KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Русская классическая проза » Николай Гоголь - Том 1. Вечера на хуторе близ Диканьки

Николай Гоголь - Том 1. Вечера на хуторе близ Диканьки

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Николай Гоголь, "Том 1. Вечера на хуторе близ Диканьки" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Как уже указывалось, сам Гоголь относился к фольклорному материалу весьма свободно, вариируя его и комбинируя соответственно собственным творческим намерениям. Эта свобода отразилась в частности на типологии повести: фольклорному образу плутоватого цыгана Гоголем приданы несколько неожиданные черты демонической мрачности, не развернутые, впрочем, в повести и навеянные, вероятно, романтической литературой.

Библиографическая справка

1. Г. П. Георгиевский. „Сорочинская ярмарка. Первая редакция повести Н. В. Гоголя“ (вступительная статья к публикации черновой рукописи повести в издании „Памяти В. А. Жуковского и Н. В. Гоголя“, вып. 3. СПб., 1909, стр. 12–25; стр. 25–54 — текст повести).

2. В. А. Розов. „Традиционные типы малорусского театра XVII–XVIII вв. и юношеские повести Н. В. Гоголя“ — „Памяти Н. В. Гоголя. Сборник речей и статей“. Киев, 1911, стр. 99-169.

— Вечер накануне Ивана Купала I.

Повесть „Вечер накануне Ивана Купала“ была впервые напечатана в 1830 г. в „Отечественных Записках“, в февральской и мартовской книжках, под заглавием: „Бисаврюк, или вечер накануне Ивана Купала. Малороссийская повесть (из народного предания), рассказанная дьячком Покровской церкви“. Однако в первой книжке „Вечеров на хуторе близ Диканьки“, вышедшей в следующем 1831 г., Гоголь поместил совершенно новую редакцию повести, коренным образом переработанной. При дальнейших перепечатках „Вечера накануне Ивана Купала“ воспроизводилась с незначительными изменениями эта вторая окончательная редакция повести.

Работа Гоголя над повестью, повидимому первой по времени написания из цикла „Вечеров на хуторе“, относится к 1829 г., скорее всего ко второй половине этого года. В письме от 30 апреля 1829 г. Гоголь просит мать наряду с прочими поверьями сообщить ему „несколько слов о колядках, о Иване Купале…“ Наличие в записной книжке Гоголя, вместе с записями поверий, обычаев, обрядов и этнографических материалов, сведений о кладах, цветке папоротника, Ивановом дне и в особенности описания костюмов, заимствованных из писем родных (см. соответствующие записи Гоголя в „Книге всякой всячины“, Соч., 10 изд., VII, стр. 884–887) позволяют предположить, что к работе над повестью Гоголь приступил вскоре после получения материалов от матери в ответ на свой запрос. К началу 1830 г. повесть была уже закончена, появившись в февральской книжке „Отечественных Записок“. Переделка ее для „Вечеров на хуторе“ относится, вероятно, ко времени подготовки книги к печати.

Первоначальная редакция „Вечера накануне Ивана Купала“, помещенная в „Отечественных Записках“ без подписи Гоголя, представляет интерес не только в плане творческой истории повести, но и как первое выступление Гоголя-прозаика. Предположение Н. С. Тихонравова о том, что она подверглась правке редактора журнала П. Свиньина, следует признать весьма правдоподобным (см. Соч., 10 изд., I, стр. 516). Это подтверждается изменением отзывов Гоголя об „Отечественных Записках“ в его письмах к матери и помогает расшифровать полемическое предисловие ко второй редакции повести в „Вечерах“.

Так, в письме от 2 апреля 1830 г., Гоголь рекомендует матери журнал Свиньина, как издание, которое „по важности своих статей, почитается здесь лучшим“, но уже в письме от 3 июня того же года, посылая матери очередной номер журнала, он подчеркивает: „в этой книжке, равно и во всех последующих, вы не встретите уже ни одной статьи моей“. Причина недовольства П. Свиньиным, сквозящего в отзывах Гоголя о его журнале, выясняется при анализе предисловия к повести в первой части „Вечеров на хуторе близ Диканьки“. Возмущение Фомы Григорьевича, от лица которого ведется повествование в „Вечере накануне Ивана Купала“, искажением его рассказа, помещенного в книжке журнала, — совершенно несомненно являлось замаскированным выпадом Гоголя против Свиньина, протестом против его редакторского самоуправства. Смысл и направленность прозрачно завуалированной полемики „Предисловия“ были для современников совершенно ясны. О. М. Сомов, напечатавший под псевдонимом „Никиты Лугового“ рецензию на первую книжку „Вечеров“ в „Литературных прибавлениях к Русскому Инвалиду“ (1831, № 94, стр. 738), иронически советовал издателю „Инвалида“ не слушать отзыва Полевого в „Телеграфе“: „Пасичник, я слышал, человек всегда готовый высказать самые резкие истины, да еще и языком малороссийского прямодушия. Он, пожалуй, в состоянии повторить г. Полевому то, что уже сказал одному из его собратий-журналистов в предисловии своем ко 2-ой повести „Вечеров на хуторе“.

