Сулейман Велиев - Усатый ага
Лекарство пошло впрок. Нине день ото дня становилось лучше. Ей казалось, что помогло не столько сало, сколько вдохновенная любовь Мустафы, который все свободное время проводил у ее постели. Через месяц она стала более здоровой, чем до болезни, - бодрая, резвая, с румяными щеками. Таких можно встретить только на горных перевалах.
Она много думала о Мустафе и часто говорила себе. "Какая я счастливая, что встретила этого замечательного человека!" В ее глазах Мустафа был необыкновенным героем. Ведь он участвовал в Ленских событиях! Он был на том кровавом снегу, о котором так много писали в газетах!
А Мустафа думал о ней. Теперь он уже не чувствовал себя одиноким, даже когда был один в своей жалкой каморке. Скоро, скоро тут появится Нина, и они навсегда будут вместе...
Погруженный в приятные думы, он не сразу услышал стук в дверь. Встал, зажег коптилку. Должно быть, уже очень поздно. Друг или враг стучит? Взявшись за дверной крючок, тихонько спросил:
- Кто там?
- Я... Быглы-ага. - Голос хриплый, прерывистый. Мустафа не узнал его и спросил пароль. Тот ответил и, перешагнув порог, в изнеможении опустился на табуретку.
- Что случилось? - с беспокойством спросил Мустафа. - Ты так запыхался, как будто за тобой гнались. Полиция?
- Да...
- Где?
- Там. - Усатый ага неопределенно махнул рукой. - Касум тебя выследил. Выдал твои бумаги...
Мустафа мгновенно все понял,
- Унесли? - спросил он.
- Не сумели. Я отнял. - Усатый ага вытащил из-за пазухи толстый пакет и протянул Мустафе. - Вот.
- Молодец! - радостно воскликнул Мустафа. - Как же ты? Как удалось?
Переводя дух, Усатый ага уже с улыбкой стал рассказывать о происшествии.
- Хотел было убить его, а потом этот мешок подвернулся... Хорошо, что без убийства, а то было бы нам хлопот...
- Молодец, - повторил Мустафа. - А ты уверен, что за тобой никто не гнался? Полицейский через минуту-другую мог очухаться и выследить тебя.
- Нет, - уверенно сказал Усатый ага. - Я то и дело оглядывался. Он бревном лежал на дороге. Хоть и темно, а все-таки я различал... Нет, нет, уверил он, - за мной никто не гнался. Но пакет все же спрячь.
С предосторожностью Мустафа вышел и вскоре вернулся. Накинув на дверь крючок и потушив коптилку, сказал:
- Теперь не найдут. Но скажи, как это Касуму удалось узнать о нашем тайнике? Ловкий, подлец! Он еще много вреда может нам причинить. Придется им заняться всерьез.
Мустафа снял со стены тулуп и бросил на пол.
- Ложись, друг, отдохни. Домой идти не советую.
Усатый ага не стал возражать, лег, не раздеваясь. Долго лежали молча, но не спали. Тревожные думы терзали обоих. В полиции теперь переполох. Шутка ли - нападение на полицейского! Пожалуй, завтра задержат кое-кого. Подозрение, конечно, будет на Мустафу - ведь его бумаги отняты у полицейского! А послезавтра забастовка... Очень было бы некстати попасть в такое время в кутузку: ведь Мустафа знал, что на нем лежит большая ответственность. Подпольный Бакинский революционный комитет надеется на него как на верного своего бойца в Раманах. Игра в "ханы" была устроена комитетом и дала блестящие результаты. В праздничной толпе состоялось несколько важных встреч, собрана значительная сумма денег в фонд забастовочного комитета. А вот дружно ли начнется послезавтра забастовка?
Эта мысль не давала Мустафе покоя. Он по опыту знал, как много зависит успех от начала.
В руководстве забастовкой должен был принять участие один из руководителей Бакинского комитета большевиков - Гамид Султанов. Завтра утром с ним нужно обязательно встретиться. Гамид пользовался уважением среди старых рабочих. Успел ли он поговорить со всеми? В Раманах Гамид работает не очень давно - сначала телефонистом, потом тарталыциком, но уже завоевал авторитет. Таков уж его характер - общительный, приветливый, упорный. Да и как человек обаятельный. Высокий, сильный, с красивым лицом, Гамид притягивал к себе людей, как магнит железо. Все знали, что ради товарищей он готов пожертвовать жизнью.
Старик Павел рассказывал рабочим о таком случае. Однажды на работе подошел к нему Шапоринский и приказал перенести мотор с одного места на другое. Павел попробовал поднять мотор и не смог. "Э, да ты совсем хилый! сказал Шапоринский. - Придется тебя уволить".
И тут, откуда ни возьмись, - Гамид. "Вы, - говорит он хозяину, - не имеете права заставлять Павла таскать тяжести. Для этого есть молодые и сильные". Шапоринский косо поглядел на Гамида и сказал с усмешкой: "Если так, то придется тебе перенести мотор. Ты как раз молодой и сильный".
