Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 9. Война и мир. Том первый
Ч. I, гл. II.
Стр. 9, строка 18.
После слов: одинаковые по обществу, в каком все жили, — в Р. В.: приехал дипломат граф З*** в звездах и орденах всех иностранных дворов, княгиня Л***, отцветавшая красавица, жена посланника; вошел дряхлый генерал, стуча саблей и кряхтя;
Стр. 9, строка 19.
Вместо: приехала — в Р. В.: вошла
Стр. 9, строка 26.
Слов: Приехал князь Ипполит, кончая: и многие другие.— нет в Р. В.
Стр. 9, строка 36.
Вместо (в сноске): обучаться — в Р. В.: мое обученье
Стр. 9, строка 36.
Вместо (в сноске): девицы. — в Р. В., I и II изд. 68 г.: девки.
Стр. 9, строка 37.
Вместо (в сноске): обворожительная — в Р. В. и I изд. 68 г.: обольстительная
Стр. 10, строка 13.
После слов: чтоб уж весь вечер ни разу не подойти к ней. — в Р. В.: Человек десять присутствующих мужчин и дам разместились кто у чайного стола, кто в уголку за трельяжем, кто у окна; все разговаривали и свободно переходили от одной группы к другой.
Стр. 10, строка 25.
Вместо: людям казалось, — в Р. В., I и II изд. 68 г.: людям, смотревшим на нее, казалось,
Стр. 10, строка 28.
Вместо: тот думал, — в Р. В.: думал
Стр. 11, строка 10.
Вместо: сказала она — в Р. В.: обратилась она к князю
Стр. 11, строка 12.
После слов: к красивой Элен. — в Р. В.: — Savez vous, Hélène, vous devenez trop belle, trop belle![402]
Стр. 11, строка 14.
После слов: сказал князь Василий тихо Анне Павловне. — в Р. В.: Votre charmant fils Hippolyte en est fou amoureux! — Il a du goût, cet imbécile.[403]
Стр. 11, строка 15.
Слова: массивный, — нет в Р. В.
Стр. 11—12, строки 18—19.
Вместо: Этот толстый молодой человек кончая: сказала Анна Павловна улыбаясь. — в Р. В.: Этот-то толстый молодой человек, несмотря на модный покрой платья, был неповоротлив, неуклюж, как бывают неловки и неуклюжи здоровые мужицкие парни. Но он был незастенчив и решителен в движениях. На минуту остановился он по середине гостиной, не находя хозяйки и кланяясь всем, кроме ее, несмотря на знаки, которые она ему делала. Приняв старую тетушку за самую Анну Павловну, он сел подле нее и стал говорить с ней; но узнав, наконец, по удивленному лицу тетушки, что этого не следует делать, встал и сказал: «pardon, mademoiselle, j’ai cru que ce n’était pas vous».[404] Даже бесстрастная тетушка покраснела при этих бессмысленных словах и с отчаянным видом замахала своей племяннице, приглашая ее к себе на помощь. Занятая до сих пор другим гостем, Анна Павловна подошла к ней.
— C’est bien aimable à vous, M. Pierre, d’être venu voir une pauvre malade,[405] сказала она ему, улыбаясь и переглядываясь с тетушкой.
Пьер сделал еще хуже. Он сел подле Анны Павловны с видом человека, который не скоро встанет, и тотчас же начал с нею разговор о Руссо, о котором они говорили в предпоследнее свидание. Анне Павловне было некогда. Она прислушивалась, приглядывалась, помещала и перемещала гостей.
— Я не могу понять, говорил молодой человек, значительно глядя через очки на свою собеседницу, — почему не любят Confessions,[406] тогда как Nouvelle Heloise [407] гораздо ничтожнее.
Толстый молодой человек неловко выражал свою мысль и вызывал на спор Анну Павловну, совершенно не замечая, что фрейлине и вообще никакого дела не было до того, какое сочинение хорошо или дурно, а особенно теперь, когда ей столько надо было сообразить и вспомнить.
— «Que la trompette du jugement dernier sonne quand elle voudra, j’apparaîtrai mon livre à la main»,[408] — говорил он, с улыбкой цитируя первую страницу «Confessions». — Non, madame, продолжал он, après avoir lu l’ouvrage, on aime l’homme.[409]
— Да, конечно, отвечала Анна Павловна, несмотря на то что она была совершенно противоположного мнения, и оглядывала гостей, желая встать. Но Пьер продолжал:
— Ce n’est pas seulement un livre, c’est une oeuvre. Les Confessions sont une confession complète. N’est-ce pas, madame?[410]
— Mais je ne désire pas être son confesseur, M. Pierre: il a de trop vilains péchés,[411] сказала она, вставая и улыбаясь. — Пойдемте, я вас представлю кузине.
Стр. 11, строка 34.
Вместо (в сноске): злой шутки; — в Р. В., I и II изд. 68 г.: дурной шутки.
Стр. 11, строка 35.
