По выходным Игорь должен был идти с Илюшей в кинотеатр или просто гулять.
Потом стало хуже. Инна запретила Игорю видеться с сыном.
* * *Первое время после их неофициального развода Игорь виделся с Инной так же часто, как когда они жили вместе. У него был комплекс, а она надеялась, что Игорь вернется. Он приезжал в ее квартиру, оставлял деньги на тумбочке в коридоре – не алименты, а все, что было на тот момент в кошельке. Они поддерживали добрососедские отношения, которые оказались даже лучше, чем супружеские. Илья, правда, вносил в эту идиллию разлад.
– Почему ты приходишь? – спросил как-то мальчик.
– Потому что хочу тебя видеть, – ответил Игорь.
– Почему ты ешь мамин суп? – опять спрашивал Илья.
– Потому что я есть хочу.
– Она мне его сварила, а не тебе.
Инна не вмешивалась – делала вид, что не слышит препирательств. Или считала, что Игорь заслужил такое отношение к себе сына, а Илья имеет право так разговаривать с отцом, который их бросил.
– Не приходи, не хочу тебя видеть, – говорил Илья, когда Игорь собирался уходить. – Ты мне не нужен.
И в то же время мальчик мог позвонить отцу и после долгого сопения спросить: «Ты где?»
– На работе, – отвечал Игорь.
Илья молчал, а потом клал трубку. Может, он хотел что-то сказать?
– Ты хотел мне что-то сказать? – спрашивал Игорь, когда приходил после работы к ним.
– Ничего я не хотел, – огрызался Илья.
– Ты же мне звонил.
– Я не звонил.
– Ладно. Не звонил и не звонил.
Илья мог вообще не выйти из комнаты, если приходил Игорь. А мог выскочить, вцепиться в брючину и не отпускать.
Все попытки Инны воспитывать, приучать к дисциплине и порядку разбивались о железобетонный аргумент Илюши: «А папа бы мне это разрешил». Или: «Ну и не надо, я попрошу у папы». Эти реплики относились ко всему – новой игрушке, укладыванию спать, запрету играть на компьютере. Инна понимала, что сын манипулирует, злится, обижается и пытается устроить свою жизнь в новых условиях. Но обида была сильнее логики. Она уже не помнила, что раньше, когда они жили вместе, было то же самое.
Инна решила, что Игорь не нужен ни ей, ни сыну. И запретила ему приходить. Сказала, что так будет лучше для Ильи.
– Он не хочет меня видеть, – рассказывал Игорь Ларисе.
– Откуда ты знаешь?
– Инна сказала. Илья плачет после того, как я ухожу.
– Это не значит, что он не хочет тебя видеть.
– Но он сам мне говорил, чтобы я больше не приходил.
– Он ребенок. Обиженный. Это нормально.
– Много ты знаешь про детей…
– Хорошо, я про них ничего не знаю. Мне все об этом напоминают. Это твое дело. И Инны.
