Юлия Латынина - Там, где меняют законы (сборник)
– Были.
– А почему ты мне соврал, брат?
Игорь покачался в кресле.
– Я боялся, что ты отберешь то, что осталось.
Малюта помолчал. Глаза его отражали так же мало, как занавешенное шторой зеркало. Горело в камине синтетическое бревно, и в продолжение всего диалога за спиной Игоря мягко, как медведь в берлоге, расхаживал Миша-кимоно.
– Так как же все-таки получилось, брат, – спросил Малюта, – что ты свои деньги назвал чужим кредитом, и что под этот кредит оказалось заложено все здание?
– Бес попутал, – сказал Тахирмуратов.
– Еще в чем тебя бес попутал?
Лицо Игоря из смуглого стало серым, землистым, и тонкие усики обвисли и смотрели вниз. Он трезвел достаточно быстро, чтобы понять: происходит что-то не то.
– Сережа, я это… немного не в форме. Давай завтра поговорим, а?
– Еще в чем тебя бес попутал? – повторил Малюта.
– Ни в чем.
– Ты знаешь такого паренька, Изотова? Он еще в Чечне воевал.
– Н-не знаю.
– А он говорит, что знаешь. Говорит, что ты его спас. Ему в Чечне позвоночник вынесло, его списали и кинули догнивать в коммуналку, а ты ему операцию в Швейцарии оплатил. Он тебя охранял, пока ты к нам не ушел.
– А… Леха… – озадаченно обрадовался Игорь, – Леху я знаю. Конечно.
– Почему ты попросил Леху убить меня? – голос Малюты прозвучал, как выстрел.
– Я?… это… это неправда… он…
Малюта наклонился к Игорю через стол.
– Ты приехал к Лехе семнадцатого ноября, лично. Без моей охраны и на своем БМВ. Ты повез его в японский ресторан, а потом в баню. Потом вы поехали домой и ты стал рассказывать ему, какой я негодяй. Ты сказал ему, что две мои фирмы обнесли тебя на триста с лишним штук, и что я повесил этот косяк на тебя и велел тебе покрыть недостачу из собственного кармана. Ты сказал, что моя фирма подала иск на банкротство «Нарымского пассажа» и хочет забрать себе все на халяву. Ты сказал, что сначала я тебя убью, а потом заберу универмаг.
– Он это самое… он спутал…
– Это ты спутал, Игорек. В этом городе нет такого отморозка, которому можно меня заказать. Даже если этот человек обязан тебе всем. Я не колбаса в магазине. Твой Леха приперся к нам на следующий же день, а когда ты приехал к нему вчера, мы все записали на пленку. Почему ты не сказал ему правду? Что это твои фирмы обнесли универмаг? Что это твоя фирма подала на банкротство? Что я нужен был тебе мертвый, чтобы покрыть твои косяки?
Игорь тяжело, пошатнувшись, вскочил.
– Эт-то не мои фирмы!
Неслышно прохаживающийся по комнате Миша-кимоно оказался рядом и мгновенно пихнул его обратно в кресло.
– Это был твой последний шанс, да? – холодно, безо всякой рисовки спросил Малюта, – тебы выперли отовсюду, но по просьбе Лены ты получил этот кусок. И ты знал, что после моей смерти будет такой бардак, что универмаг сам ляжет тебе в руки. Я често говоря, разочарован. Я никогда не думал, что меня закажут, чтобы украсть чаевые с моего стола.
Тахирмуратов молчал. Все же он был сильно пьян. Малюта обошел вокруг стола и остановился над его плечом.
– Зачем ты заказал меня, Игорь? У меня так мало друзей.
Тахирмуратов обернулся, и на Малюту пахнуло шампанским и водкой.
– У тебя было бы больше друзей, Малюта, – сказал Игорь, – если бы ты не кидал всех, с кем дружишь. Не кидал и не убивал. Перед кем ты врешь? Это твои фирмы обнесли универмаг.
– Ты это уже говорил киллеру. И ты не убедил даже его.
– Это твои фирмы! – закричал Игорь.
Малюта пожал плечами и сел обратно. Его лицо застыло, как речка зимой, и на этом застывшем лице двумя глубокими ледяными прорубями сидели серые глаза. Правая его рука, с белыми длинными пальцами и платиновым ремешком часов на запястье, нырнула куда-то за спину, под оранжевый свитер с узором спинки гюрзы.
Миша-кимоно стоял у входа, скрестив руки на груди. Игорь неловко поднялся, сделал шаг к Малюте, шатаясь, и вдруг кинулся к задним дверям. Длинное поджарое тело Малюты вылетело из кресла раньше, чем Игорь вцепился в ручку двери. Малюта сбил брата на пол и сам упал сверху. Игорь завизжал и попытался укусить Малюту за руку, но тот схватил Игоря за волосы и несколько раз ударил головой об пол. Коммерсант закрыл глаза и заплакал.
Миша-кимоно стоял рядом, предусмотрительно держа снятый с предохранителя ствол.
– Ты плохой бизнесмен, Игорь, – сказал Малюта. – Зачем ты начал обманывать меня? Вместе мы были бы сильнее Сыча.
