Евгений Петров - Однажды летом
Перед фронтом толпы в ожидании блуждает пионер-оратор. Он заглядывает в бумажку и, видно репетируя свое выступление, размахивает рукой и беззвучно шевелит губами.
С верхушки колокольни, на которой вместо креста треплется флаг, свесился мальчик
Мальчик. Едут! Едут!
На площадь со всех сторон бегут люди.
Человек кооперативного вида подает знак. Гармонисты враз растягивают меха.
Торжественный рев гармоник.
Крики «Ура!».
Сигнал «матчиш».
На площадь въезжает авторыдван.
При виде толпы Жора удивленно тормозит машину.
Оратор-пионер делает два шага вперед и откашливается.
Но толпа прорывает «цепь», состоящую из беззаботного милиционера с портфелем, и бросается к машине.
Перепуганных и не понимающих, что произошло, автомобилистов вытаскивают из машины и начинают качать с необыкновенным усердием.
Автомобилисты, Феня и Сен-Вербуд летают в воздухе. Индусский профессор летает с торжественным видом. Полы его крылатки развеваются.
Закончив этот акт гостеприимства, толпа влечет автомобилистов к столу.
Пионер (кричит). Железный конь идет на смену крестьянской лошадке!
И тоже бежит за толпой.
Жора, запыхавшись от качания, благодарит кооператора, который тащит его к столу под руку, как раненого.
Жора. Поверьте, товарищи, ячейка Автодора имени итальянского пролетариата никогда этого не забудет!
Перед друзьями открывается обеденный стол. Это почти мираж. Сверкает цинковый бак, из которого взволнованная стряпуха разливает дымящийся суп.
Голодные автомобилисты уязвлены в самое сердце.
Телескоп делает судорожное глотательное движение.
Однако наибольшее внимание толпы устремлено на Сен-Вербуда. Почтенная наружность разоблачителя чудес и суеверий, его кардинальское лицо вселяют доверие. Его считают главным, усаживают в центре стола, и кооператор быстро покидает Жору, чтобы вступить в беседу со столь уважаемой личностью.
Автомобилистов усаживают за стол. Телескоп вдыхает запах супа. У него кружится голова. Он наклоняется над тарелкой.
Жора. Телескоп! А вдруг это не для нас?
Телескоп подымает голову. Рот его набит хлебом. Вместо ответа он только таращит глаза.
Жора смотрит на Волкова. Тот, не оглядываясь, жадно глотает суп. Ложка его мелькает с быстротой ткацкого челнока.
Даже скромная Феня и та торопится ввести в ослабевший от голода организм побольше витаминов.
Тогда Жора жадно бросается на кусок хлеба и обеими руками запихивает его в рот.
По дороге мчатся автомобили настоящего автопробега. Из автобуса слышно пение.
Кооператор (почтительно, Сен-Вербуду). Где остальные машины?
Сен-Вербуд (с неудовольствием отрываясь от еды, которую он поглощает в неимоверном количестве). Какие машины?
Кооператор (ещеболее вежливо). Остальные машины автопробега.
Сен-Вербуд (некоторое время смотрит на кооператора, потом улыбается). Ах да! Отстали. Проколы. Поломки. Аварии. Катастрофы. Восторг населения. Все это задерживает.
Сен-Вербуд стучит ложкой по тарелке. Собравшиеся полагают, что уважаемое лицо собирается произнести речь.
Общий гомон стихает.
Сен-Вербуд. Соли!
Получив требуемое, принимается есть с удесятеренной силой. Пир окончен. Объевшиеся автомобилисты встают из-за стола, еле дыша.
Стол разгромлен. Съедены запасы, приготовленные на двадцать человек.
Грозно движется колонна автопробега.
Волков заводит машину, окруженную толпой. Милиционер наливает в бак горючее.
Все на местах. Не хватает только Сен-Вербуда.
Наконец он показывается вместе с кооператором. Он несет за ноги живую курицу. Кооператор осторожно держит в руках корзину с яйцами.
Сен-Вербуд влезает в машину. Кооператор подает ему корзину.
Сен-Вербуд. Широкое автомобильное спасибо. Улучшайте дороги. Мерси.
Феня изо всей силы толкает профессора локтем в бок. Он гневно смотрит на нее, но принужден улыбаться.
Машина покидает гостеприимную деревню.
В пути. Разнежившиеся автомобилисты дремлют в своем рыдване. Сен-Вербуд спит, держа курицу за горло. Даже водитель машины сонно кивает головой, отчего движение машины носит странный, неуверенный характер.
Колонна автопробега въезжает на площадь и останавливается перед разоренным столом. Из машин выпрыгивают люди. Они смотрят на грязные тарелки, на обглоданные кости. Пожимают плечами. Оглядываются.
Подступают к кооператору с гневными расспросами.
Сен-Вербуд, сидя в машине, с наслаждением пьет сырые яйца и выбрасывает скорлупки на дорогу.
