Олег Рой - Маскарад на семь персон
Когда Игорь, только начав осваивать окрестности и чувствуя себя отважным путешественником в джунглях Экваториальной Африки, сунулся в обнаруженное в пролеске озерцо, рядом возникла стайка местных пацанов.
– Не боишься в воду-то лезть? – ехидно ухмыляясь, осведомился один – рыжий, усыпанный веснушками.
Игорь никогда не видел, чтобы у кого-то было столько веснушек: не только на лице, но и на руках, и на шее, и на тощих, изрядно исцарапанных ногах. Надо же, прямо леопард какой-то, подумал Игорь. Он не боялся никогда и ничего, о чем «леопарду» и сообщил.
– А если там… крокодил? – страшным шепотом не то предположил, не то предупредил стоявший справа от «леопарда» белобрысый пацаненок.
Крокодилы, конечно, были довольно страшные: Игорь видел по телику. Улыбчивый ведущий интересно рассказывал, что в Древнем Египте крокодилам поклонялись и приносили жертвы – привязывали живых людей на берегу, а ночью из темной воды выползал зубастый ужас… Но, во-первых, Игорь-то сейчас не привязан, во-вторых, солнце светит, в-третьих, озерцо маленькое, если там и есть крокодил, то совсем маленький, большому тут не поместиться. Может, даже такой, как на картинке в букваре, прочитанном за два года до школы, – ярко-зеленый и очень веселый. Такого чего бояться?
Ну и, главное, не праздновать же труса перед местными. Покажешь, что поджилки трясутся, – никто никогда тебя ни в одну игру не примет. И что тогда? Убеждать родителей, что «на дачу» он больше не поедет? Во-первых, вряд ли удастся… убедить (особенно отца), во-вторых, в городе летом, когда все разъехались, от скуки с ума сойдешь. Нетушки, не на таковского напали.
– Вы тут, что ли, крокодилов боитесь? – небрежно усмехнулся Игорь.
– Не-а, – сообщил рыжий «леопард», похлестывая себя по тощим коленкам длинной камышиной. – Мы-то как раз не боимся. Чего нам бояться, мы-то всю жизнь тут. Свои, короче. А ты ж городской, вы там все хлипкие, от таракана в обморок падаете. Все городские – неженки, – он презрительно сплюнул.
– Не все, – с таким же презрительным хмыканьем ответил Игорь и ринулся в воду.
Бр-р-р. Вода была теплая только сверху, а внизу – прямо ледяная. Ну… почти. А так ничего, гордо подумал маленький Игорь. Все-таки плавать его тренер в бассейне научить успел.
– Там ключи бьют, – сообщили с берега уже куда дружелюбнее. – Так что ты гляди… А то будет судорога, вытаскивай тебя потом…
– У меня б-булавк-ка ес-сть, – едва выговорил Игорь, выбираясь из воды и подпрыгивая, чтобы согреться.
Про булавку, которая всегда должна быть при себе, на пояске плавок, объяснил отец: мол, лучшее средство от внезапной судороги – резко уколоть сведенную ногу.
Мальчишки поглядели на него почти уважительно и, переглянувшись, тоже кинулись в воду – всей гурьбой, так что озерцо чуть не вышло из берегов.
Мама, когда Игорь честно рассказал про купание, всполошилась:
– Да как же… да ты же… да ты ведь мог… да там же…
– Брось, – отец усмехнулся. – Он же пацан, ему положено. Я в этом озере чуть не с младенчества барахтался, там глубины-то метра три, не больше, если задержать дыхание, можно по дну с одного берега на другой перейти. Ну ключи холодные бьют, а так – ничего страшного.
– А крокодилы? – неожиданно спросил Игорь.
– Крокодилам там тесновато, – серьезно ответил отец. – Так что ничего крупнее пескаря никогда не обнаруживалось. Да и то… Негусто там рыбы. Вот лягушек, тех навалом, вечером как разорутся, здесь слышно будет.
Лягушек в озере оказалось и впрямь великое множество. Однажды ребята – после первого купания местные безоговорочно приняли Игоря в «свои» – наловили с полведра, выкрасили их пожертвованной одной из девчонок гуашью и запустили в дом к вредной бабе Гале, так что та потом полдня со стола не слезала, только орала, на помощь звала. А после всем рассказывала:
– Вот как есть черти! Сто штук, а может, и поболе! И все в разные цвета! Как ломанутся в избу, я уж не чаяла живой остаться.
Каверзу с лягушками придумал Игорь, чем заслужил у «деревенских» еще больший авторитет.
К концу последнего дошкольного лета он вытянулся так, что купленная загодя форма оказалась мала, пришлось уезжать с «дачи» на два дня раньше, чтобы, как сказала мама, совершить незапланированный, но необходимый набег на «Детский мир». Игорь любил этот магазин – шумный, пестрый, радостный – но сейчас ему совсем не хотелось в толпу покупателей. А хотелось еще раз – ну напоследок – пробежаться с ребятами по окрестностям, проверить, не завелся ли наконец в озерце крокодил, набрать поздней ежевики. Вот честное слово, разве мама не может купить эту чертову форму сама? Но мама говорила таким голосом, что было совершенно ясно: возражать бессмысленно, его мнение никого не интересует, сказано – возвращаемся в город – и точка.
