Орк МакКин - Четыре сезона века
- Миха, - тихо позвал Иван.
- Ванюша! Беда какая-то с Петровичем. Напился, меня прогнал, - Миха оглянулся и с надеждой посмотрел на Ивана. - Ты потом домой?
- Домой, именно домой.
- Скажи мне, Ваня, ты счастлив? Ну скажи...
- Не знаю. Раньше не задумывался, а в последнее время, склоняюсь, что иногда находит. Ну ты философ, Миха, - Иван даже растерялся. - Ты бы еще про смысл жизни спросил.
- А что смысл? Разве он есть? Ну живем и живем. Ты вот будешь жить, пока руки есть крепкие, а я... Я тут сегодня на себя в зеркало смотрел и не мог понять за чем вообще я есть, а ты про смысл... Мы только там и живем, прямо как в кино. - Миха взглянул на "поле боя ". - Ну вот, опять я сам у себя выиграл. Господи, ну что за жизнь - даже сам себе нормально проиграть не могу, - эта фраза его явно развеселила.
- Нет, Миха, ты не прав. Я бы сказал тебе, в чем смысл жизни, но именно тебе этого и не понять. Дай-ка я позвоню.
Иван набрал номер. Трубку сняли, но сквозь слабый треск слышались обрывки чужого невнятного разговора.
- Лееенкаааа! Не-мол-чи!
- Ванюшенька! -послышался наконец радостный голос.
- Милая, я ужасно соскучился! - Иван посмотрел на Миху, но тот был занят изучением своего проигрыша... или выигрыша.
- Ванька, умоляю -я тоже скучаю без тебя. Тоска тут одной, а ты еще по вечерам так долго не приходишь.
- Ленок, как и обещал, в это воскресенье отработаю и едем отдыхать на теплые моря. Хэй ю, родная, я скоро.
Иван остановился около двери с медной табличкой: "Зам. Председателя тов. П. П. Онищенко ". Он решил не стучать, а просто толкнул дверь и вошел.
Зам председателя был не просто пьян, он был пьян в стельку - голову держал с огромным трудом и пытался сосредоточить взгляд хотя бы на дверном проеме, в Ивана ему было уже не попасть.
- Ван-но, родной! . . Ты знаешь, что мне полный пиздец настал? Не знаешь, так я скажу т-тебе. Гога-сука - увеличил ставку на латыша до писизисяти, тьфу до писи... Вано, мне писисидецс... - Петрович все еще пытался взглянуть Ивану в лицо, но у него не получалось.
- Петрович, мы же с тобой лет десять знакомы. Всякое бывало, но я помню, что ты для меня сделал.
- Ваня, христом-богом, уложи ты его, а?! Мне этот Фосыревский латыш, как заноза в заднице, Ван-но! А? Ну ты же знаешь, эту старую игру со стульями, когда мы бегаем, бегаем, бегаем..., - он все-таки уронил голову на стол. - Я устал, Вано, ты себе просто не представляешь, как...
Перед Иваном сидел пятидесятилетний седой старик, фактический хозяин его города. Иван вспомнил размышления Михи о смысле жизни. Петрович был живым ответом - он имел одновременно все и ничего.
- Бери, Вань, - Петрович с трудом открыл ящик стола и достал перетянутые резинкой пачки сторублевок - это аванс. Если положишь латыша, считай, что обеспечил себе безбедную старость, грядут большие перемены, Ваня. - Пауза затянулась почти на минуту. - Ваня... а на хера тебе старость? - Он опять задумался, тряхнул головой, как бы сбрасывая с себя отупение и добавил:
- Вано, ты хоть что-нибудь понимаешь?...
x x x
... "Почему все так похоже? Если это люди, то почему они всегда серые? Почему разговаривают одними словами? По чему они слушают одну музыку и кто ее пишет такую, одинаковую до тошноты? Почему только в зеркале можно увидеть цвет собственных глаз?! Зачем они врут друг другу, за чем?!...
Вторник. Вечер.
- Ванюша, а ты хитрый, - Ленка забралась в кресло и поджала ноги. - Что во мне вызывает умиротворение? - Задумчиво переспросила она. - Что? Сейчас подумаю... ага, вот (Ленкина челка покачивалась в такт ее словам): снег, толстая кошка у огня, тюль на окнах, - медленно перечисляла она, - чужой сон, костер в лесу, лицо, когда его над водой склоняют, теплый полдень, знаешь, бывает такой, когда все вокруг будто застывает? Что еще? Старческие руки на спицах вяжут, цепочка огней вдоль моста, молитва, горячий чай в холод, запахи луговых трав, гитара, ладан, библиотека, отдых после долгой дороги, морозные узоры, хорошие слова, - тут она улыбнулась, - "поющие" стихи, смерть, нагретый солнцем песок, бледное лицо, ребенок, когда читает, в церкви очень хорошо поют, детские волосы, блики на воде, вечность... И горящий камин, - помолчав, закончила она.
