Чингиз Гусейнов - Не дать воде пролиться из опрокинутого кувшина
Мухаммед, и она склонилась над убитыми, зарыдала. Вспыхнула
строка: Иудейских разрез твоих глаз... - неужто та, что им
с Абу-Бакром на крепостной стене встретилась, девочка,
красавицей ставшая, Сафийа её имя? Тут же вспомнил, как в
небе Ибрагима, будто было вчера, нет, в сей миг, сказал ему
праотец: "Из иудеев она, и не забудь, о чём мы с тобою
говорили!" Мухаммед велел стражнику немедля доставить её к
нему. Нет, лишь очень похожа на ту! Узнал, что вся её семья
сражалась против него: два убитых брата, муж пленённый ждёт
своей участи.
(106) Далее у Зейда скороговорка:
Казнили братьев за убийство сподвижников Мухаммеда.
Сафии было предложено стать женой Мухаммеда, но
воспротивились отец и дядя. "Предать их казни!" - Омар
повелел. Мухаммед распорядился не трогать, пусть живут в
оазисе, где уцелел их дом.
- Но могу ли я, о пророк, - осмелилась спросить Сафийа,
чувствуя неодолимую тягу к ней Мухаммеда, - приняв ислам,
оставаться верной пророку Мусе?
Сговорились с Марией?! И та просила остаться верной Исе.
Мухаммед промолчал, Мария к своей просьбе больше не
возвращалась. Но как могли договориться? Мухаммед и на сей
раз промолчал: разве он сам не верен Мусе? Исе? Возвращался
к просьбам, не найдя решения: как можно, приняв ислам,
оставаться верным... - ведь о верности не иудейству или
христианству просили, а пророкам! Но разве верность Мусе не
верность иудейству, а Исе - не верность христианству? Но,
призывая в ислам, разве он имеет в виду верность себе?
Нет - Богу! Будто кто возразил: Но и тебе, Его посланцу! На
свадебном пиру Мухаммед, чувствуя, что по пятам враг
гонится, не стал есть предложенное мясо: бросил собаке
тут же околела.
...Спросил у Айши, что она думает о Сафийи? Не ожидая
такого вопроса, побагровела: "Иудейка и христианка!" - "Не
говори так! Они приняли ислам!"
(107) Пояснить, что непременное условие женитьбы на иноверке - принятие ею ислама. Но как это сообразуется с вышеприведённым?
Жёны трёх вер - нечто вроде заголовка: вслед за иудейкой
Сафией, христианкой Марией мусульманка Джувайрийа, дочь
ал-Хариса, вождя арабского племени хилал, во имя укрепления
союза с ним.
Однажды Сафийа пришла к Мухаммеду в слезах: её обидели,
назвав дочерью врага, тайной иудейкой.
Ответь каждому, кто обижает: "Мой отец Муса! "
Потом Айша сдружилась с нею, и сёстры, как все три молодые
жены, Айша, Хафса и Сафийа, себя именовали, заключили
негласный союз против остальных, старых жён Мухаммеда:
Севды, Умм-Сальмы, Умм-Шарик, дочери бедуина, и Зейнаб,
бывшей жены Зейда.
(108) Сочинитель пересказал запись Зейда о жёнах трёх вер, выученную Шюкраллой: он повторял услышанное, каждый раз опасаясь, что упустил важное, и задумывался над произносимым, соединяя порой несоединимое. "А теперь, будто Ибн Гасан обращается к самому себе, - поведай о Шюкралле [получается, Ибн Гасан знал историю Шюкраллы, хотя прежде выражал недоумение, не ведает-де о нём. А может, пытается создать иллюзию неучастия в сочинении и сгущает таинственность, окутывающую свитки?], прежде получив Божье благословение, сказав: Иншалла' - Да поможет мне Аллах!"*.
______________
* Здесь бы рассказать притчу о Ходже (Молле) Насреддине - якобы услышана Ибн Гасаном из уст самого любимца Востока: решил Ходжа на базар пойти, говорит жене: Посижу в чайхане, людей послушаю, вернусь к вечернему намазу. А жена ему: Бисмилла' скажи! Ходжа вскричал: Что ты мне Бисмилла' да Бисмилла'?! Аллаху делать нечего, как в пустяшном деле мне помогать: пойду и вернусь! Зазевавшись на безлюдной улице, он угодил в яму, ушиб ногу, идти не может. Лежать бы долго, если б не путник: увидел несчастного, вытащил из ямы, взвалил на осла и привёз до дому. Стучит Ходжа в калитку. Кто там? жена спрашивает. Это я, Бисмилла'! Ходжа, Бисмилла'! Насреддин, Бисмилла'! Пришёл, Бисмилла'! Открой мне дверь, Бисмилла'!
107. Как разнятся ваши помыслы!
Утром, пред полуденным намазом, женщина пришла к Мухаммеду,
с нею девять девочек, а самый младший, десятый, - мальчик.
Лицезреть пророка? Стоят похожие, черноглазые, густые
ресницы, черные курчавые волосы, а мальчик, что стоит рядом
с матерью, - круглолицый, широкоскулый.
- Кто вы и откуда? - спросил.
- Из Йемамы, а это мои дети.