Сен-Вербуд. Святые люди работают в кооперации. А курицу я съем вечером.
С нежностью гладит курицу.
На площади объяснение подходит к концу.
Кооператор (оторопело). Он мне даже расписку дал.
Показывает бумажку. Участники автопробега разглядывают бумажку и смеются.
«Взято в счет снабжения автопробега: куриц – 1 (одна), яйца – 50 (пятьдесят) штук». Неразборчивая подпись.
Командор пробега. Куриц одна, яиц пятьдесят и обед – все за ваш личный счет. В путь!
Участники пробега торопливо рассаживаются по машинам.
Разъяренный кооператор вынимает из портфеля старый, заржавленный револьвер и вскакивает на подножку автобуса.
В таком виде он вместе с автопробегом отправляется в погоню за узурпаторами.
Авторыдван проезжает по улице маленького города под весьма скромной триумфальной аркой, увитой хвоей и снабженной фанерным раскрашенным автомобилем с надписью «Добро пожаловать!»
Машина проезжает мимо трибуны, вокруг которой собралась местная общественность. День жаркий, встречающие собрались, как видно, уже давно. Некоторые, защищаясь от солнца, надели на головы газетные треуголки, фунтики и носовые платки с узелками на концах.
Авторыдван вызывает в собравшихся заметное любопытство. Но и только. Нет ни энтузиазма, ни музыки.
Автомобиль уже минует толпу, когда Сен-Вербуд, умильно улыбаясь, просит Жору остановиться.
Он выходит из машины и идет назад, к толпе.
Сен-Вербуд. Друзья мои! Я не верю своим глазам! Почему меня никто не приветствует? Я не верю своим ушам. Я не слышу кликов.
Из толпы выдвигается должностное лицо в узкогорлой кавказской рубашке с восьмьюдесятью пуговицами, подпоясанной ремешком с насечкой, какую можно встретить на сбруе ломовой лошади.
Должностное лицо. А кто вы будете, товарищ?
Сен-Вербуд. Пора знать, товарищ!
Должностное лицо (начинает тревожно мигать глазами). А я не знаю, товарищ.
Сен-Вербуд. Напрасно, товарищ.
Должностное лицо. Откуда ж мне знать, товарищ?
Сен-Вербуд. Подумайте, товарищ!
Должностное лицо. Я думаю, товарищ.
Сен-Вербуд. Ну и что же, товарищ?
Должностное лицо. Не догадываюсь, товарищ.
Сен-Вербуд. Я командор пробега, товарищ!
Должностное лицо. Откуда ж мне это знать, товарищ? Очень приятно, товарищ!
Автомобилисты, сидя в своей машине, видят, как в отдалении Сен-Вербуд снует в толпе, пожимает руки, хлопает кого-то по плечу.
Телескоп (Жоре). Мне этот Сен-Вербуд, гроза морей, что-то не нравится.
Жора. Мне тоже.
Мимо машины проходит Сен-Вербуд, взяв под руку должностное лицо и что-то ему нашептывая.
Сен-Вербуд (автомобилистам). Еще одну минуточку – уно моменте, и мы едем!
Входит в здание с учрежденческой вывеской, поблизости от автомобиля. До автомобилистов доносятся его слова: «…А вот я вам расписочку, товарищ».
Должностное лицо. А вот и прекрасно, товарищ.
Скрываются в дверях.
Феня. Я вам давно хотела сказать. За дядей надо присматривать. Он…
Жора (быстро). Что он?
Феня. Он… кажется… не профессор. Даже наверно. Он…
Волков. Ну?
Феня. Он… какой-то такой… в общем, жулик.
Друзья подымаются, они встревожены.
Жора (Волкову). Я тебе говорил. Откуда эта курица?
Феня плачет.
Друзья выскакивают из машины, мотор который продолжает работать, и подходят к зданию.
У окна они останавливаются и видят сквозь стекло, как Сен-Вербуд, горячо о чем-то рассуждая, берет у должностного лица деньги и вручает ему расписку.
Телескоп. Я сейчас сделаю что-то страшное!
Волков. Телескоп! Не волнуйся.
Из здания выходит довольный Сен-Вербуд. Он натыкается на шеренгу автомобилистов, которые преграждают ему дорогу.
Жора (щурясь от холодного раздражения). Слушайте, вы, немедленно возвратите деньги.
Сен-Вербуд (в крайнем изумлении). Что?
Телескоп (горячится). Я сейчас сделаю что-то страшное!
Волков. Телескоп, не волнуйся.
Жора. Сию же секунду отдайте деньги.
Сен-Вербуд. Отдавать деньги? Вы не умеете жить. Деньги надо брать, молодые люди!
Пауза.
Жора (несводя глаз с наглого лица Сен-Вербуда). По этой морде кто-то должен ударить!
Услышав столь категорическое заявление, индусский профессор проскальзывает в промежуток между друзьями и, подхватив полы крылатки, бежит к толпе.
