Яна Розова - Юбилей смерти
Обзор книги Яна Розова - Юбилей смерти
Юбилей смерти
детектив
Яна Розова
© Яна Розова, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Пролог
Снежная зима, трасса над обрывом, заброшенная много лет назад по причине частых обрушений. С одной стороны дороги – каменистый, круто уходящий в синее небо подъем, с другой – такой же крутой обрыв. Внизу – неприветливые заснеженные деревья, чьи ветви напоминают обломки такелажа затонувших давным-давно старинных деревянных кораблей, сваленных абы как в одну большую яму. Несколько кленов ухитрились вырасти над самым краем пропасти, как раз на изгибе дороги, в наихудшем для корней месте. Кажется, будто деревья вот-вот сорвутся в пропасть.
По трассе несутся желтые «Жигули». За рулем – женщина, мужчина рядом спит. Бросив на спящего косой взгляд, женщина поворачивает руль на пятнадцать градусов вправо. Теперь машина летит прямо на дерево.
Несколько секунд – и автомобиль желтой кляксой пластается на дереве. Капот вскинут, вся передняя часть сжата от удара в рваную гармошку.
Несмотря на всю свою внешнюю неустойчивость, клен выдерживает встречу с тысячей килограммов металла. Только снег на ветвях сначала взлетает над ветками, а затем порошит разбитый автомобиль. А вот ему – не повезло.
Мужчина не пристегнут. Инерция выносит его тело сквозь лобовое стекло, он получает удар по голове металлической пластиной капота, срывается вниз, на черный такелаж и в белую пену снега. Женщина ударяется о руль грудью и замирает, застряв в точке бифуркации между жизнью и смертью.
Зима в этом году оказалась невероятно красивой: обильные снегопады, морозные ночи с яркими звездами, синее небо в те дни, когда не валит снег, солнечные морозные утра с поземкой, готические сосульки, катки на тротуарах, розовые щеки девушек и по вечерам – в свете фонарей едва искрящийся различимыми иголочками инея воздух. Люди радовались пышной снежной роскоши зимы, такой редкой для юга России.
Снежинки в безветренную погоду приносят на землю покой. Они скрывают неровное, негладкое, некрасивое, усмиряют звуки, успокаивают душу. Кажется, что покров снегопада оберегает от всего плохого. И в этом ошибка.
Двадцать лет спустя
Алена. Отличница в Школе соблазнения
– Алёша, дети у родителей, мы с тобой одни!
Алексей остановился в коридоре, забыв захлопнуть входную дверь. Жена, странно выглядевшая в полупрозрачной тряпочке, которой едва хватило прикрыть пышность тела от лямок бюстгальтера и до кружевных трусиков, рассмеялась.
– Ну, что ты так странно смотришь? Я нравлюсь тебе?..
Она ловко крутанулась вокруг своей оси, продемонстрировав под взлетевшей оборкой объемные ягодицы. Алексей понятия не имел, к чему бы это.
– Алён, а поесть у нас что-нибудь найдется? Или ты весь день в этой тряпке перед зеркалом паясничала?
Алена улыбнулась.
– Сначала скажи, что я тебе нравлюсь!
– Мне котлеты сейчас очень понравились бы.
– Я приготовила тебе твои котлеты, но у нас сегодня – романтический вечер!
Он разулся, заметил, что дверь открыта, закрыл ее. Прошел в спальню переодеться. И снова остановился на пороге: кровать усыпали розовые лепестки, а на столике, подоконнике, на полу стояли разносортные подсвечники с горящими свечками.
– Правда, здорово? – спросила жена из-за плеча. – Я всегда мечтала так провести ночь любви! У меня и шампанское есть!
– А котлеты?
Пытаясь игнорировать романтику, он прошел к шкафу. Расстегнул ремень на штанах. Жена подскочила к нему и обняла со спины. Ее руки елозили по его бокам, препятствуя переоблачению.
– Слушай, – сказал он, – иди уже на кухню, разогрей там, что есть!
Она не отлипала, а наоборот – игриво поцарапала его плотные бока.
– Алена, отстань!
Жена опустила руки.
– Алеша, ну что ты такой?.. А ведь сегодня – у нас юбилей, мы десять лет женаты!
Алексей сделал вид, что обиды в ее голосе не заметил. О юбилее он помнил… до сегодняшнего утра. А утром – все даты из головы вылетели! В восемь часов выяснилось, что рефрижератор, перевозивший рыбу из Краснодара, сломался и весь товар в дороге протух. А у Лехи – заказ на эту рыбу из шести ресторанов, клиенты уже ждут. Начались разборки, вопли, посыпались проклятия и даже угрозы. Катавасия продлилась до вечера, так что про годовщину он забыл нафиг. Жаль. Обычно Алексей поддерживал имидж хорошего мужа – чисто внешне, конечно. В этом-то и заключался его подарок супруге – пусть похвастается перед подругами: «Мой-то цветов вчера принес, новый блендер подарил. Такой вот внимательный!». К жене он уже сто лет как был равнодушен, но ценил ее роль в своей жизни – мать троих детей, хранительница, так сказать, домашнего очага и всего прочего.
