Виктор Горюнов - Фёдор По
Звери сцепились, накаляя металл, все движения сливались с воздухом, и они исчезли из поля зрения обычного человека, превратившись в бушующую дымку, окружённую искрами и каплями пота. Щиты сломались, мечи – тоже, они дрались на обрубках, земля поднялась вверх, окружая воинов завесой пыли и ошмётков травы. Неожиданно оба остановились на расстоянии двух метров и начали внимательно во что-то вслушиваться.
Петухи? Откуда здесь петухи? Фёдор открыл глаза и привычно уставился в потолок своей комнаты, но тут же закрыл их под натиском яркого света. Тело было вялым и лишённым сил, на правой руке сочилась кровью царапина,– наверное, Дуся поцарапала ночью, хотя она привычно лежит в ногах… Чёрт с ним. Ведьмак попробовал встать, но ощутил боль в каждой мышце своего тела. Он хорошо помнил сон и поединок, но как это могло отразиться на реальности? С другой стороны, мозг продолжает работу, мышцы сокращаются, выделяются все соответствующие гормоны… Да, пожалуй, это объяснимо, но раньше такого не было…
Хм, сначала инцидент на речке, теперь этот случай. Конечно, отец рассказывал о подобных вещах, что всё естественно, что мы вообще не видим снов, просто наш дух путешествует по мирам, а все физические процессы во время сна объясняются его крепкой связью с телом. Но как-то слабо в это верилось до этого момента. Он снова попробовал встать,– тщетно. Ещё одна попытка, всю волю в силу,– да, он сумел сесть на краю кровати. Необычно, даже после самых жестоких тренировок мышцы не пронизывала такая боль. Свадьба, мысли о свадьбе совсем потерялись и сошли на нет. А ведь сегодня последний день свободы! Может всё-таки уйти в леса? Нет, если Кира и вправду беременна, нельзя бросать её с ребёнком. А если нет?
Федя ещё раз проклял пиво и кое-как встал на ноги, идти ему удавалось с трудом, но желудок просил насыщения. Он доковылял до кухни.
– Фёдор, что с тобой?– спросили хором родители, одновременно поставив кружки с настоем на стол,– Ты как-то странно ходишь.
– Это всё сон, поединок…
– Ты участвовал в битве?– перебил отец,– интересно, расскажи поподробнее.
– Да это во сне,– промямлил Фёдор.
– Я понимаю, помнишь, что я говорил тебе о снах? Ты можешь получать знания и навыки, перемещаясь по мирам.
– Возможно. В общем, я сам не понял, с кем дрался, помню только, что битва была за честь, и кто-то один должен был умереть.
– Поздравляю, ты выиграл поединок, если ты жив.
– Да нет, битва не закончилась, меня петухи разбудили.
– Странно… ну да ладно, хочешь кашки?
– Гороховой?
– Нет, на этот раз перловочки.
Юноша сел за стол, мать подала завтрак, начался ещё один поединок,– с перловой кашей. Родители ещё раз напомнили о свадьбе, сказали, что всё уже готово, церемония состоится завтра по полудню, что он, наконец, вырос и скоро станет настоящим мужчиной, что на него ложится большая ответственность, что это переломный момент в его жизни, и он станет совсем другим человеком…
Да, да, да, другим человеком. А может оно и к лучшему?
– Скоро придёт Изафон и расскажет тебе о всех тонкостях…
– Изафон?– поперхнулся сын,– Снова этот колобок бородатый!?
– Не смей так говорить об уважаемом человеке,– бросила мать,– он порядочный и благородный мужчина. Я, между прочим, тоже была у него в церкви, очень хорошие вещи там говорят. Действительно, удивительная религия. У нас уже почти весь город ходит в церковь.
– Пап, и ты?– тихо сквозь зубы спросил Федор.
– Ну, я зашёл с твоей мамой,– начал отговариваться Арион,– она настояла…
– А чего ты перед ним оправдываешься,– вставила Иленея, уперев руки в боки.
– Это предательство нашей культуры!– выпалил Федя ревущим басом, не сдержавшись и в кое-то веки показав свой настоящий характер,– кто он такой?! откуда появился этот поп? Вы хоть что-нибудь о нём знаете?! Где же твоя вера, отец, которой ты учил меня с детства!? Он всех рабами называет! Да за его словами веры не слышится! Он сам не верит в то, что говорит! А вы как послушные собаки виляете хвостами! Что с вами случилось!?
Иленея дала ему пощечину и разрезала щёку перстнем. Арион потупил глаза и в глубине души соглашался с сыном. Ах, если бы он знал, в каком безвыходном положении оказался весь город, и даже он, великий Арион,– не исключение.
