Борис Зайцев - Том 8. Усадьба Ланиных

1. Я говорю, продолжая, что прежде чем
Мы приблизились к подножию башни,
Наши взоры обратились на ее вершину,
4. Где мы заметили два вспыхнувших огонька,
И еще один подал сигнал, настолько издали,
Что глаз едва мог различить его.
7. И я, обратившись к морю всякого знания,
Сказал: «Что это значит? И что отвечает
То, другое пламя? И кто зажег их?»
10. И он мне: «На волнах мутных
Ты мог бы уже видеть того, кто приближается,
Если бы дым болота не скрывал его».
13. Никогда тетива не пускает стрелу
С такою скоростью по воздуху
Как видел я, маленькое судно
16. Неслось в нашу сторону по воде
Под управлением единственного кормчего,
Кричавшего: «Ты здесь, злодейская душа!»
19. «Флегиас, Флегиас, на этот раз
Ты кричишь напрасно, сказал мой Господин.
Мы будем в твоей власти лишь переплывая тину».
22. Как тот, кто слышит о великом обмане,
Совершенном над ним, и огорчается этим,
Так поступил и Флегиас, охваченный гневом.
25 Вождь мой спустился в барку
И пригласил меня следовать за собой;
И лишь когда я вошел, она нагрузилась.
28. Как только мы с Вождем оказались в ней,
Древняя ладья тронулась, рассекая воду
Сильнее, чем обычно, когда перевозила тени.
31. В то время как мы плыли по мертвой заводи,
Передо мной вырос некто, весь в грязи,
И сказал: «Кто ты, являющийся до срока?»
34. И я ему: «Если являюсь, то не остаюсь здесь,
Но ты кто, чей вид столь отвратителен?»
Он отвечал: «Взгляни, я тот, кто плачет».
37. И я ему: «В слезах, и в трауре,
Проклятый дух, пусть ты останешься;
Я узнаю тебя, хотя и весь ты выпачкан».
40. Тогда он протянул обе руки к барке:
Но предусмотрительный Учитель оттолкнул его,
Сказав: «Прочь, убирайся к остальным псам!»
43. Затем он обнял руками мою шею,
Поцеловал в лицо и сказал: «О презирающая душа,
Благословенно чрево, зачавшее тебя.
46. Говоривший с нами был в мире гордецом.
Доброта не украшает его памяти:
Потому и тень его беснуется здесь.
49. Сколько великих на земле царей
Будет увязать здесь, как свиньи в слякоти,
Оставляя по себе страшные осуждения!»
52. И я: «Учитель, я был бы так доволен,
Если бы он погрузился вновь в эту бурду
Прежде, чем мы переплывем озеро».
55. И он мне: «Ранее, чем откроется тебе
Берег, ты будешь удовлетворен:
Следует, чтобы ты насладился своим желанием».
58. Спустя немного я увидел, как такую пытку
Причинили ему испачканные грязью люди,
Что и теперь я хвалю и благодарю Бога.
61. Все кричали: «На Филиппе Ардженти!»
И полный гнева дух флорентинца
Ринулся на самого себя с оскаленными зубами.
64. Здесь мы оставили его, и больше я о нем не говорю.
Но мой слух потрясся таким воплем,
Что я внимательно вперил взор вдаль.
67. Добрый Учитель произнес: «Вот, сын мой,
Приближается город по имени Дис,
С тяжкими обитателями, в великих толпах».
70. И я: «Учитель, уже ясно различаю я
Его мечети, там, в глубине долины,
Алые, будто вышедшие из огня».
73. И он сказал мне: «Вечное пламя,
Раскаляющее их изнутри, делает их красными.
Как ты видишь в этом нижнем аду».
76. Мы достигли, наконец, глубоких рвов,
Опоясывающих этот безутешный город:
Стены, казалось мне, были из железа.
79. Описав сначала большую дугу,
Мы прибыли к месту, где кормчий громко
Крикнул нам: «Слезайте, здесь ведь вход!»
82. Я увидел над вратами более тысячи
Тех, кто дождем скатились с неба; они злобно
Говорили: «Кто этот, что не умер,
85. Но проходит через царство мертвых?»
