Виктор Широков - Стихи разных лет
Самому себе смотрю в затылок, он, увы, такой же, как у всех.
Очередь покорно разойдется, чтоб опять вглядеться в новый акт, веря: побеждает благородство; понимая: всюду важен такт.
Почему же, веря в провиденье, мы в быту не ищем красоты, разрушая хрупкие виденья в жизнь не воплотившейся мечты?
3.09.81
РАБОТА
Перепачканы руки в чернилах, я фломастер опять заправлял...
И юлит, как в ладонях обмылок, мысль, что вот он - бесславный финал.
Но подул ветерок из фрамуги, и подумалось: "Жизнь хороша!
Что ж, работа пусть пачкает руки, оставалась бы чистой душа..."
3.09.81
Я от бабушки слышал:" Говеть ещё надо, а ты - разговелся..."
Мне казалось: всем надо гореть, чтобы ярче рассвет разгорелся.
Атеист, отрицал я посты:
"Эка невидаль - голод не тетка!"
А у бабушки речи просты, не прикажет, а выскажет кротко:
"Мол, ты Бога, милок, не гневи.
Чай крещеный и причащенный...
Надо верить и жить по любви, чтобы умер, всем миром прощеный".
Вижу нынче: разъевшийся люд жаждет голода, чтоб исцелиться.
Вижу, как под заборами пьют, искажая гримасами лица.
Неужели никто не сказал им, что надо за совесть работать, что бессонный подземный вокзал соберет с них подушную подать?!
А вот бабушка так далеко, ей осталось - молчать да поститься...
Я б спустился - но так глубоко, хорошо хоть досталось проститься.
3.09.81
Очень часто меня обижали.
И при том - ни за что, ни про что.
Я бы все позанес на скрижали, только вряд ли кто это прочтет.
Все обиды мои - обыденка.
Так - заноза, осиный укус.
Хватит строить большого ребенка.
Выбрал гуж, так держись и не трусь.
Перемелется жизнь. Разойдется.
Пролетит через сито годов.
И обиды считать не придется - то-то взвоешь - во веки веков.
4.09.81
Благословлю врага!
Пусть хлещет против правил, но - песнь мне дорога, он петь меня заставил.
Он изрыгнул хулу времен палеолита, а я пою хвалу ему за жизнь гоплита.
За то, что не дает расслабиться, забыться; за то, что каждый год приходится с ним биться.
Пусть я не победил, но и - непобежденный...
За тренировку сил врагу - привет соленый!
3.10.81
БРАТ
В электричке, летящей в Загорск, я раскрыл припасенную книжку; и увлекся виденьями мозг, хоть постукивал поезд с одышкой.
И уже заоконный пейзаж перестал отвлекать мои взоры, пересел я в другой экипаж, пересек временные просторы.
Я Случевского перечитал; обнаружил нежданное сходство и сродство наших душ идеал, опечаленный темой сиротства.
Веком старше, неназванный брат, был он так же строптив и раздвоен, видел ад, ненавидел разврат, но не воин был, так же не воин.
Лишь с бумагою наедине он бывал иногда откровенен, и вещал о всемирной вине, и душою вставал на колени.
Бился лбом, поднимался угрюм, правде вновь отдавался всецело; хоть шаманил порой наобум, но пытался найти панацею.
Верил он в воскресенье души, верил истово в жизнь после смерти; а стихи его впрямь хороши, почитайте и сами проверьте.
7.10.81
ЮРОДИВЫЙ
Когда юродивый бормочет вам непонятные слова, он тоже высказаться хочет, болит дурная голова.
Кипит святое вдохновенье, бурлит ручей больных речей; но всем дурное откровенье, как прицепившийся репей.
Когда же дурня увенчает пророческим венком молва, толпа с восторгом повторяет все непонятные слова.
И в них находит откровенье, и будущее зрит в речах, и даже тенью подозренья не осквернит огонь в очах.
А через день опять готова кричать привычное: "Ату!"
Другое царственное слово влечет столикую толпу.
И вот уже пророк развенчан судьбы безжалостной рукой, и только шутовской бубенчик звенит насмешкой день-деньской.
19.10.81
СТИХИ О СЫНЕ
1
Сон-сын, сын-сон, ветром ночи принесен, темной мысли в унисон колыбельный звон.
Сын-сон, сон-сын, я с тобою не один; среди жизненных руин мой ночной рубин.
Сон-сын, сын-сон, именем не наречен, тихо спи во мгле времен, смерти обречен.
Сын-сон, сон-сын, нежно плачет клавесин; грозди пламенных рябин между злых осин.
Я до смерти обречен слышать с четырех сторон сумасшедший перезвон: сон-сын, сын-сон!
27.10.81
2
Я Бог-отец, мой сын убит, и где могила неизвестно.
И мать безвинная скорбит, и пленный дух взывает к мести.
Какие мерзкие скоты!
Кругом Содом, кругом Гоморра...
Стихом о пользе красоты здесь прополаскивают горло.
Они взялись и за меня, они распнут меня охотно, цепями ржавыми гремя
(потом покроют позолотой).
