Лев Толстой - Том 28 Царство Божие внутри вас 1890-1893
V. ПРОТИВОРЕЧИЯ НАШЕЙ ЖИЗНИ С НАШИМ ХРИСТИАНСКИМ СОЗНАНИЕМ
Люди считают, что можно принять христианство, не изменяя своей жизни. Языческое жизнепонимание не соответствует уже тому возрасту, в котором находится человечество и которому может удовлетворить только христианское жизнепонимание. Христианское жизнепонимание не понято еще людьми, но сама жизнь приводит к необходимости принятия его. Требования нового жизнепонимания всегда кажутся непонятными, мистическими и сверхъестественными. Таковы для большинства людей и требования христианского жизнепонимания. Усвоение христианского жизнепонимания неизбежно совершится вследствие и материальных и духовных причин. Вследствие того, что люди, зная требования высшего жизнепонимания, продолжают держаться низших форм жизни, возникают противоречия и страдания, отравляющие жизнь и требующие ее изменения. Противоречия нашей жизни. Противоречие экономическое и страдания, из него вытекающие, и для рабочих и для богатых людей. Противоречие государственное и страдания, вытекающие из повиновения государственным законам. Противоречие между- народное и сознание его современниками: Комаровский, Ферри, Бут, Passy, Lawson, Wilson, Bartlett, Defourny, Монета. Резкость противоречия военного.
VI. ОТНОШЕНИЕ ЛЮДЕЙ НАШЕГО МИРА К ВОЙНЕ
Люди не стараются уничтожить противоречие между жизнью и сознанием изменением жизни, а образованные, передовые из них употребляют все силы для того, чтобы скрыть требования сознания и оправдать свою жизнь, и этим влекут общество к состоянию даже не языческому, а к состоянию первобытной дикости. Неопределенность отношения передовых людей нашего времени к войне, к всеобщему вооружению и к воинской повинности. Отношение одних — как к случайному политическому явлению, поправимому одними внешними мерами. Конгресс мира. Статья в «Revue des Revues». Предложение М. Де Саmр. Значение третейских судов и разоружения. Отношение правительств к людям этого разряда и делам, которыми они занимаются. Отношение других — как к жестокому, но неизбежному явлению. Мопассан. Эд. Род. Отношение третьих — как к необходимому, даже полезному делу. Дусэ. Кларети. Золя. Вогюэ.
VII. ЗНАЧЕНИЕ ОБЩЕЙ ВОИНСКОЙ ПОВИННОСТИ
Общая воинская повинность не есть политическая случайность, а есть последний предел противоречия, заключавшегося в общественном жизнепонимании. Возникновение власти в обществе. Основа власти есть телесное насилие. Для возможности совершения насилия властью ей необходима организация вооруженных людей — войско. Возникновение в обществе власти, т. е. насилия, есть начало, разлагающее общественное жизнепонимание. Отношение власти и масс, отношение правительств и рабочих, т. е. покоренных людей. Правительства стараются держать рабочих в убеждении о необходимости государственного насилия для безопасности от внешних врагов. Но войско нужно, главным образом, для обороны себя от своих подданных, подавленных рабочих. Речь Каприви. Все преимущества правящих классов обеспечиваются насилием. Возрастание войск до всеобщей воинской повинности. Общая воинская повинность разрушает все те выгоды общественной жизни, которые призвано хранить государство. Общая воинская повинность есть последний предел повиновения, так как она во имя государства требует отречения от всего, что может быть дорого человеку. Нужно ли государство? Жертвы, требуемые им от граждан через общую воинскую повинность, не имеют уже никаких оснований. И человеку выгоднее не подчиняться требованиям государства, чем подчиняться им.
