Джулия Тот - Плохой хороший день (сборник)

Всё не то, чем кажется и не наоборот.

«Не плачь, – я расскажу тебе историю мою» —
шептал тихонько старенький рояль кларнету,
который так старался утаить непонимания слезу:
за что его закрыли в темноту, где прячут люди
прошлое свое от света..
А прошлое чужое изо всех углов
смотрело на него печально:
ненужной лампой, стопкой книг в углу и..
пыльной крышкой старого рояля…
Рояль вздохнул, жалея новичка,
и желтым рядом клавиш улыбнулся:
он знал, как тяжело попасть сюда и осознать —
в былое не вернуться..
Он тихо начал свой рассказ,
перебирая клавиши фальшиво:
«Уж много лет, как нет им дела до меня —
зачем настраивать рояль, лишенный
жизни, сцены, света…
В дни молодые новизны моей
был уникален звуком я, – любимый всеми —
определен на службу в «оперу – балет»,
признание сыскал в капризами известном
музыкальном мире..
Не начинали без меня гастролей
известнейшие дивы, голоса, которым
поклонялись миллионы, —
боготворили звук мой и меня…
Объехал с ними мир я весь – такой чудесный,
такой волшебный музыкой моей,
не думая, что есть ему предел,.. —
когда, однажды, трещину во мне пробили,
остановив полет успешный,
и изменив весь жизненный удел…
Дня два директор – с грустью —
прощаясь на меня смотрел,
потом, собрав всю труппу вместе,
свое решение открыл, —
представив сцене нового героя —
замену мне, как всем – всегда, нашли в часы..
меня, тем временем, грузили, отправляя в школу,
чтобы детей там музыке учил..
Учителя судьба, порой, нещадна:
не только в час уроков, но и в перерыв —
малюсенькие дарования —
внезапно крышкой грохнув —
часто, пытались наиграть мотив,
по клавишам стуча так беспощадно,
напоминали мне – жизнь прошлая моя
теперь всего лишь миф, забытый всеми,
с финалом грустым сказка про меня…
А дни всё шли – текли недели…
Жалеть себя порядком я устал,
Когда – как каждый день —
Малюсенькие дарованья налетели и
радостно по клавишам моим стуча,
пытаясь оттолкнуть друг друга,
счастливо напевая, хохоча,
заставили забыть меня о прошлом,
понять, что счастлив должен быть и я, —
что мне доверили их страсть к искусству,
их души крошечные, – музыку любя, —
оберегать от фальши и безвкусных
мотивов, коими полна земля…
Так я сумел прижиться в школе
на годы многие: успехами детей
был счастлив, не коря судьбу,
по чьей капризной воле
был послан тем,
кому был нужен больше всех..
Все также дни бежали и текли недели:
изменчив мир – все знают, но —
не ожидая перемен, —
так наступил и день, в который
школу музыки закрыли,
меня сюда определив – на вечное бездейство,
и жизнь воспоминаниями – словно,
в мавзолей…» —
Рояль задумчиво умолк,
последней нотой в ненастроенном
мажоре улыбаясь —
в былые дни, ушедшее, своё, —
а по углам чужое прошлое шуршало —
забытой лампой, стопкой книг, – оно
уже наперебой мечтало
узнать историю кларнета, жизнь его…
Кларнет, забыв про слезы и обиды,
сверкая всем, что пережил,
приняв свой новый мир воспоминаний —
был счастлив искренне,
судьбу свою тихонько напевая…
ненужной лампе, стопке книг в углу и..
пыльной крышке старого рояля…

Синим сияют горы, тлеет черным обрыв,
Дорога выносит к морю, созданному для двоих..
Виной судьбы – ее ошибкой, —
сегодня эти двое – мы,
Пытаемся найти ответ на страхи наши
В белесой глубине волны..
Волна нас оставляет без ответа, и —
вынуждает доверять
Друг другу – в этот день…
Что завтра будет … будут синим горы сиять
И темным тлеть обрыв,
Дорога нас предаст – закрыв от моря,
Но, может быть, подарит счастье быть:
Друг другу дорогими, близкими, – любить..
И не забыть тот день, когда молчанье моря
Заставило друг другу доверять,
Не слыша слов – лишь теплотой руки и —
взглядом – понять…
Что день, когда дорога привела
к обрыву, и к морю
Будем мы хранить, и чтить —
как день наш первый вместе,
И каждый год – ту синеву благодарить…