Глаза юноши заплыли яростью. Он вышел из-за стола, но непослушные ноги запутались и он упал на пол, затем встал, не подавая вида, и пошёл прочь.
Фёдр ковылял по дороге, зрачки сузились, кровь стекала по лицу и шее, пачкая воротник белой рубахи и сливаясь в узор кровавой сетки. Он забыл про боль в мышцах, но хорошо ощущал боль в сердце. Предательство, как же оно меняет человека… Люди сторонились его, опасаясь, а ноги, путаясь, вели вдаль. Что случилось с ними? Так легко отказаться от своей веры, предать свою душу! Он наткнулся на ржавый меч, поднял и повесил за пояс. В ярости и гневе он всё ближе приближался к знакомому лесу, дошёл до поляны и упал на колени, ломая мысли и ревя диким зверем. Глаза заметили сухое дерево. Он поднялся, вытащил меч и принялся наносить удары,– всего через пару минут оно было порублено на дрова. Он успокоился, собрал ошмётки древесины, бросил в кучу и зажег костёр, с первой же мыслью. Так значит вот, что нужно было, чтобы овладеть магией,– ярость! Юноша посмотрел на руку и представил пламя, через миг в ней заиграл огонь, он бросил пламя в дерево, то в свою очередь разлетелось на горящие куски, разбрасывая пламя вокруг. Начался пожар, огонь молниеносно охватил всё близлежащее пространство, горели сухие ветки, мох, кора, температура достигала предела, зажигая и стволы деревьев.
Смех, злорадный смех громом разнёсся по воздуху, в глазах читалось безумие, кожа огрубела и потемнела, волосы окрасились седым цветом, одежда превратилась в чёрный кожаный доспех эльфийского манера. Вот как рождаются тёмные эльфы! Глаза затекли чёрной завесой а сердце просило крови!
Белка, та самая рыжая белка, для которой некогда молодой ведьмак построил домик, в компании с Дусей наблюдала за происходящим. Они переглянулись и кивнули друг другу. Пошёл ливень, Фёдор почувствовал слабость и потерял сознание.
Два война снова сцепились друг с другом, мечи сломались уже у основания, они быстро разошлись, взяли новое оружие у толпы, окинули друг друга взглядом и стали осторожно сближаться. Поднялся сильный ветер и ударила гроза. Земля начала превращаться в жидкую и скользкую грязь. Бой усложняется… Ведьмак сделал шаг вперёд и замер, его меч загорел белым пламенем, он ощутил силу, которой никогда не ощущал до этого. Савир снова не оставил преимуществ. Его меч загорел чёрной бездной, а ноги начали отрываться от земли, поднимая его в воздух. Он чувствовал превосходство, и ликующий смех звучал под его шлемом. Фёдр тоже поднялся в воздух и схватка началась снова. Удар за ударом, как бушующие вихри они проносились по поляне. Но, вот оно, юного ведьмака просто выбросило вниз. Пропахивая землю, он скользил по грязи. Доспех оплавлен, ран нет, но тяжело дышится, он жадно глотал ртом воздух, но не мог восстановить дыхание. Савир приблизился к нему и снял шлем. Седые волосы расползлись по плечам. Фёдр узнал себя в своём сопернике. Второе я? Эльф Савир протянул руку и юноша почувствовал, как силы уходят из него. Надо что-то делать, смерть так близка, но так нежеланна. Что-то дёрнулось у него в груди и наполнило новой силой, в стороне он увидел белочку и Дусю. Они наблюдали за поединком.
Рывок, удар, прыжок, меч, щит (в этот момент Федя почувствовал, что сейчас что-то рванёт) с меча соскользнул комок энергии, взорвавшись прямо перед носом эльфа. Фигуру унесло за горизонт.
– Федосик, – послышался голоc Иленеи,– Скоро всё начнётся, а ты ещё спишь.
– Что начнётся, – сквозь сон пробормотал сын.
– Как что, церемония!
Фёдор вскочил на ноги и окинул комнату ошарашенным взглядом.
– Как церемония!? Завтра, всё должно быть завтра!
– Федя, что с тобой, ты что, уже дням счёта не ведешь?
– Веду, но я не помню, что было вчера.
– Неудивительно, ты вчера опять пиво пил.
– Пиво?– он провёл рукой по щеке, раны не было,– но я не помню.
– Такое часто бывает. Но зачем ты вчера так напился? Кто тебя надоумил?– мать приняла грозный вид и упёрла руки в боки.
– Не помню…
– Ладно, пойдём, костюмчик оденешь, поесть и на свадьбе успеешь.
