Александр Зиновьев - На пути к сверхобществу (Части 4-7)
СВЕРХКЛЕТОЧНЫЕ ОБРАЗОВАНИЯ
В западной экономике давно стали возникать сверхклеточные образования. В самом фундаменте западнизма (в его социальной организации) это не было предопределено. Это выходило за рамки не только западнизма, но общества вообще. До поры до времени такие образования были сравнительно редкими и существенно не влияли на состояние социальной организации в целом. В наше время положение коренным образом изменилось: именно эти образования увеличились в числе, в размерах и в видах и стали играть доминирующую роль в западнистских человейниках. Сверхклеточные образования возникали в разных измерениях одновременно, главным образом - по линии развития материальной культуры общества и по линии развития экономики в западном смысле, т.е. капитализма. Рассмотрим их основные (на мой взгляд) виды и особенности. К числу сверхклеточных образований относятся гигантские по размерам и по инвестированному капиталу клеточки. Они возникают в силу необходимости большого числа людей и средств для выполнения задачи клеточки, т.е. в интересах дела, или в экономических интересах, например - увеличение предприятия приносит большую прибыль, необходимо для рентабельности и конкурентоспособности. При этом клеточка оказывается внутренне расчлененной на части. Устанавливается иерархия частей (части делятся на еще меньшие). В каждой части возникает управляющий орган. В случае дифференциации исходной клеточки сохраняется управляющий орган клеточки в целом, а в случае слияния нескольких клеточек в одну создается такой орган. Между управляющими органами частей и управляющим органом клеточки устанавливаются отношения субординации и координации. Происходит распределение функций управления. Сравнительно большие части становятся потенциальными клеточками в случае внутренней дифференциации клеточки или сохраняются в качестве потенциальных клеточек в случае слияния клеточек. Второй тип сверхклеточных образований - кооперации клеточек, т.е. объединения клеточек в интересах дела или экономики (они те же, что и в случае гигантских клеточек) с сохранением статуса клеточек. При этом в объединении в целом возникает особая клеточка, которая становится управляющим органом кооперации. Имеют место различные варианты: временная и постоянная кооперация, частичная и полная, однородная, комбинации упомянутых. При частичной кооперации клеточки объединяются только в отношении совместного дела, а в остальном они продолжают прежнюю жизнь. Соответственно и система управления оказывается лишь частичной. Например, так бывает, когда несколько независимых предприятий объединяются для строительства большого сооружения (туннель, канал, мост). При полной кооперации объединяющиеся клеточки не имеют иного дела, кроме того, какое они выполняют в рамках кооперации. Одним из вариантов кооперации является такой, в которой члены объединения работают независимо друг от друга, но под руководством управляющей клеточки. Пример ее - объединение отелей, разбросанных по стране и даже по многим странам. Не буду перечислять все возможные варианты - они все логически вычислимы и для всех мыслимых вариантов в наше время наверняка найдется эмпирический пример. Скажу кратко еще о двух важных с точки зрения нашей цели видах сверхклеточных образований. Особого внимания заслуживает самый грандиозный и высокоорганизованный вид таких образований - деловые империи (так будем их называть), состоящие из большого числа клеточек и сверхклеточных образований, разбросанных на большой территории (даже в разных странах планеты), нанимающие десятки и даже сотни тысяч работников самых разнообразных профессий, имеющие разветвленную и иерархизированную систему управления. Эта система управления подобна государственной администрации и армейской. Пример таких империй - газетные, книжные, телевизионные, авиационные, кино, высокой технологии и т.