– Это не мои фирмы, – прошептал Игорь.
– А че, и в самом деле, может, не его, – сказал Миша-кимоно.
Игорь плакал. Стены гостиной были покрашены в темно-бордовый цвет, и на фоне пляшущего в камине огня пьяное круглое лицо Игоря тоже покраснело и налилось сле-зами.
– Ударился? – спросил Малюта.
Игорь часто-часто закивал.
Малюта поднял брата под мышки и перетащил его на диван. Миша-кимоно налил Игорю стакан коньяку
– Ты выпьешь со мной? – сказал Игорь, вытирая слезы и с надеждой поглядывая на двоюродного брата.
Малюта покачал головой.
– А завтра? – спросил Игорь, – давай мы посидим завтра, и я все тебе объясню. Этот парень, афганец, да? Я ему просто пожаловался. Я был пьяный и я ему жаловался. Я сам не соображал, что говорил. А он не так понял. Как я могу тебя заказать? Ты меня спас. Ты два раза меня спас. Тогда, помнишь, в детстве, от этих хулиганов, и от Сыча.
– Ты слишком пьян, Игорь, – сказал Малюта.
– Ага. Я пьяный. Честно. Давай поговорим завтра. Ты мне обещаешь?
Малюта встал.
– Хорошо, – сказал он, – давай поговорим завтра, и ты мне все объяснишь. Миша останется с тобой.
* * *Утром Елена проснулась от приглушенного клекота мобильника. Мобильник у Малюты был с хитростью – чем дольше его не брали, тем громче он орал. Мобильник чирикнул сначала негромко, потом чуть настойчивей, и когда он зазвенел в полный голос, Малюта наконец перекатился на кровати и взял трубку.
Елена, не открывая глаз, слышала, как он шлепает босыми ногами по полу и переговаривается.
– Сейчас буду, – сказал Малюта.
Окончательно ее разбудил только звук отъезжающих машин.
Малюта вернулся через два часа к утренним гренкам. Он был сильно не в духе. Елена налила ему кофе, такой, какой он любил, со сливками и целой кучей сахара, Малюта залпом выпил чашку и сказал:
– Игорь повесился.
Елена ахнула.
– Как?
– Как-как! – с неожиданной злостью скривился Малюта, – крыша у него дымилась, вот как. Три раза кодировался, а все равно пил. Вчера вечером пил с Мишкой до зеленых чертиков, потом в пансионат к девкам поехали. Напрыгались с девками, Мишка пошел спать, в четыре его Игорь будит с бутылкой в руках. «Пошли, говорит, выпьем». Мишка его послал. Через три часа пошел в ванную отлить, смотрит, там Игорь качается…
Елена с внезапной тревогой поняла, что Сергей говорит слишком много. Никто не просил его подробно расписывать, как именно провел Игорь последние часы своей жизни.
– Но почему? – спросила Елена.
– Откуда я знаю, почему? Блин, с этим универмагом такой теперь бардак будет…
Малюта резко встал, отодвигая стул, и, махнув рукой, пошел прочь из кухни.
* * *На следующий день после похорон Игоря Малюта впервые за много месяцев не ночевал дома. Он напился в дым, чего с ним никогда не случалось, он избил в собственном кабинете незадачливого просителя и ввязался в пьяную драку с заместителем губернатора, и когда на исходе четвертого дня Миша-кимоно с Леной приехали вытаскивать его из кабака, от Малюты несло спиртным, женским потом и застарелой блевотиной.
Слишком резкий свет на улице не понравился Малюте, он взял у охранника пистолет и выстрелил в прожектор, освещавший вывеску ресторана. Прожектор погас, а Малюта встал на колени и принялся стрелять в луну.
Миша-кимоно тащил его в машину, а Малюта плакал и просил дать ему другой ствол.
– Прицел сбитый, – бормотал Малюта, – никогда не промахивался…. никогда… прицел сбили, уроды…
Миша-кимоно вел джип на предельной скорости, в городе стояла предзимняя оттепель, на улицах было по щиколотку, и кавалькада черных внедорожников мчалась по фарватеру, как дикая охота короля Стаха, обдавая редких прохожих двухметровыми веерами грязной воды.
* * *Осенью бывший замначальника УВД Всеволод Прашкевич стал замечать, что его оттесняют от руководства службы безопасности холдинга «Аркон». Нет, его никто не увольнял с занимаемых постов. Просто так получилось, что в руководстве холдинга замелькали новые люди, ничем Прашкевичу не обязанные, а скорее обязанные Семрюку, бывшему начальнику службы безопасности Тахирмуратова. Потом вдруг из тех людей, которым покровительствовал Прашкевич, был создан целый новый департамент, ответственный за проект в Казахстане. Проект был гигантский. Прибыли предполагались фантастические, Семин практически отдал этот проект Прашкевичу, как император жалует любимому герцогу обширный лен.
А потом проект провалился.
И большинство людей Прашкевича оказались не у дел, причем по собственной вине: оскоромились. Запороли грандиозный проект.