И мудрый мой Учитель дал им понять,
Что хочет говорить с ними наедине.
88. Тогда они умерили немного свою гневность,
И сказали: «Входи один, но пусть уходит тот,
Так дерзко проникающий в это царство.
91. Пусть он возвращается один по безумной дороге.
Пусть попробует, если может; ибо ты останешься здесь,
Сопровождавший его чрез столь мрачную страну».
94. Подумай же, читатель, как пал я духом
При звуке этих проклятых слов;
Ибо уже не верил, что когда-либо возвращусь.
97. «О дорогой Вождь мой, более семи раз
Возвращавший мне уверенность, и избавивший
От великой опасности, грозившей мне,
100. Не оставляй меня, – сказал я в таком унынии,–
Если нам загражден путь вперед,
Вернемся поскорее по нашим следам».
103. И Господин, приведший меня сюда,
Сказал: «Не бойся, ибо никто не может
Отнять у нас нашего пути: свыше он дарован.
106. Но жди меня здесь; питай, и укрепляй
Усталый дух доброю надеждой.
Я ведь не оставлю тебя в подземном мире».
109. Так ушел, покинув меня там,
Сладостный отец, и я остался в колебании;
Ибо да и нет спорили в моем уме.
112. Я не мог слышать, что сказал он им.
Но он недолго с ними пробыл там,
Ибо они ринулись внутрь, приготовляясь к борьбе.
115. Эти наши противники заперли ворота
Пред грудью моего Господина, оставшегося снаружи;
И медленными шагами возвратился он ко мне.
118. Глаза его смотрели в землю, брови лишились
Всякой бодрости, и он произнес, вздыхая:
«Кто не пустит меня в дома скорби?»
121. А мне сказал: «Если я гневаюсь,
Ты не пугайся, ибо я одолею испытанье,
Кто бы ни хлопотал там о защите.
124. Эта дерзостность их не нова,
Они проявили ее перед менее тайными вратами,
Которые и сейчас лишены замка.
127. Над ними видел ты мертвую надпись.
И уже оттуда спускается по склону,
Проходя через круги без провожатого
130. Тот, для кого откроется этот город».

1. Цвет, в который окрасила мое лицо трусость,
Когда я увидел, что мой вождь возвращается,
Заставил его побороть собственную бледность,
4. Внимательный, он остановился, как человек слушающий,
Ибо не мог устремить своего взора вдаль,
Сквозь черный воздух и густой туман.
7. «Все-таки мы должны победить в битве,–
Начал он, – а если… но такая помощь нам обещана!
О как я жду, чтобы она явилась!»
10. Я хорошо видел, как он покрыл
Начало сказанного другими словами,
Которые имели обратный смысл.
13. Однако его речь внушала страх,
Ибо я понял прерванные слова
Быть может в худшем смысле, чем они имели.
16. «На это дно печальной раковины
Сходил ли кто-нибудь из первого круга,
Где наказывают единственно лишением надежды?» –
19. Такой вопрос я задал. И он ответил:
«Редко случается кому-либо из нас
Совершать путь, по которому я иду.
22. Верно, что однажды был я здесь,
Заколдованный той страшною Эрихто,
Что призывала тени к их телам.
25. Вскоре после того как я лишился плоти,
Она ввела меня в эти стены,
Чтобы извлечь один дух из круга Иуды.
28. То место самое низкое, и самое темное,
И самое далекое от неба, вращающего все:
Я хорошо знаю путь: будь же покоен.
31. Это болото, дышащее великим смрадом,
Опоясывает кругом город скорби,
Куда мы не можем уже войти без гнева».
34. И он говорил еще другое, чего я не помню,
Ибо глаза мои были поглощены
Высокой башней с пламенеющей вершиной,
37. Где в одном месте внезапно появились
Три адских фурии, обагренные кровью,
Обладавшие женским сложением и видом,
40. И ярко-зеленые гидры опоясывали их:
Змейки и керасты заменяли им волосы,
Обвивая их надменные виски.