Гамид ничего не сказал. Поднял мотор и отнес куда надо. Тогда Шапоринский совсем рассердился. "А я, - говорит, - и не знал, что ты такой богатырь! Придется перевести тебя с должности телефониста в тартальщики. Там твоя сила больше пригодится. С завтрашнего дня приходи на промысел..."
Капиталист думал, что наказал Гамида, а тот обрадовался: поближе к рабочим! И с тех пор ведет среди них большевистскую агитацию, распространяет подпольные брошюры и листовки, растолковывает всякие вопросы. Он и пошутить любит. В клубе "Кружок Балаханов" Гамид был артистом-любителем. В оперетте "Аршин мал алан" он с успехом играл роль Сулеймана.
Теперь Гамид работал на соседнем нефтепромысле, но часто бывал и в Раманах. Тут его по-прежнему считали своим человеком. У Мустафы с ним были близкие отношения, и он искренне обрадовался, когда узнал, что Гамиду было поручено вместе с ним руководить забастовкой. Он сумеет поднять дух раманинских рабочих. Жалко, что сегодня не довелось повидать его на празднике. Утром, перед работой, обязательно надо с ним встретиться.
Думы, думы... Ну как тут уснешь? На улице в проводах воет ветер. Иногда вой его напоминает плач ребенка, а иногда - свист пули, как там, на снегу у Бодайбинки... Временами казалось, что ветер сорвет с места хибарку и вместе с ее обитателями унесет в неведомые края. А временами казалось, что он отрывает крышу и скрипит при этом зубами, кидает в окно песком...
А Усатый ага, должно быть, ничего не слышит. Привык к этому шуму, спит. А может быть, тоже думает? Окликать его не хотелось.
Но вот уже и светает. Черное покрывало ночи бледнеет, бледнеет, отступает куда-то в углы хибарки и там рассеивается. Вот и ветер утих. Вдруг установилась такая тишина, что ушам больно. Потом где-то за стеной чирикнул одинокий воробышек. Ему ответил другой, третий. День начался.
Усатый ага поднял голову, сел. И Мустафа понял, что он не спал.
- Они строят нам ловушку, - сказал Усатый ага. Мустафа не стал спрашивать, кто это "они", а ответил так, как если бы разговор не прекращался с вечера:
- Похоже, они хотели арестовать нас, как говорится, поймать с поличным. Листовки были бы вещественным доказательством. Ты думаешь, полицейский не узнал тебя?
- Нет, душа моя, не узнал, - я не дал ему опомниться. Да и лицо платком было закрыто. Нет, не узнал, - повторил Усатый ага. - Но я о другом думаю. Что им листовки? Они ищут случая тебя арестовать. Не вышло с этой ловушкой подстроят другую.
- Ты думаешь... - Мустафа не договорил.
- Да, - подтвердил догадку друга Усатый ага, - я думаю, Касум пронюхал о забастовке. Вот они и хотят арестовать тебя заблаговременно.
Мустафа встал:
- Надо принять меры против этого низкого человека. Он нам причинил уже много зла.
- Это всем известно. - Усатый ага тоже встал. - Если его уберем, рабочие обрадуются. - Помолчав, он добавил: - Я им сам займусь.
- Нет, - возразил Мустафа, - это дело не для тебя. Я, кажется, что-то придумал.
- Почему не для меня? - В голосе Усатого аги звучала обида.
- Потому, что у тебя дети. Для такого дела нужен одинокий человек, как я.
Усатый ага улыбнулся:
- Но ты тоже не одинокий...
- Как так?
- Очень просто. А телефонистка?
Мустафа вспыхнул румянцем.
- Да, с Ниной мы... - Он хотел сказать "решили пожениться" и не договорил, умолк.
- Ну как, ловко я тебя поймал? - Усатый ага обнял друга за плечи. - Я от души рад. Замечательная девушка! Лучшей жены не найдешь.
- Спасибо за добрые слова, но дело есть дело. Революционер принадлежит революции.
- Вот-вот! - подхватил Усатый ага. - И дети мои ни при чем. У тебя тоже должны быть дети.
- Ладно, друг, не будем больше об этом. - Мустафа попытался закончить разговор шуткой: - Я к Нине еще сватов не засылал. Да и соперник у меня серьезный - Абдулали...
- Да ведь он женат! - воскликнул Усатый ага. - Но ты шутишь?
Мустафа усмехнулся:
- Я-то шучу, а он, кажется, готов меня убить...
- А что Нина?
- Она его презирает.
- Ну, так не откладывай свадьбу!
- А без свадьбы нельзя?
- Решайте сами. - Усатый ага пожал плечами. - Я женился без свадьбы, и мы счастливы. Бывает, что неделю пируют, а через три месяца дерутся...
- Я это и хотел сказать. Но и свадьбу сыграть тем же большое удовольствие. В личной жизни ведь это самый большой праздник... До моей ссылки в Сибирь родители готовились сыграть мне свадьбу. Экономили каждую копейку, отказывали себе во всем, лишь бы свадьба вышла на славу. Покойный отец говорил: "Если бы мне привелось отпраздновать твою свадьбу, у меня не было бы большего счастья". И невесту уже подыскали... А вместо свадьбы Сибирь. Как бы история не повторилась...