- Вижу. Как тебя зовут, женщина?
- Как незабвенную жену твою, Хадиджа я. - Изумлённо слушал:
что ещё она скажет? - Пришли послужить тебе.
- Как детей твоих зовут?
- Вот первая, вторая... девятая, а десятый - мальчик.
- Не сколько их, спросил, а имена.
- Это и есть имена, назвал отец их. Дал обет: девочки
получат имена, когда родится мальчик. Не дождался, бросил
меня, беременную десятым младенцем, боясь, что опять будет
девочка. Взмолилась я Единому твоему Аллаху, чтоб родился
мальчик, мольба была услышана, тогда решила дать сыну имя
Бисмилла!
- Но Бисмилла, Во имя Аллаха, - первое слово молитвы,.
Назови Шюкралла, Благодарение Аллаху...Объявился ли муж,
узнав о рождении сына?
- Исчез и не отыскался.
- Прежде надо дать имена дочерям. Не подобает человеку,
кому Бог даровал жизнь, без имени быть.
- Дал имя сыну, дай и дочерям.
- Имя старшей дочери - Лейли.
- Потому что как ночь черна [Лейли - ночь]? - Потому что
красива! Не знаешь разве, что ночь сменяет жаркий день,
когда солнце жжёт нещадно и кипят пески пустыни? Ночь
яркие звёзды на небе. В ночи рождается юный месяц! А
чернявая дочь у тебя - самая младшая, пусть будет Асмар,
Чернявая. Ну вот, назвал старшую и младшую, остальных
назовёшь сама.
- Если не возражаешь, дам имена твоих дочерей.
- Но их у меня четыре, а у тебя дочерей девять.
- Дам имена жён твоих!
- Имя первой моей жены носишь сама, остальные... Что ж, будь
по-твоему!
- О Мухаммед, ещё я обет дала: родится мальчик, отдам тебе
в услужение.
- Но у меня уже есть слуги.
- Такого второго на земле не сыщешь!
- Чем же успел прославиться Шюкралла?
- Удивительной памятью. Стоило мне произнести вслух
суру, как слово в слово повторил. Сам убедись!
Мухаммед велел Зейду прочесть мальчику новую суру. Какую?
Первую йатрибскую!
Алиф, Лям, Мим. Это аяты книги мудрой.
...Есть такие, уста которых молвят: Уверовали в Бога мы Единого и в день последний! Но - лицемеры, не веруют! Пытаются Бога обмануть и тех, которые уверовали, но лишь самих себя обманывают!В их сердцах - болезнь! Им уготовано мучительное наказание за то, что лгут. Не раз то было: сеющие на земле нечестие в том разве признаются?
...Они подобны туче дождевой, в ней - мрак, и громыхание, и молний огненных сверкание. И в страхе смерти затыкают уши, - Бог Своё могущество являет нечестивцам!..
Не успел Зейд прочесть, как Шюкралла (что ж,
послушаем!) слово в слово повторил.
- Но понял ли ты, - спросил Мухаммед, - произнесённое?
- Что-то понял, а что-то нет, - ответил Шюкралла.
- Что ж понял ты?
И тот нашелся с ответом: - Пойдешь не своей дорогой,
угодишь в пропасть.
...Арабская речь! Вспомнил, как укоряли его, мол, так и
скажи, что твой Бог - араб, чуть ли не курайш, и говорил с
тобой на известном тебе наречии!
- О поучающие меня! - не стерпел Мухаммед, ввергнув
сказанным далее в изумление укоряющих его. - Язык Бога
слышится каждым пророком в его собственном наречии, в
котором он родился.
В ту ночь Мухаммеда трясло, как никогда прежде, глаза запали
так глубоко, что ушли, казалось, в небытие. Забескоились
родные: неужто?.. И вдруг заговорил, все тотчас собрались,
чтобы запомнить:
Но вся ли Его Книга явлена тебе? Узри: Я о Себе как о Нём! Как может весь Он явлен быть кому-то? Так и Его до дна исчерпанное Слово не может быть ниспослано! К тому ж Творение Творцом Творится постоянно, - но и тебе, последнему из явленных пророков, лишь список с той Единой Книги дан.
А разночтения людьми Писания Божественного Слова Его... - что ж, ведомо то Мне, но ни Бог в том, ни Джебраил, ни тот, кто первый услыхал, и ни другой, к кому являлся Он, ни ты, никто из тех, кто был, и тех, кто будет, не повинны! Повинен кто? Или повинно что? Ушей несовершенство! Первогреха непослушание! Вина Моя?! Ну да, за всё в ответе! И тут - несовершенство слуха: Я сотворил, но волю дал, наказывать устав! И не желая, жалостью тревожим, творение Своих разрушить рук! А может, в том неведомая даже Мне есть тайна! И тайна - вершить кружение помыслов и дел, дню днём являться, ночи - в ночь, и течь ручью, и быть дождю, питающему землю, и чтобы чаша ни одна не перевешивала, - купечество в пределах собственного разумения! *
______________
* Ни в одной из сур Корана эти аяты не обнаружены.
Зейд, как это ему всегда удавалось, уловил пожелание
Мухаммеда - еще не раз придется улавливать, однажды