Я мог бы мигом покарать сонм просвещенных негодяев, чтоб стала гробом им кровать, чтобы о мщенье догадались.
Но время покарает их надежною рукой железной, им не бывать среди живых и месть моя здесь бесполезна.
Они же заживо мертвы, хрипя в блевотине привычно.
А вы? Со мной согласны вы?
Мне, впрочем, это безразлично.
Я Бог-отец, мой сын убит, а где могила неизвестно; и это горше всех обид, и вне законов кровной мести.
27.10.81
ХАЛДЕЙСКОЕ ЗАКЛИНАНИЕ
Кто ты такая, ведьма? Кто тебе позволил это словосочетанье, когда опять в немыслимой борьбе вдруг возникает вновь очарованье?
Твои уста отравою горчат, смерть по следам твоим шагает часто...
Ты - ведьма, я - в невинности зачат, и оба мы - две стороны злосчастья.
Ты - ведьма, я схвачу твой жаркий рот, схвачу язык твой, огненные очи, и ноги, и коленей изворот, и руки, чтоб связать их темной ночью.
Пусть лунный бог сожжет тебя огнем и да низвергнет в черную пучину!
А я пребуду в благостыне днем...
О, ведьма, сгинь навечно, присно, ныне!
20.11.81
ФОРМУЛА УСТАЛОСТИ
Вчера я рыгал от любви изобилия - так сильно "любили"!
Сегодня рыдаю: Забыли! Забыли!
Как будто зарыли.
А завтра - кто знает - какая оказия, быть может, и горе постигнет abrasion, и буду я снова шататься, обласканный продажными глазками!
О, Боже! Возьми у меня половину наполовину, оставь мне навеки печальную мину, пусть пес не покинет!
Друзья изменили,
Талант - в изоляции
Да нет девальвации!
И слово покорно наденет ошейник, идя на прогулку; и критик-мошенник из подворотни прогавкает гулко.
Я вывел сегодня усталости формулу, пока неоформленно, что мало создать, надо много страдать, страдаю упорнее!
Стихи не писались, глаза не смотрели, а главное - чувства стирались.
И мысли старели, лукавили.
Но кончилось бремя заемных пророчеств, и я отвергаю как пошлости почесть, есть вера, а главное
Я вынесу больше и фальши, и - площе; и лозунгом выйдет однажды на площадь стихов моих новых заглавие!
30.11.81
Гнилая осень и зима гнилая...
И за окном опять собаки лают, их будоражит каждый силуэт, по всей округе снова света нет.
Лишь освещен один плакатик скромный, что экономика должна быть экономной, и что во имя будущих побед совсем неплохо поубавить свет.
4.12.81
МАТЕРИНСКОЕ ПИСЬМО
Написала мне мать письмо.
Вновь меня во всем укоряла.
Мол, ничто не пойдет само.
Мол, сыночек, успехов мало.
Хоть и дожил до сорока, своего заповедного срока,
Но нужна ли твоя строка?
Что стрекочешь ты, как сорока?
Долбишь клавиши день-деньской.
Ждешь, пождешь от критики реплик.
Сыт по горло, поди, тоской.
Понапрасну одежку треплешь.
Возвращался б скорей домой.
Как соседи кругом, трудился.
Повстречался с какой вдовой да сошелся али слюбился.
Жил бы дружно, своей семьей, шелестел бы кроссворд в газете, отдыхал бы весь день седьмой, если б слушал всегда советы.
И ещё попросила прислать чаю, сыру, немного масла...
Что я ей могу написать?
Что ещё ожидаю счастья, что советы все трын-трава; никому они не помогут.
Если взяли стихи права, то затягивают, как омут.
И пошел я купить билет, и месил декабрьскую слякоть, чтобы сбросить вериги лет и, как мальчик, опять поплакать по несбывшемуся вчера, не свершившемуся сегодня...
Не притворство и не игра этих слез порыв благородный, этот простонародный жест, брызги смахивающий ладонью.
И не надо напрасных жертв, блудный сын не смирен юдолью.
Не согбен я ещё в кольцо.
Ничего, что слегка поплачу, да не прячу свое лицо, как и душу свою не прячу.
Не шуршу в уголке тесьмой, бандероли не шлю, как прежде.
Написала мне мать письмо.
Все мы долго храним надежду.
12.12.81
Ты живешь мгновеньем длинным, жизнь прекрасная моя.
Чистишь зубы "Поморином" и мечтаешь про моря.
А потом спешишь скорее на работу, в институт; каждый день на день стареешь, так с тобой хозяин крут.
Вдоль стальных трамвайных линий мы с тобой сам-друг бежим ранним утром, утром зимним, утром сизо-голубым.
22.12.81
Что предскажет, что сулит спутанность ладонных линий?
Принимаю "эринит", тем спасаюсь от Эринний.
Словно когти сердце рвут на невидимые части, а ещё цыганки врут про невиданное счастье.
Значит, в чем-то виноват...
Приоткрой, Зевес, завесу...