п. Они централизованы, управляются диктаторскими методами сверху вниз, обладают сравнительно большой автономией в своей деятельности. Они имеют структуру, масштабы, ресурсы и систему власти и управления, вполне сопоставимые с таковыми целых обществ. Второй вид сврехклеточных образований, о котором я хотел сказать, это деловые объединения, подобные экокомическим империям, но не являющиеся экономическими, поскольку они не приносят никакой прибыли, они только тратят средства, предоставляемые им государством, банками и экономическими гигантами. К ним относятся, например, организации, мобилизующие ресурсы общества на выполнение космических программ, на решение проблем вооружения армий современным оружием, на решение проблем огромного масштаба вроде демографических и экологических. Эти образования множатся в большом числе по самым различным поводам. Они приобрели огромный вес в жизни западного мира и совместно с упомянутыми сверхклеточными образованиями уже прорвали рамки социальной организации обществ и вошли в число важнейших предпосылок и условий эпохи сверхобществ. Сверхклеточные образования не вытесняют обычные клеточки общества. Последние сохраняются, множатся и усовершенствуются. Но доминирующая роль в экономике и вообще в жизни обществ переходит к сверхклеточным структурам. В деловом аспекте западнистских человейников возникло большое число клеточек, которые имеют дело с государством не непосредственно, а как элементы сверхклеточных структур. Тут мы видим аналог отраслям хозяйства в коммунистических человейниках. С другой стороны, возникло большое число деловых клеточек, которые сами не выполняют хозяйственных функций, но участвуют в организации сверхклеточных структур и в управлении хозяйственными клеточками. Тут мы видим аналог системы управления коммунистическим хозяйством. Одним словом, происходит своего рода коммунизация делового аспекта.
НА ПУТИ К СВЕРХИДЕОЛОГИИ
Как уже говорилось выше, надо различать менталитет отдельных людей и менталитет человеческих объединений. Первый заключается в состоянии менталитета человека, который формируется в результате воздействия множества факторов на прирожденный менталитетный аппарат людей (органы чувств, нервную систему, мозг). Второй заключается в состоянии особой менталитетной сферы человейника, которая формируется и сохраняется в результате деятельности множества особых людей, учреждений и организаций. Он закрепляется, существует и распространяется в виде книг, речей, фильмов, театральных представлений, картин и т.д. Состояние менталитета отдельных людей формируется путем воспитания в семье, влияния окружающих людей, образования, личного опыта, а также путем воздействия менталитетной сферы человейника. В истории менталитетной сферы можно различить два периода. В первый период менталитетная сфера так или иначе считалась с природными свойствами ментального аппарата людей, приспосабливалась к ним. Во второй период она достигла таких масштабов и изобрела такие средства производства, хранения и распространения менталитета людей, а также средства воздействия на менталитет людей, что отношение ее к последнему изменилось на противоположное: она стала приспосабливать менталитетные способности людей к своим интересам - к производимой ею менталитетной продукции. Производство этой продукции стало происходить по законам коммунального и делового аспектов, причем в значительной мере независимо от законов менталитетного аспекта жизни людей. Предложение этой продукции стало доминировать над спросом - стало формировать ее потребителей. Тут, пожалуй, мало сказать, что наступила новая эпоха в истории менталитетной сферы. Тут следует говорить о новой эпохе в менталитетной культуре человечества. В западной печати новая эпоха в менталитетной культуре изображается в таком духе. Культура стала наиболее динамичным элементом цивилизации, превзойдя динамизм технологии. Характерной чертой культуры стало неудержимое стремление к поискам новых и оригинальных будущих форм. Ею овладела идея (я бы сказал - мания) изменений и новизны. Причем это стремление не встречает никаких препятствий внутри культуры, а общество с энтузиазмом приняло его. Культура заполонила своей продукцией рынок, и эта продукция жадно пожирается. Культура стала формировать качественно новое состояние эмоциональной сферы людей, можно сказать - сенсибилитета (по аналогии с менталитетом). Искусство стало раскованным, стало ломать все жанры и стили, стало использовать все