Николай Курганов - Краткие замысловатые повести
Мудрецу малопитущему сказано: "Ежели все люди так будут пить, то вино весьма одешевлеет". Он отвечал: "Еще дороже, когда всяк будет так пить, как хочет, а я пью, сколько хочу".
Глупенький молодчик, захотев посмеяться пожилому человеку при одной красавице, спросил его, как он стар. "Я то не очень помню,-- отвечал муж,-- а только знаю, что двадцатилетний осел гораздо старее шестидесятилетнего человека".
Некий мореходец вопрошен, какое бы морское судно было безопаснейшее. Отвечал он: "Которое уже в гавани назначено в ломку".
Спросили одной профессорши, для чего она бездетна, имея у себя давно молодого и дородного мужа. Отвечала она: "Признаюсь, что муж мой искусен математике, да несилен в мултипликации".
Некоторый поп очень больно подрался с женою. Сродники ее стали его журить, что ему паче всех должно утолять свои страсти и быть примером благожития. "Да ведь я то и делаю,-- сказал им пресвитер,-- подражая апостольскому учению: наказую плоть мою и в послушание пленяю, ибо муж и жена суть два в плоть едину".
Некий судья счастливыми в свете называл докторов потому, что их удачливые случаи видит солнце, а ошибочные земля скрывает. Он же одному врачу, который хвастался, что его искусство прибыльнее, сказал: "Правда, твое ремесло выгоднее моего потому, что ты хотя и многих на тот свет отправил, однако за такое убийство еще не повешен и ни однажды ничем не сечен".
Платон одному из своих слуг, который достоин был наказания, погрозил так: "Быть бы тебе биту, глупец, ежели бы я не осердился".
Некоторый шутник спросил у другого, который час. Тот отвечал ему: "Теперь такой час, в котором в Ишпании ослы купаются".-- "Я очень дивлюсь,-- молвил первый,-- что ты еще не в воде".
Вельможа порицал своего любимца тем, что он часто лжет. "Это правда,-- отвечал лицемер,-- что я, хваля тебя, много погрешил".
Диоген, будучи вопрошен, в котором часу должно обедать, отвечал: "Богатый, когда хочет, а убогий, когда может". Однажды он назвал себя собакою. Тогда некто спросил, для чего он себя так порицает. "Для того,-- сказал мудрец,-- что я злых кусаю, на не подающих мне ничего лаю, а благодетелей ласкаю".
Ему ж случилось, сидя на улице, обедать, то собравшийся около него народ стал ему смеяться и называть собакою. "Врете вы,-- сказал он,-- разве те собаки, которые, около меня стоя, ждут, чтоб я им что-нибудь бросил".
Антисфен вопрошен: "Каким образом должно ко двору приходить?" -- "Как к огню,-- отвечал мудрец,-- не очень близко, чтоб не ожечься, и не очень далеко, чтоб не озябнуть".
Диоген, идучи дорогою, поклонился одному судье, а он перед ним и шапки своей не помял. "Я думаю,-- сказал мудрец,-- что наш судья либо с рогами, или коростоглав, потому что он свою голову обнажить стыдится". Его ж спросили: "Кому подобен скупой?" Он отвечал: "Свинье, ибо она бывает нам гораздо полезнее после своей смерти".
Некто спросил у одного мота, проигравшего деньги и с себя платье и стоящего у трактира в великой печали: "Что тебе сделалось?" -- "Нет ничего",-- отвечал он. "О чем же ты тужишь?" -- "О том-то и тужу, что нет ничего, кроме рубахи".
Некто разумно уподоблял карты и кости к лекарским пилюлям, ибо как от пилюль очищаются желудок и кишки, так карты опустошают карманы и сундуки.
Некий простяк, пришед к одному мудрецу, живущему во уединении, спросил: "Кто так один может жить, как ты живешь? " Философ на то: "Я один жить начал с самого того времени, как ты ко мне пришел". Мудрец тогда считается один, когда он бывает между невеждами.
Некий господин, увидя на улице женщину, идущую за стадом ослов, сказал ей: "Прости, ослова матушка". Она ему на то: "Прости, мое любезное дитятко".
Сократ, вопрошен, какие люди могут назваться из всех благороднейшими, отвечал: "Те, кои убожество, бесчестие, труд и смерть терпеливо сносят, а противное сему презирают". Он же женщин называл подобиями смерти, потому что они за бегущими от них сами гоняются, а от тех, кои их ищут, удаляются.
Некоторый рифмач, по приказанию одного епископа описав в стихах семь добродетелей и столько же противных им пороков, принес к нему и, чтоб побудить его к награждению яко скупого человека, сказал: "Не прикажете ли, ваше благоутробие, приписать и оный порок, называемый "неблагодарность"?" Епископ, узнав, что то до него касается очень изрядно, сказал ему: "Но не забудь и к добродетели приписать осьмую, называемую "терпение".
Некий царь сказал тем, которые ему выговаривали, что простое его одеяние неотлично от своих подданных: "Я желаю лучше, чтоб моя слава и добродетели отличали меня от моих подданных, нежели корона и порфира".
Некоторому государю донесено, что некий пленный вождь, видя к себе великие царские милости, его не любит. "Я хочу,-- отвечал царь,-- оказать ему столько благодеяния, что я его принужу и поневоле меня любить". Он же говаривал, что больше мух ловят одною медовою ложкою, нежели десятью уксусными бочками.
Некий мудрец, вопрошен, для чего он очень мало пьет вина, отвечал: "И Александр Великий по охоте к вину помрачил много сияния своей славы, ибо оное затмевает разум и добродетель и притом имеет прескаредных дочерей: ярость и скотскую любовь".
Карл V говаривал: "Для составления хорошего войска желал бы я, чтоб италианцы представляли голову, ишпанцы -- руки, россы -- грудь по причине их верности и силы, а прочие государства составляли бы живот и ноги".
Некая женщина вопросила другую благонравную госпожу о средстве, каким входит она в любовь у своего мужа. "Таким,-- отвечала ей,-- я делаю все то, что ему нравится, и все то терпеливо сношу, что мне худо кажется ".
Некий полководец выхвалял в присутствии своего государя чины военные, а статские хулил. "Молчи,-- сказал ему царь,-- и знай, что ежели бы статские хорошо отправляли свои должности, то бы мы не имели нужды в военных людях".
Генерал после некоторой баталии поносил волонтера тем, что якобы его не было в сражении. "Я вам докажу,-- сказал ему гордо тот рыцарь,-- что я там находился, да еще на таком месте, где вы не смели показаться". Вождь, будучи тронут таким поносительным словом, грозил ему за то жестоким отмщением. Но трус, видя, что генерал пришел в великую запальчивость, утолил его гнев сими словами: "Я был, сударь, при обозе, где ваша храбрость не дозволяла вам находиться".
Мужик, слыша, что один подлый чужестранец хвалился своим благородством, весьма тому хохотал, говоря: "Славны бубны за горами". Иноземец, рассердясь, сказал ему: "Тебе ли, скотине, знать, на ком основано благородство".-- "Очень, сударь, знаю,-- отвечал он,-- я думаю на том, которому в своем отечестве жить невместно: бывают иные из вашей братии корноухи и затаврены".
Некоторому вельможе, бывшему в тяжбе, казалось за столом всякое кушанье невкусно. А как он за то рассердился на своего повара, то его приятель сказал: "Кушанье, братец, вкусно и хорошо изготовлено, но разве ваши соперники вам не по вкусу".
Некто женился на девушке, которая вскоре родила другую, и, по разнесшемуся слуху, иные новобрачному смеялись, что он женился на кобыле с жеребенком. Другие говорили, что плод его очень рано поспел. Но некто сказал ему: "Не погневайтесь, сударь, вы очень поздно сыграли вашу свадьбу".
Спросили горбатого, что ему лучше нравится, то ли чтоб бог его сделал как прочих людей, или чтоб они были такие же горбуны. Отвечал он: "Когда уже нельзя быть без горба, то я бы с таким же приятством желал их видеть, с каким они на меня смотрят".
Александр VIII, избран в папы на 79 году от рода и который чрез три недели произведя многих своих сродников, спросил одного своего любимца, что о нем говорят. Тот отвечал: "Говорят, что вы не медлите в произвожде-нии своей родни". Папа сказал: "Oh! oh! sono vinti tre hЖre emezza: уже 23 часа с половиною".
Рифмач, призвав лекаря, говорил: "Что-то, братец, у меня есть на сердце и приводит всего в слабость и подирает всю кожу, кидая в озноб". Врач, знав его и будучи человек забавный, спросил: "Нет ли у тебя каких стихов, коих ты еще никому не читал?" Рифмач в том признался и принужден их прочесть. По окончании того лекарь ему сказал: "Хорошо, теперь ты здоров, а то тебя мучили сии стихи".
Тамерлан, воюя против Баязета, опустошил наилучшую империю в свете, наконец полонив оного, приказал привести пред себя и, увидя его, рассмеялся. Баязет на то: "Не смейся моему несчастию, бог раздает и снимает короны, невеликодушное дело насмехаться несчастным".-- "Я смеюсь не твоему несчастию,-- сказал Тамерлан,-- но, увидя тебя, пришло мне в ум, что, видно, скипетры у бога не в великом почтении, когда он раздает их столь гнусным людям, каковы мы: тебе -- негодному кривцу, а мне -- бедному хромцу".
