Гасан Сеидбейли II - 13 (сборник)
Обзор книги Гасан Сеидбейли II - 13 (сборник)
13
Гасан Сеидбейли II
© Гасан Сеидбейли II, 2014
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Зеркало
Почти все события и почти все персонажи выдуманные
1932 год. Баку. В самом центре города, не далеко от моря находился малоприметный дом с огромным подземным помещением. С 1910 года в подвале этого живописного здания находился один из отделов НКВД. По большей части там расстреливали людей, допросы и бумажная возня особой популярностью не пользовались. Всё это происходило в центре города. В день тысячи людей проходили около этого дома, даже не догадываясь, что там творится.
Хоть нквдешников и боялись словно дьявола, они всё-таки оставались людьми, с обычными желаниями и прихотями. Поэтому, видя, что человек, который через несколько секунд отправится на тот свет прилично одет, они предлагали сделку: «Вы отдаёте нам свои драгоценности, деньги, а мы даруем вам свободу». Почти все соглашались, и как только с их уст слетало местонахождение тайников, или в руках начинал блестеть ключик от сейфов, они падали со свинцом в груди, а нквдешники с чистой душой и сердцем, закончив грязную работу отправлялись за чужим добром. И вот однажды в один из таких, если можно назвать, рабочих дней, в этот конвейер смерти привезли очередного обречённого.
Человек он был довольно состоятельный, но когда ему предложили выход из безвыходного положения, то бишь сделку, он отказался, впервые за всю историю предложение повторили несколько раз, но обречённый отказался и унёс тайну с собой в могилу.
Наши Дни. Баку.
Принцип «Ничто не вечно» как всегда сработал. Со временем НКВД потеряло былую мощь и само собой распалось. Вскоре дом заселили обычные люди. Они даже не могли себе представить что, в подвале их миленького дома толпами убивали людей. Но давайте временно забудем все эти ужасные происшествия и переместимся в сознание обычного парня, учащегося школы, и немного почитаем его мысли. «Сколько можно? Как долго я должен терпеть такой образ жизни? К чёрту! Перережу вены и всё! Ведь всё равно в конце жизни меня ждёт смерть, так зачем терпеть все эти муки, если можно окончить свой жизненный путь раньше? Всё, точно перережу! Совсем забыл про родителей. О Господи! Помоги мне! Молю тебя! Все говорят: тёмная полоса, светлая полоса, что жизнь, как зебра, если моя жизнь, как зебра, то она явно в детстве упала в чан со смолой». Вот такие мысли крутились в голове этого молодого человека. Возможно он и впрямь перерезал бы себе вены, если бы не преинтереснейший случай…
Учитывая выше указанный принцип «Ничто не вечно», терпению Фараджа пришёл конец. И вот однажды, когда наш страдалец остался дома один, он сел по-турецки перед зеркалом, преспокойненько закатал себе рукав, взял самый красивый и самый острый, что был дома, нож. Ещё секунда и по руке быстренько, словно горные ручьи, потекли бы струйки крови, но вдруг нож остановился, а глаза наполнились страхом, в зеркальном отражении Фарадж видел не только себя: кто-то стоял сзади него. Это был высокий человек (если его можно было так назвать). Вместо глаз белые шарики дыма, весь какой-то прозрачный. Одет он был, как в фильмах одевались богачи: карманные асы на золотой цепочки, лорнет, пиджачок, жилетка, шляпа. Это всё, что заметил Фарадж в этот короткий промежуток времени. До прихода родителей он просидел в запертой ванной, не выпуская ножик из рук ни на секунду. Как только родители вошли в дом, Фарадж вкратце пересказал всё случившееся, родители отнеслись ко всему довольно скептически, но зато пообещали подыскать психолога.
На следующее утро наш несчастный герой как ни в чём не бывало отправился в школу, приняв всё произошедшее вчера за обычный психологический стресс, говоря простым языком глюк. Он как обычно вернулся домой, запер за собой дверь, посмотрел в зеркало, ни малейшего признака призрака. Фарадж лишь на мгновенье отвернулся от зеркала, что бы снять кроссовки, когда он повернул обратно голову, ему стало дурно: стекло, которое секунду назад было чистым, стало запотевшим как после принятого душа или ванной. Ладно, если бы всё ограничилось этим, но нет, чей-то невидимый палец, не торопясь выписывал на стекле буквы одну за другой, в следующую секунду нервы Фарадж не выдержали, и в зеркало полетел портфель. Думаю вы видели, что бывает со стеклом, если в него попадает тяжёлый предмет. Затем хлопнула дверь, а дальше дело психики, надеюсь, многие из вас знают, что в случае опасности крыса бежит вниз, собака вперёд, а кошка вверх, а венец природы, вершина эволюции, бежит куда попало, обычно как это бывает в дешёвых фильмах ужасов, человек обязательно должен забежать в тупик. Но вы не забывайте, что мой персонаж отличается от обычных людей, он не просто побежал, он побежал, споткнулся, упал с лестницы, и чего следовало ожидать после непилотируемого полёта через 12 ступенек, потерял сознание. Его нашли родители спустя час, ближе к вечеру, выяснилось что у Фараджа вывихнута рука, сломан нос, сотрясение мозга и выбито два передних зуба. Врач строго-настрого запретил выходить из дома в ближайшие две недели. Это были ужасные 14 дней в его жизни. В каждом зеркальном отражение, начиная от экрана телевизора, заканчивая чаем в стакане, Фарадж видел один и тот же силуэт. Ели где-нибудь запотело зеркало, то он, несмотря на боль в теле, бежал туда с тряпкой, чтобы протереть его.
Прошу простить меня, дорогой читатель, но я и в третий раз употреблю мою любимую метафору «Ничто не вечно». Фарадж решил положить конец всему этому сумасшествию, не смотря на страх и безумное желание закричать и убежать, он подошёл к очередному запотевшему зеркалу и стал ждать. Наконец, на гладкой поверхности опять начали появляться буквы, Фарадж стоял и ждал, когда это всё кончится, и дождался. Закончив писать, призрак поставил жирную точку после последнего слова и больше никогда не потревожил ни одной души (в прямом и переносном смысле). Призрак оставил Фараджа адрес и подробные указания, что и где ему искать. «Мамедалиева 19, квартира 36. Заложенный камин. Потрать с умом». Не будем описывать, что они там нашли, дабы не вызвать зависть у читателей. Всё, что я могу вам сказать, это были сбережения указанного в самом начале рассказа состоятельного человека. «Наконец-то, – подумал Фарадж; сбылось! Свершилось! Наконец-то мне повезло! Наконец-то начнётся нормальная жизнь!».
Эпилог
На следующий день Фарадж в зеркале, помимо своего отражения, увидит 17 силуэтов в военной форме, каждый из которых захочет получить как можно больше от найденного в камине добра, и у каждого из них будет документ, когда-то вселявший ужас в сердца людей – удостоверение сотрудника НКВД.
03.05.05Архив НКВД. Дело №3241Потусторонняя война
Сталинград. Город-герой. Переломный пункт Второй Мировой. Решающий и последний момент в жизни многих солдат Советской Армии.
Наступление немецких войск. Развалины жилого дома. Из разбитых окон выглядывают два ствола: пулемётный и ствол винтовки. Первый застыл неподвижно, пулемётчик мёртв. Винтовка безостановочно палит по немецким оккупантам. Она – всё, что осталось у солдата, она его последняя надежда. Он лежит с раненной ногой и не в состоянии подняться. Немцы наступают и скоро войдут в дом, патронов на всех не хватит, напарник убит, скорбеть о нём нет времени. Немцы близко, вскоре они найдут и убьют его, но он не теряет надежду.
На его надгробии, если оно у него будет, напишут два слова и две даты: Данила Галажников, 1920—1943.
Советские войска отступали на заготовленные позиции, и только Данила оставался на посту, на третьем этаже разрушенного здания. Он лежал, в руках винтовка с тремя патронами, рядом тело друга, Мусы Джамалова, и его пулемёт, немцы уже на первом этаже. На улице их было полно, несколько бронемашин и всего лишь горстка солдат Советской Армии. Вся улица была усыпана трупами и тех, и других, залита кровью и тех, и других. Данила стал терять сознание от боли, от потери крови; рана была серьёзная, осколок немецкой гранаты торчал из ноги. С минуты на минуту его обнаружат немцы. Но он не растерялся, передёрнул затвор, направил ствол в сторону двери и стал ждать. Немцев в два раза больше, чем патронов. Уже слышны их шаги и голоса, у Данилы потемнело в глазах, он словно провалился в никуда, в пропасть, не имеющую границ, он терял сознание. Перед глазами всё плывёт, он еле держит винтовку. Данила смотрит в сторону покосившейся двери, из-за которой вот-вот появятся немцы, и краем глаза замечает непонятное сияние в углу комнаты. Он повернул голову и увидел… Мусу. Тот стоял в углу комнаты и смотрел на друга. «Умираю», – подумал Данила.
Четверо немцев ворвались в комнату и встали напротив Данилы. Он смотрел то на них, то на Мусу, не понимая, мерещится он ему, или нет. Один из немцев передёрнул затвор и навёл ствол. Вдруг раздались выстрелы, но стреляли не немцы и не Данила. Стрелял пулемёт, который лежал рядом с телом Мусы, вокруг него никого не было, он стрелял сам по себе, пробивая насквозь тела супостатов, разбрызгивая их кровь по стене. Никто из немцев не выжил, они лежали все как один, не понимая, что способствовало их смерти. Но Данила знал, он видел то, что не видели немцы, а именно: на курке стрелявшего пулемёта лежал прозрачный палец Мусы. Из пулемёта стрелял дух его лучшего друга, теперь он был в этом уверен. Но дух Мусы был ничто по сравнению с тем, что Данила видел на улице. Кроме советских и немецких солдат, на улице было полно призраков в военной форме и той, и другой армии, это были духи умерших, серые словно пыль, но они не просто стояли и следили за происходящим, они воевали друг с другом – захватчики и защитники. Данила потерял сознание.
