Сергей Семипядный - маленькие и неприметные–2
Хотя что это он делает? Вместо того чтобы остановиться и осмотреть автомобиль. Он высмотрел подходящее место для парковки и сделал остановку. Однако адской машинки не обнаружил.
Значит, его ждут возле подъезда дома или в самом подъезде. Либо будут ждать завтра или послезавтра. Возможно, с тем же самым оружием, из которого укокошили Зайкова, так как, насколько ему известно, орудие убийства на месте преступления обнаружено не было. А может, плохо искали?
Подлесный оставил машину в соседнем дворе и дальше отправился пешком. Они ожидают серую «восьмёрку» – вот и пускай ждут. Дмитрий осторожно приближался к своему подъезду, готовый в любую секунду броситься в сторону, в кусты, или пуститься наутёк. Если бы у него было оружие! Надо обратиться к Миротинскому с заявлением, чтобы ему разрешили не сдавать «Макарова» после смены. Или… Да, если сейчас ничего не произойдёт, то он вернётся во двор и попробует поискать орудие убийства Зайкова. Могли ведь и не найти. И если найдёт, то оставит себе. На время.
До квартиры Подлесный добрался благополучно.
– Ну вот, а ты боялась, – проговорил он вслух.
Дмитрий решил не терять времени, и, пока не стемнело, обшарить двор. Именно двор, а не участочек возле подъезда. Преступник мог зашвырнуть оружие куда угодно. Либо выбросить его около пятого или шестого подъезда. А то и вообще за домом, у мостовой, перед тем как прыгнуть в наверняка ожидавший его автомобиль. Хотя последнее, пожалуй, маловероятно.
10
Тешилову было велено явиться в эту квартиру на Дмитровском шоссе, и он явился. Неприятностей от встречи с Тагуном ожидать, кажется, не было оснований, тем не менее, он жутко волновался. Дверь ему открыл Брынь.
– Здравствуй, Веня! – поздоровался Тешилов.
– Заходи! – мрачно бросил Брынь. Лицо его не предвещало ничего хорошего. Смотрел Брынь, как бы, мимо, губы сжаты и вытянуты в одну линию.
Тешилов почувствовал, что ноги его становятся ватными, что волна страха поднимается кверху и теснит сердце, которое вдруг затрепыхалось, словно воробышек, попавший в силки. Он не без труда выбрался из кроссовок и побрёл следом за Брынько. Может быть, не вперёд надо идти, а, напротив, рвануть отсюда, чтобы скрыться, спрятаться где-нибудь, залечь на дно? Да куда убежишь на ватных ногах, не слушающихся простых команд?
К тому же, нет за ним никаких грехов. Наоборот, он вправе рассчитывать на поощрение за операцию, проведённую на вполне достойном уровне.
– Вот он, явился наш Тешенька ясноглазный. – Брынь ухватил Тешилова за ворот рубахи и вытолкнул на середину комнаты.
Тагун раскуривал трубку, на вошедших не смотрел.
– Веня, а что случилось? – Тешилов в растерянности оглянулся на Брыня. – Я всё сделал на уровне. Он остался жив? Но ведь в голову же, в затылок… Он ещё дёргался, но была агония. Клянусь!
– Ты знаешь, сколько в Москве человек? – неожиданно поднял брови Тагун. – А, Теша?
– Миллионов десять, наверно, – ответил Теша, не понимая, к чему клонит шеф.
– И почти половина из них – мужики, – кивнул Тагун. – Так?
– Ну да, – согласился Теша.
– Хотя, думаю, выйди из машины семидесятилетняя старушка, ты и её бы уложил.
– Да он же не видел ничего от страха! – поддержал Тагуна Брынь. – Он же находился в полной прострации, дрожал как осиновый лист и ни черта не видел!
Неужели он застрелил не того? Да как такое могло произойти?
– Не может быть! – с трудом выдавил из себя Теша.
– Не должно быть, ты хочешь сказать? – поправил Тагун и посмотрел на Брыня.
– Избавляться надо от таких работничков, – скривился Брынь.
– Нет! Нет! – вскричал Теша и сложил руки на груди. – Я не виноват! Этот был такой же! И машина!.. Его была машина! Клянусь! Да он был, он!
– Заткнись! – ткнул его в затылок Брынь. – Этот козёл жив и здоров! Ты угробил, убийца, ни в чём не повинного человека!
– Я всё исправлю! – возопил Тешилов. – Забесплатно!
Тагун рассмеялся. Брынь тоже захохотал.
– А ты юморист, Теша, – уже без улыбки произнёс Тагун. – А пушка? А прикрытие? А все расходы? А кто нам с Веней заплатит за то, что мы тут с тобой сейчас возимся? Да-а-а, Теша, как бы ты ещё и должен не остался.
– Да он опять всё запорет, – вмешался Брынь. – Пусть уж лучше кто-нибудь из ребят.