– Да я занят был, прости, – сказал он. – Ну, есть будем?!
– Что ты все с этой едой! – обижено воскликнула Алена. – Я тут перед тобой прыгаю, как бабочка, хочу тебе удовольствие доставить, а ты!..
– Ну, не прыгай! Я что, заставляю? – Алексей вдруг разозлился. – Я целый день пахал, как бык. Я есть хочу!
Алена обижено искривила рот, напомнив мужу дочку.
– А я тоже работаю! Потом еще готовлю, стираю, убираю. А ты после работы…
– Что я после работы?
– Любовницу ублажаешь, вот что!
– Какую еще любовницу?
– Да у тебя их было за эти десять лет – сто штук! Я что, разбираться буду, какую?
Прежде жена таких вещей не говорила. Дулась иногда, но это легко лечилось: стоило только сказать, что она вкусно готовит, или принести ей паршивый букетик, и Аленка успокаивалась. И вдруг сегодня, после такого тяжелого дня, она устраивает весь этот цирк и нападает с упреками!
– И зачем тогда ты тут вот бордель развела? Лепестки, свечки, тряпка эта на твоих жирах! Ты что думаешь, у меня на это встанет? Вот же дура! Если хочешь знать, баб я выбираю – не тебе чета!
– Да? Очень интересно! И кого?
– Хочешь знать?
– Хочу!
– Да вот эта твоя мадам, что плясать голой тебя учила!
– Ева? – Алексей со злорадством заметил, как от удивления вытянулось круглое лицо жены. – Но… она же старше меня на десять лет!
– И что? Ты видела ее фигуру? А теперь на себя погляди!
Он развернул жену на сто восемьдесят градусов и ткнул ее носом в зеркало. Она попыталась вырваться из его рук, нечаянно царапнув по предплечью, но вдруг замерла перед своим отражением. Зло хохотнув, Алексей натянул штаны от спортивного костюма, в котором ни разу не отжался, и отправился на кухню. На плите обнаружились котлеты, в холодильнике – полторашка пива. Включил телевизор и принялся за еду.
Минут через пять хлопнула входная дверь, но Алексей не обратил на это никакого внимания.
Алена переоделась в джинсы и широкую майку с изображением Барби – эти вещи она купила сегодня на рынке, чувствуя радостный всплеск надежд на обновленное будущее. Майку выбрала розовую, а джинсы облегающие, и в тот момент ей плевать хотелось на объем своего зада. Ева сказала, что красота не в форме, а в содержании…
Алена сердито всхлипнула. Полупрозрачный пеньюар засунула в ящик для носков – поглубже! Свечи задула, лепестки оставила без внимания.
Находиться дома она не могла. Взяла свою новую салатно-зеленую с желтыми цветами сумку, еще недавно так радовавшую ее, и поплелась куда глядят глаза.
В конце августа стояла жара, к вечеру сменявшаяся неожиданно свежей прохладой – это спускался горный воздух с окрестных вершин. Но Алена, погруженная в свои горести, не ощущала холода. Ее кровь грели обида, ненависть и злость.
Злилась Алена только на себя – за то, что с этими лепестками и пеньюаром выставилась перед мужем дурой. Ненавидела Лёшку – за черствость, за измены, о которых она всегда знала.
А мысль о Еве обжигала обидой. Эта самая Ева Корда со своей проклятой «Школой соблазнения» появилась в Курортном шесть месяцев назад. Именно Ева подарила Алене надежду вернуть мужа, показав ему настоящую себя – соблазнительную, нежную, любящую.
И теперь выясняется, что та же самая Ева тупо трахалась с мужем Алены! Это же какой стервой надо быть, чтобы учить жену соблазнять мужа и с ним же заниматься сексом! Значит, Ева спокойно наблюдала за попытками Алены вырваться из жуткой многолетней депрессии, давала ей ободряющие советы, а в постели они с Лешкой насмехались над ней – расплывшейся унылой домохозяйкой, потратившей всю свою стройность на беременности, отдавшей мужу лучшую часть своих лет и сохнувшей от нелюбимости рядом с ним, равнодушным развратным чурбаном.
…Тут Алена сообразила, что идет по проспекту Здоровья и громко ревет, обтекаемая людским потоком, не имея сил остановиться. Свернула в парк, набрела на лавочку, скрытую от прохожих кустами жасмина, рухнула на нее и дала волю слезам.
И как все мерзко обернулось: Алена несколько месяцев готовилась к этому вечеру, надеясь, что именно с него начнется возрождение ее давно загубленной семейной жизни. Да покормила бы она Лешку котлетами, не вопрос! Вот если бы он хоть слово доброе сказал ей, она бы тут же подала на стол, а Лешка – не захотел! Ничего странного – небось, после Евы ему родная жена чучелом кажется.