Это изрядно отравило Игорю последние вольные деньки. Вот зачем она вообще нужна, эта самая школа? Ходи туда каждый день, сиди, пялясь на доску, да еще дома уроки делай. Из кружков, куда мама пристраивала его с неменьшей настойчивостью, чем в спортивные секции, можно было хотя бы, если не нравится, свалить. А в школу, будь добр, ходи, хочешь не хочешь, никого не интересует. Так надо.
– Нужно как следует учиться, чтобы, когда вырастешь, хорошо зарабатывать. Как папа, – объясняла мама.
– Так пусть папа меня и научит! – возмущался Игорь.
Но папа, дослужившийся к тому моменту уже до главного инженера не самого маленького предприятия, был всегда занят. Потрепав сына по голове, он сказал, что ничего страшного в школе нет:
– Я когда-то и школу, и институт закончил и, как видишь, жив остался и даже вполне так ничего себе жив. Учеба, знаешь ли, довольно интересная штука. Узнаешь, по каким морям пираты плавали или, к примеру, какой краской лягушек красить, чтоб они пятен на стенах не оставляли, – отец усмехнулся и подмигнул. – Так что давай манную кашу по чистому столу не размазывать, веди себя как настоящий мужчина.
Про «манную кашу по чистому столу» отец говорил, когда считал, что тема не стоит обсуждения. Но откуда он узнал про лягушек?!
Хуже всего было то, что Игоря записали совсем не в ту школу, что была под боком и куда пошли все дворовые приятели, а в дальнюю. Якобы потому, что она «лучше». Чем – лучше?! Тем, что до нее – топать и топать? Или тем, что там – ни единого знакомого лица не окажется?! Игорь попытался было спорить, но только и успел, что воскликнуть возмущенно:
– Почему туда?
– Я там учился. Отличная школа и не испортилась с тех пор. Я сам с нынешним директором разговаривал, очень правильный дядечка, – довольно сухо объяснил отец, и вопрос был закрыт, даже не открывшись.
Учиться оказалось еще скучнее, чем Игорь себе представлял. Читать он умел неплохо, считал тоже вполне прилично, а ни про какие пиратские моря никто им рассказывать, похоже, и не собирался. Сиди, царапай крючочки и палочки – ровнее, ровнее нужно, ну-ка постарайся как следует – тоска зеленая!
Все прежние друзья, попав в «ближнюю» школу, практически перестали быть… друзьями. Игорь и сам не понимал, как и почему это получилось. Но – перестали. А новых завести тоже почему-то не удавалось. Те, кто жил рядом, были знакомы еще до школы и держались отдельной компанией, а те, кого, как Игоря, пристроили «пусть и подальше, но поприличнее», в компанию тоже не сбивались, так и существовали – поодиночке.
Как-то на переменке Игорь увидел, как в углу за пустой пока раздевалкой двое мальчишек задирают третьего. Двое были Игорю незнакомы – видимо, они были из другого класса, а третий, тот, на кого «те, чужие» наскакивали, во время уроков сидел через две парты от него. Игорь вспомнил и фамилию – Громов.
– Ну ты, Мо-о-отя, – кривлялся один из нападавших, щелкая по лбу прижавшегося к стене Громова.
Игорь вздохнул. Делать было нечего, ситуация без вариантов: во-первых, чужие лезут на своего (одноклассник, никуда не денешься), во-вторых, двое на одного, что вообще ни в какие ворота.
Уже через минуту «чужие», ошарашенные напором непонятно откуда взявшейся «группы поддержки» (путь и состоявшей из одного Игоря), предпочли удалиться восвояси.
Спасенный тихо выдохнул:
– Спасибо. Я совсем не умею драться. Это ужасно, да?
– Да ничего, бывает, – великодушно отмахнулся Игорь и собрался уже было идти в класс, но неожиданно спросил: – А почему он, ну тот, что цеплялся, почему он тебя Мотей называл? Странное слово какое-то. Вроде тети Моти, что ли?
Тот покачал головой:
– Меня Матвей зовут. Ты не знал?
– Откуда? – искренне изумился Игорь. – Училка-то всех по фамилии называет.
– Нехорошо говорить «училка», это грубо. Учительница, – тихо, но твердо возразил Матвей.
Вот и спасай такого! Действительно, настоящий Мотя!
Впрочем, дружить с Матвеем оказалось очень удобно. У него всегда можно было передрать домашнее задание или получить подсказку, если предыдущим вечером учебник бесславно отступил перед несущимися в окно криками: «Гарик! Пошли мяч погоняем!»