VIII. НЕИЗБЕЖНОСТЬ ПРИНЯТИЯ ХРИСТИАНСКОГО УЧЕНИЯ О НЕПРОТИВЛЕНИИ ЗЛУ НАСИЛИЕМ ЛЮДЬМИ НАШЕГО МИРА
Христианство не есть законодательство, а новое понимание жизни, и потому оно не было обязательной не было принято всеми людьми во всем его значении, а лишь немногими, остальные же приняли его в извращенном виде. Христианство, кроме того, есть пророчество о погибельности языческой жизни и потому необходимости принятия христианского учения. Непротивление злу насилием есть одна из сторон христианского учения, которая в наше время неизбежно должна быть принята людьми. Два способа разрешения всякой борьбы. Первый способ состоит в том, чтобы найти общие определения зла, обязательные для всех, и бороться с этим злом насилием. Второй способ — христианский — состоит в том, чтобы вовсе не бороться со злом насилием. Хотя безуспешность первого способа уже сознавалась в первые века христианства, но он продолжал прилагаться, и только по мере движения человечества становилось всё очевиднее, что общего определения зла нет и не может быть. Теперь же это очевидно для всех, и если существует насилие, предназначенное для борьба? со злом, то не потому, что оно продолжает считаться нужным, а потому, что люди не умеют от него избавиться. Трудность избавления зависит от хитрости и сложности государственного насилия. Насилие это поддерживается 4-мя средствами: устрашением, подкупом, гипнотизацией и применением военной силы. Избавление от государственного насилия не может произойти вследствие свержения государственной власти. Люди бедственностью языческой жизни приведены к необходимости признания обойденного ими учения Христа с его непротивлением злу. К той же необходимости принятия христианского учения приводит и сознание его истинности, распространенное в нашем мире. Сознание это находится в полном противоречии с нашей жизнью, что особенно очевидно на общей воинской повинности, но люди, вследствие привычки и воздействия 4-х средств государственного насилия, не видят этого противоречия христианства с обязанностями солдата. Люди не видят этого даже и тогда, когда им с полной очевидностью сами власти представляют всю безнравственность обязанностей солдата. Призыв к воинской повинности — есть крайнее испытание для каждого человека, предложение выбора между принятием христианского учения непротивления или рабской покорности существующему государственному устройству. Люди обыкновенно, отрекаясь от всего святого, покоряются требованиям государственного устройства и как будто не видят иного выхода. Для людей языческого жизнепонимания и нет иного выхода и не будет, несмотря на все езде более ужасные бедствия войны. Общество из таких людей должно погибнуть, и никакие общественные переустройства не спасут его. Языческая жизнь дошла до последних пределов — она уничтожает самую себя.
IX. ПРИНЯТИЕ ХРИСТИАНСКОГО ЖИЗНЕПОНИМАНИЯ ОСВОБОЖДАЕТ ЛЮДЕЙ ОТ БЕДСТВЕННОСТИ НАШЕЙ ЯЗЫЧЕСКОЙ ЖИЗНИ
Внешняя жизнь христианских народов остается языческою, но они уже проникнуты христианским сознанием. Выход из этого противоречия в принятии христианского жизнепонимания. В нем только каждый человек свободен, и оно только освобождает его от всякой человеческой власти. Освобождение это совершается не изменением внешних условий, а только изменением понимания своей жизни. Христианское жизнепонимание требует отречения от насилия и, освобождая человека, принявшего его, освобождает и мир от всякой внешней власти. Выход из теперешнего, кажущегося безвыходным, положения в том, чтобы каждый человек, способный усвоить христианское жизнепонимание, принял его и жил сообразно с ним. Но люди считают этот путь слишком медленным и видят спасение во внешних изменениях жизни при участии государственной власти. Это ни к чему не приведет, потому что люди сами производят то зло, от которого страдают. Это особенно очевидно на покорном исполнении воинской повинности, от которой выгоднее всякому отказаться, чем покориться. Освобождение людей произойдет только через освобождение себя каждым отдельным человеком, и проявляющиеся уже случаи такого освобождения угрожают разрушением государственного устройства. Отречение людей от нехристианских требований правительств подрывает власть правительств и освобождает людей. И потому случаи такого отречения страшнее для государственной власти, чем всякие заговоры и насилия. Отказы в России от присяги, уплаты податей, от паспортов, от полицейских должностей, от участия в суде, от воинской повинности. Подробности одного из отказов от воинской повинности. Случаи таких отказов в других государствах. Правительства не знают, что делать о людьми, отказывающимися на основании христианского учения от их требований, обличающими их и обходящимися без них. Люди эти, не борясь, изнутри разрушают основы правительств. Наказывать таких людей значит самим отречься от христианства и способствовать распространению того самого сознания, во имя которого совершаются эти отказы. Поэтому положение правительств отчаянное, и люди, проповедующие бесполезность личного освобождения, только задерживают разрушение существующего насильнического государственного устройства.