способы производства сенсаций. Даже сумасшествие стало рассматриваться как высшая форма творчества. Новизна приобрела ценность сама по себе. Новое, не встречая сопротивления, стало быстро распространяться, овладевая большими массами людей. С установкой на новизну пришла идеология, согласно которой искусство должно служить авангардом социального прогресса. Поскольку исчерпали или дискредитировали себя старые радикальные политические идеи, продолжение радикализма стало возможно не в политике, а в культуре. И культурный авангард взял на себя эту роль. В отличие от социальной структуры, управляемой экономическими принципами рациональности, культура беспорядочна, в ней доминируют иррациональные настроения. Отвергнуты все "буржуазные" ценности. Никакой самодисциплины, никакого самоконтроля. Современная культура не рассматривает себя как отражение социальной реальности, она открывает путь чему-то радикально новому, стремится к утверждению своего приоритета в сфере нравов и морали. Искусство становится все более автономным, деятели искусства сами творят вкусы. Я не могу сказать, что все в этом описании есть ложь, но не могу сказать, что оно есть истина. Ни то ни другое. Просто констатация очевидных и общеизвестных фактов и их идеологическая (именно идеологическая!) интерпретация. Я на эти факты смотрю иначе. Тот тип культуры, который вытеснил классическую традиционную западноевропейскую культуру и безраздельно овладел западным обществом, есть сверхкультура западнизма. Она сложилась в течение длительного, т.е. исторического времени. У нее были предпосылки в традиционной западноевропейской культуре. Кое в чем она претендует быть ее продолжением. Но в общем и целом это есть новое явление, противоположное западноевропейской культуре, убивающее ее: в крайнем случае отводящее ей второстепенную роль. У нее есть свои корни, основы и источники, отличные от тех, из которых вырастала западноевропейская культура. Последняя была настолько сильна, что новая культура западнизма пробилась к жизни и заявила о себе громогласно лишь в XX столетии. И лишь во второй половине XX столетия она завладела ареной истории и стала неотъемлемой частью "религии" западнизма. Еще Сен-Симон высказал идею создания культа искусства (культуры) вместо христианства. На первый взгляд его идея реализовалась. Во всех общественных местах, в учреждениях, в конторах, в ресторанах, на площадях, в частных квартирах, в газетах, в журналах, на обложках книг, на плакатах, в рекламе, в кино - короче говоря, везде и во всем можно видеть "иконы" этого нового культа. Но воскресни сейчас Сен-Симон, он вряд ли был бы в восторге от этого. Та культура, которая стала частью "религии" западнизма, и та культура, которую Сен-Симон хотел сделать "религией" вместо христианства, суть явления различные и в каких-то отношениях взаимоисключающие. Назову основные, на мой взгляд, черты западнистской сверхкультуры. Прежде всего, изменились масштабы культуры, ее положение в обществе и роль в жизни людей. Культура западнизма проникла во все сферы жизни людей до такой степени, что грани между этими сферами и культурой стали неопределенными, а отчасти исчезли совсем. Мир буквально наводнился продуктами культуры. Трудно назвать виды деятельности людей и предметы их потребления, в которых не сказывалось бы и не замечалось бы проявление культуры. Дома, парки, средства транспорта, технические сооружения, одежда, посуда, мебель, оформление книг и журналов, реклама, афиши, спорт, сервис, детские игрушки, еда, предметы домашнего обихода... Такого вторжения культуры в повседневную жизнь людей в истории человечества никогда и нигде еще не было. Культура стала общедоступной. Практически подавляющее большинство людей не только постоянно обитает в окружении культуры и потребляет ее непроизвольно, но и может пользоваться достижениями культуры в традиционных формах, - я имею в виду общедоступность музеев, библиотек, телевидения, кино, театров. Огромное число рядовых граждан получило возможность самим заниматься культурной деятельностью - музыкой, изобразительным искусством, танцами, сочинительством. Культура как бы растеклась по обществу, стала необходимым и привычным элементом