Нужно полагать, что правка Свиньина сводилась в основном к той же грамматической и стилистической очистке языка Гоголя от просторечия и украинизмов, от чрезмерно „грубых“, с точки зрения тогдашней школьной реторики, выражений и слов, какую в дальнейшем гораздо осторожней и умеренней производил Прокопович. Переделывая повесть для переиздания ее в „Вечерах“, Гоголь, повидимому, частично восстановил то „просторечие“ и живую разговорную речь, которые Свиньин, согласно своим стилистическим принципам, всемерно ослаблял. Наконец, повидимому Свиньиным, было изменено само заглавие повести и этимологизировано имя персонажа — вместо гоголевского „Басавркж“ в журнале появилось „Бисаврюк“.

Во второй редакции Гоголь сократил повесть, устранив ряд длиннот и второстепенных подробностей. Так, в окончательном тексте отсутствует подробное описание церкви „трех святителей“, описание жизни Петро Безродного и т. д. Наиболее существенное значение в изменении замысла и сюжетных мотивов повести имеет отказ Гоголя от мотива болезненной скупости Петро, разбогатевшего нечистым путем и доведшего себя и жену до крайней степени бедности. Все эти сокращения, придавшие повести большую сюжетную целеустремленность и лаконичность, свидетельствуют о стремлении Гоголя освободиться от подробных сюжетных мотивировок, от нравоучительного морализирования в духе сентиментально-нравоописательных повестей 20-х годов, от растянутых и вялых описаний, столь распространенных в чувствительных повестях и романах ужасов. Еще важнее стилистическая переработка всего текста повести, которую произвел Гоголь, в сущности создав совершенно новое произведение. Эта переработка прежде всего относится к стилистической отделке каждой фразы, к той словесной яркости и насыщенности, которую придает им Гоголь, отбрасывая книжные и условно-сентиментальные формулы, растянутые и вялые обороты первой редакции, вводя диалоги вместо повествования, добиваясь живой разговорной интонации. Так, например, длинный, пересыпанный подробными ремарками разговор между Петро и Басаврюком сжимается до нескольких энергичных и кратких реплик (см. стр. 143, 19–32). Гоголем значительно сокращаются детальные описания в фантастических сценах и усиливается всюду бытовой, реалистический колорит. Не случайно, что наименьшей переработке подверглось описание свадьбы, основанное на чисто этнографических материалах.

В текст повести в настоящем издании вносится только одно исправление против текста ВД2; на стр. 141, 27 восстанавливается по ВД1: „на крилосе“ (в ВД2 очевидное корректорское исправление: „на клиросе“).

II.

В письме от 30 апреля 1829 г. Гоголь, обращаясь к матери за помощью в собирании этнографических и фольклорных материалов, просил, в частности, сообщить ему „названия платья, носимого… крестьянскими девками, до последней ленты“ и „обстоятельное описание свадьбы“. Здесь же он просил сообщить „несколько слов… о Иване Купале“ и „подробнее“ о разных духах „с их названиями и делами“. Если сопоставить эти запросы с работой писателя над „Вечером накануне Ивана Купала“, то тем самым намечается в общей форме ответ на вопрос об источниках повести. Гоголь обращался в первую очередь к фольклорным материалам.

Как видно из писем Гоголя и пометок в его „подручной энциклопедии“ — „Книге всякой всячины“, родные присылали писателю нужные ему данные. В „Книге всякой всячины“ можно указать две записи, использованные в „Вечере накануне Ивана Купала“. На странице 225 помещено описание девичьей и женской одежды — с пометкой: „Из письма ко мне от 4 июня 1829 г.“ (Соч., 10 изд., VII, стр. 885); им воспользовался Гоголь при описании свадьбы Петруся и Пидорки. В этом же описании использована запись на стр. 305: на свадьбе „гуляют сколько угодно…, наряжаются в разные костюмы, а более — цыганами, которых они чаще всех видят, играют ихние роли“… При записи — пометка, что это — извлечение из письма от 4 мая (там же, стр. 889).

В той же „Книге всякой всячины“ есть весьма показательная запись (на странице 183): „Папороть (по-русски — папоротник, или кочедыжник, bilix) цветет огненным цветом только в полночь под Иванов день, и кто успеет сорвать его, и будет так смел, что устоит противу всех призраков, кои будут ему представляться, тот отыщет клад“ (там же, стр. 881). Эту запись в несколько измененном виде находим в качестве выноски в „Бисаврюке“ („Отечественные Записки“ 1830, № 118, стр. 256–257), при страницах, посвященных рассказу о поисках клада. Наличие синонимичных русских названий и латинское обозначение растения не оставляют сомнений в том, что это — позаимствование из какого-то литературного источника.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*