Вместо (в сноске): как я укутана. — в P. В., I и II изд. 68 г.: как я одета дурно.
Стр. 11, строка 36.
Вместо (в сноске): покойны, Лиза, вы всё-таки будете — в Р. В., I и II изд.: спокойны, вы все будете.
Стр. 12, строка 26.
После слов: по заведению, — в Р. В.: и примечает все ли вертятся веретена. Как хозяин прядильной,
Стр. 12, строка 29.
Слов: прохаживаясь по своей гостиной, — нет в Р. В.
Стр. 12, строка 32.
Словами: разговорную машину. — в Р. В. кончается II глава.
Ч. I, гл. III.
Стр. 13, строка 10.
После слов: несколько чужая в этом блестящем обществе, — в Р. В.: и еще кроме толстого мсье Пьера, который после своих бестактных разговоров с тетушкой и Анной Павловной молчал весь вечер, видимо незнакомый почти ни с кем, и только оживленно оглядывался на тех, кто ходил и говорил громче других;
Стр. 13, строка 11.
Вместо: В одном, более мужском, кончая: Мортемар и Анна Павловна. — в Р. В.: В одном — центром была красавица княжна Hélène, дочь князя Василия, в другом — сама Анна Павловна, в третьем — хорошенькая; румяная и слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская.
Вошел сын князя Василия, Ипполит, «votre charmant fils Hippolyte»,[412] как неизменно называла его Анна Павловна, и ожидаемый виконт, dont raffolaient, по словам Анны Павловны, toutes nos dames.[413] Ипполит вошел, глядя в лорнет, и не опуская лорнета, громко, но не ясно пробурлил: «vicomte de Mortemart», и тотчас же, не обращая внимания на отца, подсел к маленькой княгине, и наклоняя к ней голову так близко, что между ее и его лицом оставалось расстояния меньше четверти, что-то часто и неясно стал говорить ей и смеяться.
Стр. 13, строка 24.
Вместо: гостям сначала виконта, потом аббата, как что-то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара — в Р. В.: гостям виконта, как что-то сверхъестественно утонченное, тогда как господа, стоявшие с ним в одной гостинице и игравшие с ним каждый день на биллиярде, видели в нем только большого мастера карамболировать и вовсе не находили себя счастливыми от того, что виделись и говорили с виконтом.
Стр. 13, строка 26.
Вместо: об убиении — в Р. В.: об убийстве
Стр. 13, строка 32.
Вместо: поклонился — в Р. В.: наклонился
Стр. 14, строка 34.
Вместо: руку, легко лежавшую на столе, — в Р. В., I и II изд. 68 г.: руку, которая от давления на стол изменила свою форму,
Стр. 14, строка 40.
Вместо (в сноске): за свое уменье — в Р. В., I и II изд. 68 г.: за свои способности.
Стр. 15, строка 33.
Вместо: сказал князь Ипполит таким — в Р. В., I и II изд. 68 г.: сказал он таким.
Стр. 15, строка 35.
Вместо (в сноске): Чтò ж вы? О чем вы думаете? — в Р. В., I и II изд. 68 г.: О чем вы думаете?
Стр. 16, строка 6.
После слов: в чулках и башмаках. — в Р. В.: — Он сел в самую глубину кресла против рассказчика, положил одну руку с кольцом и гербовою печатью перед собою на стол, в таком вытянутом положении, что ему стоило, видимо, большого труда удерживать ее в этом положении; однако во всё время рассказа он держал так руку. Другою рукой он держал лорнет в ладони, и этою же рукой оправлял свою прическу à la Titus кверху, придававшую еще более странное выражение его вытянутому лицу, и как будто вспомнив что то, начинал смотреть на свою выставленную руку с перстнями, потом на ноги виконта, потом весь оборачивался быстро и развинченно, как он и всё делал, и долго пристально смотрел на княгиню. — Этими словами в Р. В. кончается III глава.
Стр. 16, строки 7/23.
Вместо: Vicomte рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, кончая: продолжать работу. — в Р. В. IV глава: — Когда я имел счастие видеть в последний раз блаженной и печальной памяти герцога Энгиенского, — начал виконт с изящною грустью в голосе, оглядывая слушателей, — monseigneur в самых лестных выражениях говорил о красоте и гениальности великой Georges. Кто не знает этой гениальной и прелестной женщины? Я выразил свое удивление, каким образом герцог мог узнать ее, не быв в Париже эти последние годы. Герцог улыбнулся и сказал мне, что Париж не так далек от Мангейма, как это кажется. Я ужаснулся и высказал его высочеству свой страх при мысли о посещении им Парижа. «Monseigneur, сказал я, Бог знает, не окружены ли мы здесь изменниками и предателями, и не будет ли ваше присутствие в Париже, как бы тайно оно ни было, известно Бонапарте?» Но герцог только улыбнулся на мои слова с этим рыцарством и отважностью, составляющими отличительную черту его фамилии.