жизни всех слоев, всех категорий, всех возрастов населения. Так что теперь следует говорить о культурной среде жизни людей, а не об особой культурной сфере, независимой от большинства и доступной немногим. Социальная среда жизни людей стала неизмеримо эстетичнее, чем когда-либо в истории человечества. Прекрасное заполонило мир до такой степени, что люди уже воспринимают его как нечто само собой разумеющееся или вообще не замечают его. Тут, пожалуй, произошло нарушение меры, наступило перепроизводство культуры, и она утратила ту ценность в глазах людей, какую она имела в эпоху ее дефицита. Основными потребителями культуры стали широкие слои населения, занятые повседневной деятельностью и не имеющие возможности получать специальное образование и усовершенствовать свои эстетические вкусы, не имеющие времени на такое отношение к культуре, какое имело место в прошлом в узком кругу праздных людей с утонченными вкусами и неторопливым образом жизни. Это, естественно, сказалось на самом характере культуры. Культура, рассчитанная на сотни миллионов рядовых граждан, вовлеченных в динамичную и напряженную жизнь современного общества, стала адекватной своему потребителю и, более того, сама со своей стороны стала формировать массы людей в духе общей ситуации в их странах и на планете. Следующий важнейший признак культуры западнизма - ее масштабы как сферы производства культуры, т.е. с точки зрения числа людей, учреждений, организаций и материальных средств, занятых в ней. В истории человечества эта сфера никогда не достигала таких размеров ни относительно, ни тем более абсолютно. По доле занятых в ней людей она превзошла сельское хозяйство и стала сопоставимой с промышленностью. Хотя число тех, кто непосредственно занят творческой деятельностью (писателей, художников, композиторов и т.д.), колоссально возросло сравнительно с прошлым, их процент в общем числе тех, кто так или иначе занят в сфере культуры, резко сократился. Произошло разжижение творческого ядра культуры как в смысле распределения творческих функций между большим числом творцов культуры, так и в смысле разрастания нетворческой части ее. Творческий потенциал культуры западнизма в этом смысле сократился сравнительно с культурой западноевропейской. Необычайно расширились и усовершенствовались технические средства производства культуры. Развитие новых технических средств (фотография, звукозапись, радио, кино, телевидение) привело к тому, что они сами превратились в новые формы культуры, заняв в ней главенствующее положение. И им суждено было стать могильщиками социальных, моральных и эстетических ценностей, какие вносила в мир традиционная западноевропейская культура. Культура стала сферой капиталистического бизнеса. Сложилось все расширяющееся производство предметов культуры и зрелищ. Сфера культуры превратилась в рынок. Высшими критериями ценности продуктов культуры стали отношения спроса и предложения. Рыночная цена вытеснила эстетическую оценку. Масштабы творческой личности стали определяться не тем, что она внесла в свою сферу сравнительно с предшественниками, а тем, каков ее рыночный успех. Судьями качеств произведений культуры стали эксперты масс-медиа, руководствующиеся отнюдь не критериями эстетики, морали, просвещения, гуманизма. Все это общеизвестно, и нет надобности продолжать описание этого аспекта дела. У истоков культуры западнизма стояли личности выдающиеся. Их было не так уж много. Когда дело культуры взяли в свои руки бизнесмены и масс-медиа, на смену им пришли многие тысячи посредственностей. Основную массу творцов новой культуры составили люди средних интеллектуальных и творческих способностей. Новаторство ее иллюзорно, поверхностно, мелочно. Оно в основном есть результат недостатка таланта и мастерства, а не избытка их. Это - культура в основном посредственностей и для посредственностей. Гений и талант в ней допускаются лишь в ничтожных размерах и лишь в таких формах, какие не угрожают всеобъемлющей власти посредственности. Большинство деятелей культуры, общественно признаваемых в качестве талантов и гениев, на самом деле суть лишь имитация таковых, раздутая в средствах массовой информации сверх всякой меры. Главными фигурами в культуре стали бизнесмены и организаторы непомерно разросшейся по числу участников той сферы общества, которая связана с эксплуатацией и реализацией культуры. Причем и в множестве деятелей культуры, образующем творческое ее ядро, главными фигурами стали лица, вторичные по отношению к творчеству, как таковому, - исполнители, имитаторы, интерпретаторы, компиляторы, эксплуататоры культуры прошлого, плагиаторы и т.