43. И он, хорошо знавший жалких
Прислужниц царицы вечного плача:
«Взгляни, – сказал мне, – на свирепых Эринний.
46. Это Мегера, с левой стороны.
Та, что рыдает справа, называется Алекто,
Посреди них Тизифона», – и на этом он умолк.
49. Когтями они раздирали себе грудь,
Били в ладоши и кричали столь громко,
Что в смущении я прижимался к Поэту.
52. «Пусть явится Медуза, мы обратим его в камень,–
Кричали они, устремив взоры книзу.–
Мало мы отмстили Тезею за его нападение!»
55. «Обернись назад, и закрой лицо,
Ибо если явится Горгона и ты ее увидишь,
Тебе уже не вернуться никогда наверх»,–
58. Так говорил Учитель; и он сам
Повернул меня и не доверился моим рукам,
Но укрыл еще и своими.
61. О вы, обладающие ясным умом,
Всмотритесь в учение, которое сокрыто
Под покрывалом странных стихов!
64. И уже по мутным волнам пронесся
Грохочущий шум, полный ужаса,
От которого задрожали оба берега;
67. Не иначе бывает с ветром,
Разъяренным встречными жарами,
Когда он налетает на лес и безудержно
70. Крушит ветви, валит и уносит цветы,
Горделиво мчится вперед в пыли,
И обращает в бегство пастухов и животных.
73. Вождь освободил мне глаза, сказав: «Возведи
Теперь всю силу взора на эту древнюю пену,
В то место, где этот дым гуще».
76. Как лягушки перед враждебным
Ужом разлетаются все по воде,
Пока не прильнут к берегу;
79. Так, видел я, тысячи погибших душ
Бежали от одного, переходившего
Чрез Стикс, не замочив подошв.
82. Он отгонял от лица тяжкий воздух,
Часто обмахиваясь левою рукой,
И лишь это, казалось, утомляло его.
85. Тотчас заметил я, что он послан Небом,
И обратился к Учителю, и тот дал знак,
Чтобы я стоял смирно, и склонился перед ним.
88. Ах, сколь, казалось мне, полон он презрения!
Он приблизился к вратам, и палочкой
Отворил их, и никто ему не помешал.
91. «О изгнанные неба, племя отверженных, –
Начал он, стоя на ужасном пороге, –
Чем питается в вас подобная дерзость?
94. К чему противитесь вы той воле,
Чьи намерения не знают преград,
И которая столько раз увеличивала вашу муку?
97. Разве есть смысл бодаться с судьбой?
У вашего Цербера, если вы не позабыли,
И доселе ощипаны подбородок и шея».
100. Затем он повернул назад по грязному пути,
Не сказав нам ни слова; но имел вид человека,
Другой заботою подавленного и томимого,
103. Чем тот, кто находился перед ним.
И мы направили шаги к городу Дису,
Успокоенные его святыми словами.
106. Без всякого сопротивления мы вошли.
И я, имевший намерение видеть
Казнь заключенных в этой крепости,
109. Вошедши внутрь, огляделся вокруг
И увидел всюду великое поле,
Полное скорби и преступной муки.
112. Как в Арле, где дремлет Рона,
Как у Полы вблизи Кварнаро,
Замыкающего Италию и омывающего ее границы,
115. Гробницы делают землю волнистой,
Так было со всех сторон и здесь,
Но только еще печальнее.
118. Ибо посреди могил разливалось пламя,
Которое так раскаляло их,
Как того не требует от железа ни одно ремесло.
121. Все крышки их были приподняты,
И оттуда неслись столь тяжкие стоны,
Что, видимо, их издавали бедные страдальцы.
124. И я: «Учитель, что это за люди,
Погребенные в тех усыпальницах,
Дающие о себе знать жалобными вздохами?»
127. И он мне: «Здесь находятся ересиархи
Со своими последователями и более
Нежели ты думаешь, переполнены могилы.
130. Подобные погребены с подобными.
И одни гробы более, другие менее жгучи».
И затем он повернул направо.
133. Мы прошли между мучениками и высокими стенами.