Мои мысли пылятся на полках
Не встреченных мною людей..
Мои чувства потеряны временем и тем,
Кто уже не любим..
Так пусто все и грусть кусает душу,
Но запах марта, вдруг ворвавшись в дом,
Предаст несчатья и о радости напомнит,
Согреет эфимерно-нового лучем…
Забуду о холодном и ненужном,
Жалеть устав и мысли пыльные,
И чувства невпопад,
Все ставни распахнув, позволю марту
Все изменить и сызнова начать…

Скользок глянец жизни, надоедлив, —
И изгнано благополучие опять:
И снова – чашка кофе, стул пустой – напротив,
На третьем – кошка,
что мурлычит невпопад уютом да теплом
Несуществующе – домашним…
Ну почему так грустно-утомительно тепло,
Что призываем в жизнь и дни свои годами,-
В секунду утомляет и уже —
мы в мыслях чемоданы собираем
С намереньем покинуть наш приют очередной,
Где – может быть нас кто-то все же – любит…
Но не нужна любовь, что – без восторга,
И кофе, и улыбка поутру, – и тот,
присутствием умильным кто уже нас губит, —
кто не желает раствориться на ветру,
пропасть, оставить нас начать сначала,
мурлыкать с кошкой будущего лень,
растягивая дни, фантазией обмана
жить, как нам верится сейчас,
в секунду эту, в этот день…
Как сколькозок глянец жизни, надоедлив,
Как невозможно жизнь прожить все время —
с видом на закат,
как надоела кошка, что мурлычит мотив
один и тот же: дом мой, сад…

Все люди говорят на разных языках:
У одного душа поет, а у кого-то – плачет…
Не разбирая: кто в ней прав, кто – виноват,
Все знаем глупость: жизнь потом покажет..
Но жизнь, порой, – забывчива и вот:
На пьедестал возвышена бездарность —
Что плачем заставляла небосвод
Благоволить, жалеть и славить…
Поющий же, сменив мелодию на грусть,
Продолжил скромную тропинку, но – без злости
На жизнь, чужие славу иль любовь, —
Не обвиняя плачущих в подвохах,
А просто – говоря на языке своем,
Прощая песенкой судьбы – нелепых,
Тихонько улыбаясь и в улыбке той,
Скрывая счастье – от содеянных ошибок…

Что может быть прекраснее
любимых глаз напротив..
Что бьет больнее – грусть увидеть в них,
И так нечаянно – понять, что – всё…
Любовь сменяя,
усталость бренная лишь тлеет на двоих..
И верите уже, что завтра – все начав сначала —
ах, понедельник, – обещаний полон он, —
сумеете простить любовь и холод,
боль от потери новой и разлук..

Наполнен болью коридор больничный,
В руке мусоля камешек морской,
Молюсь Богам мне не известным
О тех, кто мне совсем чужой..
Наполнен страхом коридор больничный:
Он тихо бродит от лица к лицу,
От жизни к жизни, их уничтожая, и
Превращая в безнадежности слезу…
Надежды место здесь пустует,
Улыбка – неуместный атрибут,
Все, кто сегодня здесь – о жизни «до» тоскуют,
Не зная, возвратятся ли в нее…
Наполнен болью коридор больничный…
В руке мусоля камешек морской,
Молюсь за всех людей, мне близких:
Чтобы никто из них не оказался в нем…

Красно-банальным – розы в саду —
Конец весны, всё – в ожиданье лета..
Зеленость листьев, снова – птицы поутру,
Всё оживает..только я не вижу света…
Я вижу только пыль, что накрывает всё,
Жар солнца – через месяц, что испепеляет,
Из года в год – рассвет – закат – рассвет,
Людей, которых в жизнь свою впускаю…
Они приходят, затмевая солнце,
Уходят – словно мрак ночной,
Одни – бесследно исчезая сном рассветным,
Другие – наследив изрядно в нем…
Рассвет – закат – рассвет —
прощение – разлука, —
Все, как всегда: после восторга – грязь..
Ах, люди, люди, как же вы забыли,
Всё, для чего все созданы мы были,
И для чего нам стоит жить и стоит умирать…
Конец весны, всё – в ожиданье лета, —
В надежде, что быть может, в этот раз оно
Подарит нам тепло – не только солнечного света,
но и – сердец друзей, и искренности глаз…