п. Характерным примером на этот счет может служить процесс создания кинофильмов и использования их, а также деятельность множества людей, так или иначе связанных с этим. Попробуйте среди десятков тысяч людей, занятых в этом деле, найти личности, сопоставимые с такими величинами западноевропейской культуры, как Шекспир, Бальзак, Гюго, Достоевский! А когда творчество гигантов прошлого используется в рамках культуры западнизма, им отводится роль второстепенная, с их творчеством обращаются так, как будто они суть заурядные сочинители пошлых сценариев для пошлых голливудских фильмов. Для гигантского числа писателей, художников, создателей фильмов и прочих деятелей культуры невозможно всем быть не то что гениями, но даже мало-мальски способными творцами нового и первооткрывателями. Есть пределы в самой культуре, как таковой, для подлинного новаторства в рамках эстетических критериев. Надо любыми путями выделиться, произвести впечатление, привлечь к себе внимание, урвать известность и деньги - к этому вынуждают законы рынка культуры. Поэтому успех достигается не за счет подлинных творческих достижений, а за счет разрушения всяких сдерживающих рамок, включая рамки морали и эстетики. Безудержное псевдоноваторство оттеснило на задний план новаторство в смысле западноевропейской культуры. Многие авторы отмечали отсутствие в современной западной культуре больших имен, сопоставимых с гениями прошлого. Это не значит, будто гении перестали рождаться. Они рождаются. И может быть, в большем числе, чем ранее. Но в условиях современного западного общества они просто не имеют возможности проявиться в качестве таковых и быть замеченными. Их заслоняет огромное число посредственностей, имитирующих гениев и более удобных в культурной жизни общества. То, что раньше делал один гений, теперь растаскивается и молниеносно реализуется десятками и сотнями ловкачей, имеющих достаточно высокий уровень профессиональной подготовки. Масс-медиа способствует созданию извращенной системы оценок творческих достижений, раздувая сверх всякой меры сенсационные посредственности и замалчивая настоящее творчество. Многие авторы отмечали также бессодержательность современного западного искусства. Думаю, тут мало констатировать этот факт. Дело в том, что изменилось само понятие содержания искусства. То, что в западноевропейской культуре считалось формальными средствами изображения какого-то содержания, в искусстве западнизма само стало содержанием. Изобразительные эффекты, не требующие интеллекта, стали сутью искусства. Искусство с высокоинтеллектуального уровня опустилось на уровень примитивно-эмоциональный. Характерным для искусства западнизма является уход от реальности, сознательный антиреализм. Создается вымышленный мир, не обязательно положительный, но и отрицательный, главное - чтобы он был ярким, полным соблазнов и приключений, с сильными страстями любого сорта, с захватывающими ужасами, со сверхчеловеческими существами и ситуациями. Один немецкий социолог заметил, что жизнь становится все серее и скучнее, а фильмы и книги - все ярче. Литература, кино и телевидение создают ложное впечатление, будто "маленькие" люди ведут интересную и социально насыщенную жизнь. В реальности же их жизнь есть мещанская скука и столь же унылая работа по обеспечению этой скуки. Сотни тысяч людей, творящих непрерывным потоком продукцию культуры для сотен миллионов себе подобных, не могут создать ничего иного. Сотни миллионов потребителей культуры и не требуют ничего иного. Достигшие высокого совершенства средства культуры приобрели самодовлеющее значение и стали ее подлинным содержанием. Искать в ней какое-то иное содержание так же бессмысленно, как искать чистоту в грязных политических и экономических махинациях. Культура