Иван Крылов - Том 2. Драматургия

Ну, то-то будет муж!

    О, любит лежебочить!
Зато ни в чем другом нельзя его порочить:
Не зол, не сварлив он, отдать последне рад
И, если бы не лень, в мужьях он был бы клад,
Приветлив и учтив, притом и не невежа;
Рад сделать все добро, да только бы лишь лежа…
Но чу! старик! беги к Прелесте ты своей!

Да что ж я ей скажу?

    Солги, что хочешь, ей;
Лишь только не поссорь ее ты правдой с нами.
Беги же! он идет…

    Беды мне с чудаками!

Ну, смучил! так вели ж других впрячи скорей!
Вить не прокиснуть же мне здесь для лошадей!
Я еду вмиг… да слышь, чтобы тотчас поспело —
Ну вот люблю, чтоб все вертелось, да кипело —
Да чтоб оседлан был скорей мой неугом;
Лишь ворочусь, тотчас поеду я верхом…
Андрей! что барин твой — вот день-то сероватый,
Ну, самый полевой — теперь бы с перехватой,
Да стрелку дай лишь мне, так чорта я сомну…

У нас так серый день толкуется ко сну.

Что ж Лентул? — ась? я чай, он здесь захлопотался?
По знатным, по судам, по справкам затаскался?
Что делать? — Эй, спроси, могу ль я видеть дочь?

Ох, тяжко будет нам!

    Да спит ли он хоть ночь?

Ах, он в делах, сударь, ей-ей, здоровье тратит.

Бывает часто то, что полдня он прихватит!

Что целую он ночь пропишет напролет.

Мне это не́ мило! И этот жизни род
И худ, и нездоров! Молчи! как свадьбу сладим,
Мы по ночам писать его совсем отвадим.
Писать всю ночь! Да я как молод-то бывал,
Ни книги, ни пера, ни стула не знавал;
Зато и жив, и свеж: что встал, то в город, в поле
Верхом, пешком, в санях, на дрожках… Ныне боле
Уж этой силы нет; однако не сижу
И ныне целый день иль езжу, иль хожу;
А то сидеть всю ночь! — вить он себя погубит.

То грех сказать, сударь, сидеть и он не любит…

Вот нам бы полежать…

    Как он по кости мне!
Смотри ж, как заживем мы в нашей стороне!
Мы с ним за чудо слыть в уезде будем двоя;
Да мы, ну, слышишь ли, обедать станем стоя.

Попался Лентул мой!

    Что, что ворчишь ты, брат?

О! жизни он такой, как райской, будет рад!

Посмотрим, кто из нас кого с ним перетянет.
Кто больше выходит, съест меньше, ране встанет…
Да, кстати, любит ли охоту он с ружьем?
Вот тут-то походить!.. О, с ним мы заживем
В болотах да в полях!.. Я рад таскаться сутки.

Ахти! не по ше́рсти совсем нам эти шутки!

Я чай, вы думали, что я из дряхляков?
Небось, я не из тех кисельных стариков,
Которые всегда на креслах только преют,
То дремлют, то ворчат, то на лежанке греют
Замерзлы косточки, в год скажут раз словцо,
Да летом выползут изредка на крыльцо,
Со мной, как с молодым, не скоро встретишь скуки;
Лишь только не люби сидеть, поджавши руки.

О! барин мой, сударь, как ртуть…

     Да где ж он сам?
Небось, чай, до свету умчался по делам?
Люблю, люблю за то, что время он не тратит.
Жаль только, коль меня обедать кто захватит,
Так не увижусь с ним я целый день опять.
Вчера я вечером зашел было, ан, глядь,
Его и нет.

     Да мы успели лишь убраться
За ширмы, чтоб тебе в халате не казаться!

Постой же, дай хоть мне бумажки лоскуток.

Извольте.

  О нет, нет! и мал, и короток!
Мне написать к нему о деле очень нужно.
Я б сам ему сказал, да, право, недосужно
Его мне ждать. Постой, я сам к нему войду,
Бумагу на столе я, верно, там найду.

К нему, сударь? беды!

    Да, да, ну что за чудо?
Вить я почти уж свой.

    Да я тотчас… Ох, худо!

Нет, нет, я сам пойду! Ну, право, как я рад!
Да мы поставим с ним все на военный лад.
Ручаюсь, что придем друг другу мы по нраву:
Как будто в лагере жить станем по уставу…
Неси чернильницу. (Отворяя двери.) Ба! это кто храпит?

Кто это? Так, сударь!

    Кто так? Кто это спит?

Кто спит, сударь?

   Да, да!

    Ну, что-то будет с нами!
Да вы изволите вить, чаю, видеть сами.

Твой барин…

  Он, сударь!

    Как, это спит Лентул?

Да вон, изволите ль вы этот видеть стул?

Что мне до стула, плут! Как! спать об эту пору?
А ты, бездельник, мне налгал такую гору!

Взгляните ж вы на стул!

    Поди ж, мошенник, прочь!
Так! так-то он у вас трудится день и ночь!

Да стул, сударь…

   Чтоб ты сквозь землю провалился
И с стулом!

  А на нем всю ночь он протрудился.

Как?

  Так, сударь! Уж час я битый вам твержу;
А если кипу я бумаг вам покажу,
Что в ночь он исписал, на этом сидя стуле,
Так вы и нехотя вздохнете о Лентуле.

И точно…

  Да, сударь, на почту целый воз
Его руки бумаг я до свету отнес;
А после на дворе чуть-чуть лишь забелело,
Как барин, подхватя, ей-ей, с полпуда дело,
Пустился по судьям — ну, право, как шальной,
И, выбившись из сил, приехал он домой
И тут было опять принялся за бумагу;
Да я уж нечего, пустился на отвагу:
Просил, молил, кричал — ну, делал все, что мог,
Чтоб он, бедняжечка, хотя на час прилег,
И то уж голова путем его схватила.
Так он, когда уж боль совсем его свалила,
Разделся, ринулся — и камнем спит теперь.