Владимир Корнилов - Надежда (Книга стихов)
69
СЛЕПЕЦ
Что такое родина
Город или дом?
Много понастроено
В городе моем.
Здесь не встретишь бедного
Странного слепца
Офицера белого,
Красного спеца.
Он, понурив голову,
У Днепра сидел.
Сизый с полуголоду,
Горбился, сивел.
Выли экскаваторы,
Пятилетка шла,
Он свое выкладывал,
Детство мне круша.
...Вот состарюсь. Начисто
Зренье изведу
И заместо зрячести
Смелость обрету.
Обопрусь на палочку,
Покорюсь судьбе,
Возле дома лавочку
Приищу себе.
Наскребу с три короба
Истины крутой...
Племя незнакомое,
Посиди со мной.
Родина - не родина,
А одно жилье,
Если захоронено
Слово про нее.
Но не все потеряно,
Если сели днем
На скамье под деревом
Слепенький с дитем.
69
ВАГАНЬКОВО
Хотелось бы мне на Ваганьково.
Там юность шумела моя...
Но ежели места вакантного
Не будет, то всюду земля...
Запри меня в ящик из дерева,
Найми грузовое такси
И вывези, выгрузи где-нибудь,
Названья села не спроси.
Пусть буду я там без надгробия,
Как житель чужого угла,
Чтоб ярость былая, недобрая
Колючей травой проросла.
Везде истлевать одинаково.
Давай поскорей зарывай...
...А все ж веселее Ваганьково,
Там тренькает рядом трамвай.
69
УТРО
Полшестого...
Бормочет дождик.
Дождь неспешный, непроливной..
Переводит,
как переводчик,
Слог небесный
на слог земной.
Я глаза на него поднимаю,
Я спросонья внимаю ему
И такое сейчас понимаю,
Что потом никогда не пойму.
Что-то ясное,
Проще простого
Открывается разом
шутя,
И пугает домашность простора
И дурашливый шепот дождя.
Тучи темные соснами пахнут,
В полумраке совсем не темно,
Словно весь я
от ветра распахнут,
Как с плохим шпингалетом окно.
Это кончится через минуту,
И тогда
с этим лучшим из чувств
Распрощусь
и его позабуду
И к нему никогда не вернусь.
Будет дождик
всего только дождик,
И туман
будет просто туман,
И простор,
словно голый подстрочник,
Будет требовать рифм и румян.
И начнутся пустые мытарства,
Жажда точности,
той, что слепа,
Где ни воздуха
и ни пространства,
Только вбитые в строчки слова.
Но покамест,
На это мгновенье,
Показавшись в открытом окне,
Мирозданье,
как замкнутый гений,
По случайности вверилось мне...
Нету в нем ни печали, ни гнева,
И с девятого
этажа
На согласье асфальта и неба
Не нарадуется душа.
70
ЧТЕНИЕ
I
...Он все еще кочует,
Под звездами ночует,
Бичует, и врачует,
И чует, что линчуют.
И никуда не скрыться...
Еще одна страница.
Еще одна девица
Стремится исцелиться...
Мне все давно известно,
Я знаю день и место,
Но все ж надеюсь честно
На исправленье текста.
Но нет!.. Созрели козни,
И бревна в гору тащат...
Не надо мне про гвозди...
Глаголь, второй рассказчик!
...И вновь каленных лечит,
Талдычит, бисер мечет...
"А вдруг не изувечат?"
Надеюсь целый вечер.
И вот, пока кочуя,
Он жить велит по-птичьи,
Я пропущу про чудо,
Зато запомню притчи.
К чему престол небесный
И ангельская свора,
Когда была в нем бездна
Таланта и простора?!
Была в нем прорва чувства.
И мне, ей-богу, грустно,
Не веруя в Иисуса,
Так веровать в искусство.
70
II
Евангелья от Матфея,
От Марка и от Луки
Читаю благоговея,
Неверию вопреки.
И все-таки снова, снова
Четвертым из всех задет,
Поскольку мне тоже слово
Начало всего и свет.
83
ОСТАНКИНСКАЯ БАШНЯ
Адмиралтейская игла
Стихам знакома исстари,
А мне близка, а мне мила,
Которая у Выставки.
Вокруг - панельные дома
И реже - знать кирпичная,
А надо всем она одна,
Такая непривычная.
Когда темно, когда светло,
Когда в тумане слепо,
И днем и ночью, как сверло,
Она буравит небо.
Я на девятый влез этаж
И дверь закрыл наружу,
Чтоб вечных не решать задач
И не морочить душу.
Какая, господи, тоска,
Как холодно и страшно,
Что вдруг до чертиков близка
Останкинская башня.
И молча распахну окно,
И млею перед нею,
Как будто ближе - никого
И никого - роднее...
71
УЧИТЕЛЬ
Учитель болен был и недоволен,
Мои стихотворенья разносил,
А я терпел, как нерадивый воин,
И даже снисхожденья не просил.
Была зима.
Учитель был простужен.
Дрожал в чужом нетопленом углу.
А я, чудак,
Надеялся на ужин,
На рюмку водки и на похвалу.
Он был худой.
Высовывались кости
Из ворота дешевого белья,
А мне казалось,
что ему все просто,
Что ниц пред ним повержена Земля.
Не потому ли,
Хоть об стенку бейся,
Хоть переламывайся пополам,
В ответ цедит:
- Вы не бездарны, Берсы,
Как Лев Толстой никчемным сыновьям.
Тоски и боли поровну изведав,
Терпел стрезва,
терпел и во хмелю,
Терплю и нынче.
Средь живых поэтов
Его любил всех крепче и люблю.
Но если вдруг теперь мои похвалит
Стихи,
где шлаку больше, чем руды,
Мне хочется его обрезать:
- Хватит!
И горько мне от этой доброты.
72
СОБАКА ПОДЛЕЦА
В поселке под Москвою,
Где дачам нет конца,
Заходится от вою
Собака подлеца.
Ей не угомониться,
Не ест она, не спит...
Подлец лежит в больнице,
Кондратием разбит.
Не мелкий бес, а дьявол!
В лихие времена
Кровавый бал он правил,
Как полный сатана...
Все так... А вот, однако,
Не знаю почему,
Несчастная собака
Тоскует по нему.
Какою мерой мерить
Судьбу и суть свою?
И почему не верить
Безгрешному зверью?
И что мы, в общем, значим?
Мне черт-те сколько лет
Ни дачи, ни удачи,
Собаки даже нет.
А вроде жил не праздно,
Не знал без строчки дня,
И не подлец. А разве
Любили так меня?
...Пес лает до упаду
Хоть кайся, хоть реви,
Хоть сочини балладу
О странностях любви.
72
БАЛЛАДА О БУТКОВЕ
1
В благодатном веке
Без гроша, тишком,
Частию в телеге,
Частию пешком
В Петербург добрался
Юноша Бутков,
И ему достался
Худший из углов.
Жизнь в углах неладна,
Смрад в углах и страх.
Надобно таланта
Не пропасть в углах.
2
От солдатской доли
Откупившись в долг,
Стал писать в неволе,
Но велик ли толк?
Вроде достоверный
Сочинит рассказ
"Нет, не Достоевский!.."
Слышит всякий раз.
3
Не дурак, не лодырь,
Хоть не в меру пил,
Он и впрямь не Федор
Достоевский был.
У того дорога
Из углов крута:
С плаца до острога,
Дальше - в рекрута...
И хотя в падучей
Сотрясалась плоть,
Но ее получше
Охранял господь.
4
Был Бутков напуган,
Нелюдим и зол.
Как за нитки - кукол,
Прототипы вел.
Дело шло не ходко,
И пришли в свой срок
С водкою чахотка,
Госпиталь и морг.
5
Господи, помилуй,
Ну зачем ты дал
Юноше унылый,
Невеликий дар?
Не деля на части,
Весь бы выдал кус
Без того несчастья
Наводнили Русь.
Дар - не пайка хлеба,
Не для бедняков...
И не узрел неба
Из угла Бутков.
6
Маленький писатель
Это что за червь?
Ты таких, создатель,
Наплодил зачем?
Где добыть им славы,
Мир перевернуть,
Если сердцем слабы
И таланту чуть?..
72
ТРИ ГОДА
Я тебя зарабатывал кротостью,
И охотою лезть на рожон,
И дурацким хожденьем над пропастью,
Хоть для этого не был рожден.
Я тебя зарабатывал верностью
Стихотворной и просто земной,
И открытостью, и откровенностью,
Все равно ты была не со мной.
Потому, как в заклятии адовом,
Вдохновляясь и плача зараз,
Я три года тебя зарабатывал
На четвертый ты только сдалась.
И теперь уж до самой до гибели
Ни за что не расстанусь с тобой,
И плевать, что парнишка из Библии
Страждал дважды по семь за любовь.
То предание ветхозаветное
Было, не было - не разберем,
И скорее всего и наверное
Там напутали с календарем.
72
СОРОК ЧЕТВЕРТЫЙ ТРОЛЛЕЙБУС
Сорок четвертый троллейбус
В полдень заполнен на треть.
Стоя у дверцы, проедусь,
Чтоб на тебя посмотреть.
Словно из старости в юность,
Словно бы через кордон,
Еду и зверски волнуюсь,
Чуть забелеет твой дом.
Добрый мой, славный товарищ,
Плоть моя, радость моя,
Ты не меня повторяешь,
Ты продлеваешь меня.
И, как подросток, неловок,
Чту я твое волшебство