западнизма приспособилась к тому человеческому материалу, на который она рассчитана, и одновременно приспособила этот материал к тому, что она способна производить. Она имеет успех, поскольку рассчитана на самые широкие слои, на самые примитивные потребности, на самые примитивные вкусы, на самый убогий менталитет. При этом высшие классы и образованные слои общества отнюдь не сохранили для себя некую элитарную культуру, являющуюся продолжением и развитием культуры западноевропейской. Они в первую очередь стали потребителями современной плейбойской культуры, поощрили и поддержали ее, возвели ее на пьедестал высших достижений, способствовали извращению всей ситуации в сфере культуры. В Древнем Риме аристократия имела привилегированные места, но смотрела те же зрелища, что и плебс, причем аристократия стремилась видеть зрелища ближе и детальнее. Кино возникло в XX веке и является по самому своему рождению элементом культуры специфически западнистской. На первых порах оно испытало огромное влияние западноевропейской культуры, особенно - литературы, и подарило миру бессмертные шедевры. После Второй мировой войны имела место вспышка кино именно в качестве продолжения традиций западноевропейской культуры. Но затем начался стремительный процесс его западнизации, можно сказать голливудизации. Необычайно возросла производительность киноиндустрии. Высочайшего уровня достигла техника кино, исполнительное искусство актеров, режиссура и вообще все то, что касалось технологии изготовления фильмов. Кино стало ведущим видом искусства, начало оказывать влияние на прочие виды. Но при этом с точки зрения того, что считалось главным в западноевропейском искусстве, а именно - с точки зрения содержания фильмов, оно утратило все основные признаки искусства, превратилось в то, что бесчисленные критики культуры западнизма стали называть антиискусством. Бессодержательность, аморализм, проповедь разврата, извращений и насилия, идейное убожество, эмоциональный примитивизм, уход от реальности или искажение ее и прочие явления, порицаемые с точки зрения критериев западноевропейской культуры, стали характерными качествами западного кино. Отдельные фильмы, которые можно считать подлинными произведениями искусства, стали редким исключением. В западноевропейской культуре литература занимала главенствующее положение, хотя писателей было сравнительно немного, книг печаталось тоже мало сравнительно с нынешними масштабами, тиражи книг были невелики. Теперь число писателей выросло в сотни раз сравнительно с XIX веком, а число книг стало астрономически огромным. Если измерять прогресс этими параметрами и тем, сколько времени человечество тратит на чтение, то вывод следовало бы сделать весьма оптимистический, а именно - в пользу колоссального прогресса литературы. Но такого рода критерии в данном случае суть средства идеологии. На самом деле положение литературы в современной культуре Запада и ее состояние таковы, что оптимизм тут был бы по меньшей мере неуместен. Литература утратила ведущую роль в культуре. Хотя печатаются миллионы книг и журналов, основная масса печатаемой продукции образует резкую противоположность тому, что составляло основу и ядро литературы западноевропейской. Интеллектуальный и эстетический уровень ее чрезвычайно низок, а с моральной точки зрения она превратилась в средство развращения и дезорганизации масс. Подавляющее большинство печатаемых книг таково, что на сочинение их не нужен ни ум, ни особый литературный талант, ни длительные усилия. Оцениваются книги не специфическими критериями литературного творчества, а с точки зрения финансового успеха, газетных сенсаций, социального статуса авторов и т.п. Творческий аспект литературы оказался делом десятистепенной важности. Доминирующей стала тривиальная литература, вообще не имеющая никаких творческих амбиций. Можно констатировать как факт, что в современном западном мире произошло слияние ранее обособленных подразделений менталитетной сферы в новое единство под эгидой идеосферы, так что образовалась сверхидеологическая сфера. Сложился и механизм ее. И решающая роль в нем принадлежит средствам массовой информации (масс-медиа, или, короче, медиа).