- Стой, Ленка, не так быстро - Иван наблюдал за ней, невольно сравнивая ее слова с ее обликом. - Никак не могу тебя понять, ты настолько разная, что просто теряюсь иногда, пытаюсь разобраться в моих чувствах и не могу ...Я пришел как-то домой, а тебя нет. Смотрю - ты музыку слушала, для меня музыка, это... как бы тебе объяснить... знаешь, говорят: "скажи мне кто твой друг и я скажу кто ты". Для меня этим "скажи" является музыка, которую человек слушает. Ленка ответь, ну по чему так происходит? - Иван отпил из бокала и посмотрел сквозь него на пламя свечи. - Я живу сам по себе в этом городе, не понимая зачем и почему, кому я тут нужен. Хожу на работу, в другой жизни дерусь за огромные деньги, которые не могу потратить. А еще есть ты, которая не вписывается ни в одну из моих жизней - самая странная и непонятная, как тот старый клен у нас во дворе с одним-единственным листом...
- Иванушка-дурачок! - Ленка засмеялась и потянулась. - Я это совсем другое, не имеющее отношение ни к чему. Просто есть и все. Ванька, я тебя люблю...
x x x
... Иван не думал, это мысли убегали у него в голове от боли. Боль настигала их и рвала на части, вытесняя все кроме одной...
Воскресенье. Вечер.
Иван прошел придирчивый досмотр "выходного дня" на проходной и поднялся наверх. Дверь была открыта. В комнате можно было вешать топор от табачного дыма.
- Из эни боди хоум? - рявкнул Иван.
- Яволь. - Обычно звонкий голос Марка сейчас звучал, как глухое эхо.
- Закончил?
- Во, на столе. Наслаждайся, Ваня. - Марк держал у рта кусок сахара и равнодушно смотрел на аквариум. - Взгляни, что этот гад с нами сделал.
Аквариум блистал девственной чистотой. Водоросли были прорежены и пересажены в шахматном порядке, камешки уложены аккуратными горками. Рядом с аквариумом стояла коробка с надписью "КОРМ". Все семь рыб плавали на поверхности кверху брюхом.
- Они всплыли часа два назад. Вано, так кто из нас садист? Ты посмотри, что эта сука с нами сделала! - Гуревич протянул Ивану кусок сахара.
Он машинально взял его и разжевал. Сахар был странный - "вязал" рот.
С "ними" действительно творилось нечто странное. Одна из рыб вдруг стала прямо на глазах увеличиваться в размерах, и Иван с омерзением отметил, что она становится похожа на Мацариса. Мацарис улыбался и помахивал плавником, на котором виднелась бирка с инвентарным номером "513". Остальные шесть наоборот уменьшились и, сбившись в косяк, обсуждали поведение седьмой. Аквариум стал медленно принимать очертания чего-то виденного раньше. Пространство стремительно сворачивалось вокруг него - это было до боли знакомое ощущение, и Иван почувствовал, что его бросило в жар.
- Марк, что это?!
- ЛСД.
- ЛСД?
- Диэтиламид лизергиновой кислоты, стимулятор нервной системы, Ваня, очень сильный стимулятор, иначе я бы просто не успел... В Универе и Техноложке это зелье тоннами варят. А?
- Зеркало... Это зеркало, Марк, вот, о чем оно молчало... Маааркххх..., - прохрипел Иван.
- Какое зеркало? - удивленно спросил Марк, - хотя, кому что...
Но Иван уже выбегал из кабинета.
x x x
... "Иначе я бы просто не успел... Кому что... Я должен был понять, что такого не может быть! Ее вообще не бывает, как всего этого тоже! И латыша тоже никогда не было! Они все врут!"...
Воскресенье. Вечер.
Он стоял в ванной и смотрел на себя. Тот, в зеркале, ухмыляясь дразнил Ивана.
- Вот, сука, что ты хотел мне сказать!? Я ненавижу тебя! Ненавижу! Иван изо всей силы врезал в ухмыляющуюся физиономию.
Стекло с грохотом разлетелось на мельчайшие осколки. Секунду провисев, остатки зеркала рухнули в раковину, разломив ее пополам. Он поднял тяжелую раму и швырнул на пол, а потом топтал и выл, глядя на серебряную пыль...
Осколки громко смеялись, давя на уши и пытались разорвать голову. Открылась дверь - это вернулась Лена, которая, услышав шум в ванной, сразу бросилась туда.
- Ванюша, что случилось? ! На тебе лица нет!
- У меня его совсем нет! - Он схватил ее руками за шею. - Ленка, милая, скажи, что это неправда, скажи! По чему? За чем?! Скажи, что это неправда! За что!?
- Ванечка, какая правда? Что мне тебе сказать? - Глядя на его лицо, она не могла сдержать слезы и уже хрипя, пыталась перекричать. - Любимый, милый мой! Что я должна ответить? ! Что?
- Ленка! Не молчи! Только не молчи! Не молчи! Не молчи, Ленкаааа! .....
Руки еще долго не разжимались.
... Он положил ее на кровать, укрыв одеялом, включил "Стену" и пошел на кухню. Набрав номер телефона, Иван ждал ответа. Секунды сравнялись с часами.
- Пожалуйста 17-й, девушка.
- Соединяю.
Трубку взял Миха.
- Ванюша? - Его обычный, испуганный голос, сей час произносил каждое слово тихо, спокойно и уверенно. - А мы уже едем. Народ собрался, не опаздывай, времени-то совсем мало.