– Нет-нет! Я сам! Клянусь! – закричал Теша. Если его отстранят, то… Если отстранят, то всего можно ожидать. Вплоть до самого страшного. – Второй раз ошибки не будет, клянусь! Да я фамилию его спрошу, я документы проверю! Да я его в его собственной постели достану!
– Смотри-ка, разошёлся наш малец-удалец, – усмехнулся Тагун. – Может, поверить ему в последний раз?
Брынь с сомнением пожал плечами.
– Больше я не допущу! В этот раз, я готов поклясться чем угодно, никаких промашек не допущу! – потрясая сжатыми у груди кулаками, твердил Теша.
– Ладно, подумаем, – заключил Тагун. – А пока двигай обратно и жди. И никакой самодеятельности. Понял? Жди!
Тешилов выбрался на улицу. Его трясло. Проклятая работа. Кажется, всё было на мази. Дело сделано, казалось, – и всё позади. Так нет же! И как такое могло случиться? Или они лажу гнали, чтобы не платить? Но тогда не надо было бы на повтор идти.
Если бы не запрет на самодеятельность, то он просто взял бы «тэтэшник», пошёл и замочил его. И избежал бы расходов. Тогда, глядишь, и ему бы что-то перепало. Сколько можно ездить на этом «фиатишке» девяностого года выпуска? Автосервис уже скоро домом родным станет.
***
– Повторяю ещё раз, – начал Брынько, сидевший за рулём белой «четвёрки». – Он садится в машину, и в это время подходишь ты. Сам нагибаешься к окну, а твоя рука перемещается в пакет и ложится на рукоятку. И без суеты. Потом – как договорились. Кстати, вот и он, кажется.
Тешилов уже и сам увидел мужчину в тёмно-сером костюме и бордовом галстуке, появившегося возле светло-зелёной двери с массивными латунными ручками. И поспешно выбрался из салона «Жигулей».
Однако случилось непредвиденное, а именно – объект шёл не к серой «восьмёрке», а в противоположном направлении. Он шёл навстречу Тешилову. Опять ошибка? Опять – другой? Или… Времени на размышления не было. Пройти мимо объекта? Решение было принято мгновенно.
– Простите, вы не скажете, где тут вход в офис Среднерусской нефтяной компании? – остановил Подлесного Тешилов.
Подлесный вскинул глаза на обратившегося к нему с вопросом парня и открыл, кажется, рот, чтобы ответить. Однако слова застряли в горле – перед Дмитрием стоял конопатый киллер, отправивший на тот свет Зайкова. Убил Зайкова, а теперь пришёл убивать его! Ищет вход в офис.
– Тут нет никакой нефтяной компании, – соврал Дмитрий и бросил взгляд по сторонам.
– Как нет? – опешил Тешилов.
– Впрочем, я не знаю. Я первый день в Москве. У меня дядя – дворник, – продолжал врать Подлесный, обходя киллера. – Спросите у кого-нибудь другого.
И заспешил прочь.
– У кого у другого? – растерянно смотрел ему вслед киллер. Опять, получается, не он? Работник фирмы не может не знать, где находится вход в неё.
Тешилов возвратился к машине.
– Ты снова упустил его, скот! – рассвирепел Брынь.
– Но у него дядя… – лепетал Тешилов. – Он сказал, что у него дядя дворником работает!
– Ну и что?!
– Что первый день в Москве и ничего не знает, сказал.
– Тварь! Да я его лично выпасал!
А Подлесный опомнился только возле метро. Вот и отпали все сомнения. Теперь уже совершенно ясно, что охота идёт именно на него. И дома, и на работе – везде достали.
11
– Кстати, сидеть рядом со мной небезопасно, – сообщил Подлесный, отхлёбывая из кружки пиво.
– Даже в общественном месте? Даже на глазах десятков и сотен людей? – лукаво улыбнулась Лариса.
Подлесный поднял на неё взгляд, в котором не было и тени улыбки.
– Ты не поняла. В любую минуту меня могут убить.
– Как убить? – Лариса всё ещё не готова была думать, что собеседник говорит о чём-то серьёзном.
– Взорвать. Расстрелять. Что ещё? Отравить. Правда, первые две попытки были с применением огнестрельного оружия. И поэтому стоит, видимо, надеяться, что и в третий раз будет нечто аналогичное. В гробу хоть буду лежать не очень обезображенным.
– Кончай заливать. Тебя, гляжу, развезло с двух глотков пива.
Ларисе не понравились шутки, как она думала, Дмитрия. Она даже нахмурилась и слегка отодвинула от себя кружку с пивом.
– Я сам многое бы отдал, чтобы то, о чём я тебе сейчас говорю, было всего лишь плодом воображения. На пивной почве. Когда всадили четыре пули, причём одну в затылок, человеку, которому я на один день одолжил свою машину… Между прочим, около моего подъезда. Так вот, когда угрохали Зайкова, вышедшего из моей машины и возле моего подъезда, причём не так и сильно отличающегося от меня по внешним данным, то я ещё мог сомневаться. Но второй случай рассеял все сомнения